Хочу быть твоей милой. Глава 52. Неравный бой

Женщина нетвердой походкой подошла к столу, за которым расположились Мила, Нина, Рита и Мурин. Остановилась, оглядела девушек, как-то неопределенно хмыкнула. Поставила левую руку за широкое бедро, правой оперлась на стол и заявила:
- Мужчина, пригласите даму танцевать! – Пошатнулась, но быстро вернула себя в исходное положение. Мурин, который расхваливал салат с говяжьим языком, маринованным луком под легкой «шубой» из тертого белка, поданный гостям в этот момент как раз дошел до описания чудесной фирменной заправки. Мужчина умолк на полуслове, удивленно уставившись на даму, качающуюся перед ним, как Андреевский флаг на рее в ветреную погоду.
- Простите, но у нас тут деловая встреча. Я не могу сейчас танцевать. – Проговорил он очень вежливо. Повисла пауза. Видимо, женщина перемалывала в своем нетрезвом мозгу только что полученную информацию. Мурин снова сказал:
- Извините, я не танцую. У меня – рабочая встреча…
Дама возмущенно хмыкнула, развернулась и пошла к себе за столик? Петляя между столиками. А Мила вернулась к обсуждению условий договора. Ее совсем не интересовал рецепт салата. Важнее было объяснить, что даст клиенту их филиал и чего они ждут от него. А еще…

Перед их столиком снова стояла все та же дама. Но, кажется, она еще хуже держалась на ногах.
- Танцевать пойдем? – Она чуть склонилась над Муриным. – А? – И громко икнула прямо ему в лицо.
- Дама, я же объяснил, что не могу сейчас уделить Вам внимания, так как занят подписанием очень важного для моего ресторана договора. Работаю я сейчас, понимаете? – Мужчина говорил ровным, спокойным голосом. Но было ясно, что он сильно раздражен.
- Не пойдешь, че ли? – Снова икнув переспросила дама.
- Нет. Не пойду. Пожалуйста, пригласите кого-нибудь другого. Я занят.
А Мила подумала: ох, бедный будет этот «кто-нибудь другой»!
- Ладно! – С угрозой в голосе сказала женщина и, шатаясь все сильнее, вновь покинула их компанию.
- Может, мы перенесем нашу встречу? – Настороженно спросила Мила. – Как-то накаляется обстановка.
- Не переживайте. В ресторанах и такое бывает. Кроме того, у меня тут хорошая охрана. Бывший «спецназовец»! – Мурин показал на плечистого парня в черном деловом костюме, стоящего у входной двери. – Думаю, женщина все поняла и оставит нас в покое. Продолжим, пожалуйста.
И они продолжили. Почти все пункты договора были обсуждены. Нина быстро записывала принятые решения в свой блокнотик. По этим записям она будет составлять сам договор.

Но тут на их горизонте опять появилась все та же очень  нетрезвая, но решительная в своем желании потанцевать дама. И сразу уточнила у Мурина:
- Не пойдешь?
- Нет. Я же….- Договорить он не успел. Женщина смачно плюнула ему в лицо. Все сидящие за столом, включая Милу, замерли от неожиданности. Мурин отмер первым. Он медленно взял со стола салфетку и вытер ею лицо. Потом встал и громко сказал:
- Женщина, что вы себе позволя….- Мощный удар в челюсть повалил мужчину на пол. Он, как мешок с сеном безвольно свалился под стол. Рита вскрикнула и закрыла себе рот обеими ладонями. Нина сильно побледнела. Мила еще глубже забилась в свой угол. Ей стало трудно дышать. Накатилась паника. Вместо разъяренной женщины Мила представила свою мать. А со стороны входной двери к ним бежал охранник.
- Что, курвы, вылупились? – Женщина было потянулась к Рите своей огромной рукой. Но подбежавший охранник схватил ее за нее и попытался завести за спину. Не тут-то было! Дама змеей вывернулась из объятий парня и с боевым кличем «Хиа!» нанесла ему три коротких удара: два в лицо и один в пах. Охранник громко крякнул, схватился за низ живота. Со звуком падения метеорита на Землю, он грохнулся на пол и по-пластунски очень резво стал отползать в сторону выхода. Сразу видно – «бывший спецназовец». А женщина снова потянулась к Рите. Та со всей силы стукнула ее по протянутой руке и строгим голосом призвала:
- Женщина. Напились, так ведите себя прилично!
- Что? – И жесткий кулак врезался Рите прямо в левую скулу. Рита охнула, закатила глаза и тихонько сползла под стол. Нина громко вскрикнула.
- Прекратите сейчас же! – Это уже Мила закричала на весь ресторан. Скорее от страха. Хотелось привлечь внимания всех посетителей. Нужна была помощь. Очень!
- Я тебя…- прохрипела дама, схватила Милу за блузу на груди и потянула на себя. И Мила почувствовала, что она, как легкая пластмассовая кукла поднялась над своим местом и, сгребая телом тарелки, бокалы, графины, стоящие на столе двинулась навстречу пьяному, жутко оскаленному лицу. Попыталась упереться руками, но напрасно. Силы были не равны.

