Из Германии в Мордовию

             «Дядя Юра, мы с Инной собираемся в Россию ехать на нашем булике – отвезти вещи домашние Деминские в Мордовию. Вы с нами?»
   Да!

   Это было  двадцатого апреля. Выезжать нужно в день пионерии – 19 мая. В день международной солидарности трудящихся опять позвонил Костя и извинился. Не могу, мол, сам ехать, а вместо меня поедет мама. Маму я знаю, женщина она не шумная, и опять согласился. 

   Документы переселенца Дёмин готовит уже полтора года. За месяц подготовили и остальные документы – доверенность автомобильную на мое имя тоже. А остальные документы у меня русские. Инне и маме Вере нужны визы русские. Их тоже успели сделать. И вот 19 апреля, в день пионерии, я уже на мешках, сижу на обочине. Ровно в 20.00 возле торомозят мерс и булик типа Ренаулта. Распахиваю боковую дверь булика и на меня вываливается перина…. Просмеявшись загружаем мою сумку и спальник. Спальное беру всегда. Но в этот раз, забегая, не пригодилось. Александр (72) с женой Галей (72) едут в мерсе. Он тут же выходит из-за руля и усаживает за рычаги меня.  На мои возражения – я только подменный… никак не реагирует. Костя ему меня рекомендовал как перегонщика машин в Хохляндию.  Пришлось рулить до самого Травемюнде.  Мерс без кочерёжки – коробка автомат и замененные колодки тормозов сыграли шутку – я перепутал педали  и резко затормозил. Галя (72) сидевшая на заднем сиденье, стукнулась о мой подголовник. Оказалось непристегнутой!!! В Германии и такое? На мой вопрос «варум»? Саня на голубом глазу ответствовал – а никогда! И, хотя Галя (72) еще терла щёку и висок – основательно приложилась, муженёк и не подумал  пристегнуть её – а на кой! И добавил – а ты поаккуратней тормози. И мы ехали до самого Травемюнде ни разу не затормозив. То есть без травм Гали (72) и остальных (72 и 70). Впереди ехал булик ведомый Инной(молодая совсем) и вез много-много домаших вещей и маму Веру (пенсионерку). Наш мерс был тоже загружен под завязку. И вот уже очередь на паром и два часа ожидания посадки. Беседую с рядом стоящими мотоциклистами-немцами. Едут двумя парами путешествовать по Финке. Приглашаю в Россию. Отговариваются отсутствием визы. Начинается погрузка. Через весь порт караван частных авто летит к парому, а на пандусе тормозим и с помощью регулировщиков нас рассовывают по трем палубам. 100 машин и плюс фуры. На пятерых нам дали две каюты. Моя полка верхняя. Внизу Вера (пенсионерка) и молодица Инна. Сумок у нас немеряно. Ехать 36 часов и еды, питья, а также бального нужно дамам много… Да и моя сумка тоже весит и занимает четверть пола каюты. Кругом чистота и много света. Иллюминаторов нет. Кают таких на пароходе более ста. На 500 пассажиров. Сейчас они пустые. Санкции наложенные на Россию налегают и на Финку и на Германку. Паромы возят воздух. Лет десять назад плыл я на таком и отовсюду была слышна русская речь. Сейчас всего несколько человек говорящих по-русски. Да и те, скорее всего укры отдыхающие от мовы. Из опасения нарваться на нациков ни с кем не беседую. Они тоже не изьявляют.

   Ужинаем вином и домашним. Мне нравится Иннино пачковое. А Инне моё тоже пачковое, но красное. Ложимся спать и думаем проснуться уже в море. Ан нет, паром отчаливает только в восемь утра, вместо обещанных «в два». Бастуют итальянцы – сказало корабельное радио. Ну сказало и сказало. А не объяснило с какого боку в немецком порту приходится финскому пароходу Италия. Ну да ладно. Главное едем! Только вот прибытие теперь в Хельсинки переносится на пять вечера. А финская граница запирается в 22.00. Успеем ли мы пройти? До неё двести км.

                День на пароме

   Инна с утра уже сбегала в фитнес. Завтракаем и идем туда уже вместе. Давно я хотел посетить, да все жаба душила – 19.99 евро жалко было платить за месяц. Ведь неизвестно как оно пойдет – дышать чужими испарениями в набитом агрегатами и турками помещении может и не понравиться и денежки пропадут. Целых почти 20 евро! А тут красота! Я еду на велосипеде, а передо мной море и между мной и им только Инна шагающая по дорожке бегущей и ещё одна женская спина без талии…. Потом был агрегат для гребли. Это вещь! Я же старый гребец! Вмастили мне устроители досуга!

   Потом была сауна и общение с Ханно. Это немец-мотоциклист и пешеход. Борода лопатой и 62 года оптимизма! Он спит в «Конференц зале» на трех стульях. Каюта ему дорого. После его этих слов – дорого, я понял – наш человек. Самое интересное в жизни это всегда не самое дорогое. Долго мы беседовали с ним о нём. Обо мне я бы тоже рассказал, да мне сложно выговаривать немецкое. Поэтому расспрашивал.

