Глава пятнадцатая короткая

метро

Женщина с диагнозом на лице вычесывает дочке волосы. Рядом стоит пустая упаковка средства от вшей. Вши — наказание для длинноволосых девочек в местах скопления детей. Да, у нас все хорошо. Да, нам есть куда уйти из метро. У нас хороший дом. Помощь? Ну по дому только, у нас одни женщины, а в доме выбиты двери и окна. Живем с моей сестрой. Твоей тетей? Да, тетей. Еще у нас была Карина, но только она в подвале сгорела. Давно еще, до войны. А в доме окна выбило, а мы убежали.
По ступеням поднимается тетя, в руках у нее кастрюля, в кастрюле дымится суп. У тети нет половины лица. Она ставит кастрюлю на стол, достает тарелки, и они садятся обедать.

пепел

В тот день они дошли до крематория, но сначала заблудились. Бродили между мини-могил, где с мини-памятников смотрели сожженные замертво люди. Человек пока живет, занимает много места в окружающем его пространстве. Широк человек, заметил однажды классик. Сжечь бы его, предложил однажды кто-то.

Крематорий на Байковом чудовищен в своей инфернальности. Можно только догадываться о том, что происходило в душе архитектора, когда он уложил на бетонные плиты две изломанные полусферы. Неимоверно концентрированный страх перед смертью и абсолютное неверие в победу жизни. Собственно, таким и должен быть ад.
Широкая пасть огромных ворот, серый от пепла атриум и соломенные недра геены огненной. Возле входа стоит гроб — все, что осталось от широкого человека, которого через пятнадцать минут сузят до размеров небольшой капсулы. Внутрь они, конечно, не заходили, бросились бежать.

*******
«Итак, чтобы избежать синдрома выгорания, консультант должен оценивать свою жизнь вообще — живет ли он так, как ему хочется? Если существующая жизнь его не удовлетворяет, следует решить, что нужно сделать для положительных сдвигов. Только должным образом заботясь о себе, можно оставаться эффективным консультантом» (Р. Кочюнас. «Основы Психологического консультирования»)

**********
Плохо мне с тобой, говорит она. Нужно улучшить качество жизни. Когда-то было хорошо, но со временем качество ухудшилось. Где-то под землей работник в сером от пепла халате нажимает кнопку. В печь подается газ, летит искра. Пламя разгорается. Слишком ты широк для меня, говорит она. Я хочу сузить твое присутствие, сжечь тебя и все, что с тобой связано. Оставить маленькую капсулу и закопать ее среди множества ей подобных, закопанных ранее.
У него от страха пересыхает в горле, путаются мысли. Но я же люблю тебя, только и выдавливает он. Звучит жалко, отсутствует доказательная база. Нет, говорит она. Существует сложный комплекс человеческих эмоций, который ты испытываешь по отношению ко мне и мне в этом комплексе плохо. Любить тебя могла только я, но потом все плохое победило все хорошее. Ты сам все испортил, ты меня уничтожил, ты резко ухудшил качество моей жизни.

Она умеет убеждать, самый главный ее аргумент — мне с тобой плохо. От этого настолько больно, что хочется самому прыгнуть в огненную печь. Но разве эта боль не есть любовь? Любовь несовершенна изначально, любить учатся, долотерпят, не перестают, это вектор, движение вверх, я готов…
Мне некогда, я плохо себя чувствую, говорит она нетерпеливо и ножкой подталкивает гроб к геенне.

Подожди, просит он, пожалуйста. Ты пойми, тогда ведь теряется смысл всех предательств и всех побед, всех слез, встреч и расставаний.
Я ничего не должна тебе, говорит она и захлопывает за гробом заслонку.

Крематорий на Байковом- это две полусферы. А в каждом печном блоке — по две печи. Сжигаешь кого-то — сгораешь сам. И никто никому ничего не должен.
В одной из печей сожгли его. А в другой — девочку, которая плакала и просила подержать ее за руку. Возможно, он сжег ее сам. Человеческая любовь несовершенна, а жизнь коротка и нужно постоянно улучшать ее качество — никто никого не ждет.

Осталось забрать капсулы с пеплом и уйти.