Король Стекла. Глава первая

Король Стекла.

Короткая история, состоявшаяся во сне и наяву.

«Не бойтесь своих фантазий! Бойтесь желаний, которые оживают у вас на глазах… Это самый страшный кошмар, который может с вами случиться.»
- Магистр Смыклинс.

Предисловие.

   То что я скажу вам сейчас станет до конца вам понятным лишь после прочтения всего моего рассказа. Но это важно, ведь иначе, мы не сможем начать:

   Ведь в сердце вашем бьётся такой же огонь, способный превратить стекло в воду, а воду в пар. И никто не способен остановить вас...

Глава первая, в которой мы узнаём место, время и, собственно, действие.

   Надеюсь, каждому известно то, как наша страна начинала своё развитие! Но всё же, для уверенности, я повторю всё, что знаю о истории нашей страны и её развитии. Величественная династия Ангушэров, вслед за которой, после кровопролитнейших войн, наступило время Смуты и Раздора, началась, не поверите, с обычного фермера! Да-да! С самого обычного и неприглядного отца династии Ангушэров — Уэйзика Соломонта Кати! Он был невысокого роста, смугл, худ от труда и голода, но в меру умён. Всего, напомню вам, было тринадцать Ангушэров. Первый — Уэйзик Соломонт Кати, у него родилось трое сыновей — Алесандр, Китта и Юло. После смерти Уэйзика произошли естественные, скажу я вам, перемены.

  Алесандр по праву старшинства собирался надеть на себя корону. Первую, ту самую, которую король, уже к тому моменту король, Уэйзик Соломонт Кати Ангушэр сообразил для себя за несколько лет до смерти. Тогда люди, которые поверили ему и стали когда-то его соседями, превратились в государство. И, в целом, были не против такого правителя. Дело было давно… Тогда не было законов, нравы были другие. Так и стал он королём своего королевства. И стала наша равнина, наша река, и наш лес — королевством. А маленькое селение Нгушэр, названное в честь основателя — городом. И появилась Соломия, великая и прекрасная. Но стоило Его Величеству Кати порыбачить в лихом ударе на нашей любимой речке в непогоду, как на следующий же день его с ног свалила неведомая болезнь. Сейчас мы уже знаем, что то был первый в истории случай болотной лихорадки, в наше время прекрасно уничтожаемой с помощью горсти таблеток, когда-то потом, во времена Смуты и Раздора, уже много лет спустя, после скоропостижной кончины Кати, погубившей почти всё население страны. Но тогда местные лекари были крайне озадачены подобным поворотом истории. Они не ведали будущего. Они были совершенно разбиты в догадках.  Удивлены и ошарашены. Пока они приходили в себя, король отдал свой последний указ, тот, который, кстати до сих пор никто не может объяснить, он потребовал у всех летописцев Соломии уничтожить любую информацию о его правлении. Они только начали разжигать костры, как тут любимец публики и детей двинул кони. Естественно костры потушили, корону изъяли, и тут в истории появляется Алесандр, первенец короля.

   Вернее, он появился задолго до этого. Лет тридцать до этого. Около того. Точной даты никто не знает, но, в любом случае, второй король Соломии пришёл в этот мир в солнечный день и обрадовал своих родителей очаровательной улыбкой. По-крайней мере это бы объяснило то, как хорошо они отнеслись к достаточно глупому, самовлюблённому мальчонке. Впрочем, быть может он не был таким изначально? Может быть родители, утомлённые трудом и голодом, увидев своего долгожданного сынка, сами навели на него беду — залюбили? Это история умалчивает. В любом случае…

   В любом случае! Алесандр, недолго погоревав, взял на себя тяжелейшую ношу — тяжесть уже достаточно большого Отечества. И корону отца. Братья его, Китта и Юло, были не согласны с его поспешным решением, но изменить его не могли. Народ поддержал Алесандра, и тот стал королём.

