Гитлер Глава 1 Сцена в Линц

Жизненный путь Адольфа Гитлера напоминает оперные драмы композитора Рихарда Вагнера.

Давайте начнем нашу историю с родителей Адольфа. Он редко говорил о них, но иногда делился своими чувствами с близкими людьми. Адольф признавался, что не ладил с отцом, который, судя по всему, был властным человеком. В то же время он очень уважал свою мать, которая была спокойной и мягкой женщиной. Ее образ, вероятно, оставил глубокий след в его памяти.

Кем же были его родители? Откуда появился миф о том, что в роду Гитлера были евреи?

Оба родителя происходили из сельской местности Вальдфиртель, которая находится в Австрии, северо-западнее Вены и недалеко от современных границ с Чехией.

Отец Адольфа родился 7 июня 1837 года в маленькой деревне Штронес, где не было церкви. Поэтому ребенка окрестили и зарегистрировали в соседней деревне Деллерсхайм под именем Алоиз Шикльгрубер в качестве «незаконнорожденного». Графу «отец» так и не заполнили, поэтому неизвестно, кто был биологическим отцом Алоиза.

Существует предположение, что биологическим дедушкой Адольфа был богатый еврей по фамилии Франкенбергер. Согласно этой версии, Мария, служанка в еврейской семье в Граце, забеременела от сына хозяина.

Однако это не более чем выдумка, которую распространили некоторые историки в поисках сенсации. Они утверждали, что у Адольфа была еврейская кровь, и что он хотел уничтожить всех евреев, потому что считал их самым умным и талантливым народом. По их мнению, он стремился искоренить их, чтобы остался только он — самый умный из евреев.

Когда Алоизу было почти пять лет, его мать Мария вышла замуж за Иоганна Георга Гитлера, который работал на фабрике в соседней деревне Шпиталь. В детстве Алоиз был предоставлен самому себе, поскольку его мать умерла, а отчим отказался от него. После этого Алоиз воспитывался в доме своего дяди Иоганна Непомука Гидлера.

Жизнь в Шпитале стала для Алоиза невыносимой, и в тринадцать лет он принял решение бежать в неизвестное будущее с тремя гульденами в кармане. Как писал Адольф Гитлер в своей книге «Майн Кампф», это было «отчаянное решение».

Алоизу повезло: он оказался в Вене, где устроился учеником сапожника. Пять лет спустя, стремясь к большему, он завербовался в пограничную охрану. Алоиз был очень трудолюбив и сдал специальный экзамен. В 24-летнем возрасте он стал инспектором.

На этом его карьера не закончилась. Алоиз был назначен старшим таможенным инспектором в городке Браун на реке Инн, рядом с границей Германии.

Иоганн Непомук Гидлер был очень горд успехами своего воспитанника Алоиза. Никто из Гидлеров не поднимался так высоко, и у Иоганна не было сына. Весной 1876 года он решил исправить эту ситуацию и официально усыновил Алоиза под своей фамилией — Гитлер. Для этого он нашёл трёх родственников, которые согласились выступить свидетелями. Они подтвердили у нотариуса, что брат Гидлера неоднократно говорил в их присутствии, что он является отцом Алоиза, и что он хочет сделать его своим законным сыном и наследником.

Почему фамилия была изменена с Гидлер на Гитлер, остаётся только предполагать.

Сложно вообразить, чтобы семьдесят миллионов немцев скандировали: «Хайль Шикльгрубер!» Скорее всего, это вызвало бы всеобщее веселье, включая смех последней дворовой собаки.
Алоиз, будучи инспектором, вероятно, производил неизгладимое впечатление на девушек из Шпиталя. В ходе своих романтических приключений он стал отцом внебрачной дочери. Когда Алоизу исполнилось 36 лет, он женился на Анне, дочери своего коллеги — таможенного служащего.

Однако инспектора привлекали отношения с женщинами, и он влюбился в Фанни, которая стала его любовницей. Когда фрау Анна узнала об этом, она потребовала развода. Алоиз согласился, и ещё до развода Фанни родила от него сына, которого назвали Алоис Младший. Однако после свадьбы Алоиз признал своего внебрачного сына законным.

У Фанни также родилась дочь по имени Ангела. Но их счастье было недолгим: Фанни умерла от чахотки, оставив Алоиза с двумя детьми. Он недолго горевал и обратил внимание на шестнадцатилетнюю Клару Пельцль, внучку Иоганна Непомука Хидлера. От их брака родились мальчик, девочка и ещё один мальчик, но все трое вскоре умерли.

