День ангела

День Ангела.
(Благодеяния Ларисы Инсаровой)

Тихой унылой чередой тянулись серые дни жизни дома инвалидов Вестинберского сражения на острове Рох. Скудное питание, нехитрые развлечения, шелест листвы, серые облака в зелёном небе, тоска по нормальной жизни и сознание того, что она навсегда осталась в прошлом, до самой смерти придётся сидеть здесь, в этих холодных каменных стенах.

Впрочем, бывали и светлые моменты. Раз в месяц бедолаги получали пенсию, которую тут же тратили на водку и дешевую закуску. А также трижды в год на острове появлялся ангел. Ангел по имени Лариса…

Сегодня был как раз такой день – очередная годовщина схватки доблестных воинов Анойского герцогства с непонятно откуда свалившимися инопланетянами. Сем лет прошло с того дня, как в пригороде Вестинберга на землю опустилась летающая тарелка. Из неё, как осы из потревоженного гнезда, хлынула армия инопланетных варваров – двуногих и двуруких ящеров, с чёрной чешуёй, зелёными глазами и черными же гребнями на головах. С помощью непонятного оружия и просто своими четырёхпалыми лапами с толстыми когтями они стали уничтожать всё живое, что попадалось им на глаза. Небо заволокло дымом, воздух наполнился выстрелами, криками, стонами… Подтянутые армейские части двое суток без перерыва молотили живучих тварей и, ценой изрядных потерь, одолели их. Все инопланетяне были убиты, издырявленная артиллерией «тарелка» превратилась в музей под открытым небом. Об этом событии были написаны книги и сняты фильмы, множество туристов с разных планет прилетало на Гиайну, чтобы посмотреть на картину этого побоища. Среди них было немало учёных, но они не смогли даже приблизительно определить, из какой части Вселенной прибыли эти маньяки.

Среди гостей данного музея была и Лариса Инсарова. Когда она выходила за его ворота, то к ней подошёл некий господин в очках и бородке, представился доктором Гэлом и спросил: не будет ли королева эстрады любезна дать бесплатный концерт для инвалидов?

- С удовольствием! – Сказала Инсарова. – Завтра устроит?

- Конечно! – Улыбнулся доктор. – Спасибо вам. Только, очень вас прошу, не говорить об этом никому – приют инвалидов на Рохе – тайна!

Лариса Ивановна понятливо кивнула -  Анойское герцогство было довольно закрытым государством, оч-чень не любившим выставлять всякую грязь, старательно заметая её под коврик, пряча всё неприглядное подальше, с глаз долой.

На следующий день она пела свои песни обитателям приюта на Рохе, щедрой рукой одаривала их едой, напитками, сигаретами. Щедрость и ласковое обращение мигом сделали её всеобщей любимицей.

- Вы не женщина, а чудо, Лариса Ивановна! – Гудел бывший бронеходчик Птенчик – безрукий крепыш с обожжённым лицом. – Вот уж не думал, что услышу вас живьём, да ещё в этом клоповнике…

- А я никогда не думала, что спою для таких замечательных людей! – Вежливо отвечала Лариса. – Вы настоящие воины и герои, я преклоняюсь перед вами.

- Какая же вы замечательная! – Смахнул скупую мужскую слезу безногий артиллерист Гэс. – Угощаете нас, песни нам поёте, не брезгуете калеками… А наши правители хоть бы ящик нормальных сигарет прислали, а не этого навоза!

В этот день Гэс и Птенчик сидели на берегу реки и смотрели в небо, ожидая дисколёт Инсаровой. Позади скрипя костылями, стуча деревянными утюжками, которыми отталкивались от земли безногие на каталках, собирались остальные обитатели острова. Со стороны они казались живой картиной Босха – без ног и рук, с изуродованными лицами… И чистыми, лишёнными всех грехов душами.

- Летит! – Заорал Гэс, указывая на крохотное зёрнышко, выпавшее из облаков. Оно быстро росло, превратилось в пуговицу, затем в тарелку. Вскоре дисколёт опустился на землю. Из открывшегося люка вышли Виктор и Лариса Инсаровы.

- Приветствуем вас, друзья! – Лариса Ивановна ослепительно улыбнулась.

- Добрый день! – Виктор Михайлович поднял руку в приветственном жесте.

- Ур-ра! – Заревели калеки.

Два расторопных молодца выносили из дисколёта горы коробок и ящиков. С треском открывались крышки, звенели бутылки, банки, шуршали разрываемые упаковки.

