Про дерьмо. Часть 2. Сергей Иванович

   Есть очень распространенная категория людей, называется она – «дерьмо на работе». Я думаю, что у каждого из нас, да не по одному разу, такое говно встречалось. Что движет дерьмом в рабочем коллективе? Конечно же – тщеславие, жажда власти, желание переложить свои обязанности на остальных и безудержное эго, которое не вмещается в заурядную, как правило личность. Обычно дерьмо на работе из себя ничего не представляет ни в профессиональном, ни в физическом, ни уж тем более в нравственном плане, но, зачастую, будучи не плохим психологом, добивается успеха на карьерной лестнице. Дерьмо на работе будет любыми способами узнавать о вас всю возможную информацию, не исключая и сплетни, обильно разбавлять ее своими дерьмовыми домыслами, и преподносить начальству в «нужном» свете. В ход идет все – наушничанье, оговор, подлог документов… При этом действия дерьма, конечно же, всегда в ущерб производству. Беда, если от воли дерьма зависит решение того или иного производственного вопроса. Дерьмо будет тянуть с ним бесконечно долго, используя ситуацию на полную катушку. Итогами деятельности дерьма в коллективе являются: появление противоборствующих групп, увольнение высококлассных специалистов, ситуация, когда начальство перестает быть беспристрастным арбитром и прислушивается к мнению дерьма… О, после таких успехов дерьмо на работе купается в лучах фекальной славы…

   Самое большое дерьмо на работе, которое я лично встречал в жизни, был прораб Сергей Иванович. О, это был настоящий предводитель говна! Я прошу прощения у всех Сергей Ивановичей, но этого подлеца звали именно так. Сергей Иванович в свои шестьдесят лет внешность имел самую заштатную – рост средний, плеши нет, но волос жидок, очочки с поцарапанными стеклами, под носом всегда висит сопля (клянусь – не вру), руки изъедены экземой. В дополнении к сказанному, при неплохом относительно по тем временам окладе, в шестьдесят тысяч рублей, одевался более чем скромно – зимой и летом в вышарканную кожаную куртку, кепку с огородного пугала на башке и всесезонные ботинки с грубыми стежками дратвы приштопанной подошвы (опять же, не вру!).

   Не знаю, как достиг Сергей Иванович такой подлючести... Самосовершенствовался конечно, плюс, скорее всего, вся их порода имела этот самый говняный ген, и древо генеалогическое, прародителей Сергея Ивановича, было и не древом вовсе, а корнеплодом. Сам же Сергей Иванович, в результате эволюции и селекции, стал самым крупным говнеклубнем.

   Значит, дело было так: подвязались мы как-то делать контур заземления в одной гостинице на базе отдыха. Если кто не знает, то контур заземления вещь – очень простая – всего лишь несколько вертикальных заземлителей металлических уголков по три метра, обваренных стальной полосой, но совершенно необходимая! Мы живем в эру электричества – готовим на электроплите, гладим электроутюгом, стираем на электромашине, ездим на электрокаре… Удобно. Для того чтобы электроприборы были безопасны, кроме фазных и нулевых проводов есть еще и защитный «земельный» провод. Обратите внимание на лепесточек розетки у себя дома, через проводочек этот самый лепесток в конце концов и присоединяется к контуру заземления. Есть защитный контур, и электрическому току нет никакого резона поражать обывателя-пользователя бытовых приборов. Случись чего, и спаситель-контур, имеющий меньше четырех Ом сопротивления, примет ток на себя. Обережет контур и во время грозы. Молния ведь она тоже не дура, и ей приятно нырнуть через молниепримник в такую легкодоступную четырех омовую конструкцию.

   В общем, взялись мы за изготовление этого самого контура. Весной дело было. Ах, как мил был на этапе заключения договора Сергей Иванович! Несмотря на свою потасканную внешность, он оказался на редкость здравомыслящим и эрудированным человеком. Отличный собеседник: советы давал, учил правильно оформлять и подавать документы, обещал оказывать всяческое содействие… Золото, а не прораб.
Гром грянул через неделю после начала работ. Гостиница расположена в лесу и по проекту контур располагался на расстоянии двух-трех метров от отмостки здания по кругу. Но вокруг растут реликтовые сосны, их же повреждать нельзя, за каждой буквально стоит по прокурору… Отступали от сосен и проекта, не использовали технику, а бережно вручную подкапывали трассу под корнями деревьев. Надо же было угодить пресимпатичнейшему Сергею Ивановичу! И вот трасса закончена, и на планерке Сергей Иванович подсовывает мне бумагу на подпись, что я самовольно произвел отклонения от проекта.
– Как? – удивляюсь я, – Ведь мы с Вами проходили по трассе. Не могу же я выкорчевывть сосны? И потом будет исполнительная схема, метраж заземлителя будет отражен в Акте скрытых работ.
– Ну, отклонения то от проекта есть. Надо их зафиксировать, – настаивает любезный Сергей Иванович.
И блеклые, ранее неприметные глазки его разгораются прямо дьявольским огнем за очочками.
–Я, Сергей Иванович, никогда чистуху не писал, и сейчас не буду, – отказываюсь я.
   И началось. Сергей Иванович оказался классическим дерьмом на работе. Срок выполнения работ в месяц, растянулся более чем на год. Сергей Иванович не подписывал ничего, никогда и совсем. В результате мы за свой счет изготовили новый проект. Осень уже, снег лежит, траншея раскопана, контур в ней готовый, а согласования и разрешения закопать нет. Заказчик – организация федеральная, и строительство ведет по всей стране. И у нас с ними не один объект, и везде гладко, кроме злосчастного корпуса. Остальные подрядчики на гостинице с гораздо более серьезными видами работ воют – у них и объемы больше и денег зависших больше тоже. Стена.
Наконец в ноябре, кто-то из рабочих падает в разрытую траншею, ломает себе ногу. Человека жалко, но Акты подписаны, и мы получаем разрешение на закрытие траншеи. Однако тут же в управление капитального строительствам заказчика от Сергея Ивановича поступает письмо, что мы при производстве земельных работ порвали канализационные трубы гостиницы. Возражения, что траншея выкопана на полметра, а трубы канализационные лежат на трех не принимаются. Опять стена.
За зиму стараниями Сергея Ивановича, сечение заземляющего проводника от контура до труб водосточных изменено в семь раз – с четырех квадратов до двадцати пяти, помимо утвержденного проекта, за наш счет. Триста метров меди – это дорого.