Так она и барахталась, словно рыба на крючке, понимая, что все равно сделать ничего не может. Но в этот момент раздался дикий визг и тяговая сила, тащившая Милу через стол, ослабла.
- Не трогай ее, пьяная скотина! – Нина вскочила ногами на диван, потом на стол, прыгнула вперед и повисла у пьяной дамы на спине, обхватив ее руками за шею и не давая оглянуться. Та выпустила Милу, завертелась на месте, пытаясь сбросить Нину, но девушка держалась очень крепко и еще умудрялась время от времени колотить обидчицу по голове кулаком.
- Любка, на помощь! Наших бьют, - заорала аргессорша не своим голосом. С соседнего стола к ним рванулась вторая женщина. До сих пор она оставалась на месте и только хохотала. Ее попытался перехватить компания из троих парней, но она расшвыряла их по залу, словно плюшевых зайцев. Один так и остался лежать, куда упал, двое других уползли под ближайшие столы. А дама, схватив стул, зашвырнула его на сцену:
- Хватит играть всякую х..ню! Хочу мою любимую!
Музыканты побросали свои инструменты и бросились к выходу, как и пожилые посетители ресторана. Семейной пары с ребенком уже видно не было.

Рита и Мурин оставались под столом, Нина, все еще визжа, скакала на спине разгневанной дамы, а ее подруга надвигалась на Милу. И тут она почувствовала, как злость накрывает ее с головой! Почему она должна бояться пьяных теток? Хватит уже трястись, как мышь, в углу! Вон, даже хрупкая Нина сидит верхом на огромной, разъяренной бабе и молотит ее по башке сколько есть сил! Мила пыталась вспомнить все, чему училась на курсах самообороны. Чтобы выиграть хоть немного времени, она перевернула уже пустой стол перед нападавшей, но та отмела его в сторону, как пушинку. Схватила все же Милу за грудки, грубо потянула на себя.
- Сюда иди, сука! – Взревела женщина. Раздался треск разрываемой ткани. Но Мила не обратила на это внимания. Злость придала ей силы. Как там их учил инструктор? Ладонями она врезала даме по ушам, а когда та с диким воем схватилась за них, пнула врага в живот и повалила на пол. В этот момент раздалось:
- Всем лежать, работает ОМОН. – И Мила почувствовала, как сильная рука заставила ее опуститься и прижала к холодному полу, вымощенному светлой плиткой с ажурным рисунком и размазанным по нему хваленым салатом с фирменной заправкой. Дыхание сбилось, и Мила хватала воздух открытым ртом, словно выброшенная на берег рыба. Сердце колотилось с неистовой скоростью. Тело дрожало. Прижавшись горячей щекой к узорчатой и грязной плитке, она видела, как пытался встать с пола Мурин. Вероятно, он только что пришел в себя после знакомства с сильным кулаком отвергнутой дамы и все время повторял:
- Что происходит? Что происходит, я вас спрашиваю?
Чуть в стороне от задравшего вверх все четыре ножки стола, прислонившись спиной к дивану, сидела Рита. Она прижимала ладонь к скуле, морщилась и что-то шептала. Заметив взгляд Милы, негромко сказала:
- Сходили, блин, в ресторан.
Над головой прозвучал зычный мужской голос:
- Грузи всех в машину. В отделении разберутся.

