Рвётся страсть туда

 Виктор Матюк

Рвётся страсть туда

Рвётся страсть туда каждый миг, почти всегда, но не получается никогда
Довести начатое дело до ума! Возникают серьёзные проблемы по ходу сценария,
Наяву непредвиденная авария, обидно проигрывать и себя бездарным ощущать
В глазах бывалых баб! Коль ты их раб, то обязан свои обязанности прилежно исполнять,
Ты на женщину впритык смотри, развязка триллера впереди!
Имеющий мозги, не станет заранее заметать свои следы,
Твоя оппонентка сама напрашивается на комплименты,
В такие моменты забудь о дивидендах, каков comeback,
Таков и человек! Живи и знай, что тезис: «Даме доверяй,
Но её изредка хотя бы проверяй» должен быть на виду, я к тому речь веду,
Что нельзя на пустом месте искушать свою судьбу! Он хочет потому,
Что знает, что и к чему, хотя и любит женщину одну, но она его распинает на кресте,
Такие бабы все, а он не хочет висеть в прихожей на гвозде, на старой треснувшей стене!
Он подаёт ей в кровать кофе, но мысль о предстоящей Голгофе покоя не даёт голове,
Пролежни вот-вот появятся на мускулистой спине, половина жизни проходит в борьбе,
Треть – в труде, а остальная часть – во сне! Часто бывает,
Что на постельную любовь сил не хватает, страсть убывает,
Но баба ничего мужику просто так не прощает, он ей намекает на,
Но она - беспощадна и грешна, словно баба Яга – костяная нога без одного сапога!
Воет ветер, стонет пурга, наступил вечер, но ты рядом около себя бабу не заметил,
Страсть ушла с твоего двора бог весть куда, но тебе предстоит входить туда,
Где во все времена жажда наслаждения сводила мужчин с ума! Там половая щель,
Хочешь - верь, не хочешь – не верь, там всегда оттепель, в этой жизни забудь об эгоизме,
Ты у женщины в узде, а страсть полыхает в её манде, на той далёкой и близкой звезде
Легко дышится не только мне или тебе, туда стремятся все и по этой причине
Своим жёнам изменяют женатые мужчины! Не хлебом единым жив человек,
Время ускоряет свой бег, а что ты ему можешь сказать в ответ?
Что денег нет, ты – гол, как сокол, разут, как монгол, но не меняется суть бытия,
Грешен я, грешна её душа, хотя, когда мы вместе, забываем о совести и чести!
Нам бы сброситься по рублю и удовлетворить ненасытную плоть свою,
Однажды я был наивным и важным, пока не занял у своей соседки на водку три рубля,
Она долг назад не взяла, а в гости пригласила меня, не сочла за дурака,
Но судьба там всё точки расставила по своим потаённым местам!
Перед страстью трепещет род людской, её не удивишь своей сединой,
Она стоит перед тобой и чужой женой с протянутой рукой, в её глазах печаль,
Ей людей жаль, едва ль кто-то из вас в тот миг вспомнит мораль! На дворе январь,
Холод и пурга надрывают голоса, среди сугробов петляет едва заметная стезя,
Но проходит каких-то полчаса, и небеса нисходят к вам, в кровати - божий храм!
Неописуемый оргазм стекает по половым губам, а по мужским устам текло горячее вино,
Вокруг темно и страсти дно само бог весть куда ушло! Кино и немцы!
На улице кричат сорванцы, но стоит вам вместе появиться,
Как на вас набрасываются самоубийцы, молва в руках народа,
На неё не влияет промозглая погода, она крепнет год от года!
Страсть не ждёт, она зовёт вас в поход, не стану хвалиться,
Что статные девицы нам деньги даёт в заём, и приглашают в гости даже днём!
Страсть рвётся туда, где не видно дна, у одних баб там не вспаханная целина,
А для других - там нет истин прописных! Они на смертоубийство идут,
Деньги в карман кладут, но жуть кромешная царит там повсеместно!
Эх, дороги, пыль да туман, холода, жара и кромешная тьма сводит мужчин с ума,
Заросли из дикой травы и пожухлой картофельной ботвы можешь увидеть ты вокруг,
Но лишившись чувств на пару минут, только там ты постигаешь жизни истину и суть!
Об искушении забудь, увидев упругую женскую грудь на том многотрудном пути,
По которому тебе ещё предстоит долго и нудно брести, попытайся ноги поскорее унести
И грешную душу от разврата спасти! Неисповедимы Господние пути!
