Любовь как наказание. Мария Иньеста. Глава 46

Глава 46.
Мария поправлялась очень быстро, и благодаря заботливому и трепетному отношению Ёзгур, вскоре вернулась в гарем. Девушки с радостью встретили её, молва дошла и до гарема, как она выручила от страшных пыток бедную Бибинур. Хатидже сразу отвела Марию в сторону, ей страшно хотелось рассказать последние новости, которыми горел сераль. Мария была шокирована новостью о Бибинур, оказывается султан хотел выгнать её из дворца, но потом вдруг сжалился, и её отправили в старый дворец  прислуживать сестре султана. Сам же султан очень ждал выздоровления Марии, отчего пресловутая Гульнуш уже неделю, как не находит себе места, и недавно в порыве бешенства избила свою служанку из-за того, что та уронила кубок с молоком. Турхан-султан очень расстроена появлением в гареме Марии и считает, что сын отдалился от неё по её вине, ибо считает мать повинной в бедах Марии.
 - Ты должна быть готова, думаю, скоро повелитель призовёт тебя к себе. Пока ты болела он не посещал гарем и, отвлекаясь охотой от грустных дум, лелеял мысли о тебе.
Мария изумленно распахнула глаза.
- Но откуда ты всё это знаешь?
Хатидже тихонько хихикнула и тихо шепнула.
 - Тут и у стен есть уши.
Мария призадумалась, ей совсем не хотелось участвовать в интригах гарема, тем более быть их прямой виновницей.
 - Но мне совсем не хочется ссориться ни с Валиде, ни с главной фавориткой.
 Хатидже зарделась и тихонько хмыкнула.
- Если так будет продолжаться, не за горами её низложение.
Мария ахнула и перекрестилась.
 - О, Пресвятая божья матерь, сбереги меня от этого.
 Хатидже с волнением захлопала глазами и принудила Марию сейчас же замолчать.
 - Тише, тут нет другого Бога, кроме Аллаха.
Мария, с презрением махнув рукой, сердито фыркнула.
 - Вот ещё, я истинная католичка и никогда не предам своей веры.
 - Да, но только не надо так громко кричать об этом. А то непременно найдутся люди, которые обернут это против тебя. Уверена, таких тут много. Сейчас ты должна думать, как выбраться отсюда.
Мария удивлённо раскрыла глаза и тихо спросила.
 - А разве это возможно? Я уже было потеряла надежду.
- Пока это никому не удавалось, но может тебе повезёт. Если у нас будут союзники, думаю, у нас получится.
 Глаза Марии округлились, и она сильнее сжала ладони подруги.
- У нас, разве ты тоже хочешь бежать?
 Хатидже, улыбнулась, и как будто поправляя сбившуюся прядь волос, наклонилась к Марии.
 - А ты думаешь, я наслаждаюсь пребыванием здесь,- бросила она.
 - Но кто станет нам помогать?- недоверчиво спросила Мария, глядя в огромные глаза подруги.
 - Пока не знаю, будем наблюдать и слушать, может сама судьба подскажет нам путь.
