Профессор Александр Погодин, Харьков и пресса

Введение.

Русская революция 1917 года и последовавшая за ней Гражданская война, приведшая к коллапсу национальной экономики и разобщению неоднородного государства, стала ключевым событием истории России первой четверти ХХ века. Исчезновение жесткой цензуры после февральских событий 1917 года в отношении изданий ранее оппозиционных групп привели к появлению множества изданий и издательских проектов, которые реализовывались как общественными деятелями, так и научными и интеллигентскими кадрами. Однако поле изучение издательского деятельности этих годов столь обширно, что хватит не на одно поколение исследователей.

 В этом смысле обращают на себя внимание массово-печатные издания (в первую очередь, газеты и журналы), некоторые из которых создавались не только общественными движениями и партиями, но представителями интеллигенции. Показательным примером общественной и издательской деятельности является работа профессора-слависта Харьковского университета А.Л. Погодина.

В двух издательских проектах, которые организовал профессор в моменты, когда в Харькове установился контроль со стороны большевиков в 1917-1918гг. и когда город находился в руках Вооруженных сил Юга России (далее – ВСЮР) в 1919 году, он организовал работу собственных печатных изданий. Издание газет с похожим названием «Жизнь России» (1917-1918) и «Русская жизнь» (1919) демонстрируют не только идеологическую эволюцию самого автора, но и условия, в которых данные проекты были реализованы. Подобное исследование может стать важным дополнением к его биографии Погодина, а также жизни Харькова в 1917-1919 годы [1].

Профессор А.Л. Погодин: страницы биографии.

Профессор Александр Львович Погодин был представителем дворянского рода. Он родился 16 июня 1872 года в Витебске одноименной губернии. Образование получил на историко-филологическом факультете Императорского Санкт-Петербургского университета, после окончания которого в 1894 году был оставлен для получения профессорского звания. Позже он поступил на службу в 6-ю Санкт-Петербургскую гимназию и в археологический институт. Уже через год, в 1897 году молодой ученый стал приват-доцентом кафедры славянской филологии Санкт-Петербургского университета. Защитил магистерскую («Из истории славянских передвижений», 1901) и докторскую («Следы корней-основ в славянских языках», 1905) диссертации, которые дали ему статус доктора славянской филологии. Одновременно с этим он совмещал работу в Санкт-Петербургском университете с преподавательской работой в Императорском Варшавском университете, где к 1906 году имел звание ординарного профессора по кафедре славянской филологии. Постоянное проживание в регионе, а также научные интересы сблизили А.Л. Погодина с местными жителями. Он тонко чувствовал интересы здешней общественности, интересы которой находились в противоречиях с государственными властями и их политикой. Даже в «Новом энциклопедическом словаре» А.Л. Погодин в статье про Варшавский университет сказал, что университетская автономия и допуск русской молодежи в высшие учебные заведения сохранила замкнутость университета в Варшаве, а позже и вовсе «националистическое движение» здесь «взяло верх», а из университета должны были уйти профессора «доказавшие справедливость польских требований». Сам Погодин был в числе этих преподавателей, поэтому вскоре он покинул Варшавский университет, от которого «польская молодежь, в общем-то продолжала держаться в стороне» и после 1908 года [2].

Активная общественная и публичная работа профессора вызывали интерес и со стороны действующих политиков. Например, особое внимание русское общество придавало аннексии Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией в 1908 году. По этому поводу 14 октября 1908 года в Санкт-Петербурге была проведена лекция профессора Л.А. Погодина «Босния и Герцеговина под оккупацией Австро-Венгрии». Однако во время лекции были нарушены правила их проведения. В частности, депутат кадетской партии В.А. Маклаков уже на следующий день во время первого заседания второй сессии Государственной Думы отправил срочный запрос на имя министра внутренних дел П.А. Столыпина с целью разъяснить будут ли применяться «правила 4 марта» и как добиться того, чтобы подобные мероприятия проходили без нарушений. Согласно правилам, на которые ссылался депутат, на публичных собраниях и выступлениях прения по докладу и выступления не могут быть запрещены. Градоначальник же их запретил. В своей патетической речи в Таврическом дворце депутат-кадет Маклаков обрушился с критикой на правительство с опорой на то, что «правила 4 марта» не соблюдаются «повсеместно»: «Государственная Дума знает, - сказал он, - что… в вопросе о нашем национальном достоинстве общественное мнение безучастным оставаться не может… Государственная Дума знает, что в тот момент большой важности, который мы переживаем, громкое и единодушное выражение общественного мнения для Правительства, которое блюдет национальное достоинство страны, было бы не помехой, а опорой и в поддержкой в его дальнейшей работе». «То, что произошло вчера, - заключал депутат, - является зловещим предуказанием: это значит, что, либо в этом вопросе, вопросе, затрагивающем интересы России, наша власть не хочет считать с общественным мнение и его устраняет». Удивление вызывает то, что все части Думы поддержали высказывания депутата-кадета и срочный запрос был принят [3]. Известный монархист Л.А. Тихомиров, крайне критически оценивавший события в стране и действия политической элиты, был уверен, что речь Маклакова была выдержана «в славянофильском духе», но в то же время заметил: какие «хитрецы эти “кадеты”: на всякой почве сумеют отыскать способ борьбы против правительства» [4].