Я такой же, как все, так же брожу по холодной росе, ношу грех на себе,
Тяжко мне жить наедине! Без особого труда приходится валять дурака,
Вместо того чтоб уйти в самоволку, ищешь себе стройную тёлку,
Без короткой чёлки и без пошлой наколки на левой груди! У каждой бабы изъяны свои,
Но каждая требует страстной любви, напрочь забывая о проблемах собственной семьи,
И тут же сбивается с праведного пути! Её только пальцем вскользь помани
И ты можешь в заветную щель поспешно войти, там бурлят весенние ручьи,
В тот миг ты женщине прости прежние грехи, пусть в её душе до утра поют соловьи,
Рано утром ты сможешь незаметно уйти, никогда не жди, пока тебе скажут: «Отвали!»
Женский крик затих, оргазм разделен на двоих, земляк, не иди на поводу у красивых баб,
Всё – тлен, всё – мрак! Потушены в доме фонари, шумят ручьи, трепещется огонь свечи,
Ты два часа в пути, устал до изнеможения, но получил массу наслаждения!
Вы телефонами обменялись, а потом, как чужие люди расстались! Коль так сталось,
Значит всему виной элементарная усталость, взаимная неприязнь сказалась,
Они легко распрощались, и невесомо разошлись, se la vi - такова жизнь,
Но есть смысл продлить общение, к примеру, в следующее воскресение!
Вторгнувшись в половую сферу, теряю истинную Веру в божество, грешно естество
Другими проблемами озабочено и уже давно! На поверку, я – внизу, она - сверху,
Вот такую химеру бог приблизил к женскому телу, поначалу баба скромно стонала,
А потом на всю округу громко орала, особенно, когда кончала!
Страсть не свергнута с пьедестала, её бабье неумение порядком достало!
Кто она? Явно - не жена, форма любви важна, страсть будет осуждена,
Когда после оргазма воцарится в доме тишина! Любовь оболгана,
Женские крики повторяет толпа, она обожествляет седого мужика,
А баба и правду на передок слаба, к ней можно подойти спереди и сзади,
Не все бабы – конченные ****и, но все дают и спереди, и сзади!
Грехи их масштаба - велики, мне же как-то не с руки стаптывать свои каблуки
Невдалеке от скрипучей кровати, мне всё некстати! То не так скрипят полати,
То громко стонут бабы, то громозвучно квакают жабы в местном пруду, господа, я ухожу!
Страсть остыла во льду, сухость во рту, как бы ни накликать на женщину новую беду!
Она прилипла к оконному стеклу, и не доверяет уже никому, рвется там, где тонко,
От бабьего крика лопаются ушные перепонки, слишком громко кричит она,
Но она же в доме не одна! Чужая жена; в другого влюблена, её муж – не стена,
Она сама готова убрать его на три часа, здесь чуждая ему среда, да и атмосфера не та!
Пусть садится на крестьянскую телегу и едет по белому снегу, презрев лень и негу,
Подальше от этих злополучных мест, коль честь ему дорога, а его жена остаётся одна
Среди городских трущоб, он – жлоб, она ему готова преподнести урок
Любви и постоянства, он намедни впал в пьянство, ходит по квартире и поёт романсы!
Она хочет ездить на дилижансе, но с годами падают шансы её, но это ещё не всё!
Баба, сошедшая с ума, к мужику в штаны лезет сама, тотчас меняется выражение его глаз,
Им движет страсть, как бы детородному органу не упасть, огнедышащая пасть дракона
Видна из заброшенного террикона! Рядом с ним озеро бездонное, живём мы нездорово,
Верим противоположному полу на слово, но ничто не ново под Луной, ветер ледяной
Движет страсть по шумной мостовой! Бог ты мой, город почти пустой! Щи прокисли,
Исчезли из головы надоедливые мысли! Что искал, то нашёл! Пошёл!
Кто здесь чинит произвол? В ответ – молчанье, некому сделать замечание,
Слова любви и признания не вплетаются в части речи, голова втянута в покатые плечи,
Но ещё не вечер, в пустой голове гуляет промозглый ветер! Его всполохов я не заметил,
А так бы с распростёртыми объятиями перед домом встретил! Страсть смеётся,
Никто от её намерений не спасётся, она уйдёт и вновь вернётся, есть единственная вещь:
Душа может выразить собственный протест устами, то есть словами, правда не за горами,
Она под женскими ногами! В тумане густом исчез отчий дом, жарко было намедни в нём,
Нарушен его миропорядок, прошло время постельных сражений и схваток,
Нынче в нём царит упадок в мыслях и делах, появился неподдельный страх,
То, что называл я домом, на полночи стало Содомом, нет ни никеля, ни хрома!