Мария усмехнулась и с опаской огляделась. Она уже давно не верила в судьбу, пока она строила ей лишь препоны и преграды, хотя и сама Мария шла ей наперекор. Но несмотря на это она была счастлива, ведь на каждом отрезке пути она находила друзей, так и врагов. Одни учили её смелости и отваге, другие любви и терпению. Она и предположить не могла, когда отправлялась вдогонку за Филиппом, что она окажется так далеко от него и от родного дома. Мария часто вспоминала их страстное свидание в тёмном шатре, и душа её наполнялась болью и тоской. Она почти не помнила, что происходило между ними, её словно накрыло колдовским туманом, и она не могла сопротивляться, лишь почувствовав страшную боль внизу живота Мария очнулась. Картинка за картинкой менялись её видения, но с каждым новым воспоминанием становилось только хуже. Потом она научилась жить с тревогой и почти привыкла к щемящему чувству внутри грудины, иногда оно оставляло её, когда она видела прекрасное лицо Аделарда. С ним приходило освобождение, чувство радости и наполненности вдруг постигало её душу и сердце. Ей было совестно за то, что так сильно обидела его, прогнав прочь, вместо того чтобы поблагодарить за великую дружбу и благородство. Но чем она могла отблагодарить его, ответить ему преданностью она не могла, ей тогда ещё не ведомо было это чувство. Слепая любовь к Филиппу окутала её, и густой пеленой затмило всё вокруг. Но теперь она точно знала, что это была не любовь , а всего лишь придуманный ей, вымышленный каприз. И теперь она была счастлива, что освободилась от глупого чувства, ничем не похожего на любовь. И сейчас слушая Хатидже, она понимала, что её душа подвергается новым испытаниям, и бороться с ними ей придётся в одиночку. Ведь теперь рядом с ней не было смелого Аделарда и преданной Коломбины, но у неё есть сила духа и сила воли, которые она не даст сломить никому.
 - Ты уверена, что Гульнуш так сильно ненавидит меня и хочет мне зла?
 Хатидже нервно замотала головой.
 - Говорят султан давно не зовёт её к себе.
 Мария отчаянно уронила голову и, обхватив её руками, тяжело вздохнула.
 - Это значит, плохи мои дела,- в отчаянии выпалила она.
 Хатидже поникла и, уткнувшись в плечо подруги, прошептала.
 - Ты должна быть очень осторожна.
-Гульнуш заодно с Валиде-султан, а это значит, что на её стороне вся знать и главные евнухи гарема.
Мария нервно пожала плечами и равнодушно отвела взгляд. Она не хотела бояться и гнала от себя страшные мысли, которые рисовали жуткие картинки в её воспалённом воображении. Перебирая пальцами нежный шёлк своего прекрасного одеяния, она с трудом представляла лавандовые поля Франции и теперь уже и не знала, почувствует ли когда- нибудь их дивный аромат.
- Я так хочу домой в Дижон.
Хатидже с трудом перевела дух и, поджав губы, тяжело вздохнула.
- Я тоже хочу домой, но не знаю, где он, и в какой стороне его искать.
 Мария встрепенулась и, горячо обхватив ладони подруги, воскликнула.
- Хочешь обрести новый дом, если ты поможешь мне, я возьму тебя с собой.
Хатидже поникла и уныло опустила глаза.
- Я не понимаю тебя,- негромко вымолвила она.
 Глаза Марии увлажнились, и она горячо обняла наречённую подругу.
- Я заберу тебя с собой, ты увидишь лавандовые поля и эвкалиптовые рощи. Ты полюбишь Францию также, как люблю её я.
 Хатидже, обескураженная и удивлённая, растерянно взглянула на воинственно настроенную подругу и тихо заметила.
 - Мы никогда не покинем этот вертеп, если только воды Босфора поглотят нас и навсегда похоронят наши бренные измученные тела.
Марии не понравился унылый тон Хатидже, и она грубо встряхнула её.
 - Нет, никогда этому не бывать, с нами вера, Пресвятая Мария не оставит нас. Будем надеяться на её милость.
 Хатидже уже и забыла своего Бога, она не помнила, когда в последний раз молилась и просила у него благословения. Вдруг слёзы хлынули из её глаз, и она молитвенно сложив руки, взметнула глаза к потолку  и тихо произнесла, глотая слёзы.
- О, Боже, храни нас. Не дай нам погибнуть в чужой стороне.
Мария одухотворённо встрепенулась и решительно заявила.
- Мы придумаем, как выбраться отсюда, а теперь пойдём полакомимся шербетом.
Заметив настороженные взгляды женщин, Мария подхватила подругу за руку и поспешила к столу. Сев на мягкие подушки, девушки принялись за трапезу. Сладкие финики, цукаты, свежие фрукты, оливки и ароматный шербет изобиловали и источали пряный чарующий аромат. Мария с удовольствием вкушала их спелые плоды и пила тягучий густой шербет. Хатидже ничуть не уступала подруге и за обе щеки уплетала розовый шершавый персик, обильно запивая его розовой водой.