- Храни вас бог, господа хорошие! – Гэс, словно Карлсон, вгрызался в торт «киевский», по его усатому лицу текли слёзы наслаждения – сдерживать их не было ни сил, ни желания.

- Соловушка вы наша! – Вторила товарищу по несчастью безногая санитарка Гила, запуская ложку в банку с красной икрой. – Утешительница.   

- Кушайте на здоровье! – Виктор Михайлович с хрустом выдернул кольцо на пивной банке и сунул в единственную руку какого-то крепыша. – Для хороших людей нам ничего не жалко!

- Потрясающе! – Заметил доктор Гэл, затягваись ароматной сигарой. – Никогда не видел таких щедрых людей. Но, если не секрет, зачем вы это делаете?

Виктор и Лариса переглянулись с понимающей усмешкой – сколько раз они слышали этот вопрос на самых разных планетах!

- Рука дающего не оскудеет! – Сказал Виктор.

- Когда ты умрёшь, ты не сможешь взять с собой ничего, кроме своей души. Подумай. – Процитировала своего коллегу Джона Леннона его жена.

- И не боитесь? – Не отставал доктор. – Наше начальство не шибко любит таких вот… благотворителей.

- Нет, не боюсь! – Коротко бросила Лариса и сунула бутерброд с колбасой в рот безного и безрукого бедолаги. Он молчал, (сражение оставило ему только зрение) и смотрел на неё так, что сердце сжималось в тисках. Хотелось выть, плакать от этого взгляда, от жалости к этим несчастным. Но Лариса ободряюще улыбнулась ему, понимая, что её улыбка, добрые слова гораздо нужнее этим несчастным, чем слёзы. Им и своих хватало…

- Ну-ну! - Хмыкнул доктор и отошёл в сторону.

- Спойте, Лариса Ивановна! – Воззвал кто-то.

- Спойте! Спойте! – Подхваили десятки глоток.

- С удовольствием! – Лариса Ивановна поклонилась, махнула рукой своим спутникам. – Мальчики, музыку!

Зазвенела гитара, застонал аккордеон. Волшебный голос Инсаровой повёл рассказ о девушке Катюше. Затем полилась песня о любви золотоискателя и девушки-массажистки – её слова уже принадлежали анойскому автору. Два часа подряд великая певица услаждала слух несчастных историями о любви, верности, воинском долге, дружбе. Поливала их усохшие души живой водой позитива, давала возможность хоть ненадолго забыть о горестях своей беспросветной жизни. Бедняги слушали её и блаженно улыбались.

Улыбался и Виктор Михайлович. Улыбался и мысленно в невесть какой раз возносил благодарность Господу, что послал ему такую жену. Лучшей женщины нет, не было и не будет во всей Вселенной – в этом он был убеждён и не изменил бы своего мнения, даже если бы его родители уверяли в обратном под присягой…

- Благодарю вас, почтенная публика! – Лариса низко поклонилась.    – Вы самые замечательные из моих слушателей. К сожалению, нам пора – у нас с мужем скоро звездолёт. До новых встреч, не скучайте без нас!

- До свидания! Приезжайте скорее! – Загалдели зрители. Кто мог, подошли к Ларисе Ивановне и вручили ей букеты простых цветов, какие росли на острове – что-то вроде голубых одуванчиков, под названием кувены, ярко-алых колокольчиков внушительных размеров известных как зойры, и алмейники  - их толстые зелёные стебли, заканчивающиеся прозрачными радужными шарами, в оболочке которых находились семена. Когда эти цветы созревали, ветер срывал пузыри, они летели далеко и лопались, рассеивая семена вокруг. В засушенном виде эти шары не теряли своей красоты и могли храниться долго. Для Ларисы Ивановны эти букеты были дороже других, самых шикарных, которых в изобилии вручали ей поклонники.

Хлопнула крышка люка. Дисколёт взмыл в небо. Лариса Ивановна рухнула на сиденье и некоторое время молча смотрела вперёд, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Она чувствовала, что сделала очень доброе дело, но удовлетворения не было. Почему? В чём ошибка? Плохо ли она пела? Мало одарила несчастных? Нет. Но почему тогда на душе у неё так пусто? Что она упустила? Ведь это чувство – именно неудовлетворённость, а не только жалость к несчастным. 

- Ты молодец. Лара! – Виктор ободряюще улыбнулся.

- Ты тоже, Витя… - Голос, лишённый всяких красок.
- Что-то не так?

