Сборник стихов Vaccinium

1. Добро пожаловать.

бермуды желаний на дно тащат, путаница сознания, в попытке отыскать настоящее;
за пролесками и пустотами, мне бы найти дверь,
в попыхах не перепутать, с крышкой пандорого ящика.

Дверь, ведущую в никуда, за которой есть всё,
Но не сознания:
Оно умерло не пройдя и половины пути,
Растворилось в играх и порно после работы,
В плачущий разум залить бы этил,
Через соску, добавив, адреналин и снотворное.
Всецело я пал давно, моя песнь спета, в хоре, где я один,
Хорда пронзает точки мыслей, текущей в бесконечном круге
Временных петель и омутов,
где не счесть чертей
И тварей болотных.
В этой игре нет секунды, чтобы сказать стоп слово,
Жизнь накинет петли изрешетив при этом визави
Всех горбатых, нищих, карликов, уродов, поставив
Каждому клеймо, а если нет, то крест, не дав увидеть собственного гроба.
Заполонён мой мир нелепостью истерзанных, но не сломлённых мыслей.
Где подать рукой до кутёжных рож со сельских вписок.
Подать рукой до зверств и выстрелов.
Созвездий матовый будто скопление крыс.
И этот мир сгорит короной, я докурил, сидя на чердаке,
Дрянным работником подсобным, где места не осталось мне.

Из старого радиоприёмника:

Не смотри, не смотри ты по сторонам,
Оставайся такой, как есть,
Оставайся сама собой.
Целый мир освещают твои глаза,
Если в сердце живет любовь.

2. Рассвет перед Затмением.

Шёпот среди шума шансона - словно мотив.
В конце пути нет кисельных берегов,
А только топь, на кино бронь, где актеры тени
Что выберешь ты:
Свобода вечной марионетки - или жизнь перед самым расстрелом.

Я слишком реален для npc, но жизни меньше чем в трупе,
Лезвием бритвы себе лез под ребра я рифмами
Нет грусти в мире, где только слабость и тупость
Где реальность - халтура, а анекдот - помощи крик.
Искусство - видеть жизнь, в горстке из трупов,
Задавая вопрос -
Каких картин я творец?
Выкупая шедевры, словно "Из Замка В Замок" Замая,
В культуре, где место моё - "Из Подъезда В Подъезд".
Стать для всех тенью, и исчезнуть, как старик Боб.
Уйдя в закат, если только в последний,
Найдя причал озёр печали, необитаемых берегов.
Умирая с каждым днём от алкоголя, словно Егор Летов.
Для меня полосы - это рябь на экране.
Вижу реальность везде, но не там,
где её я оставил.
Уходя в депресонализацию, как в родные края,
Суша вёсла, но не подняв якоря.
Нет зон комфорта для псов голодных,
Лишь попытки собрать всё в кучу, словно на вече.
Пока тучи реальности плывут на восток,
Настольгия в душе пылает фиолетовым
майским вечером.
Но в поле сорняков, не вырастит цветок истины,
Пока гибнут солдаты - генерал лишь отдаёт команды,
Правду не скажет доска Уиджи, лишь искренность в сочинении.
За которое по литре ставят два балла.
И уже нет разницы, где существовать:
На планете обезьян, или в мире животных,
Ибо, на дне как планктон из спанч боба:
Ценю лишь комп, бургеры, и вёдра помойные.
Не усну без телека, под запретами дни со счастьем,
Жизнь пролетает в миг, как капли и пыль в ненастье,
Тильт при любом комбинации, в кластере код, создающих ботов,
Их век коротких, но, как коту, мне говорят - брысь, проказник.
Найдено на сотку, просрано на косарь.
Лестницы вверх для меня ведущие вникуда.
Свет фар, встречка, сигнал, мигалки скорой,
Где кончается для всех путь млечный,
Для меня начало простора.

