Часть первая. Детство и школьные годы 12

Х. Третий класс

 1. Вступление

 Третий класс - это следующая ступень школьной жизни. В то же время, в какой-то момент могло показаться, что под вопросом была сама возможность моего дальнейшего пребывания в классе "А". Оказалось, что ученик может сам, по своей воле, решить вопрос о своём пребывании в том или ином классе. Об этом свидетельствует история Гали Макаровой. Я тоже едва не повторил такое же действие. Но бабушка и Элеонора Эдуардовна вовремя меня остановили.
 Но всё-таки вёл я себя не всегда хорошо. Поэтому бабушка, специально взявшая расчёт ради меня, не в силах была терпеть мои капризы и ушла на новую работу - на Василеостровскую фабрику-кухню. Я же имел возможность оценить, чего я лишился. Впрочем, это моя версия. Быть может, тут сыграло роль то, что всё-таки она привыкла к коллективу и, может быть, посчитала преждевременным замыкаться в четырёх стенах кухни.
 Но были у меня и более светлые события. Это, прежде всего, приём в пионеры. Дважды мы побывали в Москве. Дважды дядя Миша приезжал в Ленинград и дарил мне подарки - пластинки и книги из магазина "Рассвет".
 К сожалению, только в третьей четверти начались наши музыкальные занятия, потому что только в этот момент пришёл новый педагог.
 Наконец, следует указать ещё на одно событие, которое стало поворотным пунктом моей жизни: я приступил к написанию своих мемуаров. В этом году прошёл первый период их истории.
 Таковы основные события этого учебного года. Теперь начнём рассказ по порядку.

 2. Начало учебного года

 Напомню, что лето для меня закончилось неприятностью: по непонятной причине меня рвало. Врач сказала, что утром я должен съесть манную кашу. Скрепя сердце я это сделал. После этого мы все вчетвером пошли в школу.
 Да, я до сих пор не сказал, что теперь, благодаря тому, что мы живём на Малой Охте, до школы можно дойти пешком. Правда, дорога не прямая. По крайней мере, надо проделать два перехода - на Новочеркасском проспекте и на проспекте Шаумяна. Если мы идём пешком, то проходим мимо школы №490. Можно проехать одну остановку на трамвае - от Рижской улицы до Таллинской. Мама некоторое время подтрунивала над нами за то, что мы ездим на трамвае. По прошествии многих лет картина изменилась. Теперь я выражаю неудовольствие, когда мы, двигаясь в сторону станции метро, проезжаем одну остановку на автобусе. Но тут всё по-другому. Об этом речь впереди. Однако ездили мы на трамвае в редких случаях. В тот первый день мы проделали этот путь пешком.
 На торжественной линейке впервые отказались от духового оркестра. Его вполне успешно заменяло фортепиано.
 С приветственными речами выступили: Дмитрий Иванович, Лидия Осиповна, Эльвира Оскаровна. Они пожелали нам отличной учёбы.
 После линейки мы прошли в класс. В первые дни каких-либо изменений не произошло.
 Состоялось организационное собрание. На нём старостой класса была переизбрана Лена Лапина, санитарами - Саша Лебедев и Галя Макарова, завхозом - Володя Дудкин.
 А любопытное событие произошло в один из первых дней: к нам в класс пришёл Сергей Кузихин из пятого "В" класса. Он страдает эпилепсией (падучей болезнью), а потому решили, что на экскурсию, на которую поехал класс, его не возьмут. Этот день он занимался вместе с нами.
 Отучившись первый день, после уроков я ушёл домой, обедать не остался.
 Вызвали врача. Доктор Самарина предположила, что у меня гастрит. Была назначена некоторая диета. Правда, манной каши на воде не было. Но другие необычные продукты всё же пришлось есть. Это "скользкий" суп с "геркулесом" и тёртой картошкой, ванильные булочные сухари. В течение первых трёх дней я должен был соблюдать подобного рода диету. По истечении этого срока я вернулся к нормальному питанию. Но эта история имела продолжение, о чём речь впереди.
 В это время в нашей жизни произошло важнейшее событие: поставили телефон. Первоначально это был обыкновенный телефон. Но примерно через две недели нас спарили с 56-й квартирой. Такое положение существовало до самого конца нашего проживания в этой квартире.
 Среди наших соседей были люди, общение с которыми особой симпатии не вызывало. Но они постоянно обнаруживали своё присутствие. В тот момент они циклевали пол и при этом использовали циклёвочную машину. Она шумела как настоящий автомобиль. И мне казалось, что они на автомобиле ездят по квартире. Конечно, даже тогда я понимал, что это невозможно. Но мне такое представление нравилось.

 3. Последняя встреча с Галиной Ивановной

 Это произошло 6 сентября. Я ещё не знал, что время моей диеты закончилось. Поэтому я не отреагировал, когда меня пригласили на обед. Как решился этот вопрос, и почему я оказался вне группы, не помню.
 Мы встретились с Галиной Ивановной. Она забрала меня в свой класс на этот раз на чтение книги (хотя мы уже научились читать, но ввиду дефицита брайлевских книг мы всё ещё в этом нуждались). Как раз в тот день Галина Ивановна читала рассказ "Чёрная лента". Действие этого рассказа происходит на Дальнем Востоке. Возможно, там тогда происходили военные действия. Короче, русский солдат был ранен. А лечил его китаец, которого звали Василий Иванович Ли-Фу. Но дослушать этот рассказ до конца не удалось.
 Оказывается, бабушка и Анна Васильевна искали меня. Слава Богу, нашли. Так закончилась эта последняя встреча с Галиной Ивановной.

 4. Микроболезнь в первой четверти

 Сразу скажем, что она не была связана с той историей, которая произошла в последний день каникул. 8 сентября я простудился. Болело горло, был насморк. Лечили меня обычными домашними средствами. Возможно, простуда была не такая сильная, потому что к концу следующего дня я выздоровел. Но всё-таки два дня в школу не ходил. За это время группа съездила на экскурсию в Шлиссельбург (Петрокрепость). Но, судя по всему, ничего страшного не произошло. Да и сама экскурсия, наверно, особого следа в сознании ребят не оставила. Во всяком случае, я не слышал, чтобы кто-нибудь что-нибудь рассказывал о ней.

