Вы поедете на бал?

- Чёрный, белый не берите, да и нет  не говорите… Вы поедете на бал?
- Сатаны?
- Конечно. Приглашения строго по списку. Вы  - в числе,  довольны?
- Как посмотреть… События  меняются с каждым днём…  Не факт, что бал состоится.
- Колдуны  над этим работают. Поднята вся нечесть с болот северных. На красной от крови площади прахи шевелятся, звёзды рубином жгут.  На мостовой слышен гул …  Хотите гарантий?
- Разумеется. Подготовка к балу не означает, что он состоится. Дресс-код в  полном обнажении, как и положено по протоколу?
- Ну…не всё можно показывать; если есть, что показать, пожалуйста. Крутые бюсты, железные яйца… приветствуются. У кого нет «дальнобойного оружия» и «тачанкой» можно обойтись, а то и простым символом. Пластическая хирургия поможет; там  - урежут, здесь - прибавят.
- Вот - вот… Я и говорю: нужно время на подготовку…Ресурсы…

 На голову посыпался дождь из рублёвых ассигнаций.

- Знаем ваши штучки… деньги фальшивые, так и останешься в одних трусах.
- Леночка, кто-то и останется, только не Вы… Публично признаться в самых смелых желаниях - да ты королева бала! Пусть жмут туфли в стразах и лодыжки ноют от железных пряжек, выбор сделан! Вся  замшелая мерзость тебе поклонится, ты разбудила низменные инстинкты погребённых злодеев, запах которых нежнейшим образом насытит атмосферу бала. Сам Ильич в костюме от Гуччи пригласит  на вальс… Дух Гитлера обовьётся змеем вокруг талии… Ты почувствуешь на интимном месте руку любимого вождя… Всё, как мечтала, как желала твоя плоть и  благословлял тебя дух…Королева! Только натрись волшебным кремом: не обессудь,  годы берут своё…
 
Лена с осторожностью взяла баночку. Мизинцем провела по запотевшей крышке. Обнажив грудь, дотронулась до соска… Спелый, как виноградный плод , он стал крепким и упругим.  Известный грузин целовал и ласкал её, а на интимном месте появилась долгожданная влага. Лена закатила глаза, из глубины вырвался крик;  в сладкой неге она беззвучно распласталась на убранной шёлком кровати.  На балу сатаны, её, Хрулёву Лену с далёкого Мурманска лобзал царь царей и властелин властителей! Хрустальный кубок, наполненный кровью младенцев, на роскошном подносе раскачивался в такт сладчайшей мелодии; его держали Лера с Викой, они тихо подпевали в такт.  Филя с Колей, играя «яйцами Фаберже», дополняли картину утончённого разврата, показывая  «средь шумного бала»  высоты однополой любви . Публика, украшенная перьями, захлёбывалась непристойными эмоциями; хороводы обнажённых тел являли картину,  где мёртвые и живые совокуплялись.  Оргия продолжалась пока поток  ни приблизился к  черте, за которой зияла  бездна.  Персонажи жались друг к другу, не желая опять оказаться в кромешном мраке преисподней. Но часы пробили шесть и приглашённые, спиралью закрученные и упирающиеся в своём нежелании погружаться в пропасть, подхваченные невообразимой силой, затягивались в глубь чёрной дыры… Лена вспомнила, что ей советовали; она скороговоркой произнесла: « Чёрный, белый не берите…». Упираясь руками и ногами, как молитву, твердила « чёрный , белый не берите»… «Что, если наоборот…»  Она закричала: «Нет! Беру белый!»  Её голос прозвучал как набат, картина безумного бала исчезла и она, Лена Хрулёва, оказалась на берегу северного моря…  Мягкий голос мамы прошептал:  «Доченька, я молилась о тебе… Господь услышал…». Мама заплетала непослушные волосы дочки в тугую косу,  вышитый заботливой рукой матери сарафан сокрыл женские прелести «королевы бала».
 
Рядом с Леной лежала пустая баночка , свидетельствующая о ночном кошмаре. Лена ловким движением забросила её далеко в море. Чайки, важно шагающие по берегу в поисках пищи, странно гоготали. Лена расслышала только одно: «Вы поедете на бал?»
«Шли бы вы…»

Мама Лены кормила чаек.            
 (Узнали т.н.Ваенгу?)