Проект Зейрос

Д-р Мовчан отер рукавом халата свой взмокший лоб. За несколько секунд до того, как двери лифта распахнулись, ученый судорожно втянул в себя воздух. Он подумал, что здесь, на глубине 15-ти метров от поверхности мог случиться внезапный сбой в системе вентиляции. Однако это было маловероятно, учитывая, что корпорация использует исключительно современные и максимально надежные технологии.  Эта разумная поправка успокоила его.
И все же воздух был невыносимо душным. Пот заливал его изможденное лицо, халат буквально давил на плечи, а после нелегкого ночного дежурства, во время которого ему вместе со своим единственным лаборантом пришлось настроить все это сверхсложное оборудование, доктор едва не валился с ног.
Но впереди его ждало нечто удивительное… По крайней мере, он заставлял себя думать именно так — было важно не дать научному интересу угаснуть окончательно. Ведь изматывающая работа всей последней недели, угрожала лишить его той остаточной искры вдохновения, благодаря которой он все еще был в состоянии держаться плана, даже несмотря на отсутствие внятных объяснений со стороны высшего руководства.
Его подтачивало какое-то неясное тревожное сомнение. И дело было не только в договоре о неразглашении, который за годы его профессиональной деятельности он был вынужден подписывать не раз, чтобы получить должность в крупных миллиардных правительственных проектах. Его терзало несколько своевременных вопросов. Что произошло в остальных лабораториях? Почему коллеги с трех разных объектов внезапно перестали выходить на связь во время плановых дистанционных видеоконференций? И почему все добытые материалы оказались теперь в его полном и исключительном распоряжении?
Теперь лишь скудные и холодные указания давались в строгом формате конфиденциальности, которого так тщательно придерживался таинственный куратор проекта "Зейрос".
Еще вчера, накануне, доктор несколько раз внимательно перечитал лабораторные отчеты о ранних экспериментах и более чем досконально изучил предоставленные данные об образце — насколько это было возможно в рамках текста проектной документации, весьма скудной, на его взгляд. Да и к тому же поставленная перед ним задача оставалась по-прежнему не до конца ясной.
Помимо прочего, к использованным в отчетах определениям он отнесся с большим недоверием. 

"Протоплазменный организм неизвестного происхождения… Смоловидная субстанция с наличием разума… Образец SR-06889 несомненно опасен…  Питает чрезвычайную слабость к употреблению в пищу крови живых существ, в том числе, если не в первую очередь, человеческой. Способность к трансформациям и увеличению собственной массы не имеет аналогов в природе".

Трое автоматчиков в черной одинаковой униформе выкатили из кабины лифта поддон с небольшим чёрным контейнером и без промедлений, также безмолвно, отправились обратно на поверхность. Когда двери сомкнулись, в душное подземелье потянуло степной прохладой. Утомленный доктор с усилием подавил в себе мучительную жажду свежего воздуха. Нужно было приниматься за работу безотлагательно.

"В ходе ранних экспериментов было установлено, что наиболее благоприятным для организма (образца SR-06889) является влажный, тропический климат. Рекомендуемый минимальный температурный предел подопытного — 35 градусов по Цельсию".

С помощью своего ассистента д-р Мовчан закрепил изъятый из контейнера резервуар на штативе небольшого металлического стола, затем опустил на него купол из закаленного стекла и привел в действие электронный замок. Это было главным условием безопасного вскрытия резервуара с образцом.
Удивительно, но с этой минуты нервное напряжение доктора пошло на убыль. Он в очередной раз смахнул с лица пот и почувствовал себя более собранным.
По его распоряжению ассистент установил необходимые показания на приборах. Еще только вчера доктор скомпилировал все эти разрозненные данные, собранные в результате длинного ряда наблюдений в других лабораториях.
 Естественные условия для подопытного были созданы в точном соответствии с рекомендациями коллег. Коллег, судьба которых теперь тщательно замалчивалась.
    — Доктор… оно…
    — Смотрит на нас, — закончил вместо своего взволнованного помощника д-р Мовчан.
    — Боже Всевышний! — Молодой сотрудник непроизвольно отшатнулся от купола, под которым вдруг отвратительно всколыхнулась и запузырилась черная аморфная субстанция; большие выпуклые глаза с какой-то кощунственной ленью и медлительностью вращались в своих орбитах. Казалось, что тварь осматривалась, обводя маслянистым жабьим взглядом кабинет и все это бесчисленное оборудование вокруг.
    — Держите себя в руках, — сердито буркнул доктор. — Готовьте пакеты с кровью… Накормить его, это первостепенное дело, если мы не хотим увидеть ЭТО в ярости!
— Да… да, так сказано в инструкции… — простонал ассистент, но почти в тот же миг развернулся и принялся выполнять распоряжение.
Присоединив два наполненных темно-красной жидкостью пакета — холодных после пребывания в боксе со льдом — к спиралевидным капиллярным трубкам, молодой помощник вернулся к столу, на поверхности которого под большим прозрачным колпаком вздувалось и мгновенно расслаивалось на тонкие широкие ленты нечто черное и вязкое, отчасти напоминающее кипящую смолу. Однако тварь успела отрастить четыре маленьких, точно недоразвитых лапки с перепончатыми пальцами на каждой из них. И еще она неожиданно разрослась, заполнив собой пространство купола.
Ассистент в ужасе застыл, а пальцы сами судорожно сжались, выдавив почти все содержимое пакетов на пол.
В руке своей доктор Мовчан зачем-то держал скальпель. Было нетрудно понять, что взгляд его находился в прямом и неразрывном контакте со взглядом бесформенной твари под стеклом. Ее глаза больше не метались по кабинету, но были всецело сосредоточены на докторе. В эту минуту ассистент впервые разглядел в них странную неизъяснимую осмысленность.
Быстрым… слишком быстрым для его возраста взмахом, доктор полоснул сверкающим лезвием скальпеля по горлу своего младшего помощника. Кровь полилась темными ручьями, быстро заливая халат несчастного ассистента, почти мгновенно натекла большая лужа на полу.
— Больше крови, — прохрипел доктор, — больше крови для великого Тсатоггуа.
Оставляя на сенсоре компьютера кровавые разводы, доктор Мовчан набрал длинную комбинацию пароля — и купол из закаленного стекла медленно и с характерным жужжанием поднялся вверх. Получив свободу, образец SR-06889 стал стремительно расти в размерах, обретая отвратительные формы, все больше напоминающие жабьи; когда тварь переросла размеры резервуара, она стала покрываться большими, похожими на нарывы, черными пузырями. Всей своей студенистой тушей она свалилась со стола на пол, прочно устояв на двух толстых согнутых лапах. Один из ее пузырей лопнул, и из рваного отверстия вытянулось тонкое длинное щупальце, которое тут же взвилось кольцами, а потом резко выпрямилось и, изогнувшись, как гигантский гельминт, показало свой круглый зубастый рот. Затем щупальце скользнуло по полу и с омерзительным хлюпаньем, точно сок через соломинку, стало втягивать в себя еще теплую кровь из растекшейся лужи.
Огромные выпученные глазища жаботвари видели пред собой вставшего на колени человека, который поднес скальпель к запястью собственной руки; а затем с выражением невыразимой благодарности на своем улыбающемся лице, человек вскрыл себе вены.