 Ханно едет в Хельсинки чтобы из города уйти на север. На два-три месяца. Пешком и только с посохом и рюкзаком. Посох деревянный и состоит из трех свинчивающихся частей. С резиновым наконечником. Подмигнул нам с Инной и снял резинку, а под ней оказалось жало копья!!! У него все продумано! И все самодельное и натуральное. Рюкзак суконный и ремни кожаные, пуговицы из кожи тоже. Шнуры самовитые, сумочки из сукна  для продуктов, бинокля, различной посуды, примуса. Плащ-палатка суконная сшитая по старинным выкройкам баварским, тент и гамак полотняные. Только фляжки резиновые и тара для продуктов из пластика. Даже хоба, та пенополиуретановая  которую туристы носят обычно на спине на резинке и когда нужно присесть на холодное с возгласом «хоба!» сдвигают на собственный зад и приземляются на сырое и грязное, у него сваляна из войлока…. В общем мировой мужик. Да и бабушка с дедушкой у него замечательные – в годы войны двух девушек – русскую и хохлушку, присланных к ним на бауэрхоф в рабство, приняли как родных и опекали до 1947 года. О чем у Ханно есть множество фотографий в телефоне. И русский солдатский ремень со звездой на бляхе!

   В общем, день прошел весело. К вечеру, правда, было объявлено по радио что женщине пассажирке стало плохо и за ней прилетел вертолёт. Сел на верхнюю двенадцатую палубу. Мне хотелось заснять этот процесс посадки на крышу парохода на полном ходу. Но никого не выпускали из салона. Вертолет улетел и увез больную. И мы поплыли своим путем.


                Граница


   И вот мы уже рулим по финским автобанам. Пейзажи тут типичные. Страна плоская и только каменные гряды делают дорогу волнистой. Чтобы было поровнее финики прорубают в грядах проезды. Разрезы и прорубы вначале серого камня, а ближе к России краснеют. Необычно и красиво!  Вот уже к восьми вечера мы подъезжаем к границе. Финны пропускают быстро. Полчаса и мы на нейтральной полосе. Пара километров и нас принимают с распростёртыми объятиями свои…. И объятия сомкнулись и не разжимались шесть часов! Майорша, капитанша, две лейтенантши и капитан развили бурную деятельность по недопущению нас в Россию! Заполнили мы все бумаги, а вот списка ввозимых вещей не было. Дважды, а потом и в третий раз, уже на бланке, были эти списки составлены. Потом выяснилось что Веру и Инну низзя впускать если они не докажут родство с русскими проживающими в стране так тщатЕльно охраняемой. Для этого звонили Косте и он высылал фото свидетельств о браках и рождениях из Германии. Потом он же из Германии поднял на ноги всех в Щелково. И они слали фото своих документов…. Наконец Вере дали добро. А Инна переночует на заставе и уедет в Германию. Уже было мы хотели бросить все вещи на обочине.

   Инну от нас изолировали и началась вторая часть пограничного балета. Булик в бокс и вещи выгрузить! Мы взвыли. Нам пошёл капитан навстречу – выгрузите только сумки и откройте их, я буду внутренности фотографировать. И ушел. Мы с Саней около часа вытряхивали и открывали. Пришедшему капитану Саня сунул 10 евро взятки. Я посмеялся про себя. Лет десять назад чтобы только пройти пустым через хохлятскую мытню, нужно было вложить в паспорт 20 евро. А с тех пор инфляция шагнула…. Капитанишка как бы не заметил и всё тщательно заснял. А как иначе – за ним тоже видеокамеры следят. В общем, все делали свои дела  и не допускали. Особенно дотошничал прапоришка лет двадцатипяти. Он, среди всех этих офицеров, оказался главным. И наотрез отказался пропустить Веру и Инну без доков. А потом Инну отделил от козлищ. Ну правда, не козлы ли мы – рвемся на Родину которая нас не хочет?
    Просил я его позвонить главному командиру, но куда там! Ночь и не велено пущать и проявлять сочувствие к женщинам и инвалидам. А наша Галя как раз инвалид и все видели как она страдает. Но у чекистов холодные сердца! И горячие руки. В кои Саня хотел сунуть прапору сто евросов. Но девочка лейтенантка отсоветовала – уж очень много шума мы тут наделали. А прапоришка перепуган нестандартной ситуацией.

    Уже все сфотано, упаковано взад с трудом и мы прощаемся с Торфяновкой. Так называется деревня откуда родом вся эта пограничная чиновничья рать.

( Самое интересное – у Кости, выяснилось двумя днями позже, на этой заставе начальник этого прапора в знакомых. И посетовал, что его не было и ему не позвонили. Он включил бы «человеческий фактор» и Инну, в порядке исключения пропустили бы тоже.)

   А Инна, поцеловавшая русский пробой, пригретая на заставе до утра, уехала на попутке до парома и вернулась благополучно в Германию.
Ссылка на видео с парома!
https://youtu.be/yI-6MLavfVI