 5. Арви Карвонен, Серёжа Началов, Алёша Юров

 Когда я вернулся в школу после короткой микроболезни, то узнал, что к нам в класс пришёл новый ученик. Звали его Арви Карвонен. Необычное имя. Но всё объяснялось тем, что он по национальности финн. Семья жила вначале в Карелии, а потом переехала в Эстонию, в Таллинн. Известно, что в Эстонии школа слепых есть в Тарту. Но по каким-то причинам родители считали, что он должен учиться в русской школе. Так он попал к нам. Говорил по-русски без малейшего акцента. Только на письме встречались выражения типа "Им прегрожала польшая опасность". Но Элеонора Эдуардовна отнеслась к этому с пониманием. Были у него неплохие успехи в математике.
 Вскоре он пошёл на баян, но позанимался всего два года, а потом бросил. Да и не его это инструмент - баян. Ему, как природному финну, возможно, больше подошёл бы аккордеон. Но в нашей школе аккордеон - до некоторой степени экзотика.
 Семья никак не могла осесть на месте. Снова они переехали в Карелию, на этот раз на станцию Челма.
 Три года он проучился в нашей школе. А после шестого класса перешёл в Ладвинскую школу. Учителя по этому поводу сокрушались, что он не получит полноценного образования. Но, видимо, на то были какие-то причины.
 После этого о нём долгое время ничего не было слышно. В 2008 году в наш кружок языка эсперанто приезжала группа финских эсперантистов. Её возглавлял Арви Карвонен. Вполне возможно, что и наш. Но мы не могли прийти на эту встречу.
 В 2008 году в одной из передач радио "Эхо Москвы" ("Эхо Петербурга") позвонил человек, назвавшийся Арви Торка. Голос его отдалённо напоминал голос Арви Карвонена, каким он был 42 года тому назад. Но, скорее всего, это был другой человек.
 Двое других ребят попали в наш класс. Серёжа Началов приехал из Калининской области, из деревни Кунькино (так, во всяком случае, он сам сказал). Производил неприятное впечатление, хотя трудно сказать, с чем это связано. Скорее всего, интонация голоса была такова, что, казалось, разговаривая с тобой, он делает тебе величайшее одолжение.
 Похоже, учёба давалась ему туго. И связано это было с нарушением интеллекта. Иногда я слышал, что Людмила Васильевна давала ему задания предыдущего класса. Два года он проучился в нашем классе "Б", после чего был переведён якобы в третий класс. Поговаривали, что этот класс работает по программе первого. Видно, дела у него были совсем плохи.
 По-настоящему он удивил меня тем, что пришёл к нам на машинопись. Он объявил, что учится в седьмом классе. Но тут он настолько хорошо себя зарекомендовал, что преподаватель доверила выполнять функцию диктовщика упражнений. Выходит, одну интеллектуальную операцию он может выполнить, а другую не может. Он покинул школу в 1973 году. Позже я узнал, что он устроился на работу на УПП в Калинине. У него семья, но фактически детей воспитывает он один. Но работает медленно. Приходит раньше всех, а уходит позже всех.
 Наконец, об Алёше Юрове. Раньше он жил в Казахстане, школу посещал в Караганде. Дальше начинаются сказки. По его словам, его исключили из школы за то, что он при приёме в пионеры вместо торжественного обещания сказал: "Я - юный пионер немецкого союза" и т.д. и т.п.
 А вообще он производил неоднозначное впечатление: судя по всему, много читал и многое знал. Но, в то же время, мог сказать глупости. Он заикался. Порой говорил нечто от раннего детства (например, "Отёско-Отёско-Отёско! Алёска, Алёска, Олёнька, Олёнька, дёдёнька, дёдёнька, дёдёнька". Видимо, так с ним разговаривали в раннем детстве. И сейчас он это вспоминал.
 Но, бывало, что он говорил совершеннейший вздор. Например, без всяких на то оснований он моего прадедушку называл "эсэро-меньшевик", уверяя, будто слышал упоминание о нём по радио. Что это нелепость, мне было ясно с самого начала. Но я спросил у отца. Он сказал, что был Марков, один из руководителей "Союза русского народа", черносотенной монархической организации. Мой прадедушка не имел к нему никакого отношения. Он просил не смешивать его с тем Марковым. В историю дедушка вошёл как Марков-второй (а первым был мой прадедушка).
 Активно мы общались с Юровым в течение двух лет. В дальнейшем встречались меньше. Но я знаю, что вместе с классом он закончил своё школьное образование в 1973 году. Потом несколько раз писал в школу. Из его писем явствовало, что он живёт в Эстонии, работает там на предприятии слепых.

 6. Отец в Москве

 В это время отец ездил в командировку в Москву. Там в парке Сокольники проходила международная выставка "ЭВМ-66". Здесь демонстрировали электронно-вычислительные машины из разных стран: итальянские "Оливетти", шведский "Фацит", германская "Олимпия" и др. Отец фотографировал эти машины.
 А ещё он побывал в магазине "Рассвет". Здесь он купил мне специальную вешалку. Но она прослужила мне чуть больше года. Помимо всего прочего, я вешал на неё и портфель. А это было уже чрезмерно. Ну что ж, сам виноват.
 А ещё отец купил мне там очередную книгу. О ней я расскажу в разделе "Моё чтение".

 7. У Анастасии Георгиевны

 То обстоятельство, что Анастасия Георгиевна жила с нами в одном доме и в одном подъезде, сыграло положительную роль. На протяжении всего этого года, да и последующих лет, пока она ни получила новую квартиру, мы с ней активно общались. Бывало, что у неё и в этом случае под её присмотром я делал уроки. Она иногда забирала меня из школы. А бывало, что меня оставляли на её попечение, когда родители куда-нибудь уходили. Бывала она и у нас на даче. Но об этом я ещё скажу.
 Сейчас же хотел бы припомнить нашу первую встречу на её квартире в нашем доме. Случилось так, что тогда она простудилась. По этой причине не могла говорить. Между тем, она хорошо понимала, что у меня был основательный пробел в освоении мира предметов. И вот она решила хотя бы приблизиться к исправлению этого положения.
 Она показывала мне игрушки своего младшего сына Миши. Среди них был паровоз. Она моей рукой водила по поверхности паровоза, показывала его детали: поршень, шатун, кривошип. Это части четырёхтактного двигателя внутреннего сгорания. Эту тему мы будем изучать на уроках физики. Но первое представление о ней я получил уже сейчас.
 Мне было интересно и то, чем занимается Миша. Как и следовало ожидать, он играл. А его игровая деятельность заключалась в том, что он стучал своими игрушками. Была у него и кукла-"неваляшка". Но, в отличие от моей, она была маленькая. Тем не менее, звенела она так же хорошо, как и моя. А ещё был у него игрушечный пистолет (он произносил "пустолет").
 С другой стороны, Дима учил уроки. Судя по всему, это была математика. Но если это были числа, то звучали они странно, например, "три целых восемь десятых". Позже я узнал, что это смешанное число, в котором есть целая и дробная части. А потом я услышал нечто такое, что и вовсе меня озадачило: "А квадрат + Б квадрат". Мне представлялось, что он написал букву А, а дальше нарисовал квадрат. Позже, когда я приступил к изучению алгебры, я узнал, что квадрат - это вторая степень, то есть, число, один раз умноженное само на себя. Вот так я уже соприкасался с некоторыми элементами математики более высокого порядка.
 Но вернёмся к нашим делам.

