Экс-ры IV 6 гл Старые друзья

Глава 6      

Бронзовая группа

Небо в алмазах — толмачовский коньяк — директор музея артефактов — бронзовая группа — старые друзья

Старые друзья

Прошло 2 года.
И вот день открытия скульптурной группы состоялся. Памятник был установлен недалеко от стены «Beatlez» напротив дендрария на левом берегу Исети как раз над входом в городской коллектор.
Памятник располагался посередине газона с окружающими его по окружности толстыми гранитными плитами.

Композиция была построена на идущих по колено в воде диггерах, с заметными всплесками и колебаниями воды. На узких полочках сидят как живые многочисленные крысы с проработанными волосками на шкурках. Две из них плывут в воде. На фрагменте стены растут слепленные грибы, сосульки, торчат корни.
Их нор выглядывают отвратительные головы гигантских визгунов с выступающими на телах пятнами, которые были уже немного отполированы до заметного блеска. Это было сделано для того чтобы подчеркнуть их природную окраску. Их морды были оскалены и несли на себе явную угрозу для тех кто попытался бы проникнуть в их царство.

Скульптор Фридрих Вольке и сам был очень заинтересован в этом проекте. Ещё бы это был первый памятник первопроходцам коллекторов и подземелий.
Вольке занимался этим памятником долгих два года приезжая для работы из Питера, где у него были другие проекты. И которые он не мог бросить ради этой бронзовой группы пусть даже первой в мире.

Я его не торопил, только слегка контролировал его работу, понимая, что торопить только, портить.
Иногда я кое что предлагал изменить на что Фридрих кивал и поправлял, говоря что у меня со вкусом всё в порядке. Он понимал, что эта работа должна стать национальной гордостью уральских диггеров.

Высота скульптуры в бронзе не превышала трёх метров, диггеры были сделаны в прижизненном росте. Часть потолка подземелья козырьком прикрывала идущих по воде как бы сохраняя теневую часть подземного хода.
На поверхности бронзовой воды в такт её волнения высокими печатными буквами было написано «Диггерам и поисковикам Урала», которые были немного отполированы до заметного блеска.

Артемий как руководитель городского клуба диггеров «Дети подземелья» говорил, что сегодня день 2-го июня 1999 года стал для них первым диггерским праздником, что они надеются пополнить свои ряды новыми членами диггерского движения. Потом выступали другие товарищи и много говорили о том как им радостно видеть такую большую армию исследователей подземного мира.

Потом было возложение цветов, почитание памяти всех кто трагически погиб при невыясненных обстоятельствах. На тротуаре у дороги поставили длинную вереницу столов и завалили разными закусками и безалкогольными напитками естественно водку разливали из-под полы.

Милиция ради праздника закрыла на это глаза, лишь бы ребята не хулиганили. Ребята были предупреждены ещё в клубе и сами старались отвести в сторону расшалившихся и дать отдельную взбучку без рукоприкладства.
Как ни уговаривал меня Фридрих поставить на глиняном варианте свою подпись, ничего у него не получилось. Тогда он решился на маленькую хитрость, он тайно перед литьём сделал надпись «F and S» на одном из блоков фрагменте стены.

Значительно позже я сам увидел эту надпись, что стало для меня неожиданным подарком.
— Ай, да, Фридрих, ай да сукин сын! — подумал я с приятной теплотой о друге.
За эти два года мы с Фридрихом очень подружились.
По мимо законного вознагрождения я подарил ему бутылку толмачёвского коньяка в знак нашей дружбы.
Фридрих не говорил.
— О я, я.
Он прекрасно владел русским языком и мог сказать по простому.
— Серж я тоже не лыком шит, а как насчёт Бунгурского ты не возражаешь?
— Еёканый ты бабайка хороший коньяк чёрт меня подъери, — удивился он, пробуя мой коньяк.

Через недели две он прислал мне с курьером из Питера ящик французского коньяка и письмо, в котором говорилось, что коньяк в бутылке оказался из запасов армянского купца Нерсеса Таиряна и возраст его примерно 1890-й или около того. И что этот коньяк очень дорого стоит.
Значит, тот коньяк, в бутылках был точно Таировским и стоил хороших денег, а тот, что в бочках был пока не определён. Даже эксперт директора терялся в догадках, откуда тот имел такой изысканный коньяк. Но подтвердил что коньячный спирт из бочек настоящий из качественного материала.

Однажды вечером прогуливаясь, в центре по Плотинке я обратил внимание на сидящего на лавочке человека в чёрных очках. Кого-то он мне напоминал и я, остановившись, стал искоса наблюдать за ним. Трость этого человека мне смутно напомнила другую очень похожую на эту.

