Выбор императрицы

В парадной слишком пустынно. Старинные портреты в душу заглядывают, и роскошные ковры на лестницах, которые всегда гостей восторгали, сегодня отчего-то пугают. Такой тишины не было даже после смерти императора, тяжёлые мысли и пролитые слёзы буквально кожей чувствуются, Алексею входить совсем не хочется - но приходится.
 
— Верить клятвам королей - всё равно что верить благочестию дьявола. Я совершила ошибку, - граф в покоях императрицы чувствует себя спокойнее, но голос раздаётся ещё до того, как закрывается дверь за его спиной.
 
— Нам всем нужны ошибки, ma chere. Но что ещё важнее – нам нужны силы, чтобы их исправить, - Алексею не впервой красотой отвечать на красоту - его сама судьба этому научила. Императрица далеко не так глупа, как говорят в городе, и приходится учиться многому, чтобы её благородной крови соответствовать - помимо любви он имеет дело с честью.
 
— Такие ошибки не исправляются. Это моя война. Я должна была это предотвратить, я...
 
— Вы слишком много на себя берёте, моя милостивая государыня. Тысячи людей сейчас сражаются за Родину, пусть по вашему приказу - они и без этого сумели бы постоять за монарха и народ. Мы несколькими днями ранее разбили немцев вблизи Цорндорфа. Это ли не победа?
 
— Генерал Фермор позорно бежал с поля боя.
 
— Вы непременно найдёте нового, ne vous inquietez pas.
 
— Мы потеряли четверть войска.
 
— Отбросьте отчаяние, мы взяли Кенигсберг. А за спиной Вашей целая армия, государыня, что за Вашу жизнь свою отдаст без всяких мыслей.
 
— Меня это пугает. Не они ли только несколько месяцев назад корили императрицу и разжигали восстания? До сих пор сердце болит за те времена.
 
— Люди меняются, votre majeste imperiale.
 
— Я поеду к границе, - решимость императрицы поражала графа - но ему ли не знать, насколько она горела верховой ездой и оружием, насколько скучны ей книги и пустые разговоры?
 
— Vous etes fou, Ваше Величество. К границе? Там сейчас небезопасно.
 
— Я не могу оставаться в столице, пока мои солдаты грудью стоят за народ. Мне нечего бояться - коль погибну, останется наследник, сын моей покойной сестры Анны.
 
Разумовский устал спорить. В его манере держать себя в руках остается нечто неуклюжее, результат воспитания и происхождения, однако заботы государыни, направленные на то, чтобы вышколить его, могут исправить этот недостаток.
 
Алексею больно каждый раз слышать, как его слова и мнения крахом оборачиваются под напором императрицы. Ему бы бросить это дело — спорить с прекраснейшей женщиной государства, которой посвящены десятки песен и од, которой в любви признавались столько раз, сколько граф слов не произнёс за всю жизнь. Ему бы не перечить женщине, для которой скука — худшее наказание и десятый круг Ада, коль вы Данте не верите, что кругов всего девять — а она не верила. Ему бы вовсе с ней не говорить, забыть, как страшный сон, и в Сибирь отправиться, жить и помереть там с позором.
 
Но Алексей, если у него был выбор, между позором и полным крахом всегда выбирал крах.
 
— Коль так, я еду с Вами, ma chere. Что бы Вы ни решили — я головой за Вас стоять буду до последнего, — он знал, он понимал лучше всех, чем война может обернуться не только для государства и императрицы, но и для него лично. Однако смерти своей Разумовский не так боялся, как утраты расположения возлюбленной.
 
Он действительно голову на гильотину положит, если другого выхода не останется. Он и в огонь, и в воду пойдёт. Он под пулю лоб подставит, коль это спасёт императрицу.
 
— Как знаете, le comte Razumovsky.
 
Как будто у него есть выбор.
 
________________________________________________
 
ma chere — моя дорогая
 
votre majeste imperiale — Ваше Императорское Величество
 
ne vous inquietez pas — не стоит беспокоиться
 
Vous etes fou — вы сошли с ума
 
le comte Razumovsky — граф Разумовский