Это мой город - Казань

И в пахнущий казарменными щами,

Европою приправленный настой

войдут Державин, Лобачевский, Щапов,

войдут и Каракозов, и Толстой.

Шаляпина ты голосом подаришь,

и пекаря чудного одного

так пончиками с сахаром придавишь,

что после Горьким сделаешь его…

Евгений Евтушенко

Это мой город. Это уютненький и казавшийся в детстве большим двор на Восходе, находящийся, говоря на неформальной казанской мове, в районе «Низы».

Это походы с отцом в кино в центре с обязательным посещением казавшегося тогда верхом гламура кафе-мороженое «Ял». Или поездки с ним же в речпорт, с гляделками в волжскую даль и променадом по набережной.

Это зимний хоккей на «Тасме» с пирожками после игры. Это моя школа, чьи уроки позволяют мне худо-бедно кормить себя обретённым там английским. Это парк Урицкого с моим тёзкой, самолётом «Антошка». Это площадка перед ДК Химиков, на которой каждый Новый Год воздвигался монументальный ледовый лабиринт, по которому было так весело носиться. Это поездки с пацанами на пляж на Казанке, на месте которого сейчас странное сооружение с четырьмя инфернальными уродцами по углам. Это походы на игры СК им. Урицкого во Дворец Спорта - Столбун и Маслов казались мегазвёздами, Грецки, сопляк, рядом не валялся.

Это впихивание в 56 автобус каждое утро, чтобы доехать до универа. Это сам университет, Казанский Государственный, vivat academia, vivant professores! Это незабвенная «сковородка», уж сколько там просижено и пропущено пар. Это непременное пиво «Ячменный колос» на Чёрном озере. Это маленькая пустовавшая часовенка напротив университетской библиотеки, в которой тоже можно было прекрасно провести время. Это первые свадьбы друзей в «Акчарлаке» и ДТК. Это радостный шок от общения с начавшими приезжать в открывшийся СССР сверстниками из Германии, Польши, Швеции, Америки.

Это рок-сейшены восьмидесятых и квартирники на Лобачевского в двухтысячных. Это джазовые фестивали в тех же восьмидесятых и нынешний джаз в Доие Аксёнова и джаз в Боратынке, да и сама Боратынка (она же Музей Боратынского), совершенно невероятно выросшая из школьного музея в один из самых интересных музеев города. Это и сам уникальный Дом Аксёнова с милейшей Ириной Аксёновой во главе. Это Ринат Ибрагимов, Ильгам Шакиров и Альфия Авзалова; Назиб Жиганов и марш Сайдашева по праздникам и на вокзале.

Это «Красный Восток» начала девяностых во главе с незабвенным и, увы, убитым Айбатом Магомедовичем. Это первые ночные клубы - ха, тоже могём! И театр моды могём, а что? Наш театр моды тогда съездил в немецкий город-побратим Брауншвайг, где бюргерлар исходили слюной, глядя на наших красавиц. Это моя первая работа в российско-американском (ух ты!) СП.

Это оперный с фестивалями Шаляпина, консервативно-классический Театр Качалова и экспериментирующий ТЮЗ, это любимейший «Угол» и малюсенький но такой милый «Вентилятор». Ну, и наши скромные театральные потуги в проекте "Вестnickи".

Это, конечно, великий Кремль (кстати, в одном из зданий там в семидесятых работал мой дед Михаил Николаевич) и элегантный Пассаж. Это мрачновато-сталинский Дом Печати и роскошный Дом Ушковой. Это мой любимый Петропавловский Собор, такой величественный снаружи и одновременно такой тихий, смиренный и успокаивающий внутри. Это Никольский Собор на Баумана, когда-то возглавлявшийся весёлым и обаятельным пропойцей отцом Иоанном Протащуком. Это мечети, Азимовская и Марджани. Это тихое спокойствие Лядского парка и Эрмитажки, аристократичность, как ни парадоксально звучит, Ленинского Садика. Это весёлость Чёрного озера. Это миниатюрность и мимимишность Фуксовского Садика.

Это чисто казанские «сядись», «посчёт», «КварталА», «семьдесять» и бессмертное и всеобъемлющее «Айда уж, инде!».

И это, конечно, люди. Всех, кто кровно связан со мной узами нашей Казани и кто в первую очередь сделал мою Казань родной, я в кратком посте перечислить не могу, уж простите, мои хорошие, обнимаю. Но три имени я всё-таки упомяну. Во-первых, женщина, которую я считаю величайшей гражданкой Казани второй половины ХХ и начала XXI века - Директор Музея Казанского Университета, великолепная и импозантная Стелла Владимировна Писарева. Мой учитель, мой научный руководитель интеллигентнейший Давид Исаакович Фельдман, без которого я бы не стал тем, кем я стал. И, конечно, патриарх казанистики (можно так сказать?) Лев Моисеевич Жаржевский, вот уж кто учил тому, что в городе нужно не просто жить, а знать и любить его историю, легенды и сказки.

А вот нелепо помпезные дома колхозника и другой новодел в стиле «авыл-гламур» - это не моя Казань. Монструозное заведение с говорящей аббревиатурой ПФУ - это не моя Казань. Зиговские набережные и фишмамбетовские парки - это не моя Казань. Салаватовщина и элгрейщина - это не моя Казань. Это Казань пришлых пейзан.

Прости, моя древняя Казань, что какое-то время изменял тебе с молодухой Москвой, но - «я вернулся в мой город, знакомый до слез, до прожилок, до детских припухлых желез.»

Люблю тебя, Казань, уж позволь мне такие вольности в высказываниях. Удачи тебе и благополучия, наша прекрасная старушка!

Фото Юрий Жернаков, сайт pixabay