А в отделении их встретил знакомый уже капитан полиции.
- Ой! Кого я вижу, - с фальшивой радостью в голосе произнес он, - Мила Дмитриевна! Вы уже становитесь у нас завсегдатаем, как я погляжу! А с виду такая приличная девушка! Ну, добро пожаловать.
Мила придерживала разорванную в пылу битвы блузку. На ней не осталось ни одной пуговицы. Некоторые были вырваны, что называется «с мясом», а на плече зияла огромная дыра с неровными, махровыми краями. Не выдержал нежный французский шелк такого грубого обращения. Девушке были неприятны взгляды полицейских на эту самую дыру, в которой была видна белоснежная лямочка от бюстгальтера и некоторая часть самого нижнего белья. Но третьей руки, чтобы прикрыться у Милы просто не было. На откровенно насмешливое приветствие капитана она тихо пробормотала:
- Здравствуйте.
Нина и Рита с удивлением посмотрели на Милу. Она поморщилась и покачала головой, мол, потом все объясню.
- И опять драка? А Вы неугомонная!
- Товарищ капитан! Я не виновата. Мы не виноваты, - поправилась Мила, - В ресторане у нас был деловой ужин…А эта женщина.
- Это не женщина, - Рассмеялся капитан, - это же Галя-агрегат. Как Вам в голову взбрело с ней связываться?
- Мы не связывались! Мы сидели и обсуждали! А она как подойдет, да как плюнет, а потом как давай кулаками махать. – Нина тараторила, как пулемет «Максим», который забыли смазать перед боем. - Вон Рите в глаз залепила! Ей бы «Скорую» вызвать!
- Галя – агрегат – известная у нас личность. Она частенько попадает в отделение за драки. И никто умный с ней не связывается, кроме таких, как вы. Это же надо? Полезть в драку с чемпионкой России по Самбо и рукопашному бою! О чем только думали, дамы? – Капитан строго уставился на девушек. – Если бы не подоспел ОМОН, вызванный охраной ресторана, вам бы сейчас не «Скорую», а катафалк вызывать пришлось!
- Что же у вас, товарищ капитан, чемпионки такие агрессивные? – Негромко спросила Рита, прижимая ладонь к лицу на месте удара и прищуривая пострадавший глаз. – А мы точно не виноватые! Отпускайте нас!
- Разберемся, кто виноват, а кто нет. Вот напишите показания, и разберемся. – Капитан не собирался никого отпускать. Он громко командовал:
- Галю и Любку в вытрезвитель. И наручники с них пока не снимать. А то  будут жертвы. Этих красавиц, - он снова окинул насмешливым взглядом Милу Риту и Нину, - В дальнюю камеру. Мужиков – в ближнюю. Дайте всем, кто может держать ручку в руках бумагу и пусть пишут, что там, в этом ресторане, произошло.

И их повели в знакомую уже Миле по прошлому разу камеру. Там ничего не изменилось. Только Тоши не было. Когда молоденький полицейский запер решетчатую дверь, Рита спросила:
- Это о чем капитан говорил? Что значит «завсегдай»?
Миле очень не хотелось ворошить старое, но по внимательному взгляду трех направленных на нее глаз, поняла, что рассказа не избежать.
- Да я уже ночевала как-то вон там. – Она кивнула головой в сторону кровати, где проснулась в прошлый раз.
- Ой, как интересно! А мы все думаем, что  ты у нас сама воспитанность. Леди от макушки до пятки…- Рита говорила насмешливо, и это немного задевало Милу.
- Ты бы посмотрела сейчас на себя в зеркало. Кто бы говорил, - негромко парировала она.
- Девочки, хватит ссориться, - назидательно произнесла Нина. Ее била крупная дрожь. Даже было слышно, как стучали зубы.
- Тебя чего так «колбасит»?
- От страха, наверное. Я очень испугалась. – Нина округлила глаза и стала похожа на персонажа детского мультика. Больших ушей не хватало. И слов: «Я родился!»
- Это ты от страха на ту мордоворотку верхом запрыгнула?
- Ну, да. Думала, поубивает нас всех! Так что терять? Хоть приму бой напоследок. Вот и прыгнула. Я же в первый раз в жизни дралась. А до этого ни-ни. Только теперь шишка на голове очень болит. Это я стукнулась, когда отвлеклась на крики «Лежать! ОМОН работает!» и Галя-агрегат меня скинула на пол.
Мила и Рита переглянулись.
- Можно подумать мы каждый день деремся,-  с горькой усмешкой на губах ответила Рита. Под ее несчастным глазом уже расплылся красно-фиолетовый синяк. Девушка время от времени трогала его ладонью и шипела от боли. Сам глаз она уже и не пыталась открыть. А у Милы сильно болел подбородок. Пальцами она нащупала там ссадину. Очевидно, порезалась обо что-то, когда ее, как тряпичную куклу, тянули через стол.

