Степь

В ночной степи страшно одному, деревенские намекали Максиму, мол, не стоит идти, а он хорохорился.

Максим Суворов отстал от своих. Группу лаборантов из райцентра послали в один из районов для забора воды и почвы на химический анализ. А Максим подвернул ногу, поэтому старший группы, Иван Григорьевич Линник, оставил Максима в деревне и сказал, мол, мы управимся и без тебя, а ты нас жди здесь, никуда не уходи.

С вечера парень от боли не мог пошевелить конечностью, но бабушка, хозяйка того домика, где он остановился, туго перевязала ему ногу, предварительно намазав какой-то мазью. Утром Максим уже был в состоянии продолжить свой путь.

«Да, местные были правы, степь страшная в тёмное время суток. Тихо вокруг, вроде всё вымерло. А я знаю, это они ко мне все приглядываются, те животные, что неподалёку.»

Хорошо хоть деревенские уговорили его взять с собой небольшую вязанку дров, Макс просидел полночи, потом не выдержал, развёл костёр. Ему сказали, что в степи есть шакалы, встречаются и волки.

«Жутко-то как.» - Максим озирался по сторонам. Старался не спать, но сон взял своё. Ему всё время казалось, что кто-то вот-вот схватит его за спину, тогда он повернулся задом к костру, а лицом к страшной ночной степи.

«Ничего не видно, ну и темень.»

И вдруг парень обнаружил отблеск чьих-то глаз, причём зверь был крупный и высокий. У Максима всё похолодело внутри.

«Дурак не послушался, надо было сидеть и не рыпаться. Ну и что я доказал?»

Зверь внимательно смотрел на человека, а человек на него. Максим первый не вынес этого напряжённого взгляда, вскочил и закричал:

-   Ты кто такой? Уходи отсюда! Я тебя не трогаю, не трогай и ты меня.

Но зверь оставался на месте, по-прежнему не издавая ни звука.

Максим снова что-то кричал, даже плакал от страха и тут зверь тоже подал голос, он заржал.

-   Блин, это обыкновенная лошадь, а я так напугался. – сказал он радостно. – Ну иди ко мне. – позвал он животное. И лошадь подошла. Она сначала обнюхала человека, а потом ткнулась мордой в его лицо, мол, ну чего дрейфишь, я же не кусаюсь.

Дальше Максим уснул как убитый, доверяя лошади свою жизнь, как будто она могла уберечь его от хищников. А с рассветом, Максим с удовольствием потянулся, слыша, как лошадь где-то рядышком щиплет травку.

«Наконец-то ноги не буду бить, а сяду и поеду.»

Но, посмотрев на лошадь, Максим разочарованно засмеялся.

-   Да ты беременная! – сказал он, оглядывая её огромный живот. – Ну не скажешь же ты, что переела, потому и раздулась? – но лошадь лишь прядала ушами, прислушиваясь к человеческой речи, и продолжала наслаждаться нежной весенней травкой.

Максим съел парочку йогуртов со сдобной булкой, половину которой скормил лошади.

-   Оказывается, ты тоже любительница мучного, вот не знал. У бабушки в деревне корова была, забыл, как звали, так вот, та хлеб уминала за милую душу… Ладно, пошли моих догонять, я на тебя только сумку свою положу и рюкзак. Ты не против? Они не тяжёлые, дрова я уже использовал.

Идти было легче, если в руках никакой поклажи. Лошадь выносливая, шла без остановки, что не скажешь о человеке.

-   Ты не думай, я ни какой-нибудь хлюпик. – оправдывался Максим. -  Спортом занимаюсь, а в детстве каждое лето жил у бабушки. Мы там с пацанами сутками были в движении, просто нога немного побаливает, боюсь её натрудить. Потом что делать, на тебя ведь нельзя садиться. Может, и разрешается использовать беременных лошадей, но я боюсь, потому что толком ничего не знаю об этом. И вообще, откуда ты такая? Где твой хозяин? Если бы ты была дикой, то в жизни бы ко мне не подошла.

А на следующее утро Максим проснулся и увидел, что рядом с лошадью стоит жеребёнок.

-   Ух ты! Уже? Ну и дела…

Максим подошёл к ним и погладил шелковистую шёрстку новорождённого. Малыш не испугался, а его мама наблюдала, как человек отнесётся к прибавлению.

-   Всё замечательно, только как мы теперь продолжим движение? На тебя по-прежнему не сядешь, ты только после родов, а твой сынишка ещё слаб ногами. А идти надо. Может, останетесь, а я сам?

Максим пошёл вдоль реки, но, повернувшись, заметил, что лошадь с жеребёнком идут следом.

-   Ну ладно, куда вас денешь…

Жеребёнок часто спотыкался, его тонкие ножки ещё не окрепли, лошадь шла медленно, не выпуская из вида своего ребёнка. Максим терпел, понимал, иначе нельзя. Но потом взял жеребёнка на руки и понёс. Лошадь подошла к человеку и положила свою морду ему на плечо. В знак благодарности.

Так Максим и встретил свою группу, они возвращались уже обратно. Коллеги очень удивились обнаружить Максима в такой компании. Парень рассказал всё подробно, как к нему прибилась эта лошадь.

-   Она мне помогла выживать ночами. А то кошмары повсюду мерещились. А с ней как-то спокойнее было.

-   Удивительно, что она выжила в степи. Да и ты тоже.  – сказал старший лаборант Коля Антипов.

-   А что такое? -  поинтересовался Максим.

-   Около нас стая волков ночью крутилась. Григорьич даже стрелял в небо из ружья. Выли, как сумасшедшие, у меня сердце в ледышку превратилось. Но после выстрела притихли, наверное, побоялись нападать.

-   И правда, удивительно, как лошадь сумела сохраниться. Я тоже никакого воя не слышал. – подтвердил Максим.

Когда добрались до деревни, то Суворов отдал животных одному дедушке, ну не везти же их в город. Лошадь всё понимала, она не обижалась и радостно играла со своим малышом, нежно покусывая его за холку, а он смешно подпрыгивал и тыкался мордочкой в материнское вымя. Люди его обратно по очереди несли, жалко было бросать их на произвол судьбы.

Но дедушка сказал, что ему лошадь не нужна, да и здоровье не позволяет сено в зиму им заготавливать.

-   Вы лучше отведите её в детсад, я слышал, как заведующая у председателя лошадку просила, чтобы на ней молоко с фермы возить для детишек. А председатель ответил, будто нет лишних. Вот, а теперь есть. – улыбнулся дедушка.

Так и поступили. А когда отдали животных в хорошие руки, только тогда и сами отправились на остановку, чтобы уехать в свой город.