Зкскурс в историю социальной справедливости

     История каждого народа — реки крови, пролитой как в войнах с другими народами, так и в беспощадной борьбе людей друг с другом. Что представляет из себя исток этой реки, какая идея лежит в ее начале?

     Несомненно, имя этой идее — справедливость. Кто скажет, что это не так, пусть назовет хоть одну войну, хоть один бунт, да хоть единственную бытовую драку, смысл которых не лежал бы в достижении некой справедливости? Пусть ее понимания были каждый раз разными, но общая суть все равно остается неизменной.

     В справедливости суть, в которой великое сливается с ничтожным, глобальное сцепляется с крошечным, а мизерное — с гигантским до полной их неразделимости. Удивительно, но за все века людской истории еще никто не боролся против идеи справедливости, все — только за нее!

     Но при этом злобно били друг друга, причем ярость этих боев прямо соответствовала остроте чувства справедливости. Очень точно идею этой борьбы выразил русский поэт А.К. Толстой в своем гениальном стихотворении «Правда»:


     Правда

Ах ты гой еси, правда-матушка!
Велика ты, правда, широка стоишь!
Ты горами поднялась до поднебесья,
Ты степями, государыня, раскинулась,
Ты морями разлилася синими,
Городами изукрасилась людными,
Разрослася лесами дремучими!
Не объехать кругом тебя во сто лет,
Посмотреть на тебя — шапка валится!
Выезжало семеро братиев,
Семеро выезжало добрых молодцев,
Посмотреть выезжали молодцы,
Какова она, правда, на свете живет?
А и много про нее говорено,
А и много про нее писано,
А и много про нее лыгано.
Поскакали добры молодцы,
Все семеро братьев удалыих,
И подъехали к правде со семи концов,
И увидели правду со семи сторон.
Посмотрели добры молодцы,
Покачали головами удалыми
И вернулись на свою родину;
А вернувшись на свою родину,
Всяк рассказывал правду по-своему;
Кто горой называл ее высокою,
Кто городом людным торговыим,
Кто морем, кто лесом, кто степию.
И поспорили братья промеж собой,
И вымали мечи булатные,
И рубили друг друга до смерти,
И, рубяся, корились, ругалися,
И брат брата звал обманщиком.
Наконец полегли до единого
Все семеро братьев удалыих;
Умирая ж, каждый сыну наказывал,
Рубитися наказывал до смерти,
Полегти за правду за истину;
То ж и сын сыну наказывал,
И доселе их внуки рубятся,
Все рубятся за правду за истину,
На великое себе разорение.
А сказана притча не в осуждение,
Не в укор сказана — в поучение,
Людям добрым в уразумение.

      Алексей Толстой.  1858 г.


     Вероятно, нет для людей более загадочной сущности, чем справедливость. Но даже приняв мысль об ее трансцендентности земному существованию, непостижимости для человека истинной, высшей справедливости, и, соответственно — об ущербности всякой земной справедливости, люди все равно продолжают ее искать. Ибо ощущение недостатка правды и истины заложено в человека, вероятно, столь же глубоко, как и чувство нехватки воздуха.

     Что общего у всех учений, созданных мудрецами всех времен и народов? Безусловно — стремление отыскать справедливость. Но в чем тогда их различия, заставляющие адептов убивать и калечить друг друга? Разумеется — в разном ее понимании, ведущим к разным путям ее поиска.

     Справедливость — волшебное слово, начертанное на кровавых знаменах войн и революций. Но при столь великом своем смысле, это понятие до сих пор изучено весьма поверхностно. Общепризнанная его трактовка - «Понятие о должном, содержащее в себе требование соответствия деяния и воздаяния».

     Англосаксонская мысль в лице Джона Ролза постаралась сформировать «теорию справедливости», утверждающую два постулата. Во-первых, равные права и свободы, во-вторых — устройство социально-экономических отношений таким образом, чтобы наибольшие преимущества от них получали наименее привилегированные члены общества.

