Личный самопал. Фрагмент из Книга абсурдов и одино

   (Личный самопал. Фрагмент из "Книга абсурдов и одиночества).

  Выйдя на улицу, Ляптя зашла в прилегающий парк с сиренью, присела на лавочку, грустно посмотрела на школу.
- Ну, что подруга. Уезжаю в город. Страшновато немного. Батько говорит, что город — это монстр, пожирающий людей, но меня он хрен сожрёт. Подавится. В школе хорошо было. Всё знакомо, а в городе тьма полная.
   Она задумалась, потом радостно хлопнула ладошками.
- А чё? Защитимся. Трудно ему написать. Печать пришлёпать. Ни один городской козёл тогда не придерётся.
   Она встала и направилась в отдел полиции. Хотелось есть. Дорогой встретила соседку Катерину, которая тащила в корзинке яблоки на рынок.
- Дай яблочко, - сказала Ляптя. – Жрать больно хочется, я тебе потом верну.
- Бери.
   Яблоко Ляптя засунула в карман: съем потом.
   Дежурный полицейский никак не хотел её пропускать, но пропустил, слетев со ступенек от мощного толчка Ляпти.
   Начальник полиции: лейтенант Иван Иванович (Посельчане звали его по – свойски Иваныч) тайком опохмелялся в своём кабинете, наливая коньяк в гранённый чайный стакан, когда вошла Ляптя.
- Уезжаю учиться в столичный город, Иваныч, - бодро сказала Ляптя. – Пришла попрощаться и кое – что получить от Вас. Чайком балуемся? – Она потянула носом. – У. Коньячок. Один раз нюхала, когда Вы пьянствовали на свой день рождения в бусугарне. Батько был в стельку, а я Вам играла на гармошке.
- Ты зачем сюда припёрлась, я тебя не вызывал, - зло бросил захваченный  врасплох Иваныч.  – Это не коньяк, а чай.
- Дайте попробовать.
- Здесь не чайная. Говори, зачем пришла.
- Город штука опасная, Иваныч. Там и стреляют, и убивают, так вот я хочу попросить Вас дать мне разрешение на ношение личного самопала, чтоб защищаться, когда нападать станут. Напишите такую бумажку. Я такой – то такой разрешаю такой – то такой, ну и так далее, а потом для крепости проштампуем ещё у нотариуса.
   Иваныч дико посмотрел на Ляптю. Она - дружески на него. Минут пять стояла тишина.  Хмельные глаза Иваныча внимательно изучали Ляптю. Ляптя одичавшее лицо Иваныча, который не мог прийти в себя от такой – то такой. Ляптя подсунула бумажный лист, ручку, печать. Иваныч, не выдержав, дёрнул полный стакан.
- Ты что охренела? – прошептал он. - Такой - то – такой. Личный самопал при тебе, - быстро спросил он.
   Ляптя полезла в карман, чтобы взять яблочко и грызнуть. Иваныч побледнел и, сорвавшись с кресла, рванул к двери, истошно завопил.
- Тревога. Меня убивают.
- Да что Вы так кричите. Никто Вас не собирается убивать. Я прошу Вас дать мне разрешение с печатью на ношение личного самопала, чтоб жизнь свою сохранить. А самопала пока нет, но я его за секунду сделаю.
- Я тебе сделаю, мать твою, - облегчённо вздохнул Иваныч. - На пятнадцать суток посажу. Разрешение дай ей на ношение личного самопала. Мотай отсюда, чтоб глаза мои тебя не видели. Ты мне нервы подорвала за всё время пока жила в посёлке. Дежурный, - завопил он. – Выведи её и больше не пускай, чтоб не говорила.
   Оказавшись на улице, Ляптя зло сплюнула и направилась домой.