Копна снега под забором, неужели стоит мне смириться с позором? Горы греха вокруг,
По околотку пронёсся слух, что слуга господ двух не поддался на испуг бабы той,
Что жила за соседней межой и стал чинить над ней зловещий разбой,
Но перестал спать с собственной женой! Его уже предупреждал городовой,
Стоящий на посту посреди шумной мостовой, что примет меры, если его член к примеру
Влезет нагло в чужую сферу влияния, то есть мужик был предупреждён заранее,
Что ему не избежать общественного наказания!
Ежели на эту проблему взглянуть со стороны,
То слова не важны, а вот поступки, как мимолётные шутки,
Вызывают несварение пищи в желудке! От них одна беда,
Так было во все года мирского бытия! Бог с нами, он защищает нас жестами и словами,
Он постоянно борется с еретиками в быту и в храме! Осенив чело Знамением Крестным,
Пытаюсь не замечать искусительниц местных, они повсеместно грешат
И превращают жизнь в сущий Ад уже много месяцев подряд и вот опять
Галдят на всю округу, что мы будем от наказания спасены, им виднее со стороны,
Как действовать мужчины должны, сбежавшие на пару часов от собственной жены!
Что же это такое? Нельзя мужику отдохнуть одному на просторе! Он в ссоре с женой,
Ему нужен временный покой, рок вместе с судьбой встали на его защиту,
Вместо него оплатили все кредиты, мы со страстью квиты! Спать легли бандиты,
Но мышцы мужичонки разбиты так, что он свои мысли собрать воедино не может никак!
Этой бабёнке нужна резвая лошадёнка, её крик режет ушные перепонки,
Он чувствует тонко девичьи губы, и никогда не разговаривает с женщинами грубо!
Он привык до седьмого пота всю ночь пахать,
Сильнее его мужика во всей округе не сыскать!
Он готов страдать во имя тех, кто тайно пошёл на грех,
Но будет хранить молчание и легко реагирует на каждое его замечание!
Мужичонка отведёт бабу в сторонку, оттащит в кусты королевы красоты,
Раздвинет ноги, не заниматься же любовью посреди проезжей дороги!
Ему позавидуют боги, но чувство тревоги витает вокруг, а вдруг ты не обезопасил себя
Ведь вокруг тебя ходит всякая шантрапа! О да! Конфликт приоритетов ждёт ответов
И при этом мы не хотим жить и любить как все! Лучше любовью заниматься наедине,
А не в толпе! Ничего себе! Вот на этой волне позволю отдохнуть себе от разно толков,
Трудно в стогу сена найти иголку и разложить свои желания по полкам! Кому они нужны?
Глянь на себя со стороны, праздники уже прошли, расстроен баланс сил,
Каким мир был, таким он и остался! Что за хрень? Мужик опёрся на плетень,
На руках у него бюллетень, он болеет третий день, его бабы у беседки ждут,
Какая барыня ни будь, всё равно её ебут! Сизифов труд оплатят бабы когда-нибудь,
Хотя его пьяницей старухи зовут, но он – не разиня, над его головой небо синее,
На нём рубашка из цветного сатина! Он в миг единый любой красотке даст полтинник
За тяжкие труды, только бы вытащить бабу из нужды! Страсть рвётся туда,
Где во все времена именно она, закусив удила, оставляла неотложные дела
И по накатанной дороге шла навстречу оргазму, там спазмы дышать не дают
И ветры знойные до конца полового акта предвещают жуть такую, что я подумал всуе,
Во имя чего же я своим имиджем рискую, ведь гуляю напропалую!
Детородный орган ведёт себя как отпетый хулиган, ему талант небесами дан,
Он на всё готов, только бы выполнить волю всесильных богов!
Он вошёл бы или вполз в половую щель, но ему помешала метель
Довести до конца поставленную цель и вот теперь он ждёт оттепель,
Он долго будет ждать апрель, тогда начнётся весенняя капель,
И прозвучит мелодичная соловьиная трель!