   Долго ли, коротко ли правил Алесандр, но доправил до того, что народ, его чуть ли не на руках носивший, сменил милость на… Мерзость. Разлюбил, так сказать. Деньги, которые появились с его приходом, он давал и отнимал с такой скоростью, что любой малыш, привыкший при Уэйзике Кати гулять на ярмарках и пирах за бесплатно, ставший потом при Алесандре торговцем, воротил нос при любой мысли о встрече с оным. Ну к чему эта вечная волокита? Монета из золота, купленного за древесину и рыбу у соседей, приглянулась не только Алесандру, но и соседям. Стали меняться. Так и появился рынок сбыта. Но, правда, ведь раньше было легче! Натуральное хозяйства, сам производи, с другим меняйся и дружи, вечная радость и голод. И труд! А теперь что пошли за времена? Деньги давай — и вот тебе и еда, и радость. И кров! И никакого труда.

   В общем сильно нашкодил Алесандр. Превратил идиллию отца в машину по производству денег и богатства. И, соответственно, богачей. Бедные, менее везучие и пронырливые, стали уходить на задний план общества. Богатые — в центр. И стали близки к королю. Появился королевский двор, первые дворяне. Уж очень хотелось Алесандру, чтобы его любили, и целовали каждый кусочек земли, по которому он ходил. Он ведь был златокудрый правитель!

   Вскоре, правда, он заскучал. Денег было много, развлечений ещё больше, а счастье как не было, так и нет в замке его. Он, напомню, отстроил замок на месте отцовской двухэтажной лачуги. Братья его невзлюбили с детства, он был центром мира, а они, как и бедняки того времени, на окраинах. А нет любви, значит нет семьи. Нет семьи, значит нет того, к кому можно прийти и поговорить обо всём. Пожаловаться некому. Поговорить не с кем. Обняться… Поиграть… Поссориться в конце концов! Не с кем. И решил тогда Алесандр Ангушэр действовать быстро и решительно — занялся поиском невесты. Это решение его и сгубило.

   Конкурс организовали быстро — триста красных девиц собрали, самых-самых красивых, самых-самых богатых. Умных? Нет, ума тогда было немного в нашей стране. Впрочем, он в этом конкурсе одержал победу. Ум!

   Так вот собрались эти триста сколько-то там девиц по жаре на главной площади уже приличного, большого города Нгушэр. Стоят, плавятся на солнце, а короля всё нет и нет. Даже братья его снуют под носом… Смысл на них обращать внимание? Одна мадам, правда, обратила. Это была самая разборчивая из разборчивых, самая хитрая из хитрейших, самая беспощадная из храбрых — Розами. Она, кстати, очень быстро смекнула — что путь к власти лежит через родню. Через братьев короля, например. Он же не вечный, детей, то есть наследников, не имеет. И через мать. Через свекровь.

   Мать мальчиков была хороша собой. Что это значит для нас спустя много лет? Она была красива. Её золотистый пух волос, её светлый бриллиантовый взор — вот чем запомнилась вся династия. Доминантные гены, они такие. Мать нации. Её любили и уважали. Даже после смерти мужа она встречалась народом очень добро и весело. Особенно на контрастах с её старшеньким, правителем, посеявшим зло денег и богатства в почву. Она была хороша в врачевании, но не настолько, чтобы вылечить своего суженного. Она же воспитала лекаря Витро Позмежко, в честь которого названа главная Высшая Школа Медицины нашей страны, она же приглянулась Розами и стала жертвой её расчёта.