С 1908 года Погодин начинает преподавать на Бестужевских высших женских курсах в Санкт-Петербурге, которые были аналогом высших женских курсов профессора В.И. Герье, открытых в Москве, а позже – в 1910 году –получает звание ординарного профессора по кафедре славянской филологии Императорского Харьковского университета. С Харьковом будет связан наиболее активный период его жизни до эмиграции из России.

За годы, предшествовавшие Первой мировой войне, отдельными изданиями выходили рукописи филолога, посвященные истории Польши и Сербии, взаимоотношениям разных народов и государств на Балканах, а также обобщающие труды о событиях и настроениях в «славянском мире» во время Июльского кризиса 1914 года. Особое внимание в своих трудах этого периода Погодин уделял и феномену, который он охарактеризовал «Зарубежная Русь». В издании 1915 года, вышедшем в Харькове, он объяснил этот термин как ту часть русского народа, которая исторически осталась жить за пределами существовавшего Российского государства. Географическое расселение этих племен, по мнению слависта, не столь широкое и находилось на территории Австро-Венгрии, в частности, на территории Галиции, которая к 1915 году фактически находилась под контролем российской армии после серии успешных военных операций Юго-Западного фронта. Русский историк занимался и публицистической и общественной деятельностью – состоял в переписке с русскими национал-демократами (и не только), а также занимался издательской деятельностью.

Однако, события 1917 года оказались для Погодина тяжелыми. Он переживал события Февраля 1917 года, однако, резко отрицательно отнесся к перевороту, устроенному большевиками в октябре того же года.

Харьков и Русская Революция 1917 года.

Один из самых крупнейших городов юга России, являвшийся одним из важнейших транспортных железнодорожных узлов региона, во время революции 1917 года оказался, как и многие другие города, в тяжелых условиях гражданского противостояния. Население Харькова после Всероссийской переписи населения 1897 года, во время которой было зафиксировано более 173 тысяч человек, включая пригороды, которые «давили» на губернский центр, к 1915 году увеличилось [5]. По сведениям харьковского исследователя Дмитрия Черного, к 1917 году в городе приблизительно проживало 288 тысяч человек, городская черта к концу революционного года и вовсе стерлась, так как проживающие в городе и ближайших пригородах жители стали жить теснее [6]. Город стабильно показывал хорошие показатели по занятости, а отсутствие сильных климатических колебаний в течение годы позволяли городу показывать высокую деловую активность горожан. В городе был собственный университет, носящий статус Императорского, в котором работал профессор А.Л. Погодин. В Харькове находился центральная контора казенного Общества Южных Железных дорог (1909 год) с центром на городском вокзале. Фактически через город проходили основные торговые маршруты, соединявшие Центрально-Черноземный район и Юг России. По этой причине город обладал большой значимостью в системе коммуникации и торговли региона. Кроме того, в губернском центре выходила одна из самых тиражных газет страны – «Южный Край». Типография газеты, которая примыкала по своему идеологическому направлению к консервативным «Московским ведомостям», находилась в центре города – в доме №13 по Сумской улице. Именно этот дом большевики в последствии сделают местом заседания ВЦИК и СНК Украинской Народной республики Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов – первой институциональной попытки создать советскую республику на территории Украины. 