 8. Успеваемость в первой четверти

 Уроки арифметики мы начали с повторения пройденного во втором классе (первая сотня). На этот раз мы занимались повторением совсем недолго. Основное внимание было уделено теме "Тысяча". При разборе арифметических действий обращалось внимание на устное и письменное их выполнение. На последнем следует остановиться подробней.
 Читая книгу М. Ильина и Е. Сегал "Рассказы о том, что тебя окружает", я неоднократно встречал упоминание о вычислениях на бумаге. А однажды об этом обмолвился Алёша Ершов, сын Леонида Фёдоровича Ершова, нашего соседа по даче. И вот теперь нам предстояло освоить это действие на практике. И уже тут возникло множество проблем. Сейчас бы я вообще поставил вопрос о том, что вряд ли это действие целесообразно для незрячих, потому что при записи и чтении по Брайлю будет более комфортно, если информация помещена в строку, а действия выполнялись бы устно. Почему? Попытаемся представить себе, как выполняется запись и решение примера в столбик. На первой строчке (красная строка, третья клетка) пишется цифровой знак и первое слагаемое. На второй строке под цифровым знаком пишется знак "+", а затем второе слагаемое без цифрового знака. Но для чего это делается? для того чтобы читать грифелем через прибор эти числа и производить действия. Результаты пишутся на третьей строке. Под знаком "+" пишется знак "=". В чём недостаток такой записи? Во-первых, когда число написано без цифрового знака, целостный образ числа теряется. Во-вторых, при такой записи должна соблюдаться абсолютная точность. Для этого надо следить за тем, чтобы цифры слагаемых и суммы располагались бы точно друг под другом. У меня это получалось не всегда. В результате появлялся дополнительный очаг напряжённости. В-третьих, не понимал, что значит "Один пишем, один в уме". В-четвёртых, даже не предполагал, что ответ пишется слева направо, а не справа налево, как это обычно делается при записи в строку. На первом уроке я ничего не понял, так что Элеонора Эдуардовна вынуждена была дать остальным задание, а со мной занялась индивидуально. Но и это не помогло. То, что ответы я должен писать слева направо, мне объяснили родители. В целом получалось, что процесс выполнения, и без того медленный, замедлялся ещё в большей степени. Впрочем, тогда я не спорил, но честно пытался выполнить действия указанным способом.
 При выполнении вычитания трудно было представить, что значит "занять у старшего разряда". Каждую задачу и каждый пример я обязательно рассказывал родителям.
 Выполнение умножения на однозначное число производилось более просто. Пример записывался в строку, действие производилось устно, а результат записывался на следующей строке слева направо начиная от последней цифры последнего сомножителя. На этом программа первой четверти по арифметике была закончена.
 Дальше писали контрольную работу. И тут с задачей у меня были затруднения. В результате я её не решил. Получил 2. А в четверти получил 3.
 На уроках русского языка изучали некоторые подходы к синтаксису, точнее, состав простого двусоставного предложения. Выделили подлежащее, сказуемое, второстепенный член предложения без детализации (этим мы начнём заниматься на следующий год). Здесь следует указать на разные способы закрепления материала. В учебнике рекомендовалось изображать подлежащее малыми круглыми математическими скобками, а сказуемое - двойными такими же скобками. Пару упражнений таким способом мы выполнили. Но потом Элеонора Эдуардовна (наверно, в соответствии с рекомендациями специалистов с кафедры тифлопедагогики) показала нам новый способ - подчёркивание. Это может показаться невероятным, что в нашем письме было подчёркивание. Выделение с двух сторон знаками курсива или знаками жирного шрифта - это возможно. А подчёркивание? Но, кажется, это только у зрячих? Нет, оказывается, возможно и у нас. Для этого было велено писать через строчку. Вот этого последнего я никак не мог представить, ни понять, ни принять. Если я пишу на приборе, то я ограничен 18 строчками и 24 клетками. Это значит, что я должен писать во всех строчках и во всех клеточках подряд. Во всяком случае, никаких пропусков строк быть не должно. А как же подчёркивание? Надо поступать так: написал строчку, а на следующей строке подчёркивать. Но подлежащее подчёркивается буквой "ц" (она пишется столько раз, сколько букв в этом слове), сказуемое - буквой "г" (точно так же), второстепенные члены предложения - буквой "е". Всё это получалось очень медленно. Происходило примерно то же, что и при решении арифметических примеров в столбик. В этих условиях, наверно, следовало бы освободить ученика от выполнения такой работы в классе, ограничиться лишь домашней работой. А, по существу, в ней не было никакого смысла (только ничем неоправданный расход дефицитной брайлевской бумаги). Подчёркивание может иметь смысл лишь для плоского шрифта и совершенно бессмысленно при записи по Брайлю, где не должно быть никаких разрывов в тексте. По поводу того, что таким способом закрепляется материал, я бы сказал, что, прежде всего, он закрепляется в голове. Поскольку мы имели дело с, так сказать, классической формой простого двусоставного предложения, постольку каждый член предложения чётко разделён, и запомнить, где подлежащее, а где сказуемое, не составляет особого труда. Другое дело, что проверить знания ученика, без такого способа, вроде бы, не представляется возможным. Но и этот аргумент является малоубедительным. Можно было бы вполне ограничиться выделением знаками курсива, жирного шрифта. Впрочем, я ещё раз повторяю: при записи по Брайлю всё это имеет весьма условное значение, потому что брайлевский шрифт одинаков всегда. Но, конечно, тогда я не спорил, хотя субъективно придерживался той позиции, которую только что изложил.
 Затем мы начали изучать морфологию - состав слова. И первая основная часть - корень слова. Но сейчас мы только получили общее понятие о корне слова.
 Было несколько контрольных и проверочных работ. В четверти я получил по русскому языку 4. И это я считаю своим первым большим достижением.
 На уроках чтения мы читали, прежде всего, выдающиеся литературные произведения. Это поэма Н.А. Некрасова "Крестьянские дети". С ней я отчасти был знаком начиная с раннего детства (известный отрывок из неё - "Мужичок с ноготок", а во втором классе читали другой отрывок - "Раздолье в лесу"). А теперь познакомились с поэмой целиком. На меня особое впечатление произвела следующая строка: "…Начнутся рассказы про Киев, про турку, про чудных зверей". незадолго до чтения этой поэмы я слышал о финском городе Турку. Я и подумал, что речь шла о нём. Но оказалось, что словом "турку" в народе называли турок. А город, который сейчас называется Турку, в ХIХ веке имел шведское название Обо.
 Вторым запомнившимся мне произведением была сказка Г.-Х. Андерсена "Гадкий утёнок". Однако, читая эту сказку, я получал меньшее эмоциональное впечатление, чем когда я слушал чтение Марии Бабановой. А, возможно, здесь сказал неточный перевод. Вот только одна, самая первая фраза. У Бабановой она звучала: "Как хорошо было за городом". А в "Родной речи" читаем: "Хорошо было за городом". Всего лишь одно слово, а какую большую эмоциональную нагрузку оно в себе несёт.
 Третьим произведением была сказка Д.Н. Мамина-Сибиряка "Серая Шейка". Но эту сказку нам читали ещё в первый год обучения в школе. Затем я слушал её на пластинке опять-таки в исполнении Марии Бабановой. Затем так случилось, что начало этой сказки довелось прочитать в ходе проверки скорости чтения во втором классе. Кстати, это был мой триумф. Но сейчас моё внимание привлёк лишь один эпизодик: хитрая лиса, пытаясь усыпить бдительность Серой Шейки, положила голову на передние лапы. А мне представилось, что это маленький ребёнок. Так, видимо, появились зачатки тех состояний, которые я впоследствии назову видениями. В них сконцентрировались те мои впечатления, которые были у меня от контактов с маленькими детьми: производимые ими звуки, игровая деятельность детей и животных, хотя последних я мог наблюдать, главным образом, на расстоянии.
 "Родная речь" знакомила нас не только с литературными произведениями. В широком смысле мы получали представления об окружающем мире в целом. Очень важной была тема "Из географии и природоведения" ("Ориентировка на местности"). Здесь мы получили представление о том, что такое горизонт, стороны горизонта. Но наибольшую сложность для меня представляла тема "План и карта". Объективную причину указал Ю.Н. Кулагин. Она заключается в том, что рельефные рисунки не дают того эмоционального впечатления, какое дают рисунки, выполненные для зрячих в цвете. Кроме того, рельефные рисунки в большей степени схематичны, а потому не дают того образа, который зрячий получает от непосредственного соприкосновения с рисунком. Субъективная причина заключается в том, что недостаёт осязательного опыта. Предметы распознаются по материалу и по фактуре. Здесь же нужна ещё и форма. Именно она является отличительным признаком предмета, объекта, группы предметов, группы объектов, изображённых на рисунке. Хорошо, если план снабжён пояснением применённых при его построении условных обозначений. В таком случае неопытный ученик может даже заучить эти условные обозначения. Но они могут относиться лишь к данному плану и далеко не всегда могут быть перенесены на другой план даже в том случае, если на нём изображены те же объекты. Но ещё более сложно построить план самому, потому что в сознании остаются только предметы и их условные обозначения.
 Как же я выходил из положения? Мне постоянно требовалась помощь, как при "расшифровке" плана, так и при его построении. К сожалению, эту проблему решить не удалось, и с годами она только усугублялась, что в дальнейшем привело к известным трудностям при изучении геометрии, географии и природоведения.
 Был нами рассмотрен также раздел "Тело человека и уход за ним". (подход к анатомии и физиологии человека). На первых порах казалось, что всё понятно и даже легко. Дело в том, что в ту пору меня занимала медицинская проблематика, в особенности такие вопросы: откуда берутся болезни, и как в результате лечения человек от них избавляется. Я узнал, что источником большинства болезней являются микробы (бактерии). Но автор раздела не дал даже короткого разъяснения того, что они собой представляют. Мне же эти самые микробы представлялись вроде червячков или насекомых типа комаров, опутывающих и отравляющих разные части тела. И каково же было моё удивление, когда в шестом классе я узнал, что бактерии, в том числе, и болезнетворные, представляют собой одноклеточные организмы.
 Другой запомнившийся мне сюжет: говоря об органах чувств, автор писал: "Человек, родившийся глухим, становится глухонемым". В будущем мы узнаем, что такое определение является неточным. Но именно тогда бабушка сказала мне, что читала в журнале "Америка" о женщине по имени Элен Келлер. Она не только глухая, но и слепая. Так я узнал о людях с более тяжёлым нарушением - слепоглухих.
 Затем мы вернулись к литературным произведениям. Вспоминается рассказ "Стальной коготь". Это рассказ о человеке, приручившим орла. В частности, здесь говорится, какие этапы приручения надо пройти. Моё внимание привлёк такой эпизод: орёл, "трое суток скрежеща злобно клювом", отворачивался от пищи, которую ему протягивал Даукен. Но мне, как всегда в подобных случаях, виделись лишь признаки игровой деятельности. Так я воспринимал этот рассказ.
 В четверти я получил по чтению 5.
 Такова картина моей успеваемости в первой четверти.

