Хорошее кино для взрослых 7

     - Никотин говно толкает, - глубоководно заявил Елдырь, усилием шейных мышц извлекая свое маловыразительное лицо вечного подростка, чье развитие остановилось по достижении четырнадцати лет, из ледяной воды наспех прорубленной пролуби. Сидевший рядом на корточках капитан Ребров, спокойно покуривая чинарик, хмыкнул. - Курю я, - сказал он, плюнув на снег, испещренный следами добрых валенок, накануне надыбанных под Мариуполем нашими несгибаемыми героями на каком - то разрушенном неприцельным артиллерийским залпом складе, - а срать ты, стало быть, будешь.
     Елдырь, выпятив маломерный зад, согласно кивнул ушастой головой, присев над пролубью. Внутри, в темноте и холоде, в сизо - свинцовых водах кто - то дышал и кашлял.
     - Слушай историю, - предложил Елдырь, модернизируя процесс дефекации, ибо положено было от предков хезать молча, но как сообщили с Запада несколько лет тому назад, у них в лифтах, подымающих трудящихся героев капиталистического труда вверх, играет музло, навевая разные эманации, вот Елдырь по своей непроходимой глупости вечного преемника и порешил отныне срать с разговорами, как шинель. В двадцатых, так сказать, шинель с алыми бранденбурами так и именовали : шинель с разговорами. Не знаю, если честно, почему и отчего, но так и было. Да до х...я всего было ! Бывалоча, соберутся в Политбюре или еще кому, да вот хоть за грибами или на рыбалку, вино, предположим, пить, то и сам не поймешь.
    - Сукновальная мануфактура купца Бельмясова расположилась под взгорком, на котором торчал занозой, ломающей фокусировку зрачка безбожно эксплуатируемых масс, помещичий домок, охряно розовеющий на закате и темнеющий загадочно при ином расположении светила, откровенно уже подуставшего освещать эту часть суши, одной шестой настоебендившей уже и астрономицким явлениям мироздания, дымя трубами. В народе, что сутулыми фигурами усыпал пейзаж, ежели взглянуть на него свысока, конечно, залезая на колокольню или фабричный минарет, звали ее  " Суконкой ". Многие поколения сгинули в затхлых недрах мануфактуры, по немецкому обычаю большей частью кроющейся подземно, хотя и не долететь за три года до расположения эскадрам Б - 52, не доскакать в любую сторону, разве пехом, но и климат опять же : вот прискачет какой агрессор - тута ему и каюк.
     - Гы, - оценил температуру окружающей среды капитан Ребров, бросая чинарик в пролубь.
     - Так, - обрадовался Елдырь, сопровождая окурок продолговатой какашкой, булькнувшей следом. - Отыщи мне, Ребров, какой лопух, - просительно стонал он, играя личиной, - сраку мне подтереть надо.
    - А ты пальцем, - дельно советовал встающий во весь рост ( сто шестьдесят, но это когда на стуле в бункере, а когда стоймя на пустынной площади парадов, то там, понимаешь, любой ) капитан Ребров, опрятно оправляя гимнастерку протезами обеих рук, - как деды. Они ведь не просто так воевали, они за лучшее будущее сражались. Чтобы цены росли как на дрожжах, чтобы безработица и мировая обструкция.
    - Врешь ты все, - жарко выдохнул Елдырь, подтираясь кальсонами, - капитан. Сражаются лишь по одной причине. Чтобы мы навсегда руководили.
    Капитан Ребров, не найдясь с подходящей к случаю простонародной скороговорочкой, молча качнул гривой, несмело заржав. Елдырь, встав на копыта, тихонько загудел. И они покатили. В свое светлое будущее. Они катили по мертвой стране, так как страна, не выдержав стратегической мудрости мудаков и уродов, благополучно издохла. Туда и дорога. Ежели мы все, гады и дураки, позволяем так руководить вороватым шакалам и идиотам, то самое время помереть всем электоратом, оставив свои остывающие тела немым укором благомыслам Запада, по какой - то невообразимой причине всегда принимающим население этой территории за схожий вид человечества.