Мужчина моей мечты. Глава 23

Глава 23 ВСЕ БЫЛО ПО-ДРУГОМУ...

 Когда Марианна услышала: "Привет...", сказанное таким знакомым голосом, она запаниковала.

 — Посмотри, как я выгляжу... На черта похожа... Мама, дай мне свою щетку. У тебя есть помада? Ни прически, ничего. Похожа на мокрую курицу. Я не хочу, чтоб он меня видел такой...

 — Марианна, с каких пор тебя это волнует? Разве он не видел тебя еще в худшем виде? — Нина Павловна засмеялась.

 —  То было тогда, а сейчас другое дело... — спорила Марианна, как капризный ребенок. Такое поведение она могла позволить себе только с матерью.

 А он уже стоял здесь, перед ней и, смутившись, пытался выдавить из себя что-то жалкое, совсем не похожее на улыбку.

 Марианна смотрела в лицо Андрея и понимала, что она была совершенно права. Все было по-другому. Неизбежно и неотвратимо все изменилось.

 Худощавый и белокурый, немного небритый и с милой улыбкой на лице, как она помнила. Его глаза были такими же добрыми.

 Но что-то изменилось. Внезапно Марианна поняла, что это не он изменился. И не она. Это изменилась связь, которая была между ними той волшебной ночью.

 Сейчас они были, как... чужие. До такой степени, что даже трудно было вспомнить, какая близость, какие невероятные чувства связывали их. Нет ей это не померещилось, хоть и большую часть времени она была не в себе. Но в этом она не сомневалась. Это было так реально. Никогда в жизни она не испытывала и даже представить себе не могла, что может испытывать такое единение с мужчиной. Словно она нашла часть себя... Свою вторую половинку... А теперь это все было опять потеряно.

 Они были незнакомцами. Но хуже всего было то, что у них были общие воспоминания о времени, проведенном вместе в ненормальной близости, как физической, так и эмоциональной. Об этом никому нельзя было рассказать, а существующая между ними тайна никогда не будет забыта для них.

 Чего она никак не ожидала, так это того, что будет так больно. Она чувствовала такую боль, словно ее сердце разорвали пополам.

 — А где ребенок? С ней все в порядке, — спросил Андрей.

 Марианна улыбнулась. Это стало рефлексом, автоматически срабатывающем при упоминании о дочери.

 — С Вероникой все в порядке. Она в детской. Анализы всякие делают. Но она в полном порядке. 3 кг 600г...

 — Ну... Я рад этому. — он потоптался на месте и откашлялся. — Извини, я не принес даже цветы.

 — Ничего страшного, — Марианна почувствовала, что ее лицо покраснело.
На мгновение воцарилась тишина. Они оба пытались подобрать нужные слова. И так трудно было их найти.

 — Долго будете в больнице?

 — Я не знаю. Утром пришла мама. Мы с Вероникой будем у матери, как только нас выпишут. Все подарки, что я везла к празднику остались в машине.

 — Об этом не переживай. Твою машину скоро пригонят на стоянку сюда в город. Вот телефон моего друга, с которым ты должна будешь связаться. Его зовут Гена. — он похлопал себя по карманам и вытащил визитную карточку, которую протянул ей, смущенно кашлянув.

 Заметив заминку между дочерью и молодым человеком в разговор вклинилась мама:
— Что с тобой, Марианна? Забудь про эти подарки. Вы с Вероникой — самый лучший новогодний подарок для нас с отцом.

 Вот именно, что с ней такое? Ведь она должна быть самой счастливой женщиной в мире, потому что только что родила ребенка, о котором так долго мечтала.
Так почему же она все еще мечтает о том, чего у нее нет. Разве она еще не смирилась с этим? Ей стало стыдно за себя, и она постаралась спрятать свою грусть за еле уловимой улыбкой. "Надо ценить то, что есть..." — произнесла она. Андрей усмехнулся, потому что это была фраза из лексикона дальнобойщиков.

 — А теперь домой?