После начала Революции и формирования Временного Правительства в городе был снят с должности губернатор А.И. Келеповский, который ушел с поста без сопротивления центральной власти. В городе образовались революционные органы – местный исполнительный комитет, взявший власть в городе под контроль. Политические партии, ранее имевшие большой авторитет среди местного населения (в том числе либералы, монархисты и социалисты-революционеры), уступили первенство левым организациям, которые стали активно работать в городе.

К этому моменту в городе активно работали и представители украинского национального движения, особенно выделялся Молодежный Союз Левобережной Украины (Юнацька спiлка Лiвобережної Україны), который еще в 1915 году имел в городе не менее 16 кружков, участниками которых были и учащиеся местных гимназий. К середине 1917 года, когда особую активность в Киеве приобрела созданная Центральная Рада и ее Генеральный Секретариат, Украина получила статус автономии в составе единого государства.

В июле 1917 года в городе прошли выборы в городскую думу, которые впервые проходили без цензовых ограничений. Однако из всех горожан, имевших право голоса (159,3 тысяч человек) чуть более 50% населения явилось на выборы. Убедительную победу одержали представители партии социалистов-революционеров (около 49%). РСДРП(б) набрала лишь 9,3% голосов от общего числа пришедших на выборы. Можно сказать, что такой индифферентности, которую горожане проявляли в предыдущие годы, в 1917 году просто не было [7].

Городской печатный мир в 1917 году заметно преобразился. В городе появилось множество новых периодических органов: «Хлеб и воля» (орган анархо-коммунистов), «Вольная мысль» (орган губернского комитета учащихся 2-й ступени и Харьковского совета ученических делегатов), «Труд и воля» (объединенный орган Товарищества потребительских обществ, Совета крестьянских депутатов и Союза учреждений мелкого кредита), «Социал-демократ» (орган большевиков) и т.д. Поэтому в целом не удивительно, что на городских выборах победили представители партии эсеров. Во многих других городах, огромными возможностями (в первую очередь, финансовыми) обладали именно представители эсеров, поэтому их агитационные кампании на выборах в городские думы активно поддерживались местной прессой, созданная их однопартийцами и сочувствующими.

Известия о событиях переворота большевиков конца октября – начала ноября 1917 года достаточно быстро дошли до Харькова, однако власть большевиков в городе не была установлена сразу. Первоначально на территорию Харьковской губернии обозначила свои претензии Украинская Рада в Киеве, которая на основании III Универсала (7 ноября 1917 года) объявила о создании Украинской Народной Республики, в состав которой вошли территории с преобладающим украинским населением. По определению Универсала, в состав УНР вошли Киевская, Полтавская, Черниговская, Волынская, Подольская, Екатеринославская, Таврическая (без Крыма), Херсонская была также Харьковская губернии [8]. 

На протяжении ноября – середины декабря в городе была наэлектризованная атмосфера, в которой его жители оказались словно в информационном вакууме. Погодин писал об этом: «Харьков отрезан от мира. До нас доходят отрывочные номера газет, еще кое-где уцелевших; разговоры по телефону с Москвой запрещены, телеграф бездействует. Мы отданы во власть случайно доходящих известий, которые доставляют железнодорожной телеграммой, то приезжими». Не удивительно, что сам профессор верил в план, по которому большевики планомерно захватывают страну, а «вихрь событий» и неизвестность, сочетающаяся с инсинуациями, которые печатались в столичной прессе, заставляли профессора делать неутешительные выводы: «не трудно потерять всякую надежду на возрождение России. Мы верим, однако, что не все кончено. Россия разделилась на две части: большевиков и не-большевиков. К несчастью железное кольцо гражданской войны все теснее смыкается вокруг Харькова. Надвигается буря» [9]. В городе работало и большое количество агитаторов: «Настали тревожные дни. По улицам шагают взводы красногвардейцев, мчатся автомобили с вооруженными матросами. Публика с обостренным внимание прислушивается и приглядывается ко всему. На площадях непрерывные митинги, спорят, рассуждают, убеждают и дрожат от холода» [10].

Вернувшийся из Петрограда гласный Девдариани жаловался на заседании гордумы – «он нашел в Харькове только три газеты» [11].

«Жизнь России», декабрь 1917 – январь 1918 годов.