   Наступает весна. Проведены дополнительные земельные работы, в результате которых выяснено, что никаких труб мы не рвали. Заземляющий проводник от контура до труб уложен, все соединено и заземлено двумястами метрами. Комиссия работы приняла. Всего то год прошел.
Но Сергей Иванович не был бы предводителем дерьма человеческого, если бы не измыслил новую пакость – он перемерял заземляющий проводник и обнаружил недостачу ста метров. Возражения, что этого самого проводника в смете вообще не было и все заземлено меньшим количеством, прорабом отметались.
Вызвали комиссию заново. Я все-таки инженер, а Сергей Иванович не всегда находится на объекте – выход найден: берем медный кабель, очищаем его от изоляции, искусственно старим раствором соли и уксуса, гильзуем и протягиваем в водосточные трубы.
   Через некоторое время приезжает комиссия – два человека из службы безопасности, главный энергетик, инженер ПТО, Сергей Иванович и начальник комиссии, здоровенный немец Вальдемар Эдуардович. Комиссия раздражена – ведь работы уже приняты, сумма в миллион рублей очень маленькая в масштабах заказчика, да и вал обращений именно по этому корпусу от подрядчиков возымел некоторое действие.
– Ну, – грозно вопрошает Эдуардович, с неприязнью глядя на дерьмо на работе.
– У них несоответствие материалов актам, – втягивает в себя извечную соплю Сергей Иванович.
– А ты куда смотрел? – непреклонен Вальдемар.
– Давайте мерять! – вмешиваюсь я, – Дел у меня до жопы.
– Давайте…
Сергей Иванович ползает с рулеткой по этажам гостиницы, мелочно-подло старается занизить каждый замер на полметра. Наконец измерение проведено.
– Двести! – гордо заявляет говнопредводитель.
– В трубах со второго и третьего этажа померьте, – скучным голосом говорю я.
Подходим к злосчастным трубам, заглядываем в них и обнаруживаем немереный проводник.
Переход от торжества к спуску в привычную канализацию мгновенен, и производит ошеломляющее впечатление на Сергей Ивановича.
– Вчера его здесь не было, – лепечет он.
– Не было? – трет пальцами провод начальник комиссии, – да медь зеленее, чем твои яйца, мудак старый! Делать нам больше нечего, как по сто раз по местам твоего маразма кататься!
Акт подписан, дерьмо на работе посрамлено. Но я ведь тоже говнист, и по мере сил, стараюсь оскорбления никому не прощать. Да и организация наша сработала без прибыли, «в ноль» как говорится, а другие подрядчики много денег на нем потеряли и продолжают терять. Поэтому жалости у меня нет. Сломанная нога работяги опять же…

   У заказчика во всех кабинетах, куда вхож, довожу до начальства «Сергей Иванович – говно, его надо уволить, уволить, уволить…». Съедаю Сергея Ивановича с дерьмом при любой ситуации…
К примеру, на базе отдыха, где сроится корпус гостиницы, после снегопада на неочищенных ступеньках поскользнулась цветочница и сломала себе тазовую кость. До нас эту информацию доводят на планерке.
– А ведь на ее месте мог бы быть Сергей Иванович, – мечтательно тяну я.
Или на базе производилась обработка от клеща, мужики в защитных костюмах с мототрубами опрыскивателей уже на выходе. Рядом с ними я и управляющий. Тут калитка открывается и на территорию пытается незаметно просочится Сергей Иванович. Машины у него нет, база находится в городском бору, и прораб ходит на работу через лес.
– Стоять! – объявляю я Сергею Ивановичу. – Тут обработка от клеща производится, чтобы отдыхающих не покусали, а тут этот… Да на этом псе шелудивом, клещей, как блох на собаке! Мужики ну-ка заводите свои аппараты – опарафиньте-ка его…
Мужики и управляющий ржут. Сергей Иванович спасается бегством.
Потом подговорил управляющего, чтобы он запретил строительный мусор выбрасывать в мусорные контейнеры базы. А как не гоняет Сергей Иванович подрядчиков мусор все равно остается. И вот экспозиция такая – по дороге от базы идет старый человек с двумя мешками строительного мусора. Я догоняю его на машине, останавливаюсь, опускаю окно.
– Подвезете по старой дружбе, – хлюпает носом Сергей Иванович.
– Об одном жалею. Дождя сейчас нет, я бы тебя, педераста, из лужи окатил бы, – говорю я и уезжаю.
Через два года Сергея Ивановича все же уволили, кризис в стране был…