Он устал без дел, на пригорок на миг присел,
Сам на себя со стороны пристально посмотрел,
И удивился: как же мир преобразился? Он едва открыл рот,
Как его речь остановил хмельной народ, здесь ему почёт, а там, в глубине сибирских руд,
Только срам и жуть! Баб ебут и фамилии не спрашивают! Остаётся единое:
Не быть разинею! Небо синее хватается за соломинку, детородный орган после поединка
Не готов плясать «лезгинку»! Его колоритную фигуру после оргазма ветром сдуло,
Он сел на мель, даже разболтанная половая щель и та закрыла перед его носом дверь!
Что ему делать теперь? Сколько бы ни делал он добрых дел,
Слышал только крики и стон, доносящиеся со всех сторон, всё в ущерб себе,
Намедни, в сентябре, молодая тёлка всю ночь играла на его саксофоне и трубе,
Даже мозоли появились на большой половой губе и вот на тебе: стыдно признаться людям
И честно сказать себе, что не было ума в голове, когда он на заре поверил року и судьбе
И нарисовал будущее на зыбучем песке! Дело было в Москве! Он купил акварель,
Заполнил яркими красками в повседневной жизни жуткий пробел,
Хотел осуществить полёт, но был от истины настолько далёк,
Словно молодой телок! Получил от бабы в лоб, они встретились во тьме
На скользкой тропе, он был, как во сне и ощутил на себе
Неравенство сексуальных отношений, у него нет чётких решений:
Где и с кем, а зачем? Всё – тлен, всё – суета, везде мрак и темнота,
Ни деревца, ни куста, повсюду вечная мерзлота! Только полночная звезда
Лишь иногда ему помогает выбраться из преисподней без белья исподнего,
А что? Безвольным стало стареющее естество,
И вот оно вспомнило случай прошлогодний,
Тогда детородный орган был оболган наглой девицей,
Известной в округе блудницей, он прожил три дня в цветущей долине,
Думал, что встретил богиню, оказалась, что её враньё его сознание до ручки довело!
Бытие сикось-накось пошло! Да, он жил грешно, а что?
Все так живут, женам и мужьям постоянно врут, что надеются и ждут,
Когда страсть назад вернут! Все бабы на одно лицо, на них модное пальтецо,
Ногти накрашены лаком, они любят спереди, сзади и раком! Кто не пьёт и баб не дерёт,
Опосля хватится, ведь жизнь по наклонной плоскости быстро катится!
Никто не говорит, что вход в половую щель для всех закрыт, ловите миг,
И вам откроют, бабы стонут и воют, им невмоготу, пламя страсти полыхает на ветру!
Ветер ослабевает ближе к утру! Бабу трахнешь, охнешь и ахнешь, встанешь на дыбы,
Неисповедимы Господние пути, а без постельной любви лично ты вконец зачахнешь,
Женским потом пропахнешь, заполнишь молитвами душевную брешь,
Но женщина – не вещь, её голос - вещ, каждое её слово напоминает о жизни бестолковой!
Ничто не ново под Луной, рот закрой, сквозит на мостовой, на душе хреново,
Спроси мужика любого: «Верит ли он блудницам на слово?»
В вопросе нет умысла злого, осколок чувства святого твердит одно и то,
Что никто после короткого перекура не доверяет бабе-дуре!
Испытано в натуре на собственной шкуре! Распри с любовью приводят к суесловию,
Легко смотреть со стороны, как мужья бегают налево от своей жены,
Все грехи нам будут прощены, только по дням будним и воскресным
Надо повсеместно своё морщинистое чело осенять Знамением Крестным!
Гуляют все, и даже те, что стали известными, никогда не жили праведно и честно!
Член не вошёл, а влип в историю, вместо Черногории посетил Словению
И не сказал никому, что лично ему эти вещи не кажутся зловещими!
Он в огне не горит и в воде не утонет, но пот струится по его ладоням,
Раздаётся его команда: «Милая, по коням! Мы не станем никого прощать
И былые ошибки забывать, ни свои, ни чужие, нужно понимать,
Что процесс общения дарит плоти наслаждение, а душе – откровение!»
Любовь - единственное слово на земле, позволяющее мне жить и не тужить,
Можно огонь из каменного сердца любой бабы добыть, надо только умение проявить
И женщину разозлить до умопомрачения, тогда половое сношение удачно пройдёт,
Оно немного времени займет, с плеч свалится много лишних забот
И вот ты во всём блеске делаешь движение резкое, пытаешься незаметно от бабы уйти,
Твои шаги легки, но пройдена лишь четверть трудного пути! Как себя с женой вести?