Погодин был одним из наиболее активных общественников города, который к тому же сохранял государственный взгляд на происходящие в стране события. В декабре 1917 года он приступил к изданию собственной газеты под названием «Жизнь России». Учитывая ситуацию в стране, а также повседневные практики харьковчан большая часть известий бралась либо из первоисточников, либо из слухов. Сведения из других городов и стран брались из телеграмм, которые удавалось получить по железнодорожному телеграфу. Четырех-полосная газета была ежедневной (хотя по факту выпускалась реже), а ее содержание составляли четыре раздела: авторские статьи, телеграммы, письма и фельетоны и городская хроника.

Тираж издания, а также причины появления газеты в печати, остаются на сегодняшний день неизвестными. По наиболее вероятной причине, Погодина и других сотрудников (авторами выступали профессора Харьковского университета и других учебных заведений города, среди них: профессор русской истории В.И. Савва, расстрелянный большевиками в 1920 году; этнограф и профессор истории В.Г. Кагаров, будущий сотрудник Института антропологии и этнографии АН СССР; профессор церковного права юридического факультета Е.Н. Темниковский) беспокоило отсутствие печатного органа, отстаивающего государственную позицию. Этот вывод мы делаем на основании собственных публикаций главного редактора, который неизменно возвращался к этой теме в передовицах, а также в публикациях других авторов и ученых, выступивших в «Жизни России». Существовала и неизменная для главного редактора тема славянства, которая неоднократно освещалась в издании, однако, не была превалирующей.

Подход авторских статей самого Погодина представляет собой точное сочетание умений журналиста-обозревателя и ученого. Погодин при написании собственных материалов постоянно прибегал к цитированию разных авторов и источников, на основании которых он и делал нужные выводы. Причем важно, что сам Александр Львович не стеснялся поднимать острые национальные темы, граничащие с заклеймением «врагом революции». Так в статье «Союз русских в России» он рассказывал о созданной в мае того же года в Петрограде Лиге русской культуры, которую сам профессор назвал «первым проявлением возрождающегося русского национального сознания», а созданный в последствии в Москве Великорусский союз он охарактеризовал не иначе как «зародыш нового национального и государственного сознания народа, создавшего Россию» [12].

Все поднятые темы профессором славистики явно дают понять, что он вовсе не был сторонником большевиков. Как раз наоборот – он считал, что большевизм разрушает созданное в России устройство. Вместе с тем он признавал, что с самого начала переворота у большевиков был шанс завоевать популярность среди масс нужными и полезными мерами, так как свергнутое Временное Правительство оставило очень много проблем нерешенными. Однако большевики, по мнению Погодина, этим шансом не воспользовались. «Я рискну выразить мнение, что большевизм – это именно русский народ, как таковой, когда он скидывает с себя все прикрасы и принуждения», - сказал в одной из статей профессор [13]. В другой статье он развил мысль: «Но есть надобность постоянно повторять русскому обществу, что своим прошлым оно заслужило только большевиков. Если оно жило целыми десятилетиями только на “авось”, если оно принялось за страшнейшую мировую войну, тоже рассчитывая только на “авось” да “небось”, то пусть оно не ропщет, что стало жертвой законодательства, которое тоже основано исключительно на этом всероссийском “авосе”» [14].

Газета пыталась совмещать в себе журналистику и науку, поэтому читателем широкоформатной газеты мог стать только образованный человек и интеллигент. Массовые тиражи, не смотря на сложность выпуска в условиях кризиса, все же мог себе позволить достаточно богатый «Южный Край». Поэтому Погодин и его сотрудники скорее всего рассчитывали на прослойку образованных горожан, правда насколько это можно выразить в процентном отношении, сказать трудно.

За время издания газеты, которое продолжалось до конца января 1918 года, в Харькове обосновалась столица Советской Украинской республики, руководство которой не смогло установить контроль над Киевом в результате борьбы с Украинской народной республикой и после проведения в конце декабря 1917 года 1-й Всеукраинского съезда Советов в Харькове была провозглашена большевистская государственность. Позднее в начале февраля 1918 года Харьков стал столицей советской Донецко-Криворожской Советской Республики, который возглавлялся Ф.А. Сергеевым («товарищ Артем»). К тому моменту издание Погодина прекратило свое существование, а последний номер (№30) вышел 23 января 1918 года.