Мимо меня на бешеной скорости проехал велосипедист, что я невольно отскочил в сторону. Когда оглянулся на сидящего на скамейке человека то его там не оказалось. Я осмотрелся по сторонам, но так и не увидел его не идущим, не бегущим.
— Странно всё это, — подумал я.
И вдруг вспышкой в мозгу возникла та страшная ночная картина, когда я, склонившись, слушал, что мне говорил окровавленными губами Шеф.
— Ромка сволочь…
И, трость там лежала та самая трость с бронзовым черепом. Это была трость Шефа. Как же я сразу не догадался. Значит, он выжил и хочет заполучить свой чемодан обратно.

Мне надо было срочно что-то делать, просто так он от меня не отвяжется. Ему нужен чемодан с документацией, а её у меня не было, я же сжёг все бумаги. Наврать так он не тот человек, который может поверить во всю эту чушь. Он снова захочет сунуть меня в ту дыру и там уж точно на моём гробу черти спляшут гопака.
— Взорвать бы эту гадину чтобы на этот раз ему точно бы не вылезти на этот свет как в прошлый раз, — подумал я, решив что нужно срочно вооружаться.
Сказано — сделано я связался со своим знакомым прапорщиком из городской воинской части и договорился с ним, что он мне за коньяк передаст пару РГД 5.
С ними я ходил по городу увереннее, чем пистолетом.

Спустя некоторое время когда я шёл по Мамина-Сибиряка к товарищу я заметил ползущую по дороге чёрную машину, которая по всей вероятности пасла за мной. Я свернул на Карла Маркса, но и машина потянулась вслед за мной. Нырнув в один из дворов, я начал путать следы. Осторожно пробравшись до улицы Розы Люксембург, я, выскочив из подворотни налетел на ту самую чёрную машину.
— Ну что ж ты дружок бегаешь от меня, стой, где стоишь, а то, — сказал человек, в чёрных очках выглядывая из левого окна Мерседеса.
— Я не бегаю, — ответил я, понимая, что могу находиться, на прицеле пистолета или другого оружия.
— Друг мой, не осталось ли что-нибудь и мне на мою больную старость, всё же мы старые друзья, а друзья обязаны делится, — спросил своим мягким голосом Шеф.
— Сколько вы хотите, вашего чемодана, к сожалению, у меня с собой нет.
— Это деловой разговор, — сказал Шеф. — А всё что осталось то и неси, бумажки в папке иначе сам понимаешь, голову твоей собаке мои ребятки отрежут, и даже не сомневайся как…
— А что у вас ребятки такие смелые? — спросил я, едва сдерживаясь, чтобы не бросить в салон машины гранату.

— Да уж посмелее тебя, — послышался знакомый голос из машины.
— Это кто там повизгивает? — спросил я, наклоняясь пониже к окну намереваясь рассмотреть сидящих внутри.
Вдруг заднее, правое стекло опустилось, и я увидел выглядывающего Артемия.
— Ну что допрыгался козёл, ты нам ещё наш клад отдашь, ловко ты нас тогда обул!
И тут я понял, что эти от меня точно не отстанут.

Я сделал движение в сторону Артемия, но он отпрянул в салон, и стекло тут же поднялось, закрывая его от меня.
— Мы тебя как Романа грохнем! — крикнул Артемий.
Я понял, что с ними надо кончать.
— Ладно, верну я вам ваши деньги чёрт с вами, — сказал я и, отвернувшись, достал из сумки гранату. — У меня тут немного есть, остальное потом.
— Ну, чего там копаешься, — спросил нервно Шеф.
— А вот чего, это вам на старость, — сказал я и, просунув руку с гранатой под нос Шефа, бросил её подальше в салон.

В машине послышались панические крики, и этого хватило мне, чтобы сделать несколько гигантских прыжков до угла дома, чтобы уберечься от осколков гранаты.
Взрывом гранаты разнесло весь салон, вместе со всеми кто там находился. Потом новый взрыв разорвал машину на отдельные части, это взорвался бензобак, охватив жарким пламенем всё, что осталось от чёрной машины.

Когда приехала милиция, воздух был наполнен жаренным человеческим мясом и запахом чадящей резины.
В общем, вся эта жуткая история закончилась не так, как бы хотелось, погибли люди, не все из них были отъявленными негодяями, и ни что это не стоило ни золота, ни проклятый гиперболоид.

Через несколько дней отойдя от пережитого, я пришёл в парк имени Владимира Маяковского с целью осмотреть харитоновский ход. Осмотрев весь берег, я обнаружил частично обнажённую кирпичную кладку, которая закрывала собой некий ход. Из-за большого скопления отдыхающих, я оставил таинственную кладку на потом и отправился просто погулять по парку.

Так бы все мои приключения на этом и завершились, если бы я не отправился в один из июньских дней на визовские болота половить сачком дафний и прочую водную «пыль» для своих аквариумных рыбок.