 9. Нотная грамота в первой четверти

 Музыкальных занятий у учащихся платного кружка рояля не было. Однако занятия по нотной грамоте шли своим чередом. Но по каким-то причинам я присутствовал не на всех. Стороной узнал, что основное внимание уделялось знакам повторения - начальная и конечная реприза, первая и вторая вольта. Было много диктантов. С ними я, в основном, справлялся успешно.

 10. Моё чтение в первой четверти

 Как я уже говорил, в последний день мне под руководством Элеоноры Эдуардовны довелось принять участие в раскладывании учебников у нас в классе. Хотелось поскорее начать читать художественную литературу. Однако от одного учащегося (кажется, это был Саша Каханков) я узнал, что записывать в библиотеку будут с 12 сентября. Жаль, а мне так хотелось получить четвёртую книгу "Приключений Тома Сойера" (ведь в городской библиотеке для слепых её не оказалось, поэтому окончание мне частично читали с плоскопечатного варианта романа в переводе Н. Дарузес). Пришлось дожидаться этого дня. Дождался. А оказалось, не наш день (оказывается, запись велась по дням, а нам этого не сообщили). Но в порядке исключения меня в тот день записали. Навиду был сборник сказок "Жар-птица". В первой книге была только одна эта сказка, незадолго до этого я слушал инсценировку по ней. Героиня этой сказки, царевна Марьяна, вела себя как какая-нибудь Юля-капризуля. Симпатии это не вызывало. Во всяком случае, читать только что услышанную сказку большого желания не было. Уже не помню, как мне удалось убедить Розалию Францевну. С большим трудом достали "Тома Сойера", а также сборник "Дети революции", о котором я уже говорил. И вот единым духом я всё прочитал. Прихожу в библиотеку. И застаю там Галину Ивановну. Она учит Розалию Францевну: "А вы требуйте, чтобы они пересказывали, а то они у нас любят часто менять книги". Я без особого труда пересказал то, что я прочитал. Розалия Францевна была довольна.
 Ну, а теперь непосредственно о книгах.
 В этот период я прочитал сборник казахских народных сказок. Тут на меня произвели особое впечатление казахские слова: например, девушку-красавицу звали Карашаш, богача звали баем (героем одной из сказок был бай Шигайбай), Алдар-Косе - хитрый человек. Запомнилось имя известного казахского сказителя, писателя, народного певца (акына) Джамбула Джабаева. К сожалению, из его произведений я прочитал лишь одно, "Сказку о лентяе". Но он войдёт в мою жизнь в другом качестве. В каком, об этом речь впереди.
 Я прочитал книгу Веры Чаплиной "Питомцы зоопарка". Особое впечатление произвёл на меня рассказ "Кинули". Она пишет, как дома выхаживала маленького львёнка. С ним приходилось обращаться, как с человеческим младенцем, поить молоком из соски. Чтобы ему не было скучно, она взяла ещё и маленького рысёнка Таску. Но он не хотел сидеть в клетке, стремился выбраться на свободу, грыз металлические прутья клетки. Мне же это его действие представлялось как проявление игровой деятельности. Таска не выдержал жизни в неволе, вскоре умер.
 Отец привёз мне из Москвы повесть "Копейка". Герой этой повести Ганя Куклин, сын проводника железнодорожного вагона. Но более активно на него влияет дядя-спекулянт Пётр Севастьянович Скопцов. В этом основной конфликт между героем книги и остальными учениками класса. Всё-таки здоровое начало здесь побеждает.
 В журнале "Советский школьник" №9 за 1966 год помещён отрывок из повести "Аисты не сдаются". Мальчик собирается в школу. Неожиданно перед самым началом учебного года он заболел, да так тяжело, что проболел большую часть года. Пришлось ему проходить программу первого класса дома. И вот начался следующий учебный год. Он пришёл в класс. Учительница спросила его по арифметике. И вот начался урок русского языка. Учительница диктует, как нужно надписывать тетрадь. И тут оказывается, что мальчик вместо второго пришёл в третий класс. Значит, он совершил ошибку. А о том, что происходило дальше, продолжения не последовало.
 В журнале "Советский школьник" №№10-12 за 1966 год был помещён роман Артура Кларка "Остров дельфинов". Это научно-фантастический роман. Главная тема, которая здесь обсуждается, это возможность обучения некоторых животных (в данном случае дельфинов) человеческому языку (в данном случае английскому), а также наблюдение за поведением касатки. Если судить по содержанию романа, некоторые успехи у обучающихся дельфинов Сузи и Спутника здесь намечаются.
 Таковы те книги, которые я читал в этот период.
 