Не смотря на выражение позиции в газете, Погодин не был арестован, а продолжал проживать в Харькове. После Брест-Литовского мира территория города находилась под контролем германских вооруженных сил, а после вошла в состав Украинской державы П.П. Скоропадского. В январе 1919 года уже после ухода немцев и войск Директории УНР под руководством С. Петлюры большевики вновь захватили власть в городе. На 3-м Всеукраинском съезде Советов в Харькове в марте 1919 года было провозглашено создание Украинской Советской Республики, однако уже в июне ВСЮР освободили город.

«Кошмарные дни красного террора кончились», - написала добровольческая «Новая Россия» на следующий день после освобождения города [15]. Стремительное наступление ВСЮР в рамках реализации «Московской директивы» сопровождалось усиленной информационной агитацией населения. Профессор Погодин продолжал работать в Харькове и в конце октября, уже после того как началось отступление войск ВСЮР с Московского направления, он создал еще одну газету, ставшую последней в его жизни. 

«Русская жизнь» и белый Харьков, 1919 год.

Название для нового печатного органа – «Русская Жизнь» - не сильно отличалось от издания 1917-1918 годов. Подзаголовок «Орган Русской Государственной Мысли» показывает, что главный редактор не изменил своим государственным взглядам и взглядам на национальный вопрос, а в чем-то даже углубил и развил их. Важно, однако, добавить, что Погодин создал «Русскую Жизнь» не на пустом месте. Еще в 1917 году газета с таким же названием выходила в Харькове под редакцией харьковского профессора. В ее работе в частности принимал участие и другой русский ученый и политик Т.В. Локоть [16]. Интересно, что за месяц до создания газеты Погодиным в Ростове-на-Дону была основана газета «В Москву!» с подзаголовком «Орган Русской Национальной Мысли». С аналогичной инициативой в декабре того же года выступил бывший лидер Русского народного союза им. Михаила Архангела В.М. Пуришкевич, который попытался организовать в Ростове-на-Дону выпуск журнала русской монархической народно-государственной мысли «Благовест». Однако уже в январе 1920 года Пуришкевич скончался и журнал прекратил свое существование, выпустив лишь первый номер [17].

Появление таких печатных органов можно объяснить выработкой новой доктрины и появления дискурса, в которых на первое место ставились вопросы общегосударственной важности. Однако, стоит заметить, что такой поворот в мышлении политиков был следствием и их собственной идеологической эволюции на протяжении последних лет после Революции. Так, В.М. Пуришкевич, поддержавший Революцию и отречение Николая II в марте 1917 года, к середине 1919 года вновь открыто говорил о поднятии монархического лозунга, правда, отмечал, что восстановление династии Романовых на троне нежелательно; редактор газеты «В Москву» Н. Измайлов открыто провозгласил русский национализм как платформу для победы над большевиками, а А.Л. Погодин еще в своей первой газете провозгласил общегосударственные интересы и спасение государства как главный итог победы над большевизмом. В «Русской Жизни» он лишь усилил ряд важных аргументов. Поэтому эти органы выражали взгляды их создателей, а не повторяли идеологию белых политиков. По этой причине стоит рассматривать данные издательские проекты не следствием объединяющей платформы белой идеологии, а скорее следствием некоторого отхода от нее. 

Помимо «Русской Жизни», которая редактировалась представителем преподавательской среды, в городе еще с декабря 1918 года выходила газета «Новая Россия», редакцию которой возглавляли члены кадетской партии профессор русского права А.В. Маклецов и профессор математики В.Х. Даватц.

«Русская Жизнь» имела двойную задачу – организовать пропаганду государственной идеи среди читающего населения, а также стать платформой для выборов в Харьковскую городскую думу, которые состоялись 27 октября 1919 года. Однако для пропагандистской задачи к городским выборам газета Погодина все же не годилась. Подготовка к выборам шла сравнительно долго – сентябрь и октябрь, а газета Погодина вышла из печати только в последние дни октября 1919 года, почти в самый канун выборов. Однако, свою лепту в пропаганду газета внести успела. Сам Погодин баллотировался в городские гласные. 

