Преодоление

Конец мая 1986-го… Месяц со дня аварии на Чернобыльской АЭС, ликвидация последствий которой продолжается на самой станции и вокруг неё, мы ещё толком не представляем, чем и когда всё это закончится, беженцы с загрязнённых территорий Белоруссии потихоньку перебираются на чистые земли, в нашу западную область – тоже. А на носу лето и отпуск, надо вывезти сына-школьника к морю, проще всего к Балтийскому. Решено: поедем в Юрмалу. А пока мне надо закончить и сдать в будущий номер заводской газеты очерк о совсем ещё молодом, но уже с твёрдой жизненной позицией человеке. Зовут его Саша Снопко, скоро ему исполнится 25 лет. Прикидываю в уме: ровесник моих четвероклашек, классным руководителем которых довелось быть пятнадцать лет назад в далёком казахстанском посёлке. Значит, и им сейчас столько же. Мальчики и девочки 1961 года рождения. Года гагаринского полёта. Сколько же Юрок было тогда в моём классе? Трое или четверо? Кем они стали? Не знаю.

Я разговариваю с их ровесником, уже вполне самостоятельным человеком, старшим мастером монтажно-сборочного цеха. Значит, и мои мальчишки чему-то уже обучились, за что-то сами уже отвечают… Выросли.

Как я узнала о Саше Снопко? Завод-то большой, семь тысяч человек. Узнала неожиданно – как о кандидате в дикторы заводского радио, которое неразрывно связано с газетой. Потом оказалось, что Саша ещё и в самодеятельном театре выступает, ведёт заводские вечера, и он же – Дед Мороз на новогодней ёлке. С ума сойти! Как он всё успевает?

- Просто хочется жить интереснее, - удивлён моему вопросу Саша. – Постигать что-то новое, преодолевать…

- Так диктор на радио – очередное преодоление?

- Да. Ведь раньше мне не приходилось читать такие тексты. Хотя занимался в драмкружке, читаю стихи со сцены и прозу. Но это другое. Вот и захотел испытать себя. Сначала не получалось. Потом как будто нашёл ключ к дикторской декламации.

***

Говорят, в героя своего повествования надо влюбиться. Не в романическом смысле, конечно. Влюбиться в Сашу не сложно: высокий, складный, со светлой волнистой шевелюрой над симпатичным мягким лицом. Но мне надо не влюбиться, надо понять. Почему он такой? Не слишком ли за многое берётся? По наивности? Или по мудрости? Не знаю. Но как хорошо, что не циник, не нигилист. И не маменькин сынок.

Хотя мать одна вырастила их троих. Он младший. Приходилось трудно, работа у матери на обувной фабрике была не из лёгких. Но время на книги в их семье находилось всегда. Вслед за старшими сестрой и братом Саша в последних классах увлёкся психологией. Загорелся ехать в Ленинград поступать на психологический. В аттестате всего две четвёрки, по языкам – русскому и белорусскому. Но когда увидел, какую программу надо осилить по истории, спасовал. Нет, не зазубрить ему все эти даты! Всё-таки свои силы надо оценивать трезво. А тут девчонка-одноклассница стала уговаривать ехать туда же, в Ленинград, но на физику: «Уж физику-то ты сдашь!..» А вот и не сдал, завалил письменный. Оставалось поступать в БГУ, выбрал радиофизику и электронику. Здесь пришёлся как раз ко двору.

В 1983-м окончил университет, распределили в Гродно. На «Магнитолу» его с ещё двумя однокурсниками сагитировали обещанной исследовательской работой. Ни в чём другом, учась в университете, они представить себя не могли. Производство, работа в цеху казались непонятными, непостижимыми. На заводе Снопко направили в монтажно-сборочный, технологом.

***

- Александр, - подходит к нам начальник цеха Соболев, - как у тебя, нормально?

- Да.

- Сделаешь? Все двенадцать?

- Сделаем.

Это Соболев переманил его в мастера, поясняет мне Снопко.

- Обманул!.. – беззлобно усмехается он. – Взял мастером, а сам ушёл в отпуск, то есть оставил вместо себя. Второго мастера нет. Участок трудный. Досталось мне тогда. Но выдержал. Очень помог в те дни бригадир Евгений Шлык, слесарь-сборщик. Сам смело мог бы работать мастером, но не хочет. Считает, что его место как раз по нём. И сейчас на него опираюсь. Незаменимым считаю Эдуарда Ивановича Бобровницкого. Двадцать пять лет проработал в радиотехнике, слесарь-сборщик 5-го разряда. Если приходит в цех сложная деталь, сначала несём её Бобровницкому. Получилось у него, пошло – значит, можно запускать на конвейер.

Теперь уже чувствую, что работа в цеху - по мне. А вот однокурсник Витя Рукша так и не смог остаться здесь, перешёл в АСУП - отдел автоматической системы управления производством. Что меня устраивает в цеху? Необходимость строить отношения с людьми. Вчера опять купил несколько новых книг по психологии.

- Чтобы лучше руководить?

- Это самое сложное. И самое интересное.

- Какие же заповеди у руководителя?

