Монадология

МИХАИЛ АБЛАЕВ. «МОНАДОЛОГИЯ».


Монадология – весьма экзотичная и весьма перспективная область, тема философии, объединяющая проблемы личности и существования. Я был занят ей слишком давно, чтобы видеть в ней некий предмет для изучения. Для меня это – принцип  жизни, сознательного существования, психического самовосприятия. Между тем, чтобы перейти к изображению моего понимания жизни монады, нужно обозреть мнения таких ярких монадологов, как Лейбниц и Шеллинг.

Готфрид Вильгельм Лейбниц.

Что он пишет в работе «Монадология»?
Лейбниц предстаёт довольно грубым имитатором, «злым клоуном».
Он называет монаду простым, несоставным существом, «атомом», не возникающим естественным путём, а лишь сотворяемым, как бы не понимая, что само слово «со-творение» предполагает соединение в творении. Конечно, в 17 веке люди не знали о простейших и их естественном размножении делением…
Говоря о неучастии окружающего в жизни монады, Лейбниц тут же говорит о её восприятии, об отражении мира в этом маленьком универсуме.
Говоря о восприятии и сознании, высмеивая глупых картезианцев, Лейбниц отделяет восприятие от сознания, душу от духа (!), «легализуя» такое катастрофическое для философии и идеологии «понятие», как безсознательное.
Мне не жаль «учёных» философов, принимающие подобные несуразности в контексте «субъективного права» и даже некого «высокоумия». По голому и платье!
Мне осталось выяснить главное для  моей собственной  теории монады одно: считает ли Лейбниц сознающую душу  существа монадой?
В общем, ответ положителен, хотя и не конкретен: воспринимающая и сознающая духовная субстанция среди прочего. Но сам пафос монадологии Лейбница был позитивно воспринят как последующими философами, так и мной, философствующим богословом: монада – это отдельная персона, воспринимающая и сознающая, отдельное существование, склонное состояться в Боге – изначальной, доминирующей над всем монаде.


Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг.

Вот она, преемственность: «Я – это совершенно замкнутый в себе мир (!), монада, которая не может выйти из своих пределов, но в которую  также ничто не может проникнуть извне».
Лейбницева монада стала, фактически, непременным условием субъективного идеализма Шеллинга, который в существе видит отражённо-заключённый универсум, вне которого существует отдельный от него «объективный» мир таких же монад, таких же Я, таких же универсумов.


Итак, очень простым языком выражаясь, монады для этих идеалистов – множество самозамкнутых существ духовного характера, абсолютно свободных и самодостаточных, подчиняемых верховной монаде – Богу -  по принципу своего происхождения. Существо в себе. На Щеллинге идеализм, в принципе, закончился, но образ свободной, отдельной монады трансформировался как в персоналистические взгляды, так и в идеалы «свободного духа» и «свободного мышления» экзистенциалистов. Человеческое существо встало в центр философии и для философствующего богослова является отчётливым предметом для более-менее объективного рассмотрения.

Итак, монада – это свободная отдельная личность как предмет её внутреннего анализа, её сознания, её психофизического устройства, её экзистенциальных гарантий в мире, в обществе. Как это ни удивительно, для меня образная модель монады – это то самое знаменитое одноклеточное, с которого, возможно, и начиналась материальная жизнь на Земле.
Ничего не могу поделать с этой «матрицей» своих представлений и рассуждений!


Моя монадология.

Итак, замкнутое оболочкой отдельное простое существо.
Оболочка – это  психореактивная устойчивость самосохранения, безусловного рефлекса самосохранения.
Оболочка эта держит в себе духовно-энергетическую информационную целостность, существо под названием монада.
У монады есть ядро духа и собственно тело души, пополняемой духовной энергией, как правильно писали идеалисты о субстанциальной связи, от Бога, от Небес.
Духовное ядро ответственно-безответственно у человека, который -лишь маленькая монада перед Небесами.
Душевное тело важно и ничтожно, как ничтожна маленькая живая тварь.
Зато оболочка – граница – всегда в чести, как это и бывает у государств, также устроенных по истинному принципу монады.
О том, что представляет из себя паранойя в отношении целостности монады и что – депрессия, я писал в статье «Моя психиатрия».
Здесь лишь скажу, что неприкосновенность границы монады – то священное условие существования личности, которое и является гарантией священнодействия Божьего гуманизма.

А. Михаил. 2 июня 2022 года.