912. Хуторская чертовщина. Медвежья пляска

                Вопрос вопросов, возникший с принятием стакана в руки, Естча – дровосек не мог определиться, поставить стакан на стол или же допить водку, а уже потом пустой поставить его к своему порожнему стакану.
              Видя это замешательство, Тазя изображая из себя щедрого благодетеля, из ложного благородства, да и говорит тому:
-Да ты пей, не стесняйся!
-Твоему сопернику уже вполне достаточно.
-А тебе как раз в пору будет.
- Будыла, пьянь подзаборная,  тебе не ровня, он заметно слабее будет по этому делу.
- А ты, как я погляжу ещё тот мужик, при силе и здоровье. 
-Пей, вполне заслужил.
                Как тяжёлая ноша, снятая с плеч, были сказаны слова этим учтивым господином.
           Поразительная перемена произошла во взгляде этого простого поставщика харчевни, блеск восхищения промелькнул в его остекленевших глазах, довольствоваться малым остатком водки, всё ж таки приятное удовольствие.
          Естча уже было приложился губами к стакану, как его остановил резкий окрик достопочтенного господина:
-Постой, не пей! Малёха обожди!
-Я тебе естчё подолью водки, чего ей колтыхаться на дне бутылки.
                Довольный своей язвительной хохмой, Тазя взял бутылку со стола, и весь остаток водки вылил в стакан  дровосека, вышло почти по самый край.
-Вот теперь пей, да помни мою щедрость,
                одобрительно произнёс Пал Андреевич и повернувшись к своим приятелям, подмигнув им своим хитрющим глазом, намекая, что всё только начинается.
              Естча торопливо и с жадностью выпивает водку, как бы добрый господин не передумал, крякает от удовольствия, утирает рот рукавом, ставит стакан на стол, присаживается на стул и на его физиономии расплывается милейшая улыбка полнейшего наслаждения.
              В то же время Тазя замечает на стене висевшую балалайку, висела она просто так, придавая этой скромной комнатухе вид вечного празднества или же на ней кто – то поигрывал со скуки в ожидании гостей.
                Взяв её в руки, Тазя прошёл и подсел к своим приятелям, чем и вызвал удивление со стороны Песи:
- Да ты случаем Пал Андреич не своей ли игрой на балалайке решил нас повеселить?
-Что – то я не припомню в тебе таких талантов.
-Эх, Иван Иваныч, деревня ты захудалая.
- В своё время, лучшего кобзаря в мои молодые годы было и не сыскать.
                Как говорит мудрая пословица, сам себя не похвалишь, другие этого не сделают, но к сведению сказать, было время, когда он в действительности брынькал на подобных инструментах, ещё  там, на старых левобережних хуторах, да  такие чудные мелодии выводил, что ноги сами шли в пляс.
              Со стороны приятелей прокатилась озорная усмешка,  в ожидании очередного чудачества Тази. 
              А он поставил балалайку себе на ноги, провел большим  пальцем по струнам, что – то подкрутил, ещё разок проверил настрой, да и ударил по струнам, выводя кудрявую мелодию.
           Изумление охватило Песю с Шобой, тыча на него пальцами и кивая в сторону приятеля головами, удивлённо корчили свои рожи.
              И  Тазя старательно выводил  потрясающе величавую мелодию, улыбаясь и подмигивая приятелям, давая им понять, чтоб они оценили его талант щипкаря.
         
                Мелодичные звуки балалайки заполнили всё пространство харчевни, отчего клевавший носом за столом Естча, с трудом приподняв голову и уставился, не понятно откуда, взявшегося музыканта, блымая своими осоловелыми глазами.
              Слышалось ему в этой мелодии что – то очень родное, давно забытое, да до того жалостливое, что душа заныла нестерпимой болью, а к горлу подступил не проглатываемый комок удушья, вызвавший неудержимую слезу. 
