Слова из песни

Когда российский министр Сергей Лавров раскрыл глаза всему миру, сообщив, что Гитлер был евреем и, что нет худших антисемитов, чем сами евреи, в Израиле обиделись. Но обижаться больше стоило украинцам, потому что за увертюрой следовал апофеоз: евреи-антисемиты, и есть законченные извращенцы. В лице президента Владимира Зеленского. А заодно извращенцы - и весь киевский режим. А заодно извращенцы все те, кто выбрал Зеленского. Потому что выбрали себе президентом еврея.
 Логика не нова. Лаврова опередил Сергей Глазьев. Быший министр и академик РАН, сообщил, что Зеленский – ставленник ротшильдов. С маленькой буквы как имени нарицательного.
«Стратегия Зеленского, выполняющего волю ротшитльдов, заключается в уничтожении мужского населения Украины об русское оружие с целью создания на берегах Днепра новой земли обетованной для избранного народа»
 О еврейском заговоре уже много наговорено. Как известно, «тут нам истопник и раскрыл глаза». И не стоит трудиться оборачивать свои открытия хоть в какое-то подобие правдоподобности. И так съедят. Антисемитизм много столетий шагал по планете. И до сих пор шагает.

И вот, уже слышу, от своих давних собеседников позаимствованные из Глазьева мысли. Как говорится, утром в газете – вечером в мозгах. Мысли стали лозунгами. И повторяются с такой убежденностью и напором, словно тот, кто их повторяет, самостоятельно проанализировал и додумался до подобного открытия.  Так что, Глазьеву нет нужды стараться, придавать правдоподобие своим постулатам. Одновременно, внимающим ему нет нужды напрягать извилины.  Все катится кругами по наезженному старому, крепкому, мощному фундаменту антисемитизма.
Если нырнуть в те столетия, когда считали «что очень давно они бога распяли» ненависть к евреям объяснима. Претензии на религиозной почве. Но времена религиозной темноты канули в Лету. Но и в современном просвещенном мире антисемитизм задержался. Он цветет пышным цветом у тех народов, которые пытаются убедить себя в собственном величии. Вот немцы при Гитлере совмещали собственное величие и антисемитизм. То же было в царской России. И в Польше. Отставали от Европы. А почему? почему в нашем доме нет воды?  И вот по антисемитизму в первых рядах. Невозможно же представить, чтобы человек рассуждал следующим образом: я считаю евреев хуже себя, но и я мало чем хорош. Нет, тот, кто считает свою нацию славной и незаслуженно обиженной, тому сам бог велел презирать евреев. 

Энгельс сказал о Марксе: «Имя и дело его переживут века». Однако, марксизм, пролетарский интернационализм века не пережили. Именно потому, что марксизм – научная теория. Научные теории рождаются, а потом корректируются следующими поколениями. Поскольку научная теория адресуется к разуму человека. А антисемитизм, шовинизм, нацизм адресуются к сердцу, душе. Причем к самым ее темным уголкам. Мозг там не востребован.  Ученые доказали, что мозг человека совершенствуется с развитием общества. А насчет уголков души сложнее.  Они заложены в душу раньше всяких «измов». Зависть, ревность злоба и прочее присутствуют еще у приматов. Именно они помогают выживать в стае. В то время, как мозг человека развивался первобытные качества в душе, застряли в том самом состоянии, в коем и появились. И очень сложно мозгу их обуздать. 
 Сейчас Россия и Украина соревнуются. Обвиняют друг друга в первобытных качествах, кто больший нацист.  Даже непонятно, зачем это соревнование.  Разговор двух глухих.

Россия крикливее, но логика подводит. Евреев при царях преследовали преимущественно в Украине. Это так. Просто потому, что они там в основном и жили. И в соответствии с чертой оседлости, установленной не украинским, а российским правительством. Жить именно в российских городах евреям не дозволялось.

 В России наших дней много поминают украинских националистов. Бандеру. Был такой товарищ.  Однако имел место и факт патронажа российского царя над «Союзом русского народа», а проще черной сотни. Короче, в истории притеснения евреев фактов можно навыдергивать, сколько душа пожелает на любую программу.   
 
Но раз уж Кремль возвращается к украинским националистам, ссылаясь на уничтожение евреев во время Второй мировой войны, стоит вспомнить о некоторых значимых акциях такого уничтожения. Например, о Бабьем Яре.

Евгений Евтушенко, впервые в советской литературе затронувший тему Бабьего Яра, сочинивший поэму с таким именем, писал, как он впервые увидел это место.
«И вдруг я увидел самую обыкновенную свалку, которая была превращена в такой сэндвич дурнопахнущего мусора. И это на том месте, где в земле лежали десятки тысяч ни в чём не повинных людей, детей, стариков, женщин. На наших глазах подъезжали грузовики и сваливали на то место, где лежали эти жертвы, всё новые и новые кучи мусора».
 
