Шея

ШЕЯ

Епископ Дионисий шел вниз по тропе, ведущей строго на Север... Спускаться с Монмартра с собственной головой в руках было не просто. Отрубленная, она всё время забывала смотреть под ноги. В конце концов  случилось то, что неизбежно должно было случиться. Не заметив довольно большой камень, Дионисий споткнулся и со всего маха рухнул вперёд, стирая колени о каменистую тропинку. Руки нелепо взмахнули по- птичьи и раскинулись в пыли. Голова покатилась в колючие кусты барбариса... Правое колено засаднило сразу же... Встать не было сил и он, согласившись на отчаяние, остался лежать распласстаным на каменистой тропе. Прошёл полдень, а он по-прежнему лежал под выжигающим волю солнцем. . Наконец послышались чьи-то торопливые шаги. Кто-то легко , по - девичьи  спускался с горы. "Наверное Женевьева" - подумал Епископ и, открыв глаза, попытался рассмотреть кто это... Но голове, так неудачно закатившейся в барбарис, кроме острых шипов на ветках да кусочка расскалённого неба, не было видно ничего...

- Все-таки давайте сделаем покороче у шеи? - настаивал незнакомый парикмахер. Я вздрогнул и выдернул себя из дремоты, в которую я обычно впадаю в руках Анри, моего постоянного мастера по украшению головы. До сегодняшнего дня  вот уже пятнадцать лет подряд, как я стригусь у него. Но сегодня утром, дома, меня разбудила мысль. Она заворочалась с боку на бок где-то в районе мозжечка и громко фамильярно произнесла:
- Денни, не меняя привычек не узнаешь нового!
Я спросонья отредактировал её вслух:
- Нет, дорогая, лучше будет "не познаешь нового"...
- Как скажешь, - покорно согласилась мысль и тут же добавила:
- Сегодня ты собирался пойти стричься к своему Анри... Так вот и не ходи. Начни менять привычки с малого. Поменяй парикмахерскую. Тем более что последний раз от Анри пахло вином и это не внушало тебе доверия.
Пришёл мой черед согласиться, и позавтракав, я нашел в интернете парикмахерскую в двух кварталах от меня. Открылась недавно. И судя по единственному отзыву, скорее всего оставленному если не самим хозяином, то его друзьями, это заведение было лучшим в Париже.
Хозяин, он же единственный мастер, принял меня, как принимают любимого дедушку, подписавшего завещание в твою пользу.
Я сел в кресло, поделился желаниями и приготовился рассматривать себя в огромном зеркале. Стало тихо и было слышно, как муха пытается разбить витрину. Жужжание - бум, жужжание - бум. Ну впрямь как в парикмахерской Анри... И я по привычке заснул. Разбудило меня  лишь настойчиво-утвердительное:
- Все-таки давайте сделаем покороче у шеи?
- Во имя святого Дионисия, только не трогайте ничего у моей шеи! - мне показалось, что Мишель (так представился на входе мой новый парикмахер), не ожидавший столь испуганного ответа, даже отпрыгнул от кресла, лязгая ножницами...
Мы оба в страхе замолчали.  Вновь стало слышно муху.  Жжжжжжу - бум! Жжжжжжу - бум! Витрина не поддавалась. Мишель стоял в метре от меня с ножницами наперевес, готовый к любому повороту событий Я, сидя в кресле, боролся с привычкой не засыпать в парикмахерской и потирал обеими руками вдруг занывший старый круговой шрам на шее. К дождю наверное...
.____________

©Алан Пьер Мюллер.   
Из сборника рассказов "Таксидермия"
Перевод А. Никаноров.