           Но не для этой цели Тазя затеял этот балаган, чтоб довести пьяного дровосека до распускания сопливых нюней, наводя на всех тоску, а для того, чтобы продолжить общее веселье.
               По этой самой банальной причине, пришлось Пал Андреевичу резко сменить зауныло - тоскливую мелодию на более игриво – плясовую.
          Тазя поглядывая на заплаканного дровосека, ритмично брынча на балалайке, выкрикнул ему:
-Естча! Чего приуныл!
- А ну выходи, да покажи своё умение пляски плясать!
-Поддай так, чтоб пыль столбом стояла!
-Нам ли быть в печали, кляня свою судьбу!
-Веселей смотри, да дай ногам волю, пусть попляшут вдоволь, на потеху публике.
-А хорошему танцору и денег не жалко бросить.
- Иван Иваныч  поддай жару, подержи танцора, кинь на пол парочку «шкуринок».
-Ий – эх, где наша не пропадала, когда пила да ела, и при этом  плясала смело!
-Удар ногой, а затем другой, да в присядочку с расстановочкой, баловаться будем всей гурьбой,  попивая водочку!
                Действенная мера, как брошенных на пол нескольких рублей, не заставили долго упрямиться дровосека.
             Зная цену каждой копейке, Естча опираясь о стол, с трудом приподнялся, едва не свалившись назад, пошатываясь вышел на середину комнатухи и с полной серьёзностью на  лице, ударил ногой о пол, расставив руки в стороны, затем ударил другой, сложив руки к груди и тут же выкинув в стороны.
            Чтоб раззадорить медлительного танцора, ему стали в такт прихлопывать руками, а Песя выкрикнул:
- Танцуй Матвей не жалей лаптей, старые сотрутся, новые сошьются!
               Была ли хитрая уловка со стороны танцующего дровосека или же  это была его специальная выходка на публику, хотел он было присесть, расставив руки в стороны, а затем их сложить на груди,  да и выкинуть ногу вперёд, как неуклюже завалился на спину.
                Чем и вызвал одобрительный смех со стороны одобрительных зрителей.
           Приподнявшись на четвереньки и не сводя глаз с валявшимися на полу деньгами,  подлез на карачках к ним, ухватил, зажал в кулак, а затем прилагая невероятные усилия, распрямился, приняв вертикальное положение и вновь пустился в пляс.
             Это чём – то напоминало танцующего медведя на ярмарочной площади, который доставлял невероятное удовольствие собравшимся зевакам и зрителям.

          В то же время, когда Тазя с Песей были заняты развлечением, ухахатываясь пьяными танцами мужичка, Шоба прошёл за печку в подсобное помещение, где с хозяином харчевни имел личный разговор.
            Ему всё это время не давал покоя услышанный звон золотых монет, Шобе да не понять, что к Харлампию приносилось на пропой всякое краденое или ограбленное барохло, а возможно даже, здесь по ночам собиралась местная бандитско – воровская шобла, чтоб попить водочки, да перекинуться в картишки.
             Но кто здесь собирается по ночам и для чего, Шобу мало волновало, ему хотелось совершить удачную сделку, обменять бумажные деньги на золото, а в чём оно будет выражаться, это не особо важно.
                Понимая, что Харлампий не так прост, как может показаться и его, тёртого сухаря,  заставить пойти на подобную сделку будет нелегко склонить.
           Но ради такого случая, почему бы и не рискнуть, пообещав щедрую оплату, с намёком, что в городе ещё много залежалого товара попрятанного по тайным местам.
             Как не ему знать, что в голодное время, все эти цацки теряют былую ценность и легко меняются на обычные продукты.
             Из всех ценных ценностей, ценнее всего становиться хлеб.
          Неопровержимый факт, доказанный неурожайными годами.
      Есть сытно хлеб, живя в землянке и одеваясь в лахмотья, в сто раз лучше, чем проживать в хоромах на пустой желудок.
             И не надо забывать, что голод лучший сподвижник Костлявой Жнице, для которой нет ни какой разницы, кого прибирать к своим рукам.
