Глава 7. Предсказание

    
     Глава 7. Предсказание.

     — Всего неделю побуду дома. А потом заберу девчонок в город. Работу найду. С квартирой родители помогут. И будем жить,"— так думал Федор, возвращаясь домой со службы.

     Доехав до перекрестка на попутке, он бодрой походкой шагал по знакомой дороге. Возмужал Федор за это время, раздался в плечах. Мускулы играли под форменной рубахой. Оглянувшись по сторонам, отметил, что ничего не изменилось вокруг, пока его не было. Подойдя к родничку, взял стакан, напился, ополоснул его и поставил на место. Разогнувшись, расправил плечи и вытер рот рукавом.
   
     "Хорошо-то как",— вздохнул поглубже и пошел дальше.

     Дома его ждали, столы накрыли. Приветственные речи Федор пропускал мимо ушей. Зато отметил недоброжелательный взгляд своей матери, которая почти не разговаривала с Марийкой и даже не брала в руки малышку. А вот тетя Зина ее держала крепко, прижимая к груди, будто пытаясь защитить. "Как же она жила все это время здесь?"— не понимал он.

     Утром проснулся Федор рано, с первыми петухами, или по привычке армейской. Посмотрел на свой дом: мать уже пошла корову доить, а отец, махнув рукой, закурил сигарету. Сделал штук двадцать отжиманий и, ухватив топор, стал рубить дрова. Так поупражнявшись часок, зашел в дом. Теща уже собирала на стол.
 
     Позавтракав оладьями и выпив стакан молока, спросил всех не надо ли чего купить в магазине. Решил прогуляться по селу и купить сигарет. У магазина уже столпились тетки и бабки. Кто вышел за продуктами, а кто языком почесать.

     — С возвращением тебя, Федечка! А что это ваша Верка совсем на тебя не похожа? Странно как-то это,— просвистела Маланка, первая сплетница на селе.

     — Что ж ты ядом на всех брызгаешь, тетя Маланья, как гадюка? Всем уже косточки перемыла? Недаром твой Пашка выбил тебе зубки. Это чтоб не кусалась,— побледнев, ответил Федор. Вокруг засмеялись, поддерживая его. Та, фыркнув, отвернулась.

     На третий день, не выдержав косых людских взглядов, Федор поехал в город, снял квартиру и забрал с собой Марийку с Верой. Так звали их дочку, но не его она была. Не его. И это не давало ему покоя.

     Они пытались жить вместе. Спали вместе, как настоящие муж и жена. Только не пробегала искра от их близости. Для Марийки Федор как был другом, так и остался. Все чаще Федор думал о том, что любовь исчезла, будто и не было вовсе. Но ни разу он не пожалел о своем поступке.

     Прошел год. Марийка уже работала воспитательницей в детском саду. И дочка была всегда рядом. А вот Федор никак не мог найти постоянную работу.
Забежав на рынок, купила свежих овощей и несколько булочек. Любил Федя все печеное, но некогда ей было этим заниматься. Вручив одну Верочке, присела с ней на скамейку. Подняв глаза, Марийка даже отшатнулась, потому что чумазый цыганенок стоял перед ними и смотрел прямо в рот дочери. Достав еще одну булочку из пакета, она дала ее мальчишке. Тот с жадностью уплетал за обе щеки, не двигаясь с места, пока не подошла цыганка с грудным младенцем на руках. Очень красивая она была. Темные волнистые волосы развевались на ветру. Черные глаза, казалось, смотрели прямо в душу.

     — Чистая и добрая ты душа, но доверчивая очень. И девчоночка у тебя хорошая. Только не тот ее отец, с кем живешь сейчас. Позолоти ручку, дорогая, скажу дальше,— приятным голосом вещала цыганка.

     Широко распахнув удивленные глаза, Марийка уже доставала бумажку из кошелька.

     — Ну, что я говорила? Всем веришь... Нет, не надо мне от тебя этих бумажек. Положи монетку на ладонь. — получив ее, долго держала в зажатом кулаке, а потом произнесла.— Перекресток... Там ты встретишь того, кто будет идти с тобой по жизни. Но он пока в тумане. Не сейчас. Не время еще.

     Только цветастая юбка мелькнула перед глазами. Схватив мальчишку за руку, ушла, будто ее и не было.

     Дома готовила ужин, стирала, убирала, но то и дело перед ее глазами возникал образ той цыганки. Она, конечно, не верила во всякие гадания. Но так хотелось...

     Продолжение следует.