Не суди и не судим будешь, что в женщине в первую брачную ночь разбудишь,
Тем всю оставшуюся жизнь довольствоваться будешь!
Чтобы сделали вы, ежели нет в душе любви? Увы, трудно прыгнуть выше головы
И при этом избежать людской молвы! Бог с нами, не следует бросаться словами
И топтаться по прошедшей страсти грязными сапогами! Истина не за горами,
Она в дому и в храме, забудь о прошедшем романе, ты – не звезда киноэкрана
И потому закрой уста и близко к сердцу прими страдания Христа, так поступай всегда,
Пусть твоя жена, как егоза вертит задом, она будет с тобою рядом во все года,
То есть до скончания дней, я вижу женские прелести в ней, да и она не спускает очей
С расстегнутой мотни! Коротки жизни дни, мы в комнате одни, входи туда, где темнота
И люби её до утра, словно заклятого врага! Женское молчание – знак согласия,
Вот такая оказия довела до форменного безобразия её и твою фантазию!
Мне лично всё по фонарю, горю и не сгораю, баба голодная и кожа у неё холодная,
Но страсть окаянная с виду не безобразная преодолевает огромные расстояния!
Настроение чемоданное и вновь расставание, когда же возникнет новое желание,
Тогда раздастся телефонный звонок, и замёрзший на холоде щенок
Захочет переступить запретный порог, и сделать сладострастия глоток,
Он находится между стройных женских ног! Ещё разок он сделает бросок
Прямо, в сторону, чуть-чуть наискосок, выдернет пару фраз между любимых строк,
Заплатит женщине оброк, сотрёт её в порошок, она громко крикнет: «Ох!»,
Потом тихо скажет, что бог её от очередного греха не уберёг! Мужик свалится с ног,
Получит под зад увесистый пинок и не солоно хлебавши домой уйдёт! Ну и денёк!
Вот это ночь! Он вновь повторить не прочь, хотя бы разок тот самый первый бросок
Между волосатых бабьих ног, пусть из расщелины брызнет берёзовый сок,
Он из последних сил нажал на курок, былые науки пошли той бабе впрок,
Она сделала рывок, пробежала короткую дистанцию, впала в прострацию,
Но я молчу, и грех творю, как и положено опытному поводырю! Благодарю, крошка,
За участие, неужто тебе нужна неотложка? Я открою настежь окошко! Глубоко дыши
И забудь лукавые мысли свои, ненастье везде и не только на едва тлеющей звезде,
Оно поджидает детородный орган даже в манде! Так написано на его судьбе,
Он вышел из кромешного ада налегке, что-то белое медленно стекало по левой руке,
А баба уже вертелась на одном каблуке, грешны мы все без исключения!
Член, вырвавшись из заточения, рад новому общению,
Ему долететь бы до заветного гнезда, а там пускай судьба поступает так, как считает,
И баба лихом опосля не поминает! Проходят годы, но общение на лоне природы
Затмевает яркие небосводы, проходят годы, все мы ищем свободы общения,
Но не похвально наше рвение, приходится пройти сквозь унижение,
Чтобы получить толику наслаждения! Бабу трахнешь, охнешь и ахнешь,
Но не зачахнешь, и жизнь будет тебе мила, на поправку пойдут семейные дела!
Под твоим окошком сирень расцвела! Хотя за окном зима, но в душе царит весна!
Что же женские уста напоследок к нам благоволят? Правда глаза колет, но не убивает,
Так каждая баба считает, и тут же свои измены отрицает, она ошибки никому не прощает!
Померк взор, стоит ли продолжать бесплодный разговор, если страсть прошла
И окоченели от холода уста? Горела бы его звезда чуть-чуть поярче,
Она бы простила тебя, старче, и ты бы не думал о харче,
А приблизившись к пожарной каланче давал свободу ей и себе!
Не ровен час, судьба ополчится против нас, ей никто не указ,
Как всегда лишь толика стыда появляется после последнего контакта,
Так за меня говорят факты! Чувство меры и такта в тот миг на себе не ощутил мужик,
Он росточком не велик, на нём парик, на пиджаке висит комсомольский значок,
Но он для женщины почти, что Бог! Оказавшись между её ног, выжить ей помог!