 11. Начало осенних каникул

 2 ноября в школе состоялся вечер, посвящённый 49-й годовщине Октябрьской революции. Здесь, конечно, лидировали старшеклассники. Они пели. Между прочим, я впервые услышал песню А.И. Островского "Красная гвоздика". По-видимому, это было последним крупным произведением композитора.
 Ученица одиннадцатого класса Инга Курнишова читала рассказ "Игра в войну", в котором мальчик, напротив, выступал против войны и против игры в войну.
 А на следующий день состоялся утренник для младших школьников (для нас). Здесь запомнился такой номер: Андрей Осипов и Вера Бортунова разыгрывали сценку, в которой сестра воспитывает своего младшего брата, избалованного ребёнка. При всех его фокусах ей удаётся найти подход, так что процесс перевоспитания начался.

 12. Болезнь, поездка в Москву на ноябрьские праздники

 В тот самый день, когда происходил утренник, в зале было холодно. А когда утренник закончился, и мы получили возможность идти домой, я почувствовал сильную боль в горле. По всему было видно, что я простудился. А ведь на следующий день мы собирались ехать в Москву. В создавшейся ситуации сама эта поездка была под вопросом. Но для меня это был вопрос жизни и смерти: я не мог допустить, чтобы не поехать в Москву. Меня уговаривали остаться, мама говорила, что мы что-нибудь почитаем, послушаем. Но тут я упёрся. Потом отец говорил, что мы вдвоём поедем. Но, в конце концов, поехали все вчетвером.
 Замечательной эта поездка была тем, что на московский вокзал мы ехали трамваем №16. И опять я узнавал новые названия: Полтавская улица, Греческий проспект. Меня всё время интересовало, откуда такое название. Совсем недавно узнал, что на этом месте была греческая церковь. Но потом её разрушили, а название всё-таки было сохранено.
 Итак, мы проехали Греческий проспект, а вскоре приехали на Московский вокзал.
 Без приключений прошло и наше путешествие. В это время родители читали мне книгу из жизни полярников и собаки Волосана, которая приносила вред.
 Бабушку встречал Иван Тимофеевич, нас же никто не встречал. Отец "поймал" такси, и мы поехали домой.
 По приезде было сообщено, что я болен. На первых порах лежал в постели. Лечили меня домашними средствами. "Прислали" сыворотку Фёдора Стефановича. Она была более приятна, чем "лошадиная". Правда, дедушка в дальнейшем сказал, что эта сыворотка вызывает у него слезотечение. По его мнению, более эффективным средством является димедрол. В дальнейшем мне довелось использовать его.
 Развлекался, слушая радио. Вспоминается песенка, которую я услышал уже на следующий день. Были в ней такие слова: "Я сшила платьице цветное…. Если ты меня не любишь, так зачем же я тебя люблю?" Понятно, что песня эта не для ученика третьего класса.
 Но слушал я и трансляцию торжественного заседания, посвящённого 49-й годовщине Октябрьской революции. На нём с докладом выступил член политбюро ЦК КПСС Арвид Янович Пельше. А уже после седьмого ноября слушал детский радиоспектакль "У слонёнка день рождения" (продолжение сказки "Слонёнок пошёл учиться").
 Была у меня с собой и "Родная речь", и я читал, в том числе, и вслух. Бабушка и дедушка одобрили мои успехи в чтении.
 Я также частично слушал, как дедушка читает бабушке. Как раз в то время дедушка закончил читать роман Герберта Уэллса "Чудесное посещение" и начал читать роман "Люди как боги". В дальнейшем я прочту некоторые произведения Уэллса, но этих среди них не было.
 А родители побывали в Болшево, где встретились с тётей Реной, Арнольдом Тимофеевичем, Олегом и Сашей. Моя встреча с ними состоится позже.
 9 ноября отец побывал в магазине "Рассвет" и купил мне очередную книгу. О книге я расскажу в разделе "Моё чтение".
 10 ноября состоялось торжество, посвящённое дню рождения бабушки. О нём я расскажу в следующем разделе.
 11 ноября возвращались в Ленинград. Я по-прежнему плакал. Тут отец меня утешал тем, что узнал адрес незрячего пианиста Олега Романовича Ольбрандта. Он полагал, что в результате знакомства с этим музыкантом моё обучение игре на фортепиано пойдёт по-иному. Однако деловой встречи так и не состоялось. Мельком видел я его в школе три года спустя.
 А сейчас продолжим рассказ о моём пребывании в Москве.

 13. День рождения бабушки

 10 ноября я уже окончательно поправился. В этот день отметили день рождения бабушки. По этому случаю был испечён сладкий пирог с брусникой и с яблоками (мы называем его московским, потому что бабушка была непревзойдённым мастером по части таких пирогов).
 Пришли гости: бабушка Александра Леонтьевна, а также Николай Иванович и Вера Ивановна. Были также дядя Миша, Ольга Георгиевна со своими родителями. С её отцом Георгием Николаевичем нам ещё придётся встретиться. Но впервые не было Софьи Александровны. Тогда мне сказали, что она болеет. Возможно, уже тогда я что-то почувствовал, но боялся сказать об этом вслух.
 А вообще праздник прошёл хорошо. Немножко грустным было то, что завтра уезжаем. Но всё-таки это произошло.