Отношения Алоиза с Кларой были напряжёнными с самого начала. Клара видела в Алоизе высшее существо и называла его «дядей». Только 20 апреля 1889 года родился четвёртый ребёнок. Он был на четверть Гитлером, на четверть Шикльгрубером, на четверть Пельцлем, а последняя четверть его наследственности так и осталась под вопросом. В книге рождений он значился как Адольф Гитлер.

Фрау Гитлер, по всей видимости, очень любила своего сына и уделяла ему много внимания и заботы. Возможно, это стало причиной того, что он вырос не таким, каким она хотела его видеть.

Когда Адольфу исполнилось три года и четыре месяца, его отец получил повышение по службе, и семья переехала в город Пассау, расположенный на берегу реки Инн в Германии.

Следующий ребёнок у фрау Гитлер родился, когда Адольфу уже исполнилось почти пять лет. Мальчика назвали Эдмундом. После рождения сына Адольф наконец-то обрёл некоторую свободу от постоянной опеки матери. Вскоре после этого отец получил назначение в Линц, и для Адольфа наступили почти полностью свободные дни.

Весной 1895 года семья переехала в Хафельд, деревню, расположенную в пятидесяти километрах к юго-западу от Линца. Они поселились в крестьянском доме, который находился на поле площадью два гектара. Благодаря такому богатству они стали частью местного высшего общества.

Через месяц Адольфа отправили в начальную школу в Фишламе, который находился в нескольких километрах от их дома. Учителя отзывались о нём как об «ученике с живым умом, послушном, но шаловливом».

«Именно в это время в моем сердце сформировались первые идеалы. Игры на воздухе, долгие прогулки и особенно дружба со взрослыми мальчиками, что иногда расстраивало мою мать… Всё это не давало мне сидеть дома», – писал Гитлер в «Майн Кампф».

Впрочем, слабое здоровье не мешало ему стать заводилой среди местных мальчиков: «Я рос в среде мальчуганов физически очень крепких, и мое время препровождение в их кругу не раз вызывало заботы матери», - вспоминал он на странице «Майн Кампф». - Менее всего обстановка располагала меня к тому, чтобы превратиться в оранжерейное растение». Рано научившийся читать, он быстро освоился в отцовской библиотеке и оттачивал на сверстниках умение рассказывать вычитанные из книг истории. Ораторское искусство германского фюрера уходит корнями в его далекое детство.

В начале 1896 года в семье родился ещё один ребёнок — Паула.

В детстве Гитлер впервые увидел свастику или «крест Ханга» в возрасте шести лет, когда был певчим в хоре мальчиков в Ламбахе, восточной Австрии. Она была введена бывшим аббатом Хангом как герб монастыря и в 1860 году высечена на каменной плите над обходной галереей обители. Позднее в этом солярном знаке Гитлер узрел символ победы арийского человека. Разработанный лично им стяг со свастикой в 1920 году стал знаменем НСДАП, а в 1935 – государственным флагом нацистской Германии.

Адольфа Гитлера привлекали яркие и торжественные церковные службы. Местного пастора он считал своим кумиром, более того, любовь к рассказыванию историй и склонность к лидерству едва не привели будущего вождя германского народа к церковной карьере. Забавно, что мысли о духовном знании и о том, как приятно и выгодно принадлежать к столь мощной организации, как церковь, посещали не только Гитлера. Стать церковным иерархом мечтал в свое время и Иозеф Геббельс. Осуществись их мечты, церковь, вне всякого сомнения, приобрела бы прекрасных, беззаветно преданных ей служителей, а мир – кто знает! – обошелся бы без Третьего Рейха. Однако вскоре мечта о будущем, связанном с церковью, оставила Адольфа Гитлера. Он начал курить, не понравилось и бросил.

Общая напряжённость в мире, ожидание войны, которая вот-вот должна начаться, сказывались на настроениях даже в маленьком провинциальном городке.

В 1899 году Алойз приобрёл уютный дом в Леондинге – небольшом селении на окраине Линца, где проживало около трёх тысяч человек. Это было вполне цивилизованное место, ведь рядом находился Линц с его театрами, оперным театром и впечатляющими правительственными зданиями.

