Убийство на даче. Глава 25

Глава 25.  Вера Самохина.

Вера Игнатьевна Самохина, несменяемый секретарь начальников Белоярского главка МВД, как обычно пришла на работу к половине 9-го.
За многие годы службы в этой должности  у нее выработалось такое правило, приходить чуть пораньше, чтобы на генеральском столе к его приезду, уже лежали документы, требующие немедленного реагирования.
Каково же было ее удивление, когда следом за ней в генеральскую приемную вошел заместитель начальника главка полковник Степан Дорохов.
- Рановато вы сегодня, Степан Павлович. Генерал Стоцкий будет ровно в 9:00.
- А я не к генералу. Я к вам, Вера Игнатьевна.
Самохина вскинула взгляд на полковника. Хотя легкая тень похожая на испуг и пробежала по ее холеному лицу, она быстро справилась с этим и уже почти спокойным, хорошо поставленным голосом профессионального секретаря-референта, с милой, но казенной улыбкой спросила:
- Слушаю вас, уважаемый Степан Павлович. Чем могу?
После того случая,  когда она вступила с Дороховым и его приятелем полковником ГРУ Коршуновым в преступный сговор, прошло уже более года. С тех пор ни Дорохов, ни она личных встреч не искали и практически никаких связей не имели.
Тогда, в результате их сговора, генерал Герасимов был признан виновным в гибели их с ним общего сына Анатолия и приговорен к смерти. Исполнить приговор, добровольно вызвалась сама Вера Игнатьевна, в прошлом оперативный работник уголовного розыска. План операции был довольно прост.
К тому же  ситуация, сложившаяся у генерала на службе, способствовала чтобы все выглядело как естественное, хоть и намеренное, лишение себя жизни, а попросту говоря - самоубийство.
В распоряжении Веры Игнатьевны был генеральский наградной пистолет «Беретта-92», переданный ей тогда еще подполковником в отставке Дороховым в кафе «Лакомка», где и происходила их встреча.
Пользуясь безграничным доверием генерала, чему способствовали их  внеслужебные, пусть даже уже в прошлом, отношения, она должна была зайти за спину Герасимова и выстрелом в висок убить его. Потом вложить пистолет в, еще теплую, руку и вызвать дежурного по управлению.
Хоронили генерала с воинскими почестями. Начальство не стало афишировать это, как самоубийство и было объявлено, что смерть наступила в результате неосторожного обращения, с оружием.
Таким образом, расследование не проводилось, за семьей генерала был оставлен коттедж и дача, вдова же получала не хилую генеральскую пенсию.
На похоронах Вера Игнатьевна не присутствовала, мотивируя это плохим самочувствием.
Следующая встреча, уже с полковником Дороховым, состоялась у нее два месяца назад, когда он был восстановлен в органах МВД и назначен на должность заместителя начальника главка.
За эти два месяца они были вынуждены, по служебным делам,  встречаться почти ежедневно и даже по нескольку раз в день. Но ни разу даже не пытались ни говорить, ни вспоминать о своей тайне и Вера Игнатьевна была Дорохову за это благодарна.
- Посмотрите сюда, пожалуйста. – Полковник протянул Самохиной фотографию. – Вы узнаете этого человека?
Вера Игнатьевна побледнела и пошла ярко-красными пятнами, едва, только взглянув на фото. Дорохов даже испугался, что она потеряет сознание и слегка подхватил ее под руку.
- Это же генерал Герасимов. – Прошептала она. – Вероятно это старая фотография. Зачем вы мне ее показываете? Ведь между нами все ровно. Что-то изменилось, полковник?
- Эта фотография сделана неделю назад в коттеджном поселке «Березово». – Дорохов пристально, не мигая, смотрел на Самохину - Что скажете, Вера Игнатьевна?
В коридоре раздались четкие решительные шаги. Так мог ступать, только самый главный человек в этой конторе генерал Стоцкий.
- Давайте вечером встретимся. – Секунду подумав шепнула она. – Там же где и в прошлый раз, в кафе «Лакомка».