 - Как жаль, что здесь не подают вина,- с сожалением сказала Мария, глядя на раскрасневшуюся подругу, которая обмахиваясь веером, удивлённо взглянула на подругу.
 - Что такое вино?- спросила она.
Мария удивилась и радостно хихикнула.
 - Это терпкий и ароматный напиток ,от которого приятно кружится голова, но если выпить много, то можно свалиться с ног.
 Хатидже испуганно воскликнула.
- И умереть?
 Слова подруги показались Марии очень забавными, она не сдержалась и залилась звонким смехом. Девушки застыли в изумлении и с широко раскрытыми глазами уставились на Марию. Её поведение тревожило их, и они никак не понимали красивую темнокожую француженку, настроение которой было часто переменчивым и таким неустойчивым. Некоторым она очень нравилась, она привносила в их скучную и одинаковую жизнь яркие краски, другие ненавидели её за дерзкий характер. И только Мария к ним была совершенно равнодушна, у неё не было причин любить или ненавидеть этих несчастных. Конечно же, ей было очень жаль их, но они сами выбрали для себя такую судьбу, и не желая бороться за свою свободу, продолжают благополучно жить в золотой клетке. Она вывела их из долгого оцепенения громким вопросом.
- Девушки, кто- нибудь хочет отведать французского вина? Думаю, в закромах султана найдётся настоящее французское вино. Хатидже тихо ткнула её в бок, заставляя замолчать.
 - Тише, будь благоразумна.
 Одна из девушек , прекрасная блондинка в белом легком кафтане, гневно сверкнула глазами и нервно выпалила.
 - Замолчи, непокорная, пока тебе язык не укоротили. Тут не пьют вина, побойся Аллаха, скверная.
Мария вспыхнула и вновь рассмеялась.
 - Вино пили даже греческие боги, или ты не ведаешь?- дерзко спросила Мария.
Блондинка хитро улыбнулась и, соскочив с места, направилась к сопернице. Мария тоже приготовилась к атаке и с важным видом ждала приближения девушки. Тёмно-зелёные глаза блондинки не предвещали ничего хорошего, ибо сверкали словно молнии.  Мария, приготовившись к нападению красавицы, приосанилась и сомкнула кулаки. Блондинка подошла к ней так близко, что она почувствовала её дыхание, которое пожаром обожгло её кожу.
 - Ну так скажи ему об этом, или ты уже не властна над ним, - процедила блондинка.
 Невесть чем бы могла закончиться эта перебранка, но к счастью двери отворились, и в зал вошёл Кемаль, а за ним главная калфа. Девушки забеспокоились и быстро встали в одну шеренгу, опустив головы. Мария чуть замешкавшись, всё же присоединилась к девушкам и встала рядом с блондинкой, тем самым показав ей, что не боится её.
 - Уйди, скверная,- прошипела девушка, грубо ткнув её.
- И не подумаю,- дерзко вторила ей Мария.
 Кемаль прошёл мимо, оглядывая девушек. Остановившись подле Марии, он улыбнулся и громогласно произнёс.
- Пойдёшь с девушками, которых выберет калфа в зал для танцев. И помни, что я говорил тебе.
Мария кивнула и раздражённо опустила глаза. Ей совсем не хотелось танцевать, тем более сейчас, когда не было повода для радости, а её сердце и душа пребывали в унынии. Сейжи властно подняла руку и приказала всем замолчать, когда недовольный ропот девушек заполнил покои.
 - Елизара, Эйлюль, Мирай и Арзу поспешите в зал для танцев. И не огорчайте достопочтенную Хасиму, заставляя её ждать. Кемаль, проводи их.
 Евнух  махнул рукой и поковылял к выходу, девушки направились за ним. Мария настороженно взглянула на Эйлюль, которая шествовала впереди,  девушка на мгновение приостановилась и тихо прошептала.