Уже в одиннадцать лет у Адольфа проявился особый талант — он любил рисовать. На уроках он иногда тайком делал наброски.

На переменах и после уроков Адольф оставался лидером. Ему довелось жить в разных местах, поэтому одноклассники с уважением относились к нему как к человеку, много повидавшему.

В играх Адольфа вдохновляли романы Фенимора Купера и его немецкого подражателя Карла Вея. Особенно его привлекали игры, где он был вождём индейцев. Именно эти игры сыграли важную роль в его жизни: когда он пришёл к власти, его стали называть Фюрером — «Вождём».

К тому же юному Адольфу попалось в руки несколько томов из отцовской библиотеки, посвященных тогда недавней франко-прусской войне. Юный Адольф Гитлер был очень впечатлён старыми иллюстрированными журналами этой войны 1870–71 годов. Нашлись там книги, повествующие о героическом и священной римской империи. Как и многим мальчикам того времени, Гитлеру загорелось стать солдатом. Но в его случае чистые эмоции, свойственные воинственным и воинственным пацанам всех времен и народов, подкрепились хотя и фрагментарными, но все же познаниями об истории Германии.

Англо-бурская война, которая произошла годом ранее, усилила чувство патриотизма у Адольфа и дала ему идеи для игр. Он часами командовал своими «бурами» в сражениях против «англичан», которых изображали несчастные мальчишки.
Эти захватывающие дни, возможно, оказали влияние на будущие увлечения Гитлера. «Леса и поля, – писал он позднее, – были полями, на которых решались конфликты, существующие в жизни».

В начале XX века, в 1901 году, в возрасте шести лет скончался его младший брат Эдмунд. Алоиз, отец Адольфа, стремился, чтобы его старший сын, Алоис Младший, продолжил его дело и стал таможенным инспектором. Однако Алоиз Старший был деспотичным отцом, и Алоис Младший не смог смириться с его тяжелым характером. В какой-то момент, к удивлению Алоиза Старшего, Алоис Младший покинул дом.

После ухода старшего сына все внимание Алоиза сосредоточилось на Адольфе. Отец хотел, чтобы Адольф последовал его примеру, поскольку Алоис Младший не оправдал его ожиданий. Алоиз рассказывал о жизни государственного служащего, но Адольф мечтал о другом — он хотел стать художником.

Однако до осуществления этой мечты нужно было еще дожить. Пока же отец Гитлера решил дать сыну образование. Младшие классы базовой народной школы Адольф окончил без труда. Но, окончив базовые классы, нужно было выбрать гимназию или реальную школу для продолжения обучения. Естественно, Алоизу гимназия не понравилась. Во-первых, это обошлось бы семье довольно дорого, а во-вторых, в гимназии преподавали массу гуманитарных предметов, совсем не нужных чиновнику на государственной службе. Поэтому юного Адольфа отдали в реальную школу в Линце. Каждый день Адольф преодолевал пять километров, чтобы добраться до училища.

Некоторое время все шло хорошо. Однако вскоре между отцом и сыном наметился разлад. Детская мечта о военной карьере слегка поблекла, а ее место заняло стремление стать художником, мысль эта, подкрепленная неплохим вкусом, твердой рукой и умением рисовальщика, надолго завладела Гитлером. Но его отец был против. Однако дело – уметь рисовать, а другое – бросить все ради неясного будущего, которое ожидает художника! Это Алоиз допустить не мог и, должно быть, кайл за то, что сам способствовал развитию у сына таланта рисовальщика. У Алоиза был тяжелый характер. Сам Адольф был упёртым и настырным в своих целях, между ними всегда было противостояние, а сын мечтал быть художником. И отсюда непонимание между ним и Адольфом. В ответ решил: не будет учиться. Скажем сразу: шаг был чем смелый и в той же мере безрассудный. Дело в том, что Алоиз был тяжел на руку и скор на расправу и частенько пускал в ход кулаки, когда прочие аргументы заканчивались или он оказывался слишком пьян, чтобы к ним прибегнуть. Так что, противореча отца, Адольф подвергал себя вполне реальной опасности: в подпитии Алоиз не смотрел, куда бьет, и не соразмерял силы.