   Но вернёмся на площадь. Пока Розами развлекала случайно набредшую на практически свадебный сговор собственного сына Агнолин, сын с ней, кстати, не общался, гордость не позволяла, девушки стали чувствовать лёгкое недомогание и утомлённость солнцем. И стали одна за одной падать на раскалённую землю. Нет, и это короля не выкурило из замка. Он сидел, тосковал у окна, глядя на то безумство, что было посеяно им… И вдруг случилось то, что я называю первым театральным выступлением в истории нашей страны. Среди толпы испуганных, не знающих чем помочь людей, лекарей, требовавших воду из колодца, который был один единственный и в отдалении, денег на него не было, среди этого всего появилась она. Плотная, дурная собой, но с великолепной шевелюрой, ведьма Батилья. Народ её опасался, и не зря, считал дурной, и тоже заслужено. Она жила на болоте и отравляла жизнь ближайшим к ней поселенцам. То подбрасывала падаль под окна, после чего всё хозяйство мгновенно стухало, то кидала за забор монетки, поддельные, выточенные из камня, после этого в поселение нагрядывал сборщик дани… Результат вы можете себе представить. Что удивительно, портя жизнь другим, она ничего не получала взамен — ни денег, ни еды, ничего! Даже уважения. Даже власти… Лишь портила жизнь. Портила, да с таким зверским удовольствием, что… Но, впрочем, неважно. Батилья вышла на площадь, и все замерли. Вряд ли кто-нибудь узнал её, она была местной знаменитостью мелкого разлива, но её появление никому не понравилось. Всем не понравилось! Правда, именно она и спасла ситуацию. Взмахнув рукой, торжественно просвистев какое-то заклинание, она организовала ливень, тем самым оживив растаявших в жару красавиц. Все были ей, конечно, благодарны. Как долго она тренировалась исполнять данное чудо, неизвестно. Как неизвестен и мотив, побудивший короля, в тот же самый миг, как Батилья махнула рукой, посмотреть в окно. Мгновенно он был поражён сильнейшим любовным приворотом, потерял волю, и, наконец-то, вышел из дворца. Выбежал и ринулся… К кому? К ней конечно же!

   Это было начало конца глупого Алесандра.

   Очень скоро после свадьбы с Батльей, на которую Китта явился уже в компании Розами, с братьями король помирился по просьбе новоиспечённой супруги, в королевской семье случилось пополнение. Батилья родила своего первенца. Имя его история умалчивает. Неизвестны и имена шести последующих мальчишек, будущих принцев, королей, быть может. Какая история ждала бы нашу страну, если бы все они выжили! Ох, междоусобная война сгубила бы Соломию на несколько веков раньше. Однако, все принцы мёрли, словно мухи, едва доживая до десяти лет. Они рождались каждый год, и, очень быстро, покидали своих родителей. Они не горевали от слова совсем. Батилья занималась тем, что распоряжалась казной, а Алесандр наедал бока в своём сытом дворце. На Нгушэр же напала саранча. Голод, смерть, смрад и болезни… Но не для богатых, но не для сытых… Агнолин в те времена подтвердила свой титул матери нации, она ходила по бедным домам, разнося не только еду, лекарства, но и болезни. Она умерла, не приходя в себя, в повозке какого-то нищего крестьянина, в поле. Там же, где и работала почти всю свою жизнь. Король не явился на похороны, и её тело погрузили в глубокую яму в лесу. Там, кстати, до сих пор остался памятный камень на котором, на древнем языке написано что-то очень, наверное, грустное, и доброе.

   Кошмар за кошмаром, смерть за смертью, брат за брата, сестра за сестру — народ испытывал трудности. Не весь конечно, богачи, чьи подполы трещали от денег и запасов еды, жили на широкую ногу. Но на улицу выходили редко, боялись, что их съедят сухие, болезные подобия на людей. В это ужасное время и родилась единственная дочь Алесандра и Батильи. Лилиза. Ничего толком о ней и не было известно до её исчезновения. Сначала думали — кто-то из горожан, голодных и обездоленных, пробрался в замок и утащил хорошенькую… Впрочем, тут точно неясно, какой была Лилиза… Будем думать, что она была добра и красива, как её предки, и от матери она унаследовала только хорошее. Собственно, её не нашли, хотя искали, много времени искали, с собаками, факелами и наездниками на лошадях. Судя по дальнейшим событиям, мы можем сказать, что всё-таки она имела какое-то значение для короля. После пропажи принцессы он очень быстро покинул этот мир. Сначала на болотах утонула его любимая Батилья, кажется, она то ли искала дочь, то ли проводила какой-то запретный ритуал, а может второе было попыткой исполнить первое… Её горестные крики слышали люди, а потом началась гроза. Тело её не нашли. Говорят, Батилья до сих пор шастает по болотам, крича что-то невразумительное. Муж её же при смерти не кричал. Он просто подавился на очередном пиру, и тело его выбросили из дворца на съедение бродячим собакам. Всё это было в пьяном угаре, конечно, однако наутро королевские подданные поняли, что короля больше нет, следовательно судьба их держится на волоске. В то время Китта и Розами возымели некую популярность у народа, возможно, тут сыграла помощь Агнолин, в любом случае, образовалось сообщество внутри страны, которое помогало, любило и делало всё то, чего не делал король. Естественно, после гибели оного, главы этого сообщества и стали править королевством. Тем более, что один из них был кровным родственником правителю.