 — Да. Ваня уже ждет меня. И мама. И семья. Только попрошу, чтоб мне показали Веронику. А ты отдыхай и ни о чем не переживай. Ты не обязана общаться с этими журналистами. Я сам поговорю с ними. Думаю, мне пора, — он наклонился к ней и поцеловал ее не в лоб, как маленького ребенка, а в губы, очень нежно и трепетно. Она забыла, что только что твердила себе, что он ей не нужен. Он ей очень нужен... Она хотела, чтоб он целовал ее так всю оставшуюся жизнь.

 А потом он ушел. Этого не может быть... Неужели я больше не увижу его никогда.

 — Да ты влюбилась, дочка, — радостно произнесла мама.

 — Ага... Только что-то радости не испытываю от этого... Просто у него такие добрые глаза... И милые ямочки на щеках, и такая сексуальная улыбка... Но ему всего тридцать... Он моложе меня на целых восемь лет... Так что забудь об этом, мама... — она шмыгнула носом и прикрыла рукой глаза, из которых брызнули слезы.
В звенящей тишине раздался голос Нины Павловны: "Да. Да. отличный парень, и для своего возраста он ужасно мудр. Я не думаю, что все уже закончилось в ваших отношениях... Потому что он мне подмигнул". Она обняла свою взрослую дочь, ничего не смыслящую в жизни и любви в особенности, и вздохнула. Как любой матери, ей хотелось для своей дочки счастья, потому она верила в то, что это все ей не почудилось.

 Потом медсестра привезла на каталке ее маленькую девочку. Нужно было кормить ее. Она задержалась в палате только для того, чтобы показать, как прикладывать ребенка к груди. Оказалось, что ее помощь не понадобилась.
— Это он тебя научил? — удивленно спросила мама.

 Марианна кивнула, наклонила голову и с улыбкой наблюдала, как жадно сосет ее дочь. Слеза скатилась с носа Марианны и упала на головку малышки:

 — О! Боже, у нее такие же рыжие волосы, как и у тебя — воскликнула женщина.

 ***

 По дороге домой Андрей позвонил сыну. Тот радостно кричал:

 — Папа, я только что тебя видел по телевизору. Ты у нас герой! — он тот час вспомнил, что ему пришлось дать одно единственное интервью. В доме матери, как и всегда, было много народу. Там шумели, смеялись, веселились...

 Через два дня после Нового года, мать Андрея проснулась рано. Около четырех часов утра. И обнаружила своего сына сидящим в старом любимом кресле отца. Он сидел совершенно одинокий в этой безмолвной тишине.

 Она долго наблюдала за ним, а потом сказала то, что почувствовала:

 — Сынок, ты влюблен в эту женщину... — она знала , что он сейчас начнет возражать, говорить, что у него Ваня, что ему нужно работать, растить его. Но ничего этого она не дала ему сказать, а грустно продолжила:

 — Когда ты будешь думать о себе? Тебе всего тридцать лет. Вся жизнь впереди...

 — Я и так счастлив, мама.

 — Счастливый человек не сидит один в темноте. Он или спокойно спит, улыбаясь во сне, или что-то делает, чтобы приблизить свое счастье...

 — Эх, мама... Я знаю, что она женщина не моего круга... Мы — люди из разных миров.

 — И что в этом плохого, сынок?

 — Я говорю то, в чем уверен абсолютно. Совершенно разные... У нас разные взгляды на жизнь, на политику, на все. Эта женщина — девственница, у которой только что родился ребенок. Что же это за женщина? И зачем я ей нужен?

 — Ну и что? — она погладила его по щеке и улыбнулась.

 Их молчание затянулось надолго.

 — Сынок, кто ты такой, чтобы судить ее? И вообще, ты спросил ее, как она относится к тебе и твоим чувствам? — Андрей, замолчав надолго, продолжал сидеть в кресле.

 — Я так рада, что ты, наконец-то, вернулся домой... — она сжала рукой его плечо и пошла в сторону кухни. — Может, вы вместе с Ваней навестите малышку в больнице? — оглянувшись бросила она на ходу. — Ты мужчина. Многое зависит от тебя... Или ты трусишь?

 Но Андрей считал, что его поведение не было проявлением трусости. Есть же разница между трусостью и благоразумием?

 Сколько бы он ни пытался себя уговаривать, но голос Марианны звучал у него в ушах. И он не мог от него избавиться. Она словно проросла в него...

 Продолжение следует