     Первый постулат получил обозначение уравнительной справедливости, второй — распределительной или — социальной.

     Толкование понятия «социальная справедливость» в дальнейшем расширялось. К ней отнесли обеспечение работой всех членов общества для более полного удовлетворения его потребностей при достойном вознаграждении за труд при относительно равномерном социальном обеспечении, в том числе и нетрудоспособных, по достойным человека нормам от общего количества производимых в обществе и необходимых каждому средств для жизни, а также свободный доступ всех членов общества к образованию, здравоохранению, культуре и оздоровительному спорту.

     Но всё вышеизложенное по своей сути всего-навсего — пакет благих пожеланий, любимый политиками всех без исключения направлений. Ибо количественные оценки здесь отсутствуют, и содержание каждого пункта зависит исключительно от воли того человека, который берётся воплотить его в жизнь. Ибо, как сказал И. Кант «Не существует какого-либо общественного критерия оценки достоинств и заслуг», а если их нельзя оценить, значит по ним нельзя и воздать.

     Но как тогда Маркс сумел сформулировать понятие социальной справедливости социально-экономических отношений в своём тезисе о равенстве рабочего времени, что должно определять как относительно равное количество труда по времени, так и относительно равные нормы базовых средств для жизни необходимые каждому и принятые законодательно объединённым в своё государство трудящимся народом? 

     Чтобы с правом на добросовестный труд или службу для блага общества у КАЖДОГО было право СВОБОДНО ЖИТЬ достойно своего труда, иметь достойное современного человека образование и медицинское обслуживание! То есть иметь от общества необходимые качественные средства для жизни и услуги по известным во всём мире нормам социального благополучия, (но по своим национальным традициям), от общего производимого в стране количества добротного жилья, качественных продуктов питания, фактуры для одежды и оказываемых услуг, что необходимо для нормальных социально-бытовых условий жизни нужных каждому члену общества для его прогрессивного социально-экономического, морально нравственного и интеллектуально духовного развития!

     Причём относительно равномерно, от относительного равенства рабочего времени как относительно равного ДЛЯ ВСЕХ количества честно и справедливо нормированного труда по времени и квалификации, а качество благоустройства жилья, приготовление блюд питания, изготовления одежды и предлагаемых услуг чтобы каждый мог формировать и определять для себя и своей семьи сам по зарплате от результатов квалификации труда на рабочем месте в экономике страны независимо от профессии.

     А кто не хочет трудиться на благо общества, тот не заслужил пользоваться и благами производимыми обществом! Именно в этом должна быть сущность социальной справедливости и социальной свободы каждого законопослушного и добросовестного члена человеческого общества! А рынок может сохраняться на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия общества при предъявлении соответствующих документов, которые должны определять такое право.

     Дети в обществе с такими узаконенными Безусловными Базовыми Гарантиями должны иметь всё необходимое для своего нормального развитие в силу своего несовершеннолетия и преемственности поколений как будущее население страны, имея определённые бонусы за послушание, хорошую учёбу и примерное поведение, старики как уже заслужившие своим трудом достойную старость! А больные и немощные должны иметь от общества всё необходимое только для выздоровления и поддержания жизни по нормам для нетрудоспособных. И что здесь несправедливого?

     Только такое понятие свободы, равноправия  и социальной справедливости должно быть одной из форм массового социально-экономического сознания у всего трудящегося населения Земли, а не стремление иметь ББД (Безусловный Базовый Доход) в виде гарантированного денежного дохода, который необходимо кому-то отрабатывать, как и кредиты.

     В свободном и социально справедливом обществе должны быть сильные традиции презрения к тому, кто обманывает или стремится взять чужое. Традиции могут быть подкреплены религией, ибо любая религия учит не лгать и не брать чужого, в Бога вы можете не верить, а вот быть честными обязаны и воровство нельзя делить на материальное и нематериальное.