   Правление Китты закончилось стремительно. Он правил ровно столько, сколько потребовалось ему и его уже не молодой Розами молиться, чтобы у них родилась дочь. Пьетра. Полненькя, миленькая, со страшным характером. Если бы она жила долго, то повторила бы судьбу дяди. Но она так же загадочно исчезла, как и её двоюродная сестра Лилиза. Вместе с ней исчез и голод, а так же и сам Китта. Он умер при стечении странных обстоятельств, после чего Розами вышла замуж за младшего, последнего сына Соломонта Кати, Юло. Тот взошёл на трон почти старцем, но каким-то образом смог обзавестись дочерью. Учитывая историю его брата и их общей супруги, нетрудно предположить, что здесь, в этой истории, была задействована магия. Не та, которой пользовалась Батилья, не та, которой распоряжаются Боги, другая, иная магия. Настоящих магов и колдунов, волшебников и волшебниц давно не осталось, но когда-то они были. И когда-то была Магонэль, дочь Юло и Розами. Когда-то была Соломия, когда-то было всё то, о чём сейчас мы читаем в сказках. Когда-то было что-то, и об этом «что-то» мы узнаём на уроках истории.

   Магонэль правила много. Говорят, что перед смертью ей было около двухсот лет. Но это всё домыслы. Скорее всего, судя по тем останкам, что дошли до нас, Магонэль умерла в восемьдесят с чем-то лет. Либо же, с помощью магии, она смогла максимально омолодить своё тело, замедлить его старение и поддерживать его в таком состоянии ещё сто двадцать лет. Она была хороша собой, но упёрта, как её дедушка Уэйзик. Она трудилась на благо своего королевства, пытаясь восстановить ту лёгкость и беззаботность, что царила при короле Кати. Вместе с тем, она распоряжалась деньгами, завоёвывая не только торговых союзников, но и сердца людей. Она построила первую школу в нашей стране. В неё могли попасть все, кто того хотел. Обычное трёхэтажное здание, с простой крышей, с простыми окнами, обнесённое скромным низеньким заборчиком, ворота в котором были похожи на замок Алесандра в миниатюре. Такой была школа. Метафорически точной — замок, стена, а в центре знания. Красиво! С годами она превратилась в элитное заведение, хоть ни чуть не изменилась, не стала ни красивее, ни богаче на первый взгляд. Названная в честь основательницы, она стала эталоном для учебных заведений. Магонэльцы, так сейчас называют её учеников, всегда слыли хорошими специалистами, слегка заносчивыми, но добрыми внутри, всегда готовыми помочь… За хорошую плату, конечно. Последнее — прерогатива современных дней. Магонэль была против исключительного богатства. Её поддерживал и Витро Позмежко, и его ученик Аналео Порти, автор первого медицинского учебника, вошедший в историю как первый знаток физиологии человека. Оба они умерли при правлении Магонэль, но никто не смог превзойти их в знаниях. До сих пор!

   Сколько всего сделала великая и прекрасная королева… Кем была она? Волшебницей? Ведьмой? Быть может просто умницей, смогшей перебороть в себе и людях зависть? Сеявшей добро, ученицей, вечно ищущей что-то новое, что можно изучить? Лишь одну загадку она загадала потомкам, другие разгадывала, не жалея сил и себя.

   После её смерти все узнали, что у неё была дочь. Она и сопроводила мать в последний путь. Пушок белоснежных её волос не оставил ни сомнения — она часть династии. Но как? Каким образом в ней, в этой девушке, лилась кровь Ангушэров? Когда и как её зачала её мать? Когда и как родила? Это до сих пор неизвестно. Теория о том, что она не была родной — не рассматривается даже близко! Во-первых был проведён тест ДНК, который, сравнив останки Магонэль и её дочери, Яно Соломонту, нашёл необъяснимое нам совпадение в волокнах тканей, во-вторых последующие дети Ангушэров были похожи, во многом, на своих предков, и все это замечали. Так как же получилось, что престарелая королева привнесла в мир принцессу? Возможно, мы никогда не узнаем.