Его поступки не подлежат огласке, дело идёт к развязке,
Ему надоело бабам рассказывать сказки о голодном детстве,
Ему бы накопить средства или получить миллион в наследство
И тогда его сердце отвергнет несусветную ложь! Неужто и ты, читатель, так живёшь?
Эта строка вырвалась случайно, я не посвящён в женские тайны,
Свой стиль поведения, один раз избрав, умерил прыть и укротил свирепый нрав!
Я не имею на чужих жён никаких прав, вот так и живёшь, слушаешь все ночи напролёт
Несущественную ложь, а когда на тормоза нажмёшь, тут же хвост подожмешь,
Плоть бросает в дрожь, ты уже стал на волка похож! Инстинкт основной встал за спиной
И руководит тобой, глаза закрыты снежной пеленой, говорят, что ходит грипп свиной,
Бабе не нужен член большой, ей нужен стоячий, а как же иначе, тем паче, что она
Не может без подогрева дать свободу огнедышащему чреву!
Уход налево неприятностями чреват, вокруг море одиноких баб,
Они шалят, визжат и пищат, им плевать на мои науки, им бы пробраться в твои брюки
И обречь себя на тяжкие страдания и муки! Судя по тому,
Что они любую беседу сводят к одному: где и кому?
Ты зря пялишься во тьму, будущее в дыму, но опущенные женские веки
Напоминают тебе о живом человеке, которому явственность ясна
И это не пустая болтовня! Пора пробуждаться от долгого сна!
Член на этой планете всегда и везде заметен, но кто за его  грехи ответит?
Его голос слышен с порога, таких мужчин в стране не много,
Им дар любви ниспослан от бога! Они членом по губам не елозят,
Бабу на лопатки разложат, пусть её совесть гложет, он в кровати хозяин, то есть барин
От Москвы и до самых её окраин! У него бородка, светлый лоб,
Изо рта запах палёной водки, по телу часто проходит озноб, его хотят видеть каждый день
Развратные девицы всех окрестных деревень, работы много,
Но он никогда не станет лохом, приходится вставать рано,
Пока в церковь не идут прихожане, а потом полдня зализывать раны!
Боль и страдание следуют за ним везде, покой растаял во мгле,
Ему новые сплетни принесла сорока на своём хвосте, член просчитало все варианты в уме,
Уподобившись Сатане, не впал в отчаянье, написал пару звучных фраз на измятом листе,
И вновь остался наедине! Со вздохом вспомнил все грехи,
Орут на подворье молодые петухи, сегодня он встал не с той ноги,
Покоя не дают былые грехи! Он трахал баб и так, и сяк,
Пока его потенциал до конца не иссяк, держа клитор слабеющей рукой,
Правил миром и вёл голодную толпу наложниц следом за собой!
Он – не изгой, но и не мой герой, он стал наглым не сразу,
Пока с десятым по счёту отказом, без спросу не вошёл через запретную дверь,
Ему не до шуток грубых, он держится одним перстом за большие половые губы,
А вторым на уши вешает лапшу, авось, баба успокоится к утру, я же чутко сплю
И с ней ни о чём не говорю, едва дремлю, и время никогда не тороплю, долго жду!
Мужики складываются по рублю, женщине всего себя отдаю
И никогда бабам не хамлю! Ветер дует с моря, на всё Господняя воля,
Мне надоело собственное нытьё, за что небо так терзает мужское нутро?
Очистившись от мирских обид, член только сделал вид, что на боевом посту всю ночь стоит,
Он не мычит и не телится, по дикому полю густой туман неспешно стелется,
Через час-другой начнётся метелица! Меня оторопь берёт, интуиция не врёт,
В прошлый приход баба преподнесла любовнику урок, он – тощ и бескорыстен,
Шумный поток давно забытых истин двинул мужчину прямо в высокий лоб!
Это Бог член предостерёг от грядущих распрей и склок! Он в том болоте насквозь промок,
Но умудрился получить под задницу увесистый пинок, кажись, ему невдомёк,
Что о нём говорят бабы между строк! Он лежит на женской груди,
Неисповедимы Господние пути, как в половую щель войти безболезненно
И не пролить на белоснежную постель красное вино? На дворе по-прежнему темно,
Всем надоело жить грешно! То-то и оно! Мать ети, как незаметно в бабий домик войти?