***
- Здравствуй дорогой, извини, что не предупредил. Мимо ехал, решил зайти – В кабинет директора и единственного хозяина банка «Скала», улыбаясь заходил Сивый вместе со своим адвокатом Цезарем Моисеевичем.
- Здравствуй, дорогой. Не надо извиняться. Захотел, зашел, свои люди, понимаешь. – Навстречу им из-за стола поднялся  Гурген.
Сивый понимал, для каких целей существовал и какие задачи выполнял этот региональный банк. Это была своеобразная «прачечная» для отмывки грязных денег полученных незаконным или же вообще преступным путем.
Все в области знали, что банк Гургена крышуется ментами с большими звездами на погонах. Вернее так было раньше, когда начальником уголовного розыска областного главка МВД был генерал Герасимов.
После его трагической смерти на это место пришел генерал Васнецов и все продолжилось как и раньше. Только теперь, уже почти как два месяца, уголовным розыском области командовал полковник Дорохов и Гурген замер в ожидании,  как тот себя поведет. Гурген был мошенником опытным, как говорится, прошел огонь, воду и медные трубы. Он конечно же понимал, что Дорохов в курсе деятельности его банка. И ждал.
Конечно же, сам Гурген никогда напрямую с такими полицейскими чинами на контакт пойти бы не отважился, но для этого был полковник Щеглов, являющийся связующим звеном между ними и Гургеном. Так вот он и приказал, пока всю нелегальную деятельность приостановить. Правда не сказал, чем же еще заниматься этой финансовой прачечной, которая и была то создана для нелегальной деятельности.
С Сивым у Гургена были давнишние связи. Напрямую он к нему никакого отношения не имел, но при желании его люди могли не просто в одночасье разорить банк Гургена, но даже грохнуть и закопать его, где-нибудь под деревом, в лесочке. Как-никак криминальный авторитет и областной смотрящий от братвы.
В его ведении было более тридцати исправительно-трудовых колоний расположенных в области. Четыре из них были строгого режима, две тюрьмы и психоневрологический диспансер, для осужденных. С таким мощным потенциалом, смотрящий Сивый был авторитетом не только среди местного криминала. С ним считались и местные олигархи, и областные чиновники, и правоохранители. Гургену даже было известно, что полковник Дорохов его старинный и преданный друг.
- Что привело вас ко мне, мой дорогой друг? – Суетился Гурген, наблюдая, как его, две полуголых девицы, жеманно улыбаясь, накрывали в кабинете стол.
- Садись, брат. Если предупредил, я бы не такой стол накрыл. – Гурген суетливо разливал по бокалам дорогой марочный армянский коньяк. – Цезарь Моисеевич, в кресло присаживайтесь.
- Я к тебе на секунду. – Не садясь за стол, Сивый мимоходом выпил бокал ароматного напитка. – Что думаешь по поводу банка «Белоярский кредит»?
- Надо собираться, решать вопрос выбора президента банка. Ты ведь тоже, Виталий Иванович, один из учредителей. Так ведь? – Гурген  подхватил бокал, жестом руки предлагая Цезарю Моисеевичу присоединиться.
- Как там расследование идет? Щеглов, дружбан твой, что говорит?
- Меня это не касается, Виталий Иванович. – Скорчил гримасу Гурген. – Да и с чего ты взял, что Щеглов будет со мной какой-то информацией делиться? Хотя, слышал я, появился тут один москвич. Вроде бы наследник Полины Козловой. Помнишь такую?
- Конечно. Как не помнить. Баба была видная, правда уже в возрасте, но весьма состоятельная, да и влияние у нее в среде местного истеблишмента было не слабое.
- Да, жалко Полину Аркадьевну. – С ноткой напускной грусти вздохнул Гурген. - Вот ее-то племянника и подозревают в убийстве Берты Эдуардовны и ее альфонса, как его, Вяземского.
- А ему-то это на кой хер нужно было? Он что, знаком был с ними?
- Я всех деталей не знаю. – Забегал глазками Гурген. – Но тем не менее он в розыске.
- Вот даже как? – Сивый повернулся к Цезарю Моисеевичу. – Что скажешь, адвокат?
- Скажу, что вся эта суета вокруг москвича, полная туфта. Или опера конченые идиоты, или это делается специально, чтобы отвести подозрения от настоящих убийц. А я уверен, что здесь действовал не один человек, а группа, причем, организованная. Это не просто эпизод исполнителей, это заранее спланированная акция, целью которой было завладение активами банка. Как говорил знаменитый римский юрист Луций Кассий Лонгин, живший на свете еще до нашей эры: «Ищи кому выгодно».
- Ну и кому же это выгодно? – Улыбка на лице Гургена была похожа на оскал.
- Ну, разумеется, каким-то акционерам. – Развел руками Цезарь Моисеевич. – Заезжий москвич просто не в состоянии был сграбастать все банковские активы. Кто бы ему это позволил. Согласны?
- А если он не такой умный как вы, дорогой Цезарь Моисеевич и пошел на это спонтанно, так сказать, пытаясь ограбить бедную старушку, а потом решил отделаться и от случайного свидетеля? Могло такое быть?
- В принципе, в жизни может быть все что угодно. Но мы же с вами пытаемся рассуждать логически. Найти этого москвича, племянника Козловой, конечно необходимо, но заранее строить против него обвинительную версию я бы не стал. Вот вы, уважаемый Гурген, ведь тоже были в числе учредителей этого банка и даже вроде номинально занимали там какой-то пост?
- Что вы хотите этим сказать, Цезарь Моисеевич? – Сменился с лица Гурген.
- Вы ведь чуть ли не дружили с покойной Бертой Эдуардовной. Верно?
- Ну так и многие были с ней в приятельских отношениях.
- Но почему же вас никто не допрашивает, не подозревает? А ведь у вас было больше оснований завладеть банком, да и ресурсы ваши несравнимы, с  возможностями какого-то заезжего москвича. Вы меня понимаете?
- Что вы от меня хотите? – Побледнел банкир.
- Расскажите-ка нам о других  знакомых Полины Аркадьевны. Вы ведь понимаете, что ее племянник мог найти убежище у кого-нибудь из них, разумеется, если он был до этого с ними знаком. Вы сами-то его, случайно, не знали?