В передовице первого номера профессор Погодин, рассуждая о времени и событиях войны пришел к выводу, что в народе «истинном строителе и хозяине русского государства, гораздо больше государственного чутья, чем у так называемой интеллигенции», поэтому главной задачей, в том числе харьковских избирателей, должно стать восстановление «основ» государства, которое было «выбито из-под ног» в марте 1917 года [18]. При этом он не говорил напрямую о восстановлении монархического строя, хотя целый ряд утверждений на это намекают: «С первых проклятых дней марта 1917 года, - писал харьковский профессор, - наш народ привык к непрерывной, быстро текущей смене правительств. Нужно, чтобы он убедился в том, что теперешняя русская власть не есть только коротенькая передышка на этом бегу…, но законное русское правительство, которое передаст свои полномочия только тому, кто восстановит прерванную революцией традицию русской государственности» [19]. Риторика Погодина значительно изменилась. Теперь это более уверенные слова о государственном строе, который теперь гораздо более реально восстановить, нежели чем в начале 1918 года. Опора на вождей – «Верховного правителя России» адмирала А.В. Колчака и его заместителя на Юге России генерала А.И. Деникина – в статье Погодиным четко противопоставляется «авантюристам от Керенского до Петлюры».

Однако не все политические группы поддерживали кадетов и национальный блок, за который агитировал Погодин. Так газета «Наш Путь», поддержавшая демократический и социалистический блок, называла представителей всех старых партий, а также беспартийных, «черным блоком». Победа беспартийных и блока «национального центра», по их мнению, «означала бы рост влияния реакции на городские и государственные дела, а, следовательно, угрозу возрождения России, возможному лишь при условии демократизации нашего политического строя. С этой точки зрения и оценят демократические избиратели черный блок, создаваемый кадетами вкупе с Бич-Лубенскими [20], Погодиными и Семененками» [21]. 

Выборы в Харьковскую городскую думу для многих современников, как и исследователей, являлись важными и показательными. Однако несмотря на активную подготовку к выборам, в которых участвовали «Союз Возрождения» и «Национальный Центр» (объединивший бывших октябристов, прогрессистов, кадетов и националистов), на выборы пришло чуть более 15% избирателей от общего числа, имевших право голоса, которое по сравнению с 1917 годов сократилось до 76 959 человек. Всего было избрано 107 гласных, в которой относительным большинством обладали кадеты, занявшие 41 кресло, далее шли деловая группа (24), прогрессисты (11), украинские демократы (2) и беспартийные (29) [22].

«Укреплением интеллигентских сил и отрезвлением рабочих классов населения» назвал выборы славист, отмечая отсутствие в новом составе гласных-социалистов [23]. Городским головой вновь был утвержден профессор математики Харьковского университета Н.Н. Салтыков, который продолжал возглавлять город начиная с городских выборов 1917 года.   

В коллектив авторов «Русской жизни», как и двумя годами ранее, вошли представители русской интеллектуальной мысли города. Среди авторов был профессор В.А. Савва, который также обращался к наследию Смуты XVII века, однако другие преподаватели и профессора учебных заведений не участвовали в работе органа Погодина. Например, профессор экономики В.Ф. Левитский, профессор полицейского права А.А. Раевский и профессор истории церкви И.А. Бродович, как и профессор кафедры русского права Донского университета (Ростов-на-Дону), который был членом совета при начальнике управления народного образования Особого совещания при Главкоме ВСЮР, И.А. Малиновский сотрудничали с «Новой Россией». Киевский профессор А.Д. Билимович в свою очередь сотрудничал с харьковской «Родиной» и «Киевлянином». Профессор кафедры энциклопедии и философии истории права Екатеринославского университета (ныне – Днепр), который на протяжении 1918-1919 годов переезжал из Екатеринослава в Харьков и позже в Ростов-на-Дону, А.А. Ладыженский также сотрудничал с газетой «Родина» и опубликовал в конце июля 1919 года свою статью «Профессора на окопных работах» о том, как преподаватели из Екатеринослава исполняли трудовую повинность рытьем окопов для солдат Красной армии [24].

Газета Погодина не раз выступала противником кадетской партии, либеральных групп и сторонников идеи непредрешенчества. Так, осуждению со стороны А.Л. Погодина подвергалась газета «Народное Слово», издававшаяся местным отделом пропаганды (ОСВАГ), первый номер которой вышел еще 21 августа. Основным государственным принципом своего издания «народная» газета провозгласила проведение Учредительного Собрания: «“Народное Слово” не видит возможности определить помимо Учредительного Собрания, составленного из истинных представителей всего населения, то русло, по которому отныне будет течь государственная жизнь России» [25]. Во время избирательной кампании на городских выборах «Народное слово» активно поддерживало кадетских кандидатов. В одной из статей профессор славистики, уже ставший настоящим публичным политиком, открыто обвинил «Народное слово» в ее ненародном и не соответствующем задачам пропаганды характере, назвав «никчемным, ненужным, бездарным продуктом кадетского духовного ничтожества»: «Действительно, какому “народу” нужно это “Слово”, совершенно не обсуживающее ни одного из запросов народной души, но гордящееся целым рядом дряхлых публицистов. Такой большой “музей древностей” при такой маленькой газете! Как пышно, как богато!» [26].