И под впечатлением увиденного Евтушенко взялся за перо.  Его поэма вышла в 1961 году. Я помню, что среди круга знакомых моих родителей она произвела эффект разорвавшейся бомбы. Расстрелы евреев во время минувшей войны не были новостью.  Но конкретно о Бабьем Яре, я подозреваю, никто из знакомых моих родителей понятия не имел. Хотя все это поколение прошло через войну. Я думаю, что мама впервые услышала про это место, только прочитав поэму.

 Тогда, память о трагедии старались замять. Евтушенко читал еще ненапечатанную поэму только друзьям - поэтам.   Но мимо государственного аппарата не проскочишь. То, что поэма вызвала недовольство руководства государства, объяснимо. За государством как бы греха не было. Но чувствовали, что могут возникнуть вопросы. И старалось не будоражить. Но хотелось бы подчеркнуть, в Интернете написано, что по факту опубликования поэмы среди определенной части общества возникло недовольство. Почему?   Евтушенко, например, обвинили в выпячивании трагедии евреев на фоне других жертв нацизма. И тут возникают следующие вопросы:

-  Сколь велика была эта недовольная публикацией часть общества?
- Чьи мысли и настроения обвинители Евтушенко выражали? мнение какой социальной прослойки они отражали?
- Были ли обвинители Евтушенко представителями какой-то отдельной национальности?
- Насколько позволяли развернуться обвинителям? Какими административными ресурсами они могли пользоваться? Покричали с газетных полос и забыли? Или были какие-то оргвыводы?   
 На эти вопросы могут дать ответ следующие факты.

 Через несколько дней после опубликования поэмы в «Литературной газете» появилась статья Дмитрия Старикова, в которой он обвинял Евтушенко в отсутствии интернационализма. (Нужно сказать, порыскал по Интернету, но так и не нашел, кем же был этот Дмитрий Стариков)

Поэт Алексей Марков бросил Евтушенко упрек: «Какой ты настоящий русский? Когда забыл про свой народ. Душа, что брюки, стала узкой. Пустой, что лестничный пролёт» Почему если пишешь о евреях, обязательно забываешь о русских?

Никита Хрущёв публично обвинил Евтушенко в политической незрелости и незнании исторических фактов.

Главный редактор «Литературной газеты» Валерий Косолапов, опубликовавший поэму, был уволен
Во второй раз стихотворение было опубликовано лишь в 1983 году в трехтомном издании.

Публичное чтение поэмы запрещалось в Киеве до начала перестройки в СССР. То есть, пока Советским Союзом руководили несгибаемые коммунисты, поэма фактически была запрещена.
 А почему собственно? Факт-то имел место.


Чтобы ответить на этот вопрос, вернемся в сорок первый год. 19 сентября в город Киев вошли немцы. Пишу дальше на основании официальных источников. С приходом немцев жизнь евреев Киева стала невыносимой. Многие пытались спрятаться в чужих домах, у знакомых, но чувствовали, что обречены. По городу ходили слухи, — а жители Подола и Слободки это видели воочию, — что стариков и детей, избитых, замученных, бросали в Днепр.  Прошло десять дней. 28 сентября по всему городу расклеили тот самый приказ.

То есть, исходя из вышенаписанного, то что потом случилось, для евреев не стало полной неожиданностью.

 Да и не могло быть неожиданностью. До пакта Молотова –Риббентропа СССР был идеологическим врагом фашистской Германии. В Германии уничтожали коммунистов. Поэтому в СССР не скрывали какие притеснения по отношению к евреям там происходят. А после того, как СССР аннексировала восточную часть Польши, которую в СССР называли Западной Украиной и Западной Белоруссией, и Бессарабию, на территориях СССР, в том числе и в Киеве, появились люди из тех мест. Так сказать, очевидцы событий. Так что, странно, чтобы кто-то из еврейского населения Киева не знал, что их ждет. Не на курорт везут, хорошего не жди. Может быть, теплилась робкая надежда, что не будет расправы сразу.

Я слышал такие объяснения случившемуся: люди-то выходили с вещами, значит думали, что где-то им придется жить. Эти советские люди прекрасно знали, что значит с вещами на улицу.  Даже если не убьют на месте, даже если теплилась призрачная надежда, ничего хорошего не жди. Ну, первая партия, не знавшая, что их ждет, могла заблуждаться. Но ведь расстрелы проходили не в один день. Мощностей для уничтожения не хватало. Первый массовый расстрел произошёл 29—30 сентября 1941 года, в результате которого было убито чуть больше тридцати тысяч евреев. Всего же в Бабьем Яру было расстреляно свыше ста тысяч человек.