На новом месте Адольфу было непросто адаптироваться. Окружающая обстановка угнетала его. Особенно трудно ему давались математика и естествознание. В третьем классе он с трудом сдал экзамен по математике. Этот предмет оказался непосильным для Адольфа. Свою неудовлетворительную успеваемость в реальном училище Гитлер списывает на последствия этого спора с родителем, заявляя, что, пытаясь убедить его в своей правоте, стал учиться только тому, что было ему интересно — рисованию, географии и истории. Вряд ли это могло стать хоть что-то решающим доводом в их споре о выборе профессии, однако юношеский максимализм и невыдержанность характера могут подтолкнуть еще и не к такому решению.

Впрочем, если задуматься, этому можно найти и другие причины. Все-таки по сравнению с Браунау-на-Инне, где Адольф — сын выслуживавшегося из крестьян государственного чиновника и дочери богатого крестьянина — выглядел представителем местной элиты, Линц был относительно крупным городом. Здесь соперниками его в учёбе были не крестьянские дети, а дети учителей, чиновников, которого легко «обходили на поворотах». В результате ни с кем из них ему так и не удалось сойтись ближе: до конца обучения он обращался к однокашникам на «вы», и они платили ему тем же, подчеркивая отчуждение, царившее между ними.

Стоит сказать и о том, что в ту пору немецкая педантичность и самодисциплина еще не были в полной мере воинственны Гитлеру. В школьных табелях его прилежание оценивалось как невыдержанное или, в лучшем случае, «удовлетворительное». В результате же оценки его отнюдь не могли радовать родителей. «Отлично» и «превосходно» он получил лишь по рисованию и гимнастике. Что, впрочем, не должно вводить читателя в заблуждение: несмотря ни на что, Гитлер довольно много читал и хорошо разбирался во многих областях. И только технические науки, такие как, например, физика, давались ему с трудом. Этим, в принципе, и объясняется та доверчивость, с которой Адольф впоследствии «покупался» за псевдонаучные бредни типа «теории полой» земли или «учения мирового льда».

Первые ростки национализма проявились у юного Гитлера именно в реальном училище. Как обычно в поисках идентичности, общих черт, принадлежности к большой группе, свойственных для детей в возрасте 10-12 лет, ученики разделились не только по интересам, но и по национальному признаку.

Какая бы пропасть ни отделяла Адольфа от его однокашников, он был немец, значит — принадлежал к группе “чистокровных”, ставивших себя выше всех, кто не являлся немцем. Подчеркивая свое происхождение, они украшали свою одежду васильком и черно-красно-золотыми ленточками и во всеуслышание, шокируя учителей, пели непатриотичную, а посему высочайше запрещенную к исполнению «Дойчланд юбер аллес» вместо австрийского гимна «Кроненлид». В течение самого короткого времени Гитлер превратился в фанатичного националиста, утверждающего свой идеалы со всей пылкостью юности.

Вероятно, все было бы не так серьёзно, не попадись на пути молодого националиста странствующий учитель — доктор Леопольд Петч. Есть такой тип школьных учителей и вузовских преподавателей — не реализовавшиеся проповедники или политики. Вместо того чтобы уделять внимания своему предмету, учить думать и делать выводы, они применяют свое положение учителя для того, чтобы насадить среди религиозные или политические, консервативные или либеральные, но свои взгляды. Вдаль одного-двух учеников, но и этого достаточно для того весьма ощутимым. Леопольд Петч был умелым рассказчиком, способным увлечь своим повествованием, заставить сопереживать историческим персонажам. Адольф стал чувствовать себя носителем сокровенного знания, едва ли не избранным, тем, кто может объяснить все происходящее вокруг.

Однако в конце рождественских каникул учёба отошла на второй план из-за семейных проблем. Дело в том, что перед смертью Алоиз поссорился с Адольфом.

Подросток Адольф охарактеризовал свою неудачу в реальном училище как протест против попытки Алоиза навязать ему карьеру чиновника, которую тот сам успешно сделал.

Алоиз, по-видимому, пытался убедить сына в том, что ему следует стать чиновником, но Адольф не хотел следовать по этому пути. Он описал это как ожесточённую борьбу мужчин с несгибаемой волей в сцене, которую он позже описал в своей книге «Майн Кампф».

