Звёздный час

         Заместитель командира части майор Афанасьев относился ещё к той, старой когорте советских офицеров, для которых воинское звание майор имело очень высокий статус.
         Общаясь с офицерами нашей части (особенно с молодыми), он часто говорил:
         – Если видите какую-то проблему, то обязательно приходите ко мне и докладывайте так: «Товарищ майор, есть проблема!»
         Разумеется никто не собирался ходить к нему с докладами, минуя своих непосредственных командиров, поскольку такие хождения весьма дурно "пахнут" и являются ничем иным как стукачество. Кроме этого, такое нарушение субординации, за исключением некоторых особых случаев, запрещено уставом.
         Этот свой примитивизм он подкреплял тем, что сладкое для его собственного уха слово «майор» им произносилось нараспев с растягиванием «о»: «май-о-о-о-р». Безусловно он наслаждается этим звучанием. Выглядело это комично, но приходилось сдерживаться.
         Да уж, мягко говоря, высоким интеллектом этот заместитель командира части не отличался.
         Его особенная любовь к своему воинскому званию объяснялась, очевидно, тем, что ещё будучи молодым лейтенантом, Афанасьев успел застать массовое «хрущевское» сокращение армии в шестидесятые годы. Тогда многие офицеры, имея солидную выслугу лет, в том числе фронтовики, были уволены в запас в звании старших лейтенантов и значительно реже в звании капитана. Еще большей редкостью и, естественно, значительно более высоким статусом отличались в те времена старшие офицеры.
         Майор Афанасьев и сам очень долго прослужил старшим лейтенантом, потом капитаном, значительно переходив оба срока присвоения очередных воинских званий. Ведь этот процесс, помимо выслуги, зависел от многих других факторов: от уровня образования и опыта службы на предшествующих должностях, а также от аттестационных характеристик и, наконец, от наличия свободной должности.
         Занять некоторые руководящие должности (не слишком высокие, конечно), не имея высшего профессионального образования, в армии в то время было несколько проще, чем на гражданке. Проще с формальной стороны, но никак не с «технической». Чтобы дослужиться уже до подполковника надо было весьма потрудиться.
         Для достижения заветной цели, до которой оставался только один шаг (подполковничья должность командира части должна была освободиться в течение нескольких месяцев), майор Афанасьев начал предпринимать дополнительные усилия, поскольку высшего образования не имел.
         Его невиданная ранее активность быстро распространилась на всю нашу воинскую часть: он обходил по нескольку раз в день казармы, ездил по объектам части с внезапными проверками, вызывал к себе в кабинет офицеров, прапорщиков и сверхсрочнослужащих, свободных от внутренней службы и разных дежурств, и подолгу с ними беседовал, делая какие-то записи в большой общей тетради.
         К тому же, на днях, ожидалась плановая инспекционная проверка со штаба армии и Афанасьев решил, что всё складывается как нельзя лучше.
         В первый же день своего прибытия, пять старших офицеров, возглавляемых подполковником – руководителем инспекционной группы, принялись шерстить всю часть сверху до низу. Особенный упор был сделан на работу с документами и соблюдение режимных требований.
         Впрочем, ничего нового не было. Командир части, давно готовившийся уйти на повышение, всегда поддерживал должный порядок и устраивал нежданные проверки почище этих штабных.
         Каждый день майор Афанасьев встречал и сопровождал высокую инспекцию вместе с командиром части, часто услужливо его опережая. Такое поведение было очень заметно и вызывало снисходительные улыбки не только у проверяющих, но и у самого командира части.
         Через пару недель, когда срок работы проверяющих подходил к концу, майор Афанасьев решил, что настал его звёздный час! Ведь его выдающуюся роль перспективного руководителя, достойного выдвижения на вышестоящую должность, должны были обязательно отметить в итоговом документе по результатам инспекционной проверки.
         В кабинет начальника штаба части, который был выделен для работы офицерам инспекции, он зашёл, неся в руках большую общую тетрадь, аккуратно заполненную красивым витиеватым почерком.
         – Разрешите, товарищ подполковник?
         – Пожалуйста, проходите. Что у Вас?
         – Вот, товарищ подполковник, – елейно улыбаясь, Афанасьев аккуратно положил на стол и раскрыл перед руководителем проверки толстую тетрадь, – Решил проявить инициативу, зафиксировал и проанализировал возможности каждого военнослужащего части постоянного, так сказать, состава. Я тут собрал все данные об офицерах, прапорщиках и сверхсрочнослужащих нашей части! Думаю, что выводы, которые я здесь сделал о каждом, позволят более эффективно…
         Договорить он не успел.
         – Да Вы что?! – оторопел подполковник, бегло пролистав тетрадь, вставая со стула – Здесь же досье на каждого! Вы с ума сошли? В обычную ученическую тетрадь Вы собрали информацию, которая должна храниться в засекреченном виде в личных делах! Это категорически запрещено! Что у Вас ещё есть? Всё несите сюда! Нет, не так! Вызывайте сюда командира части, необходимо проверить сейф, стол и все документы, черновики и прочие бумаги этого товарища! – опытный проверяющий давал указания уже не глядя на Афанасьева.
         Говорить Афанасьев больше не мог. Он едва держался на ногах. Катастрофа! Надежды, перспективы и уже примеренные погоны подполковника – всё рухнуло в мгновение ока!
         Более того, он, Афанасьев, такой старательный и добросовестный вдруг превратился практически в преступника. Вот так поворот!
         – Я… я… я всё уберу! Уничтожу… Обещаю… – немного придя в себя, блеющим голосом залепетал Афанасьев.
         Но его уже никто не слушал. Подполковничьи звёзды поманили майора обманчивым блеском и тут же померкли. Мало того, что он перечеркнул все усилия и надежды собственными руками, так еще и совершил, без преувеличения, серьёзнейший должностной проступок. Странно, конечно, что дослужившись до майора и занимаемой должности, имея внушительный служебный опыт, Афанасьев допустил такую глупость.
         На следующий день этот майор был объявлен заболевшим. И больше его уже никто не видел. Он как-то совсем незаметно и тихо убыл из гарнизона и был уволен в запас на заслуженную пенсию. Благо, что выслуги у него уже было достаточно.
         Нельзя сказать, что для Афанасьева эта история закончилось плохо – могло быть и куда хуже. К тому же сбылось одно из его настойчивых желаний – в итоговый документ по результатам инспекционной проверки он всё-таки попал...

Примечание: фамилия героя этой истории изменена.