Официальная пропаганда объясняла такую покорность тем, что еврейское население, привыкшее к гонениям, покорно склонило голову. Сомнительно, чтобы никто не пытался спастись. Можно было просто не выйти? На тридцать тысяч человек никакой охраны не хватит. Кто захочет, сможет затеряться, лечь на дно, переждать. Будут ли искать? Зачем им сломя голову, искать женщин и детей?  Чай, не диверсанты. Пока выйдут на след, а след уже простыл.

Однако, эту организационно сложную акцию смогли провернуть на ура. Как? На этот вопрос до сих пор упорно отвечают:  они сами пошли. Сами и виноваты.
 
И все же, могли ли евреи попытаться скрыться? Давайте прикинем. Немецкая армия заняла большой незнакомый город.  Как в городе определить еврея? По документам? Это нужно ходить и проверять. Застать дома. А кто же будет такой приятной переписи населения ждать? По внешности? Но далеко не все евреи горбоносые. Много от смешанных браков.  По одежде? У городских жителей нет специфической национальной одежды.  Как немецкой администрации в десятидневный срок в большом незнакомом городе выявить, кто подлежит уничтожению, согласно нацистской градации, а кто нет? ОУНовцы помогут? Они сами пришлые, из Закарпатья.  В хитросплетениях киевлян с их родственными связями за десять дней пришлым так быстро не разобраться.  Как быть?

 Но у немцев уже был опыт.  И свой внутренний, и двухгодичный опыт проведения акций в завоеванных странах. Правда в завоеванных странах было по-разному. Но был опыт Польши. И немцы знали: самое верное - опора на местные силы. Соседи о своих соседях много чего знают: ху из ху. Могут дать информацию.

Но тут есть нюанс. Дадут информацию, если захотят. Ведь тут их не принудишь. Не захотят, скажут понятия не имеем, в чужие семьи нос не суем. И какой с них спрос? Но, немцы знали, чем подкупить. И, как видно, нашлись добровольцы.

 Как это ни печально, евреи, выходящие на заклание, не сопротивлялись, вероятно, и потому что понимали: что соседи их не спрячут. Это в лучшем случае. То же, что в Варшавском гетто. Евреи ведь из него выходили на различные работы в городе. Почему не сбежать? Потому что не имели никакой надежды, что поляки, которые были достаточно заражены антисемитизмом, им дадут убежище. А скорее всего сдадут. 
 
Так, подозреваю дело обстояло и в Киеве. А ведь прошло всего десять дней оккупации.  И не так много с начала войны. Куда же делась дружба народов, о которой так много говорили с трибун, песни сочиняли. Растворилась за десять дней? Нет, стена дружбы, оказалась непрочной. Рухнула, а мощный фундамент шовинизма остался. Потому что для дружбы при таких обстоятельствах, нужно над собой сделать усилие.

Такая вот картина вырисовалась тогда.  И государственный аппарат, зная это не хотел дополнительно травмировать и без того травмированный народ. Выявленных полицаев осудили. Народы- предатели выслали. А что до Бабьего Яра…выжившие-то родственники погибших в Бабьем Яру, как вскоре выяснилось, оказались безродными космополитами.  Так что вопрос закрыт.

  И вот теперь, когда спустя много лет, одни начинают обвинять других в нацизме, смешно слушать. Тычь не тычь друг в друга, кто больший антисемит, кто меньший, – никакого толку. Убедить легко можно только последователей тех, кто когда-то освистывал Евтушенко. А их и сейчас много. 

 И все же считают, кто виновнее.  Около половины населения Киева перед войной, согласно переписи, составляли украинцы. Русских - пятая часть. Евреев жило даже чуть больше, чем русских. Двести двадцать тысяч.  Если учесть, что немалое количество евреев сумело эвакуироваться. То можно сказать практически все евреи Киева были уничтожены. И с уничтожением такого огромного количества горожан чужая армия не могла бы справиться без немалого количества местных добровольцев. Думаю, что в добровольцы шли вне зависимости от национальности. Шли согласно своим моральным устоям, как теперь говорят, скрепам.  Не тем ли скрепам, к которым Россия старается вернуться, когда для ведения политической работы с юношеством возрождается пионерская организация, когда звезды эстрады поливают уехавших из страны, когда с высоких трибун слышно в адрес врагов «растерзать как бешенных собак», когда ученики пишут доносы на учителей, и даже родители на детей.  И неважно по какому признаку выдавать врагов: евреев, украинцев, иноагентов. Главное, что не постарели слова песни «когда страна быть прикажет героем, у нас героем становится любой». Из песни слова не выкинешь.