   Яно Соломонту внешне походила на Агнолин, конечно же, но нрав имела суровый. Суровее, нежели кто-либо из её родственников мог иметь. Похоронив мать и не проронив и слезинки, она стала править королевством, делая то, что никто из её предков не делал — она организовала первую армию. Не простую, набранную из добровольцев, а обученную армию, которой платились деньги. Дело в том, что наши соседи, ставшие сначала нашими торговыми союзниками, начали поддаваться на уговоры растущей в размерах Миилской империи. Она сохранилась до сих пор, потеряв лишь территорию на юге страны, там всегда располагались центры культуры и науки. Теперь там находится республика Шар, круглой формы, граничащая с империей по всему своему круглому периметру. Тогда же империя граничила с Соломией, Тандрией и Рией. Две последние страны, хоть и стали впоследствии республиками, но названия свои не сменили, что нельзя сказать о Соломии. Соломией она стала вновь лишь век назад. Или около того. В любом случае, Тандрия и Рия были слабы в те времена, цари их вели себя хуже нашего Алесандра, и страны пошли на такую уступку — они впустили миилских солдат в свои города, предав таким образом своего торгового партнёра Соломию. Ковск, государство, расположенное западнее Соломии, находилось между двух огней — с севера его поджимала яростная Тандрия, а снизу вечно подкалывала беспокойная Рия, и вскоре король Ковска тоже сдался. Миилская империя взяла Соломию в кольцо. Тут у нас и появилась своя армия.

   Своевременно, скажете вы. Ещё более своевременно Яно Соломонту вышла замуж. Она воспользовалась своей неотразимостью ради блага общества. Людовик Добрый, пятнадцатый сын императора Миила, стал её надёжным супругом. Хоть он был и мягкотел и постоянно плакал, уничтожая своими слезами важнейшие исторические документы, супружеский долг он исполнял исправно. На свет появились трое сыновей — Угнуз, Ивграфий и Лисандр. Судьба распорядилась таким образом, что каждый из них успел побывать на троне. Яно часто болела, не теряя при этом стойкости и жёсткости, и каждый из сыновей тотчас же становился регантом. В итоге и факт того, что в нашей стране появилась армия, сыграл своё. Братья, поддерживаемые разными её частями, переругались настолько, что выжил лишь один. Шестнадцатилетний Лисандр ввёл в моду «возраст зрелости». Отныне все жители королевства, достигшие шестнадцатилетия, становились совершенно взрослыми и имели право жениться, распоряжаться движимыми и не очень вещами… Это спасло страну от краха, ведь молоденький король не только отыграл несколько победных войн, найдя в одной из них свою любовь — красавицу, заморскую певицу и торгашку Аринэтт, но и породил на свет прекрасного мальчика. Назван он был в честь дедушки. Юло Второй правил неизвестное количество времени. Он был десятым Агнушэром по счёту, следовательно у него было трое детей. Но ни об одном из них не сохранилось ни слова! Лихие времена шли на страну, полные кровопролития и смуты…

   Так, осмелюсь предположить, дети Лисандра, дети Юло Второго пошли воевать один с другим и… Случилось то, что случилось.

   Время Смуты и Раздора считается непродолжительным периодом нашей совместной истории, в которое творилось чёрт знает что! Правители сменяли друг друга ежедневно, улицы Нгушэра были полны крови и ужаса, и именно тогда столица впервые поменяла название. Нгушэр стал Гушароном, полным кошмаров и страхов. Стоит упомянуть, что Гушарон продержался недолго, после голодного восстания, которое прекратило все войны, правда, не так как вы думаете, он был взят Миилом под личный контроль. Побыв под гнётом империи, город был высвобожден теми голодными и восставшими, что сами сдали его неприятелю. В наследие от империи мы получили новый город с новым названием и нового короля.