В слякоть, мороз и пургу каждый мужчина перед женщиной в долгу,
Он ходит без лычек, у него много бандитских привычек,
Но он матерится без кавычек! Жесты и походка его – великое счастья для мира всего,
Бабы рассчитывают на его бабло, но у него нет ничего, одно дырявое барахло,
Вот и всё! Везде одна трепотня, в душе нет прежнего огня,
Был кураж, когда покорный слуга ваш от секса испытывал блажь!
Нынче страсть обрела над волей власть, ты её уважь, пока пыл окончательно не угас!
От порядком поднадоевших фраз на убыль пошёл оргазм, речь не идёт о деньгах,
Появилась странная немощь в ногах, хотя на первых порах ему было наплевать
На разбитных баб, он привык их нежно ласкать, полночи ублажать, но появилась фальшь,
Ты тем бабам их возраст не дашь! Этот гад сыплет словами невпопад,
Ему рукоплещут сёла и города, здесь его юность прошла, нынче седина
Посеребрила два виска, мужик в годах, он прекрасно смотрится анфас,
Грудь его в орденах, он женской испариной насквозь пропах, но не зачах,
Осилил страх! Обрёк себя на муки, но не опустил долу больные и немощные руки!
Ну и ну, куда я линию свою гну? Чью жену всю ночь люблю? В доме тишь,
Не вспомнишь в тот миг, когда он первые уроки любви на стороне постиг?
Уроки страсти ему преподавали бабы мордастые, с виду не очень страшные,
Они сами снимали подтяжки, а он их хватал за жирные ляжки,
Жилось ему и вправду тяжко, но он усвоил одно, что лёгким не бывает любовное ремесло!
На земле матриархат, мужики обязаны выполнять любую прихоть назойливых баб!
Как пить дать! Страсти околели, и едва ли не окоченели, рвутся в двери метели,
Чувства оледенели, ему теперь не очень верится, что вот такая околесица
Вокруг него всюду вертится! Слова пусты, он свою голову не прячет в кусты,
Бабы не настолько глупы, чтобы секс не наперчить до неимоверной остроты!
От судьбы не уйдёшь, страсть не уймёшь, наткнёшься на заведомую ложь,
Что посеешь, то пожнёшь! В доме холодно и грязно,
Руки мужика сложены на груди крестообразно, он привык жить праздно,
Но редко смотрит кино, оно ему мешает жить так, как небом суждено!
Прохладное оконное стекло в свежий снег медленно сползло,
Не разбилось оно, хотя холодным потом покрылось высокое чело!
Нету сил, ему этот мир опостыл, он бы любую бабу отлупил,
Но презренный мир сам в преисподнюю угодил!
Любовь в цепи закована и от измен она не застрахована,
Она, как женщина сумасшедшая, с неба на землю сошедшая,
С виду печальная, ей подавай кольцо обручальное! Золотой середины не бывает,
Тот, кто измену выбирает, что-то находит, но больше теряет! Дни промчались и снова
Страсть не даёт тебе произнести слово, бьёт наотмашь, всему виной твой возраст,
Хотя тебе твоих лет не дашь, но карта пошла не в масть! Хочется Творцу в ноги упасть,
Но мешает страх и слёзы в очах, всё – тлен, всё – прах! Пыл иссяк,
Ты же сидишь среди исписанных бумаг, здоровьем ослаб, и что ни шаг,
Тут же возникает полумрак! Он тащит дух русский прямиком в кутузку,
Слегка стыдясь, мне бабы вновь напоминают про половую связь, но это чувство
Уходит прочь без толики грусти! В душе пусто, никто рядом не храпит,
Ящик Пандоры давно уже закрыт, так самосознание мне велит!
Все мы встанем перед нравственным судом, но это будет потом,
А сейчас в душе – аншлаг, она катится в овраг! Ей не вырваться никак
Из объятий страсти, кто её остановит, кто плоть обескровит? Избы горят,
Всем бабам нравится подвенечный наряд, мы стоим по разные стороны баррикад!
Здесь крик и словесный мат, а по другую сторону бабы нас слегка журят!
Какая походка, какая стать, но не отвратим конец пути,
Жизнь прожить – не поле перейти!
Господи, прости и извини за проступки мои!
Полжизни выживаешь, полжизни доживаешь,
Но сам для себя уже не определяешь вехи те,
Что оставляют тебя жить в духовной пустоте!
Для начала не надо спать с кем попало! Знать надобно немало,
Не лезь под чужое одеяло, мужчине не пристало на баб смотреть из-под окуляров!

г. Ржищев
19 января 2016 г.
17:00