 - Не надейся, что султан пригласит тебя сегодня. Он будет моим, только моим.
 Мария прыснула, её раздирал смех, и ей так хотелось рассмеяться в лицо этой наглой бестолковой девицы, но сдержалась, вспомнив наставления Кемаля.
- Как же ты глупа в своём величии,-процедила Мария, толкнув в спину Эйлюль.
Девушка обозлённо фыркнула и хотела обернуться, чтобы ответить ей, но Кемаль, заметив препирательства девушек, грозно предупредил.
 - Эй вы, а ну замолчали, если не хотите составить компанию крысам в подземелье.
Мария ужаснулась, вспомнив своё ужасное жилище, и Эйлюль тут же умолкла, боясь страшной ямы. Кемаль остановился у тяжёлых дверей и, широко отворив их, пропустил девушек. Просторный зал, расписанный цветной мозаикой с широкими кушетками вдоль стен и пушистым персидским ковром, освещали высокие витражи окон. Солнечные зайчики играли в цветном орнаменте стен, оставляя яркие блики на ковре. Кемаль бодро поприветствовал Хасиму и, пожелав девушкам успехов в обучении, удалился. Мария с сожалением проводила взглядом евнуха и улыбнулась Хасиме. Женщина, едва ответив ей улыбкой, подняла руку и плавным жестом пронесла ладонью лёгкую волну, потом нежно отвела ногу в сторону и закружилась в танце. Её хрупкая фигура, облачённая в лёгкие ткани, плыла над  полом и, словно невесомое облако, кружилось над ним. Красивые движения её тела завораживали взгляд и с каждым разом становились более плавными и выразительными. Марии нравился танец, и она с радостью повторяла движения, стараясь двигаться как можно легче, девушка контролировала новые кружения, сливаясь с танцем воедино. Остальные девушки последовали её примеру, и вместе они составили прекрасный завораживающий ансамбль. Хасима застыла на месте и с восхищением наблюдала за своими прилежными ученицами, она была рада своему выбору и теперь точно знала, что султану понравится их мистический танец. Все девушки были одинаково хороши, но только Мария разительно отличалась от остальных  цветом кожи, внутренней притягательностью и изысканной манерностью движений. Нежные ткани её платья лёгкой волной струились и ниспадали книзу, оставляя лёгкий бриз свежести. Мария совсем забылась и продолжала танцевать даже после того, как Хасима приказала девушкам остановиться. Теперь все удивлённо смотрели на неё и были поражены, и вовлечены в её дивный танец. Хасиме не хотелось завершать столь прекрасное зрелище, и она залюбовалась Марией, ещё никогда прежде девушка так не отдавалась танцу, как будто в него она заключила всю свою любовь, надежды и чаяния. Музыканты уже прекратили играть, а она всё кружилась и кружилась, словно ветерок над пустошью, и когда она остановилась и заметила на себе ошеломлённые взгляды, то   была удивлена ничуть не меньше. Она почувствовала, как волна негодования поднимается в ней, отчего девушки так зло смотрят на неё, ведь только недавно они танцевали рядом с ней  и вместе составили прекрасный компарсас. Мария не была так зла на них, как они сейчас, и, заметив мягкий взгляд учительницы, тут же смягчилась, и у неё отлегло от сердца.
 - Вам понравилось, Хасима-ханым?- тихо спросила она, потупив взор.
Хасима довольно улыбнулась и кивнула головой.
- Да, это было великолепно. Девушки, вам нужно запомнить движения, которые я вам показала. Сегодня вечером вы будете танцевать перед его величеством и должны исполнить танец безукоризненно. А теперь попробуем ещё раз.
Хасима подняла руку, музыканты вновь заиграли, и девушки вновь запорхали, как небесные ласточки. Сердце Марии вдруг забилось сильнее, её беспокоило предстоящее празднество, которое и решит её судьбу.