Своим личным соперником Погодин, скорее всего не сознательно, а лишь руководствуясь принципом справедливости, выбрал профессора Н.Е. Подтягина, который был одним из основных авторов «Народного Слова», а также периодически сотрудничал с «Новой Россией». Николай Евгеньевич Подтягин (1887-1970), бывший из семьи белгородского чиновника, к 1919 году был профессором высшей математики Харьковского технологического института и Харьковского женского политехнического института [27]. Погодин был уверен, что именно благодаря своим статьям в «Народном Слове» он стал известен публике, ведь до этого момента «в публицистике… был никому неведом» [28]. В действительности оценка Погодина была недалека от истины, ведь Подтягин не занимался активной общественной деятельностью. Однако о личных взаимоотношениях двух представителей культурной элиты города пока остается лишь догадываться.

12 декабря 1919 года в результате наступления Красной Армии Харьков был захвачен большевиками. Деятельность антисоветских печатных изданий была прекращена. Городской глава профессор Н.Н. Салтыков, профессора А.Л. Погодин, Н.Е. Подтягин и многие другие были эвакуированы. Почти все они впоследствии отправятся в эмиграцию и будут проживать в странах Европы.

В эмиграции Погодин проживал в Белграде, где преподавал в университете. Был активным членом Союза русских писателей и Русского Всезаграничного Церковного Собора, основал Русское археологическое общество в Югославии. Активная работа позволяла ему заниматься и наукой, публиковаться в научных изданиях.
Профессор Погодин скончался в Белграде 16 мая 1947 года и похоронен на городском кладбище.

Заключение.

История жизни профессора славистики Александра Львовича Погодина является забытой страницей в истории отечественной политической мысли в годы Гражданской войны незаслуженно. В отличие от многих общественных деятелей, настроенных жестко против власти партии большевиков, профессор Харьковского университета Погодин доказывал, что только крепкая государственная власть, построенная на традициях, оборванных в марте 1917 года, должна быть восстановлена после победы над большевиками. Его неприятие идеи «непредрешенчества» Белого движения было обосновано несвоевременностью для населения. Два издательских проекта – «Жизнь России» (1917-1918) и «Русская жизнь» (1919) - объединяло то, что их авторы были государственниками, не боявшимися высказывать свою позицию открыто. Обе газеты продемонстрировали особенности политического мышления самого главного редактора, который, благодаря опыту публичной политики, превратился из преподавателя и заслуженного ученого с общероссийской известностью в политика регионального масштаба.

Мечты ученого-слависта, много лет посвятившего свою работу изучению истории русской филологии, этноса и культурных связей между славянскими народами, оказались несбыточными. Несмотря на поражение Белого движения, а также вынужденную эмиграцию, активная жизнь в среде эмигрантов в Югославии дала Погодину возможность высказывать свои мысли среди представителей родной диаспоры, ученого сообщества Югославии, а также продолжать научные изыскания вплоть до своей смерти.

В советское время город Харьков в время Гражданской войны активно изучался. Достаточно сказать, что были выпущены несколько фундаментальных сборников документов по истории Харькова в 1917-1920 годы, написаны кандидатские и докторские диссертации. До сегодняшнего дня история Харькова этого периода все же не является полностью исследованной, что дает надежду на появление фундаментального труда по истории города, в которой имя профессора Погодина займет свое заслуженное место. 