 14. Мы и дядя Миша в период ноябрьских праздников

 Так случилось, что в первые дни пребывания в Москве я не выходил из спальни. Но, тем не менее, я слышал, что дядя Миша ведёт активную жизнь. Возможно, к нему приходили друзья. Он заводил пластинки. Как я впоследствии узнал, это были записи Тито Скипа (в частности, испанская серенада "Ай-ай-ай"). Он и сам пел (песню "Санта Лючия").
 Как только мне стало получше, я получил возможность приходить к нему. И тут оказалось, что у него появился новый проигрыватель американского производства. Но этот проигрыватель едва крутил, так что вскоре дядя Миша вернулся к прежнему "концертному". Мы слушали записи Мерседес Капсир ("Венецианский карнавал", Тито Скипа (испанские песни: "Амахола", "Ай-ай-ай"), современных итальянских певцов (неаполитанские песни), экстравагантную немецкую музыку (фрагмент из современной оперетты), записи ансамбля "Лос Парагваес".
 В этот момент у нас с дядей Мишей наметилось ещё такое начинание: ещё незадолго до поездки в Москву у меня возникла мысль разучить популярные неаполитанские песни на итальянском языке. А так как языка я не знал, то писал бы русскими буквами. Я высказал эту идею дяде Мише. Он согласился. Так мы написали по одному куплету песни Эдоардо ди Капуа "О моё солнце" ("O sole mia" и песню Биксио "Мама" (Mamma"). Первую я очень легко выучил, прослушав для контроля запись этой песни в исполнении Марио Ланца.
 Не так просто было со второй песней. Здесь я выучил лишь самое начало. Песню "О моё солнце" я помню до сих пор. В дальнейшем мы предпринимали попытки разучить другие песни. Для скорости дядя Миша писал сам. Но, видимо, он увлекался и не всегда писал русскими буквами. Но по этой причине родители не всегда могли прочитать мне эти тексты. поэтому тут я в дальнейшем не преуспел.
 На прощание дядя Миша подарил мне комплект из четырёх пластинок - пособие Ричарда Диксона по изучению английского языка. А отец получил от дяди Миши пластинку чехословацкого производства. На ней были записаны эстрадные и джазовые мелодии разных стран в исполнении чехословацкого эстрадного оркестра.

 15. Моё чтение на осенних каникулах

 В это время отец привёз мне из магазина "Рассвет" книгу - повесть-сказку Л. Лагина "Старик Хоттабыч". Моё первое знакомство с этим произведением произошло ещё в 1964 году, когда Софья Александровна подарила мне пластинку с записью радиоспектакля по этой повести. Потом в том же 1964 году сестра Владимира Александровича, Людмила Александровна, рассказала мне некоторые эпизоды, по которым я, однако, не мог признать "Хоттабыча". Речь шла о Гоге Пилюкине. Это был мальчик, который лаял. В спектакле вообще этот сюжет был вычеркнут. О нём я узнал только из книги.
 И вот теперь, в 1966 году, прочитав эту повесть, я понял, какая громадная разница между спектаклем и литературным произведением. А, став взрослым, я задумался над некоторыми вопросами, которые, конечно, не могли возникнуть у младшего школьника, каким в ту пору был я.
 Первый вопрос: что такое сказка вообще? В чём разница между ложью, фантазией и сказкой? Очевидно, ложь - это то, чего принципиально не может быть, фантазия - это реальность, которая была бы желательна, а сказка - литературное произведение, в котором изображены реальные люди, события, которым, однако, придаётся сверхъестественный характер. Сказки бывают народные, а бывают авторские. "Старик Хоттабыч" - это пример авторской сказки, причём основанный на реальности, близкой к современной. Но в таком случае вполне вероятно, что требования, предъявляемые к литературному произведению, описывающему реальную жизнь, должны распространяться на сказочную литературу. А раз так, то вполне допустимо поставить ряд вопросов. Например, к какой национальности принадлежал Хоттабыч? Наверно, к арабской. Но арабы, как нация, сформировались в первые века нашей эры. Ислам появился в 630 году. Можно даже с большой степенью точности сказать, что родом он из Саудовской Аравии. Но такое государство стало существовать, начиная с 1926 года. Стало быть, Хоттабыч не мог 2500 лет находиться в заточении в глиняном сосуде.
 А сюжет вкратце выглядит следующим образом: Волька (Владимир) Костыльков с семьёй переехал на новую квартиру. В этот же день ему предстоит сдавать экзамен по географии. А перед этим он пошёл на Москву-реку. И даже совершил заплыв. И нашёл глиняный сосуд. Придя домой, он его распечатал. В результате явился старик, который назвался Гассаном Абдуррахманом ибн Хоттабом (Хоттабычем). Он предложил Вольке помощь при сдаче экзамена. Волька нехотя согласился. Но Хоттабыч подсказал ему взгляды древних. Решив, что он переутомился, учителя его отпустили. В тот же день Волька вместе с Хоттабычем попытались попасть в кино. Но на вечерний сеанс дети до 16 лет не допускались (Вольке было 14). И тогда Хоттабыч "наградил" его бородой, но ему надо от неё избавиться. Хоттабыч приглашает Степана Степановича Пивораки, который побрил его. А для того чтобы борода сошла скорее, ему нужно раздобыть средство, которое есть в тбилисских серных банях. И вот Хоттабыч направляется в Тбилиси и с помощью банщика Вано достаёт "таро", с помощью которого сойдёт самая густая борода. И вкупе с его волшебством он сотворил чудо: борода у Вольки сошла.
 Им надо найти Женю Богорада. Хоттабыч сообщает, что продал его в рабство и отправил в одну из стран Востока (как оказалось, в Индию). Волька ни на шутку встревожился. И вот они отправляются в полёт на ковре-самолёте на поиски Жени.
 В Индии ему был оказан дружеский приём в нескольких деревнях. Но люди осведомились у него, не хотел бы он отправиться поближе к Дели и советскому посольству. И вот Женя уже занёс ногу на грузовик, который должен отвезти его к ближайшей железнодорожной станции. Но совершенно внезапно он исчез и вскоре присоединился к экспедиции на ковре-самолёте. Но этот ковёр-самолёт потерпел катастрофу. Это произошло в районе Сочи. Ковёр-самолёт упал в бассейн шахтёрского санатория. Буровой Мастер Джафар Али Мухаммедов их нашёл. Он уже пошёл принести им ужин. Но в это время Хоттабыч сумел увести Вольку и Женю. И тут они увидели самолёт (на сей раз настоящий). На этом самолёте они улетели в Москву.
 Хоттабыч не знал, как ему возвысить Вольку. Он построил для него три великолепных дворца. Но Волька отверг это. Тогда Хоттабыч подарил ему много золота и драгоценностей, которые привезли слоны в верблюды (разумеется, погонщиками, которые вместе с этим роскошным товаром поступали в собственность Вольки). Но эта демонстрация тоже закончилась неудачей.
 Потом наши герои попадают в цирк. Здесь Хоттабыч съел 46 эскимо. В результате он простудился. Но Волька и Женя решили, что болезни джиннов не опасны для людей и вылечили Хоттабыча обычными средствами (чаем с малиной).
 Затем происходит встреча Хоттабыча с американским туристом-дельцом Мистером Гарри Вандендаллесом. Этот Вандендаллес носил кольцо, которое Хоттабыч принял за волшебное кольцо царя Сулеймана Ибн Дауда (Соломона, сына Давида). Между ними происходит неприятное "обьяснение", которое заканчивается избиением Хоттабыча. Потом Вандендаллес всё-таки пытается завладеть кольцом. Тут он разоблачает себя целиком: как представитель американского капитализма, он намерен завладеть всем, что находится на территории Советского Союза. Но Хоттабыч сделал так, что Вандендаллес в буквальном смысле покатился в сторону Америки.
 Потом Хоттабыч смотрит футбол. Встречаются команды "Шайба" и "Зубило". Хоттабыч "болеет" за "Шайбу". В результате игра закончилась с невероятным счётом 23/0 в пользу "Шайбы". Но Волька настаивает на том, что Хоттабыч должен сделать так, чтобы зубиловцы не были виноваты в проигрыше. В результате действий Хоттабыча все игроки команды "Зубило" одновременно заболели корью.
 Но Хоттабыч поставил задачу во что бы то ни стало найти своего брата Омара Юсуфа Ибн Хоттаба. С этой целью друзья направляются в южные страны. До Одессы они едут поездом. Здесь, на перегоне Нара - Малый Ярославец проводник международного вагона этого поезда встречается с нашими друзьями, а сверх того четверо слуг-арабов приносят Хоттабычу немереное количество разной роскошной снеди. Так они добираются до Одессы. А дальше плывут на паруснике "Любезный Омар". Но, увидев, в каких условиях содержатся эти четверо, оказавшихся, кстати, весьма искусными матросами, ребята покидают парусник. И дальше они летят на ковре-гидросамолёте "ВК-1". Вначале они летят над Египтом. Но потом Хоттабыч резко разворачивает самолёт. В итоге они оказываются возле итальянского города Генуи. здесь наших друзей накормили местные рыбаки: Джованни, Пьетро и Христофоро. В знак благодарности Хоттабыч подарил им чемоданы, украшенные арабскими письменами, из которых они могли черпать рыбу, даже не выходя в море. Но старый муссолиниевский шпик Чезаре Санторетти донёс полиции, что Джованни украл чемодан у мистера Вандендаллеса. Но Хоттабыч сумел-таки вызволить Джованни из рук полиции. Инспектор уменьшился до таких размеров, что уместился в графин. Вандендаллес превратился в облезлую шавку. А медный сосуд оказался железным. К тому же это была американская подводная мина. Хоттабыч бы хотел продолжить поиски, но Волька сказал, что у него есть срочное дело, из-за которого он должен в ближайшее время вернуться в Москву. Вернувшись в Москву, он пересдал свой экзамен и перешёл в седьмой класс.
 Дальше Волька, Женя и Хоттабыч совершили плавание на ледокольном Пароходе "Ладога" к Северному полюсу. На обратном пути они нашли Омара, но он оказался злым и самоуверенным. После возвращения в Москву он вознамерился слетать на Луну. Но пренебрёг законами механики, в результате превратился в спутника Земли. А Хоттабыч увлёкся радио. И теперь он мечтает устроиться в качестве радиста на одной из полярных станций. Но его биография наводит на мысль, что он сумасшедший. Показательно, что даже сам сказочный джинн ищет человеческую работу. Это и означает, что сделать жизнь человека счастливой зависит от самого человека. Таков основной вывод из этой сказки.

