Сказки про бабу Олю. 19. Баба Оля организовала орк

Предыдущая часть http://proza.ru/2021/08/17/1217

Я как-то по делам казённой службы был в Савватеевке, несколько дней жил в сельсовете, ездил по окрестным деревням, читал лекции о международном положении и текущем моменте. А столовался у председателя. Как-то вечером пришёл к нему на ужин, а он говорит, мол, сегодня ужина нет. Как так нет? У нас, говорит, старый председатель позавчера умер, сегодня похоронили. Мы сейчас на поминки пойдём, там и покушаем, и выпьем по рюмочке. Я говорю, мол, неудобно, я не был знаком с покойным. А председатель говорит, мол, всё нормально, речь небольшую произнесёшь, Иван Семёнович был старый большевик, красный партизан и прочее.
Делать нечего, вот, пошли мы на поминки, председатель слово сказал, я тоже сказал, сперва о международном положении, а затем о покойном.
Тут открывается дверь, входят три девочки, одна с дудочкой, другая с балалайкой, третья с барабаном. Старшая в оркестре, которая с дудочкой, говорит:
- Товарищи, мы вам сейчас траурный марш Шопена сыграем. Прошу всех встать и почтить память Ивана Семёновича!
Все встали, и девочки сыграли очень прилично. Вдова хотела было старшей девочке денег дать, но та сказала:
- Мы Ивана Семёновича очень уважали, он у нас на пионерском сборе выступал, рассказывал о гражданской войне, мы с вас денег не возьмём.
Хозяйка не шибко и расстроилась, и деньги убрала подальше. А девочка с дудочкой продолжает:
- Денег мы с вас не возьмём, но покушать не откажемся. И, если хотите, можете нам что-то сухим пайком с собой ещё дать, - и подаёт хозяйке большой такой вещмешок.
Сели девочки, покушали. Старшая говорит:
- Иван Семёнович был старым большевиком, и мы сейчас ещё исполним революционный траурный марш «Вы жертвою пали в борьбе роковой». Прошу всех встать и подпевать.
Все опять встали, девочки заиграли музыку, а остальные подхватили, и дружно спели. Потом девочек опять покормили. Старшая сказала, что покойный очень любил петь песни, и они несколько песен сыграли. Какие песни? «Славное море, священный Байкал», «По диким степям Забайкалья», «Коробейники» и другие. А все подпевали, порой даже в пляс пускались. Покойный, мол, плясал хорошо. В общем, всё очень душевно было.
И тут кто-то из дальнего угла крикнул:
- Надо музыкантам налить, пусть покойника уважут, помянут.
Смотрю, в три стакана самогону немножко налили и подносят. Старшая говорит народу:
- Нам хмельного не можно. Мы в пионерской организации состоим, в дружине имени командира красных партизан Нестора Каландарашвили. Иван Семёнович в его отряде воевал. Каландарашвили сам не пил, и другим не давал. У нас с этим строго, за пьянку выговор с занесением полагается.
А гости кричат:
- Это не по-нашему, уважить надо хозяев!
Девочка с барабаном потянулась к стакану, говорит старшей:
- Давай, уважим.
А та отвечает:
- Я, Танька, сейчас кнут возьму, и так тебя уважу, что мало не покажется!
Гости отстали, говорят между собой:
- У бабы Оли не забалуешь.
Так я узнал, что старшую девочку зовут бабой Олей, а от односельчан много чего ещё про неё услышал. Как она коров пасла, как в цирке выступала, как на льдине уплыла, что оркестр организовала. Как она на льдине простыню догнала. И тут вспомнил, что в одной деревне мне рассказывали, как к ним на льдине приплыла девочка, я тогда и не поверил.
Рассказали, что баба Оля учится в музыкальной школе и недавно организовала небольшой пионерский оркестр – дудочка, балалайка и барабан.
А ещё услышал, что родители её хотят за городского замуж выдать, и богатое приданое собирают. Корову за ней дают!
И решил я тогда зайти к её родителям.

Продолжение http://proza.ru/2023/02/01/1370