- Не знаю… Мне кажется, что я что-то упустила. Что-то очень важное. Мы сейчас летим и будем жить интересно и весело, а эти несчастные останутся там горе горевать…

- Что могли, мы сделали. Не рви сердце, Лара, этим ты им точно не поможешь.

- Да, конечно… - Лариса кивнула и вновь погрузилась в задумчивость. Изо всех сил она пыталась поймать в тёмных лабиринтах сознания мелькнувшею мысль о том, как помочь пленникам Роха…
* * *

Салон звездолёта «Рух747». Кто-то из пассажиров дремлет, кто-то смотрит телевизор, кто-то читает или разгадывает кроссворд. Лариса Ивановна яростно стучит по клавишам ноутбука, что-то высчитывая. На её прекрасном лице застыло упорство.

- Что это ты делаешь, милая? – Ласково спросил Виктор.

- Если я скажу, ты меня убьёшь за расточительность. Или отправишь в дурку…

- Шуточки у тебя! Что ты задумала?

- Понимаешь, Витя, у меня есть деньги. Я хочу вложить их в лечение инвалидов на этом острове. Я оплачу им восстановления конечностей, способностей говорить, видеть, дам подъёмные. Я понимаю, что это столь же дорого, сколь и глупо, но я это сделаю.  Что скажешь?

- Скажу, что это очень добрый поступок и Бог его тебе обязательно зачтёт его. Сколько это будет стоить?

- Их там восемьдесят шесть человек. В среднем восстановление здоровья каждого будет стоить тридцать тысяч галактов. Примерно, два миллиона пятьсот восемьдесят тысяч.

- Что же, валяй, ангел мой. Только одна поправка – мы сделаем это вдвоём. Фифти-фифти.

- Но ты и так уже хорошо вложился в благотворительность. Надо и вложиться в бизнес.

- Ничего, милая, мы с тобой ещё вложимся, заработаем. Инвестиции в душу важнее!

Виктор и Лариса понимающе улыбнулись друг другу. Их души наполнились теплом и светом.
* * *

- Нет, это совершенно невозможно! – Пышная дама с огромной причёской, похожая на размордевшую Лену Ленину, закатила умело накрашенные глаза. – Совершено невозможно, поскольку абсолютно нереально! Мы и так слишком много вам позволили, разрешив вам снабжать инвалидов Роха. Тем самым вы плевали в лицо нашей самой справедливой и правильной власти, показывая, что она недостаточно заботится о них. Но наша власть не только самая правильная и справедливая, но и настолько великодушная, что позволила вам сделать это. А сейчас вы пришли к нам и заявляете, что хотите помочь восстановить им здоровье. Как у вас только хватает наглости делать такое? Тем самым вы показываете, что наша самая правильная и справедливая власть…


- А-а-а, бакшиш! – Дотумкала наконец Лариса Ивановна и грохнула на стол извелечённую из шикарной сумки… плитку шоколада.  Получасовое блуждание по лабиринту женско-бюрократической логики наконец вывел её к единственно правильному выводу - взятке.

 Толстуха схватилась за сердце. Затем за шоколадку и счастливо охнула – тяжёлая оказалась штучка!

- Да что вы себе такое позволяете! Дача взятки должностному лицу… А ещё есть?

- Подпишите вот эти бумаги – и, возможно, найдётся.

- Боже мой, что творится! Какая-то певица-восхвалительница земных захватчиков-колонизаторов делает пиар на наших героях-инвалидах, а представители нашей самой правильной и справедливой власти…

- Не слишком ли много слов? – Инсарову вывела из себя эта болтовня. – Каждая минута моего времени, между прочим, стоит как эта шоколадка! Подписывайте, получайте вторую и – гуд бай! 

- Вы ещё пожалеете об этом! – Чиновница поставила автограф, смахнула золотые плитки в ящик стола и сунула бумаги Ларисе. – Вот помяните мои слова, да поздно будет!

- Обязательно пожалею! – Тоном «но это мои проблемы!» Ответила Инсарова и вихрем вылетела из кабинета. Её трясло от пережитого напряжения, но сердце пело от радости: все бюрократические преграды были позади, можно было вывозить несчастных на Землю, в центр регенерационной медицины.

- Как дела, хозяйка? – Спросила сидевшая возле крыльца Лада, которую не пустили в покои Алойской бюрократии.

- Неплохо, все бумаги оформлены! – Улыбнулась Лариса. – пойдём в кафе, нам надо отметить это дело.