Из старого радиоприёмника:

Привет, я даже не скучаю
Привет, тебя не замечаю
Магнит болит, да просто умираю
Привет


3. Старая деревянная табличка.

Молодой человек, вы куда?
Молодой человек, проверим карманы?
А место уступить не хотите?
Ещё зелёный, жизни не видал.
Покури пока.
И срать, что работы видимо - не видимо.
Пох, объясню нах, в глаза мне смотри.
Ёпта, а в лицо повторишь?
Телефон глючит, в него шайтан вселился
Долбанные нано - технологии.
У меня жидкий диск и 80 гб оперативной памяти,
На компе от компании виндоус.
Чё, самый умный? Ты пессемист.
Улыбнись жизни и жизнь улыбнётся тебе.
Нормальное музло послушай.
Я вчера бухал, но пиво не алкоголь.
Там бывший бывшей козёл
Я люблю футбольчик и шашлычки.
Ты ещё зелёный, тебе не положено,
Дружочек - пирожочек.
Кроссворды в журнале "Тёщин язык"
Анекдоты про немца, русского и американца
Кто тебе разрешал?!
Советские понятия и армейские стандарты
Ты жизни ещё не видал, хыхы. Йуху! Иха!)))
Лопату в руки и марш за работу, ибо, молодой человек,
Вам НЕПОЛОЖЕНО.
Ой, мой козлина, опять загулял
Я только ЗА коллективную ответственность
Я бы ещё поработал)))

Сколько шансона переслушано, чтобы ощутить радость?
Сколько написано о свободе, чтобы увидеть клетку?
Меня везёт паравозик "низменность",
До остановки, "личностный крах", и угар в том, что я безбилетный.

Из старого радиоприёмника:

Но я играю эту роль,
Как две сестры - любовь и боль
Живут во мне необъяснимо.
Тебе и небо по плечу,
А я свободы не хочу.
Не оставляй меня, любимый.

4. Дом Эсмеральды
Приход из прошлого в невозможное, 
Я обляпал чёрную футболку мороженным.
Во мне нет света, как в брежневке по вечерам. 
Для меня четыре стены -  почти тессаракт.
Где всего два пути, шашлык и радио за гаражами,
Или ещё большая низменность - уход в развитие,
Самоанализ и чернь будней, у меня век тухлый,
В итоге под конец жизни - шиз как Ницше. 
Доски Уиджи, пентаграммы, свастики:
Приход зла - как символизмы сумасшествия,
Я проиграю, забив автогол своей команде, 
В душе, где нет ничего, кроме идей реваншизма. 
Наступив на грабли, которые сам ставил,
Жопой сев в капкан собственных идей.
Моя мать Минерва, а я алкаш - в кого я пошёл теперь? 
В семье, где внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за Сталина,
Бедность и основала идею о коммунизме.
У меня всё общее, для меня у вас прочерки, 
Я бы тоже отказал, да жалко чернил. 
Винил с пугачёвой, водка с перцем, панчи, винить удачу - путь мой гиблый,
В придачу моё свинство, ничего не значит
Ибо я приверженец культуры, но только, как потребитель.
Вселенной, где от холопа король протянет ноги
Или раздвинет их, в революции манящей.
Конституция вечной жизни, как резолюция моей смерти,
Постоянно откладывается в долгий цинковый ящик

Из старого радиоприёмника:

Это всё сон. Проснись.

5. Черника.