     Нельзя подавать милостыню здоровым людям и логика простая — все должны трудиться на благо общества, чтобы иметь от общества необходимое для благополучной жизни по честно и справедливо нормированному труду или службе по сложности, трудоёмкости и опасности для здоровья! Тем же, кто действительно не может работать, каждый помогает своим честным трудом, а справедливо устроенное государство честно обеспечит необходимым каждого и в первую очередь действительно нуждающихся.

     В таком обществе государство намеренно лишает людей других источников дохода, оставив только тот, что вынуждает честно трудиться – законодательно гарантированное социально-бытовое благополучие и ежемесячную зарплату по количеству и квалификации общественно необходимого труда! Сдача в аренду недвижимости, игры на бирже, перепродажа вещей, машин и квартир в ущерб кого-либо в таком обществе должно быть полностью вне закона, а значит лишены смысла.

     Да, можно признать, что честный труд и справедливые законы не приведут отдельных людей к большому богатству, однако это точно гарантирует социальное благополучие для всех честных и добросовестных граждан страны!

     На основе вышесказанного можно сделать вывод, что пока в обществе господствует капитализм со своим товарно-денежным производством и распределением,  с анархией рынка и властью денег, преодоление социальной несправедливости будет основываться на стремлении субъектов к компромиссу, к отказу от части своих интересов в пользу сохранения социального мира. Богатые будут вынуждены соглашаться на более значительные налоги, а бедные — на существование тех, кто может на основе законов капитализма, анархии рынка и власти денег, иметь за счёт своих капиталов в десятки тысяч раз больше наёмных трудящихся.

     И пока население России не соглашается с марксистской трактовкой социальной справедливости и не объединяется для её реализации, социальная несправедливость может быть преодолена только так! Иначе в обществе скопится критическая масса неразрешённых социальных конфликтов, а они приведут к социальному взрыву и к гражданской, а то и к глобальной войне с миром смешанной экономики с преобладанием социальных гарантий по труду, а не по капиталу.

     В странах с монополией законов о социальных гарантиях по труду, а не по капиталу, самый низкий в мире коэффициент Джини (индекс справедливого распределения доходов и базовых средств для жизни). Уровень жизни всех добросовестно трудящихся граждан страны примерно одинаков, а разница в доходах самых богатых и самых бедных минимальна и социально справедливой свою страну делает сам народ своим организованным большинством и все гордятся тем, что живут в одной из самых социально справедливых стран мира!

     Честный и добросовестный труд всегда и везде заслуживает доброго отношения, а социальной справедливости без честности и добросовестности в общественном производстве при распределении по капиталу, а не по труду, быть не может. Именно в такой стране каждый свободен выбирать — честно трудиться и иметь всё необходимое для своего счастливого благополучия, или всё время бояться быть разоблачённым в процессе своей лживой и недобросовестной жизни.

     Именно монополия единого для всех закона на социальные гарантии по труду вместо монополии капитала обеспечивает в социально развитом или социалистическом обществе развитие гуманизма, равноправие и социальную справедливость! Ведь действительно свободным можно быть только среди людей, пользующихся одинаковой для всех свободой и понятиями справедливости, поэтому утверждение чьего-то права за счёт другого, менее свободного, должно внушать нашему сознанию его привилегии и не дают ощущение свободы, поэтому ничто так не противоречит свободе, как чья-то привилегия. Вот почему вопрос свободы и привилегий часто становится местом преткновения для психологов и социологов в любом обществе.
 

     Правовая справедливость, в отличие от социально-экономической, тоже может быть нормализована, и, по идее, превращена в некий развивающийся юридический «аппарат справедливости», работающий в зависимости от человеческой воли объединенного трудящегося народа страны. Но практика говорит об ином, ибо применение тех или иных правовых норм так же неразрывно связано с чувством справедливости того человека, который их использует. Даже ветхозаветный принцип «око за око и зуб за зуб» не обеспечивал в свои времена социальную справедливость, ибо чаще всего вместе с глазами и ушами отнимали у людей и саму голову.