   Над Шароном засиял Алиодр Марветский. Будем честны, своё повышение от городского советника до короля он принял достойно. Даже не сошёл с ума и не соблазнился богатством, хмелем. И в целом он был молодец… Он вернул народу тягу к знаниям, сурово, быть может, но обязал всех и каждого закончить школу. Иначе — нет жизни. Именно поэтому мы до сих пор придерживаемся традиций и все учимся, даже после достижения возраста зрелости. Так же Марветский перенёс имперские Высшие Школы к нам. И назвал первую медицинскую из них в честь лекаря Позмежко. В ней открылась и первая обширная библиотека. Потом, чуть подумав, Алиодр перенёс её в отдельное здание, а так же составил архивы, из которых всё вышеописанное дошло до наших современных рук. Он так же придумал паспорта, ввёл необходимый учёт имущества и детей, распределил налоги между богатыми и бедными, помог избежать окончательной вырубки нашего леса и так же спас реку от осушения. Много чего сделал, вот только лишил нас сказок.

   Да-да, во времена Алиодра Марветского развилось такое движение лже-науки, веры или магии, как сказочнество. Основывалось оно на сказках, пришедших из тёмных времён Смуты и Раздора. Как вы, наверное, представляете, сказки эти были крайне жёсткого содержания. Их переписали на новый лад, слегка подсластили и сделали новым волшебством. Да, уже во времена Марветского волшебники стали пропадать. Но зато появились сказки. Которые Алиодр ненавидел и уничтожал. Тогда, кстати, написали сказку о Короле Стекла. Вернее переписали. Она родилась в пылу смуты, в жару раздора. Но не будем о ней, вы все её прекрасно знаете. Другие сказки лишь позже, после революции, стали доступны нам. Но до неё ещё далеко.

   Любимец народа Алиодр Марветский испытывал непреодолимые трудности с продолжением своего недурного, вроде бы, рода. Мало того, что тяготел он лишь к идеальным красавицам, каких было и будет всегда немного, так и здоровье его не радовало своим состоянием. Тут и сыграла свою роль Высшая Школа Медицины. Конечно, врачи хотели помочь королю, давшему им место в жизни, и подарить новую жизнь ему. Но, увы, раз за разом, все их попытки оборачивались неудачей. Правда, было совершенно несколько важнейших медицинский открытий, тут не обошлось без Бэллота Каприна, изучившего досконально все труды Позмежко и Порти, но ребёнка король так и не получил. До того момента, как получил. Случайно встретившись с какой-то неизвестной дамой. Она потом жила с ним некоторое время, пыталась развеять его думы… Тогда было модно искать себе муз, но не писать сказок, не рассказывать легенд, поэтому вся информация со времён Марветского такая скучная, нет вот как в старые, былинные времена Ангушэров… Но не будем о грустном. Незнакомка родила Марветскому сына и скрылась в закат. Долгожданного наследница Алиодр назвал исключительно в свою честь. Алиодром Марветским Вторым. И вскоре, доведя сына лишь до его первого урока, скончался. От радости, наверное. Или не справился с родительским долгом…

   Сын его вырос полной противоположностью отцу. Явно сыграла роль родственной связи с прекрасной и неизвестной мадам, убежавшей в самый ответственный момент куда подальше. Был он глуп, наивен и крайне нестабилен, постоянно сходил с ума и в буквальном смысле лез на стену, даже чуть не сжёг отцовские труды — первую библиотеку. Что-то в его голове было не так, и первая Высшая Школа Медицины, конечно же, стремилась ему помочь, спасая при этом всю страну и себя в том числе. Так в Соломии появилась психиатрия.

   Правил Алиодр Второй крайне непросто, спутано и задумчиво. Многое до сих пор хранится в архивах под грифом «Совершенно секретно»! Даже историкам не дают права прикоснуться к тайнам его правления. Поговаривают, что он даже слышал голоса и говорил с этими голосами на людях. Сын его, правда, отцовской особенности не унаследовал. Он был крайне умён, видимо сыграла роль материнского воспитания. Мать его была директором одной из многочисленных школ Шарона. Она выходила из старинных богатых семейств и была идеальной партией безумному Алиодру. С горем пополам родила ему сына, Гнусио, который и стал править под присмотром матери. Видимо от этого у него такое гнусное имечко…

   Отчего гнусное? Оттого, что, хоть его мать, которую, как говорят, звали Индиондра, и следила за ним, но не уследила. В какой-то момент своей безупречной биографии Гнусио страшно расстроил одну девушку. То ли он влюбил её в себя ради шутки, то ли мечтательно желал чего-то большего, а потом опомнился и передумал, стал как отец, а он между прочем пытался отречься от престола, убегать… Но так или иначе он её обидел. Зверски. Необычайно обидел. Она разозлилась и прокляла его. После этого, тут уж, простите, сказать нечего. Стали возникать подозрения в том, что магия вернулась. Но это лишь подозрения. А что по поводу фактов?