               В такие времена люди легко расстаются со своими  ювелирными побрякушками, обменивая их на продукты, иначе мёртвому они уже будут ни к чему.
                И так, Шоба вначале заговорил на отвлеченную тему, чтоб вскоре хозяина харчевни подвести к той черте, где начинается самый ответственный торг.
             Как говориться, на пустой крючок и пескарь не ловиться, вот и Шоба начал с того, что желает приобрести кое – какие ценности, чтоб преподнести их как подношения нужным людям в одном деликатном вопросе по служебным делам.
-Не могу знать Харлампий, просочились ли до вас слухи, но в скором времени, а это где – то намечается в марте месяце, коллективным соглашением будет принято решение о запрете хождения местных печатных денег, прозванных в народе «шкуринками».
- Я со своими сослуживцами, привез с собой новые образцы денежных знаков, которые и заменять старые.
-Нет ли у тебя на примете надёжных знакомых, у которых мы могли бы приобрести полезные вещички?
-Поверь, мы не станем ханыжить, оплатим сверх их истиной ценности.
-Выгода обоюдная, да и ты не останешься внакладе, за сводничество получишь,
                тут Шоба слегка призадумался, чтоб не продешевить и не спугнуть клиента, мизерной ценой, сказал,
-за хорошие поделки готовы заплатить тебе тысячу рублей.
                Каково а, это похоже на удар под дых, заставив не только перестать дышать, но и принуждённо вспотеть.
            Право же, такие щедрые обещания не могли не вызвать у Харлампия подозрения, вон куда хватил, явно заманивая в ловушку.
         Деньги возможно и будут уплачены, да как бы за ними потом ночью не пришли.
           Вот так на ура, такие дела не делаются, здесь нельзя торопиться, не прощупав всё до мелочи.
               А то мы не знаем  таких залётных хитрецов, имеется кое – какой давний опыт, наобещают с три короба, а потом ищи их, как в поле ветра.
-Как там вас называть, осмелюсь спросить,
                пристально глядя в глаза Шобе, спросил хозяин харчевни.
-Кличьте меня Казбеком Георгиевичем,
                ответил Шоба, не отводя своих глаз, стараясь проникнуть в самые глубины человеческого подсознания.
-Так вот любезный Казбек Георгиевич, я такие дела стараюсь обходить стороной, сами понимаете время не спокойное, всякого лихого люда гуляет по окрестностям, не приведи господь, прознают, потом головы не сносить. 
           «Ну и хитрец,
                подумал Шоба,
 ну и ловкач, ишь крутиться, как уж на сковороде, а у самого небось не один тайник забит золотыми цацками.
Как бы ему по ловчее прищемить хвост, да вызвать на откровение».
-Харлампий давай на откровенность, без всякого юления вокруг да около, ведь к тебе иногда приходят и приносят всякое барахлишко в уплату за предоставленный харч и выпивку?
-Отрицать не стану, случается такое, а чего не взять когда вещь хорошая.
                «Ага, вот и попался дорогуша на крючок, вот я тебя сейчас и возьму за жабры»,
                раздумывал Шоба, слегка напрягшись в азарте, порадовавшись за свою ловкую удачу.
- Ведь не станешь Харлампий отрицать, что тебе иногда и  вещички золотые перепадают, а? 
                прямо в лоб задал вопрос Шоба хозяину харчевни.
-Перепадает и такое, а чего мне скрывать, приносят, не в убыток же мне содержать это всё хозяйство.
- Вот и кручусь как могу, обдиралы сейчас такие цены гнут, что и не знаешь, где столько денег набраться.
- Вот пару дней назад, мне золотой портсигар подогнали, так я его в ювелирную лавку снёс.
- Думаешь большой куш на этом срубил?
-Да куда там, едва свёл концы с концами, покрыв понесенные расходы.
-Эти лавочники ещё те хапуги, знают, что по чём и как на этом заработать значительные выгоды.
