Есть такая профессия людей врачевать

 
Точно не помню, в конце 1979 или начале 1980 года в нашем восьми квартирном жилом доме колхоза «Октябрь», сто в станице Старовеличковской, на углу улиц Красной и Братьев Шаповаловых поселилась и быстро освоилась, пришлась, что называется, ко двору семья супругов средних лет с сыном школьником и дочкой студенткой. Мне тогда еще не было 30. Потому  новых жильцов воспринимала, как   людей старшего поколения, солидных и мудрых. Впрочем, наверное, так оно и было. Вилий Константинович и Галина Михайловна Котлевы оказались очень доброжелательными, не просто вежливыми, а истинно воспитанными, добросердечными, отзывчивыми, культурными. А еще - терпимыми, чего во времена советского максимализма так всем не хватало. Со всеми соседями они быстро подружились. Легко находили общий язык и с милиционером, и с культработником, и бухгалтером,  с бывшим фронтовиком техником-мелиоратором, и с детьми-подростками.
А промедление могло быть трагическим
Но, пожалуй, главное, оба они были врачами. Он – терапевтом, а она гинекологом.  В Старовеличковской весть о супругах, квалифицированных людях в белых халатах быстро разнеслась. Побывав на приеме, станичники рассказывали родным, соседям, друзьям о том, что новым докторам можно доверять: внимательно осматривают, дотошно расспрашивают, отправляют на анализы и рентген, назначения знатные делают. Неделя, другая прошла и о хворобе можно забыть… Прибавляло приезжим  «баллов» и то, что они быстро сдружились с заведующей Старовеличковской участковой больницей Валентиной Деомидовной Власенко, бывшей  уже многие годы непреложным медицинским авторитетом для всех и вся. 
В обычной жизни они со своими советами не навязывались, умели внимательно выслушать собеседника, но уж, если замечали что-то по своей части, тактично вставляли рекомендации. Как-то столкнулась под вечер в подъезде с Вилием Константиновичем. «Что-то третий день не вижу Валеру», - спросил он о моем муже. Рассказала, что тот занемог, а в поликлинику идти отказывается, надеется, что само пройдет.  Сражу же сосед поднялся к нам на второй этаж.   После недолгого, но тщательного осмотра и опроса, пальпации живота резюмировал: «Да, у Вас, мой дорогой, не иначе как перитонит уже начался! Разве же так можно!». Тут же позвонил в скорую. Приехала она быстро.  Врач дал наставления фельдшеру и вскоре муж был уже на операционном столе (в Калининском хирургическом отделении, Старовеличковский больничный комплекс тогда еще не сдали в эксплуатацию). Благодаря легкой руке и  профессионализму опытного хирурга, аппендицит удалили и с последствиями перитонита справились.  А ведь дальнейшее промедление могло оказаться трагическим.
Не менее внимательной к окружающим была и Галина Михайловна. Когда я встала на учет, ожидая третьего сына, она не раз по-матерински журила меня  за излишние  домашние хлопоты. Например, покачав головой, со вздохом, как-то сказала: «Декретный отпуск дают не для того, чтобы делать в квартире ремонт!». Кстати, старших моих сына и дочку подростков убедила, чтобы они собирали грецкие орехи и  проверяли, съедаю ли я каждый день пару-тройку. Уж больно это полезно! Те приняли к сведению и строго выполняли предписания.
Это только малая толика, всплывших в памяти эпизодов проявления истинного человеколюбия и профессионализма замечательных людей, прекрасных специалистов, с которыми мне посчастливилось прожить рядом немало лет. А было оно не эпизодическим и не только к отдельным людям, но ко всем окружающим.
Читала поэмы Боккаччо
Сын Котлевых, Виктор, сдружился с соседскими мальчишками. Дочь Элеонора, которую все называли ласково Эля, училась уже в медицинском институте, приезжала только на выходные. Как-то встретив меня во дворе, спросила: «У вас говорят солидная библиотека, а «Декамерон» есть?».  «Конечно, - отвечаю,- у меня полная подписка «Всемирной литературы». Не меньше часа изучала любознательная девушка стеллажи с книгами, нашла ту, о которой  спрашивала, и попросила дать почитать. Сначала я удивилась, что ее интересовали новеллы итальянского писателя Джованни Боккаччо,   написанные приблизительно в 1352—1354 годы. Потом поняла: они же о любви!