В  камеру вошел тот самый молодой полицейский, который их туда и сопровождал. Положил на стол у окна три листка бумаги и три шариковых ручки. Повернулся, вышел, закрыл решетку-дверь и только после этого сказал:
- Пишите, как там у вас все случилось. Разбираться будут. – И потопал по коридору прочь.
- Мила Дмитриевна! - Раздалось откуда-то сбоку. – Мила Дмитриевна! Это я. Мурин. Вы меня слышите?
- Слышим. Слышим, - тихо ответила Рита. – Век бы тебя не слышать. Снова дотронулась до синяка и зашипела. И зачем она его все время трогала, если так больно?
- А как его зовут? Знаете? А то все Мурин да Мурин. – Мила вопросительно посмотрела на девушек. Рита пожала плечами. Нина полезла в карман и вытащила оттуда свой рабочий блокнотик. Полистала странички. Прошептала:
- Андрей Борисович.
Мила кивнула, подошла к решетке и громко сказала:
- Слышим Вас, Андрей Борисович. Как Вы?
- Ой! Мне так стыдно! Хоть сквозь землю провались. Поверьте, никогда не думал, что такое может случиться.

Рита громко фыркнула и отошла к столу у окна. Там с грохотом придвинула тяжелый табурет, уселась на него, взяла ручку и стала что-то писать на листке бумаги. Наверное, тем самым хотела показать, что извинения ресторатора не принимает. Мила взглянула на Нину. Та склонила слегка голову вправо и снисходительно улыбнулась. Понятно, она простила.
- Ничего, Андрей Борисович. Никто не мог предвидеть.
- Теперь Вы передумаете со мной работать. Кому нужен ресторан с такой плохой репутацией. А Вы, я знаю, очень щепетильны в таких вопросах.
Мила не отрывала глаз от лица Нины. Услышав слова Мурина, приподняла одну бровь. Мол, вот как о нас думают. Приятно!
- Давайте не будем делать скоропалительных выводов, Андрей Борисович. Сперва, надо выбраться отсюда. А потом уже решим, как быть дальше.
- Вы не виноваты! – Закричала Нина. – Это все Галя-агрегат! Она часто всех бьет. Нам так полицейский сказал. – Очевидно, девушке хотелось поддержать Мурина. – Вы напишите, как все было. И мы напишем. А там разберутся и нас выпустят. Вот увидите. Все будет хорошо.
- Очень на это надеюсь. Я обязательно всю правду напишу. – Донеслось до них из соседней камеры.
- Пошли писать. Скорее напишем, быстрее отпустят, – проговорила Мила. И они присоединились к Рите. Та подняла голову, поморгала здоровым глазом и прошипела:
- Интересно, и что он напишет? Как женщина, с которой он отказался потанцевать, оплевала его, а потом вырубила одним ударом в челюсть? А прицепом и нам досталось за его неджентльменское поведение?
В купе с синяком и одним мигающим глазом это показалось девушкам смешным, и они засмеялись. Насмеявшись, принялись описывать в подробностях весь злополучный вечер. Мила вдруг поняла, что в этот раз ей уже не так страшно находиться в камере, как в первый? Она сказала об этом девушкам. Рита покосилась на нее не подбитым глазом и пробормотала:
- Может, капитан прав: привыкать начинаешь. – Нина хихикнула. Потом заливисто рассмеялась. И снова все залились смехом. Но Нина всех огорошила:
-  Ой, что на это скажет дядя Рома…