[1] Лаптева Л.П. Русский историк-славист Александр Львович Погодин: Жизнь и творчество (1872—1947). — М.: Дом Русского Зарубежья им. Александра Солженицына, 2011; Блинова Л.В. Психологические и социальные основы творчества речи в работах А.Л. Погодина // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. – 2009. – № 3. – С. 302-308.
[2] Погодин А.Л. Варшавский университет. // Новый энциклопедический словарь / под общ. ред. К.К. Арсеньева. Т. IX. Белорыбица – Вельможа.  – СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, [1912]. Стб. 605.
[3] Государственная Дума. Стенографические отчеты. 1908г. Сессия вторая. Ч.1. (Заседания 1-35). – СПб.: Гос. типография, 1908.  Стб. 22-24.
[4] Дневник Л.А. Тихомирова. 1908-1910гг. / сост. А.В. Репников, Б.С. Котов. – М.: Научно-политическая книга, 2017. С. 121.
[5] Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. / Изд. Центр. стат. ком. М-ва вн. дел; Под ред. Н.А. Тройницкого. 1-89. - XLVI. Харьковская губерния. – СПб., 1904. С. V.
[6] Черный Д. Харьков в годы Первой мировой войны. // Города империи в годы Великой войны и революции: [сборник статей] / [ред. А. Миллер, Д. Черный]. СПБ.: Нестор-История; М., 2017. С. 322.
[7] Черный Д. Указ. соч.  С. 318.
[8] (ІІІ) Універсал Української Центральної Ради // Верховная Рада Украины [Электронный ресурс]. URL: http://gska2.rada.gov.ua/site/const/universal-3.html (дата обращения: 17.11.2020).
[9] Погодин А.Л. В хаосе событий // Жизнь России (Харьков), 13 декабря 1917г.
[10] На улицах. // Жизнь России (Харьков), 13 декабря 1917г.
[11] Проповедь ненависти. // Жизнь России (Харьков), 14 декабря 1917г.
[12] Погодин А.Л. Союз русских в России. // Жизнь России (Харьков), 16 декабря 1917г.
[13] Погодин А.Л. «Тяжкий млат». // Жизнь России (Харьков), 14 декабря 1917г.
[14] Погодин А.Л. «Ягодки» большевизма. // Жизнь России (Харьков), 4 января 1918г.
[15] [Передовица] // Новая Россия (Харьков), 12 (25) июня 1919г.
[16] Чемакин А.А. Русские национал-демократы в эпоху потрясений: 1914 – начало 1920-х годов. – СПб.: Владимир Даль, 2018. С. 322-325.
[17] Иванов А.А. Владимир Пуришкевич: Опыт биографии правого политика (1870-1920) / науч. ред. И.В. Алексеева. – М.; СПб.: Альянс-Архео, 2011. С. 391-392.
[18] Погодин А.Л. [Передовица] // Русская Жизнь (Харьков), 25 октября 1919г.
[19] Там же.
[20] Иван Михайлович Бич-Лубенский (1867-1920) – русский религиозный и общественный деятель. Выпускник юридического факультета Харьковского университета. В 1914 году – кандидат на пост городского головы Харькова. В 1917 году – член Поместного Собора РПЦ. В 1919 году избран гласным Харьковской городской думы. Расстрелян ЧК в пригороде Ялты в 1920 году.
[21] Черный блок. // Наш Путь (Харьков), 23 октября 1919г.
[22] Губин Д. «Черный блок», «новые украинцы» и старая профессура. Как Харьков последний раз избирал городскую думу // Украина.ру. [Электронный ресурс]. URL: https://ukraina.ru/history/20181015/1021419792.html (дата обращения: 18.11.2020).
[23] Погодин А.Л. Уроки выборов. // Русская Жизнь (Харьков), 30 октября 1919г.
[24] Ладыженский А.А. Профессора на окопных работах. // Родина (Харьков), 31 июля 1919г.
[25] Наши задачи. // Народное Слово (Харьков), 21 августа 1919г.
[26] Погодин А.Л. Какой должна быть народная газета. // Русская Жизнь (Харьков), 31 октября 1919г.
[27] Подтягин Николай Евгеньевич. // Сайт бiблiотеки НТУ «ХПI». [Электронный ресурс]. URL: http://library.kpi.kharkov.ua/vustavki/PREPODAVATELY/PR_.html (дата обращения: 19.11.2020).
[28] Погодин А.Л. Какой должна быть…

Опубликовано: Черемухин В.В. Профессор Александр Погодин, Харьков и городская печать, 1917-1919. // Неутешительная аналитика. Вып. 2: Pax Urbanica. / Отв. ред. В.В. Черемухин. М: Спутник+, 2021. С. 25-39.