Через  несколько лет колхоз сдал в эксплуатацию новый трехэтажный дом с квартирами улучшенной планировки, неподалеку, на улице Братьев Шаповаловых. Котлевым дали там квартиру.  Встречались мы потом  не часто, а когда в 1996 году мы получили квартиру в Калининской, и того реже. Но иногда по большим праздникам рука сама тянулась к телефону, чтобы набрать нужный номер (мобильных еще не было).
С горечью узнала о смерти Вилия Константиновича. Было это давненько. С Галиной Михайловной, все реже, но общались по телефону. А вот не так давно и ее не стало. Защемило сердце, будто в мир иной ушел родной человек.
Династия врачей не прервется
Лет десять назад, когда писала материал о Джумайловке, побывала во всех учреждениях  хутора: школе, детском саду, Доме культуры. Не могла обойти стороной и врачебную амбулаторию. Тогда она находилась еще в старом здании, что рядом с мемориальным комплексом защитникам Родины. Встретила меня приветливо женщина средних лет в белом халате. Представилась: «Врач терапевт Элеонора Вильевна Наталочкина». В голове пронеслось: «Вильевна?». Но уточнить не успела. Врач с милой улыбкой добавила: «Вы не узнаете меня? Вы же жили в Старовеличковской в одном доме с моими родителями!».  «Эля! Тебя и не узнать, ведь столько лет прошло!».
Долго передаваться воспоминаниям не получилось – в коридоре ждали приема хуторяне. Моя собеседница акцентировала внимание на проблемах: здание старое, требует ремонта. Об этом я не могла не упомянуть в своей статье. Спустя время с радостью узнала, что в Джумайловке планируется построить новое, современное здание для фельдшерско-акушевского пункта. Так оно и произошло. Не хуже ФАП построили и в Гришковском. Некоторое время Элеоноре Вильевне приходилось работать одновременно и там. Недавно опять село осталось без собственного доктора, и на выручку снова пришла Наталочкина. Кроме того, она дежурит в терапевтическом отделении Калининской ЦРБ, часто в выходные, как в предыдущую субботу, например. Из-за этого назначенный ранее разговор нам пришлось перенести.
Интервью состоялось в понедельник. Первым делом, не могли не вспомнить родителей Элеоноры. Новостью для меня было, что их семья из Узбекистана, где проживала долгие годы, переехала с начала в станицу Петровскую Славянского района, где Эля и окончила среднюю школу. Потом было обучение в Славянском медицинском училище. Его она окончила с отличием. В 1984 году получила диплом об окончании Краснодарского медицинского института и по распределению попала в Брянск. Там почти четыре года работала на «скорой». Возвратилась на Кубань, вышла замуж, в 1988 году родился сын. Его, как и брата назвали Виктором. Оба не изменили семейной традиции в выборе профессии. Брат работает физио-терапевтом в Краснодарской фирме «Травы Кавказа». Сын – фельдшер одной из станций скорой помощи в кубанской столице.
Открытием для меня стало то, что истоки династии врачей Котлевых глубже, чем я думала. Детским врачом был дедушка Элеоноры Вильевны Хусаин Моминович Котлев. А его жена София – лаборанткой в медицинской лаборатории. Такая вот история. Уже четвертое поколение этой семьи занимается врачеванием людей.
С началом пандемии, как и другие врачи Калининской ЦРБ, да и всей страны, Элеонора Вильевна Наталочкина трудится в особенно напряженном режиме. И ей самой не удалось избежать коварного вируса, но истинная оптимистка, она, ни на что не сетует, верит в лучшее. Все личные проблемы, а их немало, ведь уже который год она вдова, врач оставляет за порогом медицинского учреждения. А прием больных начинает приветливым вопросом: «На что жалуемся?».