Генеральный Секретарь в изгнании

Кукла Лена опять просит меня стать Брежневым. Мы идем от Тверской к Красной площади. Каждые 100 метров нам попадаются Ленины и Сталины, которые на 200 рублей соглашаются сфотографироваться со всеми желающими. Почему-то вожди мирового пролетариата ходят парами, но соглашаются сфотографироваться и по одиночке…
Как-то, когда мы с куклой Леной гуляли про центру Москвы, я легкомысленно обратил ее внимание на то, что СЛОНов (Ленин – Сталин — Отцы Наши) развелось вокруг Красной площади в изобилии. А Хрущёвых и Брежневых нет вообще. Помню даже посетовал: «Забывать начали генеральных секретарей ЦК КПСС».
— Ну и зря, — как сейчас помню, говорил я кукле Лене. — Дуэт Брежнев – Хрущев только на фотографиях заработали бы больше Ленина – Сталина. А что? Носитель дурной болезни подхваченной в цюрихском борделе и привезенный в Россию в опломбированном вагоне ныне прибывает в Мавзолее. Но его двойники бросаются на людей как вурдалаки уже на дальних подступах к Кремлю. Действительно живее всех живых!
Но представь себе, кукла Лена, позднее утро на Красной площади. Над оторопевшей толпой туристов льется жизнеутверждающий вопль: «Сиськи-мосиськи, дорогая Индира Ганди… С чувством глубокого внутреннего удовлетворения! Да, дорогие товарищи». Годы Застоя, времена забытые, теперь почти былинные. Впрочем, их помнят еще многие.
В ответ кукла Лена назвала меня богохульником, вспомнив при этом в негативном свете о моей национальной принадлежности.
И, придя домой, рассказала своей маме об осенившей меня коммерческой идее. Вновь без тепла отозвавшись о моей национальности. Но, после содержательной беседы со своей мамой, мнение о моём стартапе кукла Лена изменила радикально.
И теперь, стоит нам появится в районе Лобного места, как кукла Лена уговаривает меня начать карьеру Генерального Секретаря в изгнании стать Брежневым:
— У тебя очень фактурная внешность, тут мама права, — заглядывая мне в глаза говорит кукла Лена, — Ты крупный, грузный, чернявы. И, в целом, выглядишь достаточно безрадостно (см. картинку над текстом).
Да и возраста вы примерно одинакового. Два парика бровей можно сделать, мама берет это на себя. Харю сейчас гримируют один-в-один. На пиджак повесим семь орденов на каждый лацкан… Да и пиджак я тебе, наконец, подберу приличный, двубортный, как у порядочного.
Ну пожалуйста, жидо-масонушка, соглашайся! Ты же станешь основателем жанра, основоположником, первопроходцем можно сказать. Даже иконой стиля если будешь стараться!
И потом, мама правильно сказала, все дело в твоей национальности. Нам с ней сильно повезло, космополитушка ты мой безродный! Дай я тебя за это поцелую. Только иудей такое придумать мог. Масон пейсатый. «Гимнастки кудрявые, от мороза чуть пьяные ...». Не зря о вас все говорят, что знаниями вы владеете сокровенными, почти мистическими. Хотя, конечно, в отношении израильских агрессоров на оккупированных территориях бдительность ослабевать не должна. А то вы там, на западном берегу реки Иордан ...
Слушай, нехристь, сам же говорил, что в детстве собирался строить коммунизм до посинения. Так войди в образ, вспомни идеалы далекой юности. И у тебя все получится. Максимум, раскошелишься немного уроки актерского мастерства. Слова дурного не скажу, честное слово!
— Но, кукла Лена, в этом спектакле не будет правды жизни, — вяло упираюсь я, — Брежнев то был украинцем, это его жена его была еврейка. А у нас еврей то я. Ты же даже не украинка.
— А моя мама говорит, что лишь бы человек на Леонида Ильича был похож. И добрый по характеру. А какой он национальности — не очень важно. Все равно платить будут. И вообще, иудейско-еврейская организованная преступная группировка, в положительном смысле этого слова, конечно — это просто прелесть. И мировое иудейское сообщество нас не осудит. А будешь мне перчить — наряжу в Зеленского и пущу по Красной площади. Т ы этого добиваешься!?
— В принципе, твоя мама как всегда права, кукла Лена. Любая подлинная революция приводит к власти откровенных идиотов, которых близко не подпустили бы в коридоры власти при упорядоченной смене режима. Это главная проблема любой революции, а потому последующее приведение во власть людей адекватных может затянуться.
Исходя из этого постулата фигура Брежнева, по крайней мере как объект для фотографирования за деньги, конечно предпочтительней.
— Да? То есть ты согласился? А можно я при тебе пионеркой буду?
— Это чтобы я тебя на руках держал, когда фотографировать будут!? Ты хочешь, кукла Лена, чтоб у меня к концу первой трудовой смены вылезли пупочная и позвоночная грыжи одновременно? Одна спереди, другая сзади?
— Как обычно, евреи хотят работать только так, чтобы не уставать. Не надо на руки меня брать, иудействующий. Я так и знала. Ну хотя бы приобнимешь по отечески… Я с детства артисткой в кино сниматься хотела. Ну пожалуйста!
— Нет, кукла Лена. Это было бы мощной пропагандой разврата. А при Леониде Ильиче вообще секса не было. Эпоха Застоя  была эпохой устоев, причем незыблемых. И национальная идея была — «Великодержавный интернационализм». У мамы своей спроси.
В эпоху наполеоновских войн великосветские дамы рассаживались в шезлонгах на безопасном расстоянии от поля битвы и в бинокль рассматривали ход боевых действий.
Ты, кукла Лена, будешь наблюдать за верным ленинцем в моем лице издали. Во избежании эксцессов.
А социализм позже рухнул. В результате восстания партноменклатуры против партмаксимума. И к счастью для всех нас, я считаю. Хотя многие со мной не согласны. И, наверное, справедливо.