Полет в один конец

-Вииирааа! - вот так, выпучив глаза, кричал бегемот из «Ну погоди», когда в люльке летел с крыши дома вниз.

Наш ротный старшина, по фамилии Гура, делал это молча. Летел с мачты 1-го грота барка «Седов», но летел тоже вниз.

Вообще летать, человек мечтал с древности! Иногда у него это получалось. Но полет полету рознь.
Одно дело, безмятежно лететь с кондиционером, сидя в кресле и попивая коктейль, а совсем другое, это когда вместо кондиционера - встречный поток воздуха, а коктейль вообще не предлагают! Да и взять его не получится, потому как руками приходиться размахивать.
А ещё страшно так, что и вчерашний коктейль может обратно выйти!

Перед своим первым полетом, решил Гура сам лично на первом гроте ванты покрасить. А что? Руководитель должен многое уметь!
Всё что надо ему дали: беседка, пара ведер краски от КузбассЛак, кисти, щетки.
Сиди да крась, погода штиль, солнце! Радио «Маяк» через судовую трансляцию передаёт новости с полей.
Страховать его назначили Петровича, весьма странного парня из русского города Николаев...
Страховал он просто: конец, на котором была беседка, закрепили на небольшом ручном шпиле, накинули три четыре шлага и дальше перебросили через бом-брам блок. Усилий на кончике у Петровича в руках минимум.
Соответственно, Гура спокойно себе сидел на этой импровизированной беседке, а Петрович, потихоньку, пока Гура заканчивал участок и переходил дальше, травил этот кончик.
Как говорится:
-Эй, подстрахуй!
-Сам подстрахуй.
-От подстрахуя и слышу...

В общем со стороны это выглядело так: стоит разомлевший на солнце курсант и мечтающими глазами смотрит в никуда, при этом зачем то держит в руках веревку...
А Радио «Маяк» уже передавал мелодию из кинофильма « Мой ласковый и нежный зверь»
В это самое время, внимательный Боцман, стоявший недалеко, замечает явное несоответствие - все, понимаешь, как пчелки трудятся, а тут такое недоразумение. 

-Непоряяядок! - подумал он и строгим шагом подошел к Петровичу. Остановится, заложил руки за спину и так по-боцмански спросил:

-Тааак! Чем тут груши околачиваем? Ну ка быстренько руки в ноги и бегом подтягивать шкоты да гитовы!

Боцман сказал - матрос побежал!
Так и Петрович бросил всё, что можно и побежал подтягивать все, что ослабло.

Вот в этот момент Гура и начал свой свободный полет.
Летел он строго вниз на палубу, а там может и дальше, кто ж его спрашивал...

Но, так как боцман отличался не только умом и сообразительностью, он обратил внимание, что после того как Петрович бросил, казалось, никчёмную веревку, конец ее начал стремительно убегать.

-Непоряяядок...- снова подумал он и наступил на неё. Наступил элегантно, но всем своим боцманским весом, любуясь при этом на свое боцманское отражение в начищенных ботинках.

За те секунды с начала полета, пока палуба тоже летела ему навстречу, Гура не издал ни звука.
Он даже не сказал - поехали!
Может он вспоминал что то важное или речь готовил, которую толкнет потом, когда его будут встречать как Чкалова в Америке?
Но летел он в полной тишине и посторонних звуков не издавал, пока боцман не прижал юркий кончик своим начищенным ботинком. Полет Гуры был резко прерван и беседка остановилась метрах в десяти от палубы!
Краска же и прочие инструменты радостно летели дальше навстречу с палубой, где их встретили хорошим морским матом!

Гура, остановившись, понял, что речь не пригодится и славной встречи не будет, решил -  пора орать! Громко орать!
Он вспомнил все маты, которые знал, а в душевном порыве придумал еще десять новых!
Он пообещал со всеми сделать всё и даже больше! А с некоторыми и не один раз!
Затем он слез, куда то сбегал и долго гонялся за Петровичем по паруснику, имея явные сексуальные намерения.

Петрович же при этом искренне не понимал, что же такого случилось, и за что ему одному столько внимания...

-Сегодня весь день солнечно, малооблачно, ветер умеренный, осадков не ожидается. Летайте самолетами "Аэрофлота"! Вы слушали «Маяк», - привычно вещало судовое радио.

****