- Вообще-то надо сначала перепрыгнуть, а уж потом говорить «гоп!» и идти отмечать достижение, - Заметила шпиц.

- Ничего, Лада, самое сложное уже позади, - Махнула рукой Лариса. – Остальное не наша забота, а врачей. И с каких это пор ты отказываешься вкусно покушать, а?!

- Молчу-молчу! – Лада встала на задние лапы и с потешно-покаянным видом сделала жест, словно застёгивала пасть на молнию. Её хозяйка засмеялась и, вскинув голову, с минуту смотрела в зелёную бездну здешнего неба, на котором серые облака, словно живые, то сливались в какие-то фигуры, то разделялись. Смотреть на это никогда не надоедало и очень успокаивало.


- Хозяйка, вы что-то говорили про покушать…

- Идём! 

Лариса и её помошница зашли в кафе. Инсарова заказала кофе, здешний пирог в начинке которого было всё – от яиц местных птиц до болотных ежей и водорослей, а также рюмку коньяка, который сразу выпила как лекарство.

- Сопьётесь вы со своей благотворительностью… - Буркнула собака.

- Стресс гораздо опаснее алкоголя… - Лариса Ивановна глубоко вздохнула и вынула смартфон. – Алло, Витя! У меня всё в порядке, документы оформлены. Не бесплатно, конечно, о чём ты говоришь. А ты как? О, уже и звездолёт зафрахтовал? Отлично, тогда я звоню в центр «Преображенского» - пусть готовят встречу. Жду!

- И охота вам, хозяйка, такое состояние на этих бедолаг тратить! – Не выдержала Лада.  – А если завтра у вас пропадёт ваш золотой голос? Как вы будете зарабатывать?

- Ты разве забыла, что у меня есть и бизнес? Да и Витя будет кормильцем, случись что. И почему ты вообще так критикуешь мои действия?


- Царю правда – лучший слуга! – Шпиц выкатила грудь.

- У каждого своя правда. И у тебя она заключается в том, что эти миллионы можно было бы потратить на дом для одной собачки, верно я говорю?

- Зато какой собачки! – Буркнула Лада и вцепилась зубами в протянутый хозяйской рукой кусок пирога.

- Будет тебе дом, Лада, дай срок! – Лариса Ивановна ласково улыбнулась.

- Жду-с… - Отозвалась её помошница.
* * *

Аэрокосмодром «Шереметьево». Лариса и Виктор Инсаровы прощаются с исцелёнными обитателями Роха. Те кланяются, жмут и целуют им руки, клянутся в вечной преданности и благодарности.

- Что могли мы для вас сделали! Дальше сами! – Лариса Ивановна прямо-таки светится от счастья.

- Удачи вам, дорогие мои! – Виктор Михайлович улыбается получившим здоровье. – Желаю вам успеха в труде и личной жизни!


- Спасибо! Спасибо! Прилетайте к нам!

- Уж лучше вы к нам! – Усмехнулась Лариса. – А то мы с мужем объявлены персонами нон-грата в Анойе. Не одно доброе дело не остаётся безнаказанным!

- Прилетим! На следующий ваш день рожденья прилетим! – Дружно решили исцелённые. – А наших бюрократов зла не держите – их могила исправит!

- Было бы на кого обижаться – на крючкотворов бессовестных! – Ответил Виктор Михайлович.

Промелькнул год. За это время Инсаровы успели реализовать кое-какие деловые проекты, которые принесли им деньги, полностью покрывшие расходы на благотворительность и давшие возможность построить уютный дом для Лады. Шпиц от него была в полном восторге – ни одна собака больше не имела столь роскошного жилья!

25 июня, в день рожденья Ларисы Ивановны, возле замка Инсаровых на Лесной Груди, помимо обычной толпы поклонников, пришедших поздравить своего кумира, собрались все бывшие инвалида Роха. На Ларису с Виктором они смотрели как на Христа и Богородицу. Впереди стояли Птенчик и Гэс.

- Здравствуйте, спасители вы наши! – Бывший артиллерист шагнул вперёд и протянул Ларисе букет роз. – Примите поклон наш за доброту и щедрость вашу, за то, что сотворили чудо и дали нам то, что не могло и не хотело дать нам наше государство. Мы – ваши вечные должники, располагайте нами. Мы будем счастливы служить вам…

И в гробовой тишине восемьдесят шесть человек чудом обретшие потерянное здоровье склонились в земном поклоне…
9-10 мая 2019 года, Москва.