 16. Начало второй четверти

 Прежде чем рассказывать о самой второй четверти, считаю необходимым вспомнить один эпизод, относящийся к концу первой.
 Напомню, что после завершения короткого лечения я снова обедал в школе. Обыкновенно мои обеды проходили без особых приключений. Но однажды, в самом конце четверти, на обед была творожная запеканка. Обыкновенно можно было задолго до обеда почувствовать запах готовящейся пищи. Очень часто он не вызывал энтузиазма: подгоревшая картошка, тушёные овощи, относительно свежести которых возникали большие сомнения. А уж если дело шло о творожной запеканке, то тут уж подумаешь, куда бы сбежать. Запах сметаны, был особенно неприятен.
 И вот мы пришли в столовую. Пока съели суп, вроде бы, ничего, всё в порядке. Но когда дело дошло до запеканки, я отверг её. При этом я сказал фразу, которую я где-то услышал, и она мне очень понравилась. Я тогда сказал: "Мой организм этого не воспринимает". Галину Львовну и воспитательницу первого класса Эмилию Абрамовну эти мои слова возмутили. Они попытались силой накормить меня этой запеканкой. От этого я ещё больше её невзлюбил. Со мной случилась истерика. А они даже не пытались понять, что происходит. Эта сцена продолжалась до тех пор, пока ни пришла бабушка. Тогда я ей сказал, что больше я в школе обедать не буду.
 Со второй четверти я стал обедать дома. Конечно, впоследствии я понял, что тем самым создал бабушке дополнительную проблему. Но я не оценил должным образом её самоотверженность. К этому я ещё вернусь.
 В этот период у меня произошло первое открытое столкновение с Ниной Михайловной на почве физкультуры, потому что я стал сопротивляться ей. Она этого не допускала. Поэтому после урока она пожаловалась Элеоноре Эдуардовне на моё плохое поведение. Дело происходило после первого урока, потому у меня с собой был портфель. И вот вместо класса я в буквальном смысле под конвоем Элеоноры Эдуардовны и Нины Михайловны пошёл в кабинет Эльвиры Оскаровны. А я уже решил, что меня собираются исключать из школы. Тайно ликовал, но нет, до исключения дело не дошло. Была нравоучительная беседа. Мне сказали, что если я не изменю своё поведение, последуют более суровые меры. Какие именно, не говорили. Однако общая неудовлетворённость давала о себе знать. Но на этот раз я вёл себя тихо и спокойно, хотя самого своего отношения к методам ведения занятий по физкультуре не изменил. А бабушке дома говорил: "Физкультуру чёрт придумал". Конечно, бабушка этих моих высказываний не одобряла. Но нужно было прожить годы, прежде чем значение физкультуры стало для меня более понятным. Возможно, мы об этом поговорим, когда я буду рассказывать о пребывании в волоколамской школе восстановления трудоспособности слепых.
 В начале этой четверти к нам приезжал Иван Тимофеевич. Это в какой-то мере было продолжением воспоминаний о Москве.
 Одна из наших учениц, Галя Макарова, добровольно покинула класс, перешла в класс "Б". Я тоже намеревался последовать этим путём. но бабушка и Элеонора Эдуардовна сумели переубедить меня.
 Была у нас на практике студентка, которую звали Ирина Фёдоровна. Она мне очень понравилась.
 Учёба проходила без особых колебаний. К сожалению, музыкальных занятий по-прежнему не было. Однако уже говорили, что педагог у нас скоро появится. Было даже известно, как её зувут. Но, как оказалось, занятия начнутся только в третьей четверти.
 А ещё я прочитал интереснейшую книгу, которая во многом определила характер моего умонастроения в этот период. Будет здесь рассказ о двух болезнях, во время одной из которых был поставлен вопрос о моей психической полноценности. Но, слава Богу, нашёлся умный психиатр, опровергнувший утверждения о психическом расстройстве. Так я был реабилитирован в этом плане.
 Вот такие события происходили во второй четверти.

