Архипелаг Кергелен. Глава 14

    Глава 14. Авантюра.

     Когда в Северном полушарии наступило весеннее равноденствие 1980 года от берегов Северной Кореи отплыл контейнеровоз, который на самом деле был крепеньким, средних габаритов  танкером, в трюмы которого были закачаны тысячи кубометров дизельного топлива, а верхняя палуба была заставлена контейнерами при наличии которых было невозможно определить иное предназначение судна, чем, как контейнеровоз. В контейнерах находилось оборудование, необходимое для проведения горных работ, а в подсобных помещения корабля располагалась рабочая артель, способная вести  горные работы в четыре смены, включавшая пару маркшрейдеров  и инженера, имевших прекрасную практическую подготовку, приобретённую в пятидесятые годы на горных выработках и других шахтных работах в Советском Союзе и на объектах метростроя в Пхеньяне, обслуживающий персонал  и медицинскую группу. Запасы дизельного топлива обеспечивали не только потребности обеспечения жизнедеятельности экспедиции, но и давали хорошую осадку корабля, исключающую его возможное опрокидывание в штормовом Индийском океане в это предзимнее для Южного полушария время года.

…. Пройдя между островами Ява и Суматра танкер сначала влился в поток кораблей следующих к южной оконечности Африканского континента, но после вхождения в воды Индийского океана, находясь вне поля зрения встречных и попутных кораблей, постепенно отклонился на юго-запад от традиционных морских путей и взял направление к Архипелагу Кергелен, где сначала встал на якорь в заливе Лароз, а в последующем был пришвартован между берегом Планины Галиени и островом Сое.

      Надо ли описывать трудовые будни корейских шахтёров, задачей которых было в кратчайшие сроки, но с использованием малых по мощности зарядов аммонита оформить в базальте широкий тоннельный портал и начать пробивать горизонтальную штольню, а по сути, тоннель в северо-восточном направлении, или как любил на русском языке говорить главный инженер этих работ товарищ Сэнлюи: «В сторону Родины». Для определения центра кратера пара маркшрейдеров с группой рабочих даже поднимались на вершину потухшего вулкана Гран Рос, где, определив точку центра кратера, провели расчёты на расположение ствола вулкана, в направлении которого и пробивался теперь тоннель.

       Желание проектировщиков по точнее определиться с расположением центра кратера подогревалось предположением о возможных вертикальных пустотах в стволе потухшего много тысячелетий назад вулкана, при наличии которых значительно сократилось бы время шахтных работ и можно было начать установку оборудования. Этот расчёт на пустоты в стволе вулкана был основан только на предположениях, поскольку пока никто этого не видел, но пока никто ещё шахт такой глубины в залитых магмой жерлах потухших вулканов и не пробивал.

      Поднимавшиеся на вершину макшрейдеры рассказывали, что вершина Гран Рос, постоянно обдуваемая западным ветром, а на этой высоте ураганным ветром, практически не имеет снежного покрова и представляет из себя почти ровную окружность со средним диаметром в 200 метров покрытую льдом. Несмотря на идеальную чистоту ледяного покрытия просмотреть его приблизительную толщину не представилось возможным, а вести разведывательное бурение, бесполезным, поскольку всякие работы в этих условиях представлялись безумием.

      Главной проблемой стройки на первом этапе работ была, конечно, взвесь, которая образовывалась от подрыва зарядов, отбирая от ограниченного бюджета времени дорогие минуты необходимые для проветривания забоя и вынуждающая большее время каждой смены трудиться в респираторах. Поскольку в самом забое количество шахтёров не превышало одновременно трёх человек, не считая пары вагонетчиков на горах, работы были организованы не в четыре смены, а в шесть, каждая продолжительностью в четыре часа, что давало достаточное время для ежедневной реабилитации всего коллектива забойщиков. Каждая очередная смена начиналась с полной выборки со дна шурфа каменных осколков и щебня, образовавшихся в результате подрыва зарядов, установленных предыдущей сменой. Конечно, это было грубым нарушением технологии горно - взрывных работ, в соответствии с которой первым на место подрыва должен был прибывать сам взрывник для проверки срабатывания всех зарядов и исключения возможного само подрыва забойщиков.

      Сэнлюи помнил, как во время его стажировки на шахте Капитальная в Коркинском посёлке Роза, подорвался забойный Саша, репрессированный поволжский немец с обыкновенной для только осваивающего русский язык корейца русской фамилией Руль, которому в тот раз бригадир доверил быть первым на месте подрыва и поручил проверку места проведения взрывных работ, как говорил сам Саша: «Зачем рисковать своими».