Адольф писал: «Когда я впервые отклонил идею отца, он спросил меня, кем я хочу стать. Я ответил: «Художником!» Отец был потрясён и сказал: «Рисовальщиком? Художником? Только через мой труп…»

Адольфу не пришлось идти по пути, усеянному телами. Судьба Алоиза распорядилась иначе. 3 января 1903 года он посетил пивную, где заказал бокал пива и несколько жареных сосисок. Однако перед тем, как сделать глоток свежего пива, он внезапно почувствовал себя плохо. У него произошло кровоизлияние в лёгкие, и он скончался, присев на бок. О его смерти написали в местной газете «Тагепост», упомянув его как уважаемого специалиста в области пчеловодства.
В те времена Алоиз оставил своим близким довольно значительное наследство. При жизни он получал пенсию в размере 2420 крон, а после его кончины его вдова стала получать половину этой суммы. Кроме того, ей было выплачено единовременное пособие, равное трём месячным пенсиям.

Каждому из детей полагалось 240 крон в год, которые должны были выплачиваться до достижения ими 24-летнего возраста или до начала самостоятельной трудовой деятельности.

После смерти Алоиза в доме воцарилась атмосфера спокойствия, и авторитарные методы воспитания ушли в прошлое.

Третий год обучения в школе оказался для Адольфа неудачным: он не смог сдать математику. Уже в четвёртом классе он осознал, что изучение французского языка даётся ему с трудом. В будущем он назвал это «пустой тратой времени».

Скрытный юноша был впечатлён учителем истории Леопольдом Петчем. Адольф с интересом слушал его рассказы о древних тевтонах. Однако занятия часто казались ему скучными, и к весне 1904 года обучение в училище окончательно наскучило. Он не сдал экзамен по французскому языку, но осенью смог пересдать его при условии, что больше не вернётся в училище.

16 сентября Адольф успешно сдал экзамен и в ту же ночь отправился вместе с друзьями отмечать это событие. Однако ночью его разбудила доярка, которая сообщила, что он лежит на дороге. Это стало для него унизительным опытом, и после этого случая он больше никогда не употреблял алкоголь.

После смерти мужа Клара некоторое время пыталась придерживаться взглядов своего супруга на необходимость чиновничьей карьеры для сына. Однако, будучи женщиной мягкосердечной, она не смогла долго выдерживать его сопротивление. Она попыталась исправить ситуацию, отправив Гитлера в другую школу, в Штайр.

Адольф не любил новый город: по его мнению, он был скучным и мрачным. Вместо того чтобы уделять больше времени учёбе, Гитлер предпочитал заниматься стрельбой по крысам, чтением и рисованием.

В результате он закончил первый семестр не очень хорошо: по рисованию у него была отличная оценка, по физкультуре — тоже отличная, а по истории и географии — удовлетворительная. Он использовал любые уловки, чтобы пропустить занятия. Здесь он закончил последний, пятый, класс. Тем не менее Адольф как-то дотянул до экзаменов на аттестат зрелости. Но тут с ним приключилась беда: он слег с воспалением лёгких и, по настоянию врачей, долгое время был вынужден избегать серьёзных нагрузок на нервную систему. Этой рекомендацией он воспользовался, чтобы покинуть школу, которую не любил. С угрозой карьеры чиновника также было покончено.

Он много читал, занимался рисованием, посещал музеи. Слушал и смотрел оперы в театре, не стараясь найти друзей и не стремясь быть лидером.

Адольф считал последующие два-три года самыми счастливыми в своей жизни. В своей книге «Моя борьба» он писал: «Это были самые счастливые дни в моей жизни, они казались мне сном».

Каждый год Адольф дарил матери на Рождество билет в театр. Кларе он казался настоящим принцем, который обязательно добьётся успеха. Она не слушала советов родственников подыскать сыну работу, ведь она говорила им, что Адольф станет великим художником.

Чем же занимался юный Адольф в этот период своей счастливой жизни, когда так не хотел работать?

Каждый день он прогуливался по живописным местам за пределами города. В опере он слушал любимую музыку композитора Вагнера.

Зрители ждали начала спектакля, а в оркестровой яме, рядом со сценой, можно было увидеть почти незаметное движение музыкантов. Внезапно среди негромкого шума инструментов послышались звуки скрипки, и на сцене началось действие — это была его любимая опера «Парцифаль».

Первая сцена — это песня о воспитании юноши в лесной глуши. Он обладает рыцарскими доблестями, но лишён куртуазных манер. Ему предстоит пережить несколько забавных приключений и научиться быть настоящим рыцарем.