- У меня взяли за сотню рублей, а выставили в три дорога, вот где она эта справедливость, мне тоже за что – то жить надо.
- Для меня выйти вровень уже большая удача, а большей частью всё в убыток работаю, только ради того и кручусь, чтоб на плаву оставаться.
                « Давай, давай жалуйся, дави на жалость.
         Прибедняйся, насколько сможешь, но только этим меня не разжалобить и не выбить горючую слезу сочувствия»,
                думал Шоба, соображая как ему поступить далее.
-Послушай Харлампий, есть у меня к тебе дельное предложение, заплачу сверх положенного, сколько скажешь, мне бы червонцами отовариться, только не говори, что у тебя их нет.
-Видишь ли, какое дело, у меня на них особый нюх, даже сейчас,
                и Шоба для вида повел носом, втягивая в себя воздух, что тот волк, вышедший на охоту,
-чувствую их присутствие, только не надо передо мной отнекиваться, своим нутром чувствую, что они здесь есть.
                Такое откровение было для Харлампия открытием, ошарашил он его до неприятного чувства, заставив ещё боле учащённо биться сердце.
           От такого проныры следовало бы по скорее избавиться, направив его куда по дальше от своей харчевни.
-Да какие там червонцы, так завалялось у меня на чёрный день всякой мелочи, всё больше пятирублёвые кругляшки, да и с тех не больше десятка наберётся.
- Думаю, на такую мелочь вы Казбек Григорьевич и рассчитывать не будете.
-Но по секрету вам скажу, что в ювелирной лавке сможете договориться на более солидную сумму, да и мой портсигар, очень тонкой гравировки с камнями, ещё думаю, не продан.
-А ещё до этого снёс я туда несколько колечек с бриллиантами, по правде сказать,  ещё денег за это не выручил, но возможно они вас заинтересуют.
-К тому же мне там довелось видеть искуснейшей работы серьги и богато отделанное колье, держат это всё в бронированном шкафу, замурованным в стену.
-Коль имеете к этому большой интерес, то можете наведаться туда сегодня.
-Говоришь Харлампий, мелочишко держишь на чёрный день?
-Это уже хорошо и предусмотрительно, а как на счёт печатных денег?
-Могу сменять приличную сумму, будет тебе и на чёрный день и на светлую пасху с избытком.
-Что на это скажешь?
- Да мне Казбек Георгиевич и менять особо не чего,
                как – то насторожено ответил Шобе хозяин харчевни.
- Я без всякого обмана, могу показать для убедительности,
                и Шоба лезет во внутренний карман своего пиджака, достаёт пачку сторублёвок, приговаривая,
-это у меня на карманные расходы, а основную сумму купюр держим в портфеле.
-К  сведению сказать, деньги этого образца уже скупаются в городе один к полутора.
-Но так как я своими сослуживцами приятно откушали и выпили отменного коньяка в этом скромном заведении, то тебе Харлампий уступлю один к одному, бери - не пожалеешь.
- Пойми нам без особой разницы какие деньги бросать на ветер, прогуляем всё подчистую.
- А знаешь почему?
-Ни когда не догадаешься, у нас этого добра целый мешок.
-Деньги нам выданы на закупку провианта для действующей армии по ходатайству самого Антон Ивановича.
-А так как мы сумели навариться сверх того, то имеем полное право, распоряжаться прибытком на своё усмотрение.
-Так ладно, вижу имеешь большие сомнения,
                пряча пачку не распечатанных денег обратно во внутренний  карман, сказал Шоба,
-я тебе выдам из начатой пачки и он полез в другой карман, вынул вполовину меньшую, ловко высмыкнул одну сторублёвку и уже было протянул её Харлампию, как в соседней комнате что – то грохнулось и раздался восторженный смешок.
                Это Будыла свалился и упал с лавки на пол, пребывая в приятных объятиях бога снов Морфея.

29 -30 май 2022г.