      Взрывник закладочные шпуры не готовил, они пробуривались в угольном пласте забойщиком, прибывший взрывник только замерял глубину шпуров и при отсутствии претензий отпускал забойщика в соседний штрек, где, как правило, вся бригада и пережидала время подрыва. Сам подрыв производился от запала с бикфордовым шнуром, когда же зарядов было несколько, два или три, к каждому полагался отдельный шнур, но были они несколько  разной длины, с расчётом того, что при разной продолжительности горения, можно было просчитать количество разрывов, что исключало бы возвращение рабочих в выработку с активным зарядом.

      Конечно, полагалось, что бы взрывной сам проверял место подрыва, но это время ожидания, пока осядет угольная пыль, за этот отрезок времени можно перейти на новый участок и провести подготовку подрыва там, а это план, а это перевыполнение и это повышенная зарплата. Когда немец Саша Руль, подгоняемый бригадиром, зашел в штрек, рванул третий заряд, а с ним и метан, высвободившийся при первых подрывах, Сашку отбросило в гезенк по которому он сначала пролетел вертикально два горизонта, а потом его засыпало углем вперемешку с породой и брёвнами перекрытий. Когда пострадавшего откопали обе ноги и одна рука были сломаны, лицо было исковеркано угольной пылью, глаза не видели.  Сэнлюи увидел Сашку через полгода после происшествия в шахтоуправлении, на костылях, с одним слегка приоткрытым глазом, оформлявшего документы на получение инвалидности.

       Но теперь эта стандартная технология не работала, поскольку площадка подрыва диаметром в четыре метра находилась уже на глубине более ста метров и взрывнику, после установки зарядов в полуметровой глубины шурфы, приходилось по стальным скобам, вмурованным в стену шахты, подниматься из вертикальной шахты в горизонтальный ствол и наглухо закрываться в каменной бытовке, откуда по радиосигналу и проводить подрыв. Вот, чтобы не делать контрольный спуск-подъём подрывника, теряя на это час от времени рабочей смены, и была разработана технология последовательного, очередью, подрыва всех восьми зарядов серии, которые надо было теперь просто умудриться сосчитать. Так необходимость контрольного «спуск – подъёма» подрывника из технологии с большим риском для ответственного лица была исключена…

      Товарищ  Сэнлюи, а имя это переводится  на русский язык с корейского, как победоносный, был в этом автономном коллективе не просто инженером  с северо-советской подготовкой, а ещё и отцом двух забойщиков, его сыновей, среднего для корейцев роста, но невероятно физически сильных и абсолютно преданных своему отцу двойняшек, готовых в любое время выступить на стороне отца и подавить любое сопротивление, которого, кстати,  не только не было, но которое и не намечалось…

       Не смотря на то, что архипелаг находился практически на широтах Южного Урала, отсутствие поблизости материковых территорий и недалёкое расположение Антарктиды, создавало на удивление отвратительный климат, способный  ввергнуть в унылое состояние любого человека - абсолютная влажность и ледяной антарктический ветер ежедневно, в любое время года и без перерывов, изменяться могло только направление этого ветра. В этих условиях рассказы товарища Сэнлюи о далёком советском Урале, сорокаградусных морозах, не унывающих от этого советских товарищах, не прекращавших работу, дававших и выработку  угля в гигантской угольной яме разреза и складирование  породы на плато вскрыши в любых погодных условиях, создавали атмосферу своего лёгкого приключения, этакой авантюры, какими на самом деле и являлись.

      Не упоминал  товарищ Сэнлюи только об одной особенности резко континентального климата,  при которой лютые морозы зимой могли чередоваться изредка и с тридцатиградусной летней жарой, но любил подчеркнуть нередкое для Урала полное безветрие, когда будь-то летом или зимой над городами и промышленными объектами  вставали гигантские купола смога, безветрии, когда в чаше угольного разреза дышать было вообще нечем и наступало  удушье…

       Уже на глубине от ста метров пошел горизонт, который оказался намного крепче тех пород, которые выбирались в среднем сечении вершины Гран Рос и сложилось мнение, что имеет место изгиб магматической камеры, однако магнитного азимута решили в угоду облегчения выборки не изменять. Работы пошли медленнее, кроме того имевшиеся проходки не обеспечивали достаточную вентиляцию вертикального штрека при режиме работы соответствующем их характеристикам.  Товарищ Сэнлюи не мог допустить выхода проходок из строя, поскольку условий для их ремонта, как и специалистов для таких работ, в экспедиции не было, а количество исправных планировалось не просто на работу по времени, а на вентиляцию запланированных глубин вертикального ствола …