Вторая сцена — это история о поисках Святого Грааля, таинственного талисмана, который хранится в загадочном замке. Только тому, кто снимет заклятие с его владельца, Парцифалю, будет суждено стать его обладателем.

Это похоже на историю жизни самого Адольфа: пока он только наблюдает за происходящим, но в будущем он сам может стать тем самым Парцифалем.

Гитлер восхищался творчеством Вагнера. Он считал великого композитора единственным настоящим немцем, который смог глубоко понять дух германского народа.

Гитлер увлекался рыцарскими романами и германской мифологией, рассказывающей о богах и героях. Он вступил в музыкальный кружок и стал посещать библиотеку Общества народного просвещения.

У него появился интерес к сексуальным вопросам. Он рассказывал, что впервые увидел фильм в кинотеатре, расположенном рядом с Южным вокзалом.

Однажды после посещения оперы Вагнера «Риенци» молодой человек был настолько впечатлён, что не смог выразить свои чувства словами. Он был настолько поглощён увиденным, что даже не мог говорить. Его новым другом в то время был Кубичек, который смотрел на него и не знал, что сказать.

Адольф не оставлял занятий рисованием и предавался мечтам. В октябре он начал брать уроки игры на фортепиано у преподавателя своего друга Гуся.

Вскоре после того, как у матери Адольфа обнаружили опухоль на груди, он неожиданно впал в уныние. На следующий день матери сделали операцию, в ходе которой ей удалили часть одной груди.
Адольф перестал заниматься музыкой и погрузился в глубокую меланхолию.

Вскоре в его жизни появилась любовь. До этого его отношения с девушками были сложными, но однажды в Шпитале он заигрывал с девушкой, которая доила корову в сарае. Когда она попыталась проявить к нему больше внимания, Адольф поспешил уйти и случайно опрокинул ведро с молоком на землю.

Однажды, во время утренней прогулки со своим другом Кубичеком, Адольф увидел прекрасную блондинку, идущую им навстречу. Он признался Кубичеку, что влюблён в неё, но не осмелился подойти и признаться в своих чувствах. Вместо этого он продолжал любоваться ею издалека.

Как же выглядел Адольф в этот период? Он был бледным, всегда тщательно одет и носил трость с набалдашником из слоновой кости, стараясь выглядеть как студент. Его рост был выше среднего, но ниже, чем у матери, а телосложение слабым, он был худощавым.

Здоровье Адольфа было слабым, особенно тяжело ему приходилось в туманные и сырые зимы, которые часто бывали в Линце. Зимой у него часто болели лёгкие, и он сильно кашлял.

У него были особые голубые глаза с выразительным взглядом, напоминающим взгляд святых, если посмотреть на его фотографии. Адольф умел подчинять волю других не словами, а одним только взглядом. Даже не нужно было ему говорить, как другие уже понимали, чего он хочет.

Когда ему противоречили или не соглашались с его мнением, он впадал в истерику. Это было похоже на то, как его герой из немецких сказок о крысолове, играя на дудке, уводил всех крыс из города и топил их в реке.

В юности Адольф не был занят каким-то конкретным делом. Он был полон идей о том, как изменить мир, и эти мысли занимали его целиком. До поздней ночи он сидел над своими планами по перестройке Линца. Он рисовал планы города через Дунай, который через 35 лет он с злорадным удовлетворением увидит построенным по его чертежам.

Вскоре пребывание в Линце стало для Гитлера настоящей мукой. Родные места больше не манили его, он мечтал о просторе. Он попросил у матери разрешения посетить Вену, где никогда не был. Клара не хотела отпускать его, но Адольф настаивал на своём и говорил, что хочет поступить в Академию художеств в Вене, чтобы осуществить свою заветную мечту — стать свободным художником.

В первый раз он побывал в Вене в мае 1906 года и провёл там две недели. Его поразил столичный блеск и великолепие Рингштрассе, которые произвели на него впечатление, словно волшебство из «Тысячи и одной ночи». Он посетил музей и был восхищён могучим величием Оперного театра.

Он побывал в «Бургтеатре» и посмотрел спектакли «Тристан» и «Летучий голландец».

Но вскоре он вернулся в Линц, однако долго там не задержался. На этот раз он отправился в Вену, где планировал остаться надолго. Адольф решил повторить опыт отца и не собирался возвращаться в Линц, пока не добьётся успеха.