Русальная неделя

Горят костры жаркие. Завивают девушки венки из цветов, да трав лесных. В каждый веночек свечу вставляют, да по реке пускают. Ежели венок парень словит, то быть девице его суженной. Если к берегу прибьёт, то ещё год в девках ходить.
Смех, да песни по лесу раздаются. Играет в салочки молодёжь, дразнит лешего.

Но не только девки с парнями заигрывают на русалочьей неделе. Выходят на берег хозяйки рек да озёр. Ищут себе новых сестёр да возлюбленных. Прекрасны белоликие девы. Чешут гребнями длинные волосы, нежным голосом зазывают купальщиков.

— Поймай меня, добрый молодец. Али я не хороша? Посмотри, как строен стан мой, как нежна кожа, слаще вишни губы мои. — Смотрит зелёными глазами красавица на паренька, пальчиком манит, улыбается.
— Догонишь, поцелую.

Луна высоко висит. Серебрит траву. Проходят сквозь тонкую ткань сарафана её волшебные лучики, открывая любопытному взгляду заманчивые изгибы девичьего тела. Она смеётся, заливается. Бежит за ней юноша, догоняет, дороги не разбирает. А она то за берёзку спрячется, то за топольком смеётся.

Вот нагнал чудесницу, обнял, сорвал с головы красавицы венок заветный, свои кури им украсил. Целует девицу, и не замечает, что уж по пояс в воде стоит. А она слова нежные шепчет, по головушке его гладит, всё дальше на глубину уводит. Новый работник водяному царю будет. А русалка ещё одни бусы жемчужные себе в награду на шею оденет.

Подружки её, тем временем, на берегу хороводы водят, песни поют. Сестёр новых присматривают. Кто с сердцем разбитым к реке идёт, а кто и радостью делится.
Одну девицу неволят, замуж за нелюбимого отдают. Сидит она на бережке, слёзы льёт. Просит защиты у реки, что б увела немилого за семь вод, девять берегов.
Сплетает полынь да разрыв траву в тугую косу. Из неё куколку делает, да именем своим называет.

Кинь куколку в реку. Подхватит вода, закружит, к берегу прибьёт, значит не принял водяной просьбы твоей. Быть тебе женой нелюбого. А коли потонет куколка, считай сменилась судьба. Тут всё случиться может.

А русалки круги водят, песни поют, к себе зовут.
— Девица-красавица, иди к нам. Посмотри, как свободны мы, как хороши. Сами выбираем кого любить, кого жаловать.
Гладят страдалицу по волосам, распускают её косы тугие. Снимают с головы ленты яркие, целуют в губы алые. И забывает девица и отца, и мать.

Приняли воды её подношение, сменилась судьба у девушки. Теперь она жена водяного царя, дочь подлунного мира. Не болит больше сердце, не страдает. Любви не знает.

А другая к воде придёт, венок принесёт, да с лю;бым сговорится, что б ждал её на другом берегу. Как венок на воду спустит, кинется парень в реку, да схватит венок. Тут уж и родителям смириться придётся. Раз сами боги решили этот союз благословить. Вот только не всегда парни до венков доплывали, за русалками уходили.

Или видит речная дева счастье чужое, а самой завидно. Не помнит она, как это любить, ждать и радоваться. Собирает сестёр своих в хоровод. Поют они, кружат вокруг счастливицы, вопросы разные задают. А то и полюбовников своих из воды вызовут, и давай на прочность чувств девушку пытать.

И беда, коли поддаться, если хоть и в шутку, но кокетничать начнёт. За собой, в омут, утащат.

А костры всё жарче горят. Парни с девчатами в салочки играют. Да венки из трав друг другу плетут. Ветер, песни весёлые вдоль берега разносит. Играют пастушки на флейтах, и звёзды соскальзывают с небесных нитей, чтобы послушать их...