   Факты таковы — вернулись некоторые древние сказки и легенды, им удостоили целый отдел в первой библиотек, а так же случилось страшное и непоправимое у всех мужчин в роду Марветских стали рождаться только и исключительно девочки.

   К чему же шум, если раньше, в допотопные времена, на троне сидели женщины, королевы, и ничего плохого в этом не было? А к тому, что имперские традиции, в том числе наследование по мужскому признаку, перешли в Соломию. А значит наследником и потом уже королём мог стать только сын Гнусио. А он был проклят. Или не совсем проклят… В любом случае, случилась дилемма. Из-за этой дилеммы вплоть до революции в паспорта, да и в целом всюду, перестали записывать дочерей! Девочки появлялись в официальных документах либо после свадьбы, либо после смерти.

   А причиной тому — массовая рождаемость в семье короля девочек. Его жёны, имена которых утрачены судя по всему от огорчения, их было пять, рожали ежегодно лишь наследниц. Поэтому затем загадочно исчезали вместе с оными, оставляя место для новых избранниц Гнусио Марветского. Индиондра изо всех сил пыталась помочь сыну, она знала много о науке, об искусстве, обо всём на свете… Но это не помешало ей умереть. После гибели её Гнусио в порыве горя вычеркнул всех своих дочерей из паспорта, горько собрал совет, и так в нашей стране появился парламент, и начал смиряться с тем, что его полоумный отец, а он был всё ещё жив, не только переживёт его, но и вновь станет королём.

   Решение пришло откуда не ждали. Пятой и последней женой Гнусио стала беженка из республики Шар, только что сформировавшейся на фоне беспорядочной революции в Миилской империи. Она была за монархию… И очень молода. Молодой организм породил другой организм мужского пола, чем обрадовал Гнусио, но радость его длилась не долго. Больная и измученная, леди умерла. И растерзанный чувствами Гнусио вычеркнул её имя из истории. Имена жён королей больше не существовали в архивных записях.

   Быть может оно и к лучшему. Ведь с сына Гнусио, названного в честь страны Соломио, началась сумятица, которая называется теперь семикоролевщина. Гнусио, как основатель безумия, в неё входит.

   Что интересно — Алиодр Второй дожил до своего правнука Катио, а потом скончался. Не приходя в сознание.

   Но, что тут скажешь, началась безумная гонка каждого из последующих королей. Каждый пытался:

а) родить сына

б) переименовать страну

   Благо достижения предков позволяли.

   И так в нашу историю вошли Катио, Кати Второй, названный в честь основателя нашей страны, Тино, Норино и Розендольф. Все короли до Розендольфа назывались исключительно в рифму, видимо с горя, а Розендольф прервал порочный круг.

   Его это, правда, не спасло.

   Тихой ночью, семнадцатого июня, напоминаю, что календарь мы переняли от завоевавшей нас однажды империи, семнадцатого июня семьсот третьего года, Соломия, переименованная семь раз, содрогнулась. Король Розендольф уехал на рыбалку и не вернулся. Он был жив, просто по пути туда он сговорился с готовившим революцию Путём Слеогровым, отказался от всего, и уехал куда подальше, в селения близкие к Тандрии. Розендольф с детства об этом мечтал. Потом он, кажется, родил семерых детей, но это уже совсем другая история. Путь Слеогров же хотел перемен.

   Взращённый в тихих, но грязных районах бедного Шарона, он жаждал лишь одного — остановить безумных королей и стать у руля, взять власть в свои руки и сделать так, как ему казалось правильным. У него был друг детства, который потом стал его главным политическим соперником, Грудо Вондатров, напомню, второй глава дома правительства нашей республики. Их пути то сходились, то расходились, но на момент затянувшейся рыбалки и воцарения Путя, они опять сошлись. Грудо лез грудью на амбразуру, требовал пересмотра решения Розендольфа и его казни. Поддерживающих было немного. Путь же, жаждал перемен!

