Александровский сад

     Тридцать первого мая две тысячи двадцать второго года, в последний день весны, не задумываясь о наступающем завтра календарном лете, Маргарита Петровна, закутав шею шерстяной шалью и прикрываясь широким зонтом от мелко моросившего дождя, медленно брела по Александровскому саду. Несмотря на то, что из всех информационных каналов струились известия, ссылки на статистику и подтверждения авторитетных болтунов, что такой холодной весны не было 75 лет, Маргарита помнила погоду мая и похуже нынешней.
     Хотите – верьте, хотите – нет, а сад имени великого императора Александра 1, официально открытый тридцатого августа тысяча восемьсот двадцать первого года, как пишут историки, бушевал цветущей сиренью, яблонями, раскрытыми и почти вывернувшимися тюльпанами и наполнялся пением соловушек так, что, казалось, эти птахи соревнуются, кто кого перещебечет.
      Очарованная Маргарита Петровна застыла около цветущей рябины и слушала, слушала... Пока ей на ум не пришло, по какому случаю её занесла нелёгкая в это хорошо знакомое место? – всё очень просто. Реклама рыбной ярмарки, открывшейся в Москве, сулила отечественные морские продукты, только что выловленные из дальних Японского и Охотского морей.
      Маргарита выбрала неудачный день. Дождь лил, как из ведра, а по телевизору так и сказали: на один квадратный метр выльется ведро воды, но... Менять планы не в её характере. Женщина стройная, элегантная, восторженно-элегическая, прямо из метро вошла в торговые ряды, немного задохнулась от рыбьего запаха, вспомнила советский магазин «Океан», посмотрела на цены и робко спросила продавца дагестанской национальности:
     – У вас есть дальневосточная селёдка?
     – Нэт, дальневосточной нэт. Ест камчатский селёдка. Бэри. Вкусни.
     Раскрыв зонтик, Маргарита пошла в Александровский сад, и соловьи с сиреневым, белым и тёмно-бордовым цветом кустов легко стёрли слабое разочарование в морепродуктах.
     Около памятника Александру 1 приплясывал весёлый, круглый, метр 35 сантиметров вместе с каблуками и бейсболкой, экскурсовод в окружении пары десятков школьников и трёх учительниц или родительниц. Школьники 9-10 лет явно симпатизировали такой энергии предводителя и, не отрывая глаз от широких жестов и слух – от эмоциональных интонаций задорного голоса, готовы были выполнить всё, что бы ни скомандовал этот талантливый ведущий.
     – Ровно в 12 часов пополудни, – экскурсовод поднял вверх указательный палец, при этом торжественный тембр его громкого голоса приобрёл такой децибел, что трактор отдыхает, – девятнадцатого марта тысяча восемьсот четырнадцатого года эскадроны кавалерии во главе с императором Александром I триумфально вступили в столицу Франции, враг побеждён!!!
Дети замерли в ожидании пушечной стрельбы (и Маргарита Петровна – тоже), так как именно триумфальный вход в Париж должен был быть немедленно этими звуками ознаменован. Тут экскурсовод обернулся, увидел стройную, высокую, ослепительную в брызгах дождя Петровну и воскликнул:
– У вас есть минуточка?
– Да, – робко, но тотчас же промолвила Петровна и направилась к группе.
– Как идет! Как идёт! Ступает как богиня! – приговаривал экскурсовод.
Обернувшись к детям, строго и громогласно скомандовал:
– Все делятся на две команды! В каждой выбирайте императора Александра 1. Все остальные изображают его свиту и народ. Кто лучше это сделает – будет судить вот эта дама! – и он почтительно склонил голову перед Петровной. Его малый рост итак был чуть выше талии Маргариты, но после склонённой головы совсем потерялся у бордюра. Кутерьма детского визга, писка и организации выборов, неспешно подавленного учителями, замолкла, и перед Маргаритой Петровной предстали две России: в центре правой Александра изображала девочка, а левой – мальчик.
– Как вы считаете, где правильнее представлен царь-победитель? – торжественно спросил экскурсовод Маргариту.
Все превратились в слух, стало слышно соловьёв и даже накрапывание дождя. Экскурсовод с хитринкой в глазах смотрел на Маргариту Петровну.
– У девочки лицо царя-самодержца, несущего бремя власти, а у мальчика – заносчиво задратый вверх подбородок и выражение лица хвастливого пятёрочника, – не успела Маргарита закончить, как экскурсовод закричал:
– Это исключительно верно! Ура! Царь – труженик и подвижник, а не хвастун и тиран!!! Спасибо Вам за участие! – и он почти подпрыгнул и поцеловал Маргарите руку.
* * *
     Среди мокрых кустов и деревьев Александровского сада шла ошеломлённая женщина, задетая энергией детских душ, талантливого экскурсовода и уходящей удивительно холодной и дождливой весны. Легко промокнула брызнувшие от счастья слёзы и скрылась в метро Александровский сад.