Где восход, сосновый бор и трели, возводят без зазрений совести.
Базары, рынки, бордели
Квазара вспышки и время
Через детдом, приюты,
искать
Тропу, до дома родного и времени гулкого
Пред глазами лишь подземные переходы
Этажи цокольные, бесконечные стены, экосистема голодная
И пищевые цепи, где я -  слепец ищу церкви и  целое,
среди торговых центров и повышенных цен
Ты пессимист, если видишь экскрименты, а не грязевую ванну
Ты пессемист, если ещё жив. Оптимистов наверх доставят
Мой монгольфьер падает вниз, на тропу войны, как Ла Рошель Пьер
Где приз - есть мир, но мир то - чего нет. Эскиз и черновик
Для меня важнее решений проблем.
Видя искусство только в чём - то абстрактном, став
Стивеном Льюисом, в гаражах и бомжатниках.
Но вспоминая о жизни, только когда начался процесс гниения
Чувствуешь сердцебиение у полуразложишегося трупа
Надежда, что должна умирать последней,
Будет умерщвленна первой, водкой на кухне
Затем хосписы, морги, Хельхеймы миры погибшие,
Возгласы, занозы реальности, и внутренний голос, что кричит "Остановись!",
Я же грубо ему - "Потише!"
И уже мигалки скорой превращаются светом в конце тоннеля
Там где уходит время рябит пространство, заметая следы реальности
Проходит чувство опасности, появляется страх смерти
Граничащий со спокойствием
Перед вечной жизнью - вечные 60 лет обречённости
С узелком на плечах ипотек, цехов, скидок в пятёрочке
Там где конец вечной жизни - старт параноидального творчества.
Одиночество в залах зеркальных, я там где преграды и мизантропия
Там, где эхо пианино минорное
Я там, где жизнь - лишь одна из стадий смерти.
Я там, где нет мыслей, лишь одна тафтатолгия и слова паразиты.
Заставив асов, покинуть Асгард, вызвав азарт
И ухмылку Локи. Путеводные звёзды потухли
Пара и фулл хауса соблазнов, их старт далеко по пути назад.
Они больше тут.
Они больше не боги.
А мне бы вновь молча упасть на кровать
С заводскими работягами всегда есть о чём поболтать
Но я молчу, потому что мне пофигу. Я выпил сидр мистер лис, купленный по скидке
Сознание, словно вертеп, всех моих мыслый
Где в порочном кругу, андер, шиза, и отсутствие смысла.
Мысли перемешались вместе с музыкой.
Сны, если наконец засыпаю уже не отличимы от реальности. Они всё такие же психоделичные.
Вечная деперсонализация.
Здесь не будет рифмы. Уже всё ровно, чем склеивать.
Однотипные мысли. Всё ровно, под какой формой подавать всю эту вбросовость и вторичность.
Нет смысла в том, что делаешь, ибо в погоне за ним.
Ловишь бессонницу. Пытаюсь не пить хотя бы каждый день.
Постоянный тремор и темень в глазах.
Совпадения, знамения.
Объятия Затмения и табличка добро пожаловать.
Всё перемешалось, словно шутки, реклама, новости, шансон по радио.
Анекдоты, "не положено", заводы, гаражи, магниты пятёрочки.
Грязные рынки, бельевые корзины, советские интерьеры.
Вонь, автовазы, улыбки до ушей, дежавю чего - то низменного.
Когда нибудь, надеюсь, я вспомню стоп слово, чтобы этот кошмар закончился.

Цена пути на последней маршрутке, до конечки
За копеечку.
Что ни дискурс, то басня, что ни день, то присказка.
Что ни секунда, то шаг в бесконечную бездну.
Это не больница.
Они не врачи.
Я не пациент.
У них огромный чёрный рот и пустые глазницы.

За каждой дверью я вижу табличку BlueBerry HILLS.
В каждом лице я вижу Затмение.
В каждом звуке я слышу хрипы.
В каждом действии - совпадение.
В каждой фразе парадигму.
За любой цифрой скрывается 25.
Путь до дома - путь в городском лабиринте, где каждый поворот - пятый.
Где каждая улыбка - оскал.
Где в обществе изгоев страшно быть человеком.
Где я и есть общество.
Где я плохой пример для ваших детей.
Над миром светит яркое солнце. С каждым действием оно тускнеет, но не впадает во мглу.
Оно ещё дает возможность выбирать между тем, что оно создало.
Над миром светит яркое солнце, но за окном оно медленно погружается в Затмение.


Из старого радиоприёмника:

помехи.