     Несмотря на все старания, вынести идею справедливости за пределы человека, поместить ее в некое подобие государственной машины с надеждой на получение социально справедливого государства при нивелировании людских различий в ощущении справедливости всегда будут терпеть крах.

     Потому написанию справедливых законов и разработке связанных с ними нормативных актов должно предшествовать изучение справедливости на уровне психологии и микросоциологии. Ведь история права может наглядно показать, как казалось бы самые справедливые законы могут порождать несправедливость, причем при отсутствии каких-либо их формальных нарушений.

     Латание юридических «дыр» в виде разработки новых уточнений и толкований в существующих законов, как правило, социальную справедливость не обеспечивает, а новые законы, вводимые взамен старых без учёта насущных интересов трудящегося населения страны постигает та же судьба.

     Начнем с того, что справедливость человек часто способен воспринимать лишь по контрасту с несправедливостью. Последнюю же он воспринимает напрямую, подобно как ощущает голод, холод, жажду, но практически не чувствует сытость, тепловой комфорт, достаток воды. Потому именно несправедливость по своей сути и является главным двигателем общественных процессов, порождая борьбу за её достижение по своим понятиям социальной справедливости. Именно поэтому цель борьбы ее участники видят по-разному.

     Те из них, кто сам имеет определённое чувство справедливости, добивается именно ее, остальные скорее желают мести источникам несправедливости, и при этом упускают из виду, что результатом их борьбы станет порождение новой, так сказать, вторичной несправедливости. Люди, лишенные справедливости, также не способны чувствовать собственную несправедливость, но обладают высоким чутьем на несправедливость в отношении себя. Что, безусловно, усугубляет процессы «восстановления справедливости», особенно когда они становятся массовыми.

     Такие процессы все время происходят, так скажем — на микроуровне. На уровне отдельных семей, коллективов и прочих общностей. Единственное необходимое условие — присутствие людей в количестве более одного. Ибо, к сожалению, люди с развитым чувством справедливости составляют в обществе небольшую его часть и связано это, по-видимому, не только с воспитанием и жизненным опытом, сколько с психическим типом и состоянием этих людей.

     Когда в обществе происходит достаточное накопление несправедливости, то противодействие ей охватывает значительные массы народа. С микроуровня эта борьба переходит на макроуровень. Бунты, восстания, правительственные перевороты  — и всё это ради революционных изменений в понятиях социальной справедливости!

     Некоторые революционные изменения в понятиях социальной справедливости произошли в 1917 году в России, но это были ложные понятия, извращающие само понятие социальной справедливости для трудящегося народа при сохранении буржуазного товарного производства ради прибыли, а не ради удовлетворения всё возрастающих потребностей трудящегося населения по количеству и квалификации труда. Именно это породило волну вторичной несправедливости, которая вернула страну с государственно-капиталистической экономики на прежние рельсы частнокапиталистической экономики.

     Это ещё раз доказало, как в Германии и в других странах, что превращение частной собственности на средства производства в общественную или государственную собственность не делает частную собственность капиталистов на производимые трудящимися необходимые каждому для жизни социальные блага доступными всем по количеству и квалификации своего труда!  Это меняет только характер собственности средств производства, а способ распределения производимых трудящимися средств потребления сохраняется прежним, через рынок посредством товарно-денежных отношений, а говорить о равноправии и социальной справедливости для всех при рынке всё равно, что говорить о свободе для всех при рабстве!

     Только внедрение материальных социальных гарантий по труду на определённые нормы средств для жизни от их общего производимого в стране количества, которые необходимы каждому для социального благополучия всего трудящегося населения, способствует развитию социальной справедливости в обществе и его процветанию!  При сохранении рынка на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия всего общества.