   Он сменил императорское название Шарон на Шэрн, наш город носит это название и поныне, столица начала застраиваться фабриками. Кстати о них, пока наши соседи развивали промышленность, наши короли были заняты наследниками и переименовыванием государства в стёртые из истории названия. Соломия при Путе стала Саровией. Так он считал, было правильнее. Отца его звали Саро, мать Вией… Республика Саровия быстро наращивала технический и военный потенциал. Первый замок стал домом правительства. Кстати, в него каждый из правивших нами государей вносил изменения, поэтому Дворец Истории, ныне главный исторический музей страны, хоть и сохранился со времён Ангушэров в первозданном виде, но был изрядно модифицирован. В доме правительства провели трубы, газ, электричество, нормальный водопровод. Как раньше без этого справлялись тоже неизвестно, вся информация сгинула в бездне времени, наверное? Дворец-мутант стал символом новой жизни, а Путь Слеогров не остановился на этом. Он двинулся на восток, пересёк реку и построил новую столицу Путьград. Сейчас город является развитым районным центром, но тогда… Да что говорить!

   Похожий одновременно на большую коробку, в которой разместили много маленьких, Путьград славится своими лабиринтами улиц, дорог, многоуровневыми улицами и несравненным, индивидуальным стилем. Все дома, хоть чем-то и напоминают средневековые, времён Смуты и Раздора, прижаты один к одному и имеют одинаковые красные крыши. Путь Слеогрова был загадочен, но галантен. Выстроив город он пошёл дальше, вернее, топтался на месте и выдумывал новые новшества.

   Первый в мире поезд, первая станция, та самая, встроенная в дома, знаменитейшая Путь-станция. Железная дорога, изначально называвшаяся Путь-дорога, но потом ставшая просто Великой Опоясывающей Дорогой(ВОД), пронизывает каждую из прилежащих к нам стран. То есть в Тандрии, Ковске, Рие, Миилской империи, и даже республике Шар есть ВОД. И поезда.

   На поездах путь Слеогрова закончился. Он умер под одним из них, и место его занял его соперник. Грудо Вондатров.

   Грудо Вондатров оставил всё, что сделал его заклятый друг Путь, изменив, разве что, название страны. Саровия стала республикой Гордией. Технологичный прорыв, смена направления в сторону научного прогресса, продвинутая медицина, машины, автобусы, самолёты — всё это привнёс Грудо. Механик, инженер по профессии, гений в душе, он создавал и создавал всё новые и новые изобретения. После его болезни, кстати, именно его правление позволило нам обнаружить опасную болотную лихорадку и вылечить его, правителем Гордии стал Моно Вондатров, его брат. Правление Моно у многих вызывало сомнения. Мальчишка, едва закончивший Высшую Школу, глава страны… Странно звучит, правда?

   Моно, правда, сделал то, на что остальные не решались. Он разделил людей на партии. На «старых», приверженцев традиций, и, «новых», желавших ещё больших перемен. Сам отошёл к «старым» и начал борьбу, которую проиграл.

   Виктю Робиттэ, стал первым «новым», сменившим практически весь ход нашей истории. Во-первых, он первый предложил создать общее летоисчисление для всех стран мира. Во-вторых, он внёс традицию, как ни странно, традицию стирать достижения предыдущих правителей, которую подхватили потом последующие наши главы парламента. Королевский совет развивался, стал сначала республиканским, а потом и вовсе переквалифицировался в парламент. В общем-то на этом о Виктю можно забыть.

   За ним шёл «старый» Холо Монишэ, потом «новый» Бэтто Нисамэ, о каждом из них в школах учат лишь приверженцев партий. За ними идёт наш нынешний президент, он первый занимает такую должность, все до него были главами дома правительства, хоть столица и была в другом городе. Он вернул нашей стране историческое название, он создал новую партию — партию «средних». И его мы все любим и уважаем за то, что он позволил нам взглянуть на нашу жизнь по-другому. Ведь среди нас всё чаще появляются не «старые», и не «новые», а «средние»…

   Учитель Рони Донтарёв осмотрел класс, который не сильно был заинтересован в его рассказе.

- На этом и закончим наш последний урок истории, - немного печально закончил он. - Пора в новую жизнь, правда?