- Не раздражаться. Не повышать голос. Помнить, что коллектив всегда прав.

- Получается?

- Не всегда.

- Срывались?

- Было.

- А что потом?

- Потом извинялся.

А в общем, ещё по дороге на работу, - продолжает после паузы Саша, - стараюсь поднять себе настроение. Поэтому больше иду пешком, психологически настраиваюсь. Но конфликтные ситуации всё равно случаются. То расценки нежелательные, то премии вдруг уплыли. Иногда достаточно поговорить с людьми на небольшом собрании, а бывает, нужен индивидуальный подход. Если чувствуешь, что в группе есть заводила, любитель громко побухтеть, поныть, стараешься поговорить с людьми в его отсутствие. И, смотришь, понимают, верят. Значит, убедил.

Год назад Александра Снопко назначили старшим мастером. В его подчинении три участка, около восьмидесяти человек.

- Саша! – подбегает к столу, за которым мы сидим, и наступает на Снопко плотного сложения молодая работница. – Я целый день не могу подписать у тебя 32 штуки! Я тебе отдала?

- Отдала.

- Подписывай! Я же выполнила работу.

Снопко дотошно выясняет ситуацию, подписывает протянутый бланк, довольная работница убегает. Вспоминаю, в начале нашего знакомства я называла Снопко Александром Алексеевичем. Потом, учтя возрастную дистанцию, позволила себе перейти на имя. Оказывается, так в цеху называют его многие.

- Как к этому относитесь?

- Да в общем, когда ровесники начинают величать по имени-отчеству, не слишком уютно себя чувствуешь. Но таков деловой этикет...

- Саша, а что с диссертацией, о которой думали после института?

- Пришлось отказаться. Зато предстоит работа с освоением новой сложной продукции.

- Ну а какого характера техническое творчество возможно в цеху?

- Поле деятельности, в принципе, бесконечно. Инженер – это человек, умеющий думать оригинально, проявлять смекалку. Недавний случай: не шли от поставщика специальные панели. Люди сидели без работы. Зато некондиционных панелей накопилось в цеху с лихвой. А что, если?.. Стали собирать схему на этих панелях, не запаивая четыре соединительных проводка. Когда пришли хорошие панели, негодные сняли, а эти вмонтировали в уже готовые схемы. Тьму времени сэкономили. И задание выполнили вовремя.

М-да… Голь на выдумки хитра, думаю я сейчас. И это в оборонной промышленности. Такое допустимо и возможно только в нашей системе координат…

***

Александр вдохнул поглубже и поднялся на помост. Коленки знакомо подрагивали. Это хорошо, отметил про себя. Волнуюсь, значит получится. Люди, собравшиеся у сцены на площади Ленина, посматривали с любопытством. Что-то сейчас покажут?.. На пиджаках у многих военные награды. Ещё бы – 9 мая. Найду ли контакт с этими людьми? А с мальчишками, что остановились пока просто так, от нечего делать?.. Он ещё раз вдохнул (как перед прыжком в воду – опять преодоление) и шагнул к микрофону.

…Вот он –
       фашист!

Оголтело и мощно

воет

его знаменитая
сталь…

Знаю,

что это почти невозможно!

Знаю,

что страшно!

И всё-таки
      встань!

Встань,

лейтенант!..

Слышишь,
      просят об этом,

вновь возникая
            из небытия,

дом твой,

пронизанный солнечным светом.

Город.

Отечество.

Мама твоя…

Стихи Рождественского он читает давно. В них находит то, что, не оформленное в слова, прочно сидит в нём самом. То, о чём не скажешь походя, меж бытовых забот и будничных дел. О чём мучительно думаешь ночью, когда не спится, когда вновь и вновь пытаешься определить смысл жизни.

- Наш завод дал тогда восемь номеров, - вспоминает Александр. – Стихи, проза, два танца в исполнении ансамбля и вокальное трио. И актёрские силы у нас хорошие…

Без театра он себя не представляет. Когда-то в школе даже подумывал, не пойти ли в артисты. В университете играл на студенческой сцене. Чем привлекает театр? Всё той же возможностью проникнуть в психологию человека, попытаться разобраться в её законах. В народном театре Дома офицеров участвовал в спектаклях «Барабанщица» А.Салынского и «Берёзовая ветка» Ю.Визбора.

- А Дедом Морозом трудно быть?

- Жарко!..

***

Саша торопился закончить цеховые дела, чтобы успеть на самолёт. Он уезжал за маленьким сыном, гостившим у родителей жены. Когда я уходила из цеха, Александра перехватил невысокий молодой человек в клетчатой рубахе под белым халатом. Они обменялись рукопожатием.

- Спасибо, - улыбнулся Снопко коллеге.

- За что? – полюбопытствовала я, когда они разошлись.

- За подмену. На этой неделе я должен был работать во вторую смену, но надо ехать. Так вот напарник согласился выйти вместо меня.

- У вас много друзей?

- Не много. Но есть.

- Люди, которые понимают?

- Которые понимают и кому прямо могу сказать о недостатках, с кем не надо казаться лучше и умнее, чем ты есть.