 17. Встреча с Иваном Тимофеевичем

 Итак, мы выехали в Москву вчетвером. Однако бабушка задержалась на один день. И случилось так, что четверть я начинал без бабушки. Впрочем, это был всего лишь один день. На следующий день бабушка приехала.
 А ещё через неделю в Ленинград приехал Иван Тимофеевич. Конечно, приехал он в командировку. Но так случилось, что посередине командировки он заболел воспалением лёгких. Даже попал в больницу. Вышел примерно через неделю.
 Пришёл к нам в воскресенье. Накануне к нам приходили Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна. Я стремился изучать итальянский язык и приставал ко всем, кто, на мой взгляд, мог бы что-нибудь подсказать. Но оказалось, что практически все учили либо немецкий, либо английский язык.
 И вот пришёл Иван Тимофеевич. Я и его спросил. А он сказал, что учил румынский, а потом английский. (Позже тётя Зина говорила, что он румын.) Я же вспомнил передачу радио Румынии, которая была летом и посвящалась годовщине освобождения Румынии Советской армией. Там были произнесены некоторые румынские слова. Я спросил об этом Ивана Тимофеевича и получил ответ на свой вопрос.
 Но была ещё одна проблема: Иван Тимофеевич привёз мне гантели. Это были совсем маленькие гантельки, которыми мог бы пользоваться дошкольник, но мои руки и были подобны рукам дошкольника. Но мне не хотелось. А Иван Тимофеевич показывал мне некоторые упражнения с этими гантелями, правда, они так и не стали спутниками моего физического развития.
 И всё же я благодарен Ивану Тимофеевичу за попытку оказать помощь при решении моих проблем.
 Поздним вечером он уходил. На следующий день Иван Тимофеевич уезжал в Москву. Наша следующая с ним встреча произошла уже в начале 1968 года.

 18. Галя Макарова

 Она приехала из Тихвина, одного из самых дальних городов Ленинградской области. В школу пришла в 1964 году. Когда я услышал её голос, у меня было такое впечатление, что это Коля Митенков (был у нас такой ученик, поступивший в первый класс в первый год моего обучения в школе).
 У неё был дефект речи - она неправильно выговаривала букву "Р". С ней занималась наш логопед Галина Александровна. Но, похоже, выправить этот дефект так и не удалось.
 Другая странность заключалась в том, что она говорила в нос (гнусавила). Для Элеоноры Эдуардовны она была одной из самых "проблемных" учениц. Но происходило это не из-за дефекта речи, а из-за поведения. Причём было непонятно, следствие ли это психического отклонения или просто упрямства.
 Камнем преткновения было чтение ею Брайля глазами. Вообще-то это одна из типичных для нашей школы проблем. Ведь у большинства учащихся нашей школы всё-таки было некоторое остаточное зрение. Учителя полагали, что это зрение следует сохранить, а потому запрещали учащимся пользоваться им, во всяком случае, при чтении. Но дети пренебрегали этим запретом и читали шрифт Брайля глазами, а то и при письме пользовались глазами. Во всяком случае, с Галей на этой почве Элеонора Эдуардовна вела самую настоящую войну, протекавшую с переменным успехом. Но такое противостояние порождало конфликты и в других сферах. Дело дошло до того, что Галя приобрела репутацию тигрицы, потому что при попытке воздействовать на неё она кусалась.
 Её поведение неоднократно становилось предметом обсуждения на групповых собраниях. Но нелегко было привести её на такое собрание, потому что она яростно сопротивлялась, истерически кричала: "Не пойду!", а однажды сказала Галине Львовне: "Не буду с вами, злодейкой, разговаривать!"
 Училась она не блестяще, но и не самым худшим образом. В этой четверти я неоднократно становился свидетелем таинственных шушуканий наших девчонок. При этом Макарова, прыгая, распевала: "Дура, дура, дура!" Про кого она так нехорошо отозвалась, стало ясно на третий день их таинственных перешёптываний.
 Был последний урок. В очередной раз между Элеонорой Эдуардовной и Галей произошла стычка, всё по поводу того, что она пользуется зрением при письме. Чувствовалось, что Элеонора Эдуардовна держится из последних сил, чтобы не закричать. А кончилось всё тем, что не Галя, а Элеонора Эдуардовна вышла из класса (возможно, ей стало плохо). А в этот момент Галя в той же тетради, в которой нужно было выполнять классную работу, написала "Дура Элеонора Эдуардовна". Стало ясно, что произошло что-то ужасное.
 После этого девчонки устроили нечто вроде своего совещания. Объявили, что их шайка расширяется. Галя заявила, что половина класса их поддерживает, они-де натерпелись и уходят в класс "Б".
 Галя в наш класс уже не вернулась.
 На следующий день вначале обсуждали происшествие, но потом всё же вернулись к урокам. А Галя Макарова закончила свою школьную жизнь в классе "Б". Вначале она там блистала, была там даже "звездой". Но вскоре это закончилось. Она просилась, но Элеонора Эдуардовна не приняла её. Так и осталась она в классе "Б". Вместе с ним после девятого класса покинула школу. Пошла на волховское УПП. Вышла замуж за Сергея Захарова.

 19. Мои взаимоотношения с классом

 Это очень трудная тема. Она по-разному звучит на протяжении моей школьной жизни. Я не ставлю цели рассказать в одном разделе обо всех её перипетиях. Скажу здесь лишь о том, что происходило во второй четверти.
 История с придуманными странами продолжалась. К Колаббурдинии прибавились: Имберия, Кинтерберия, Тангабирия, Тардилия, Бананир, Мадагайкар, Ларчиния, Кирия, Сергафирия, Гармандирия. Взял я и Швамбранию. Я стал рассказывать об этом ребятам. Мне показалось, что они и сами приняли эту игру. Более того, они сами стали придумывать страны. Саша Лебедев придумал Буку (я воспринимал как "Букка"), Дудкин - Кукушка. Была ещё страна Угомония, Нолька и ещё какие-то страны, названия которых я вспомнить не могу. Между этими и моими странами происходили войны. Они проявлялись как в эпистолярной форме, так и в применении физической силы. Эпистолярная заключалась в том, что мы сочиняли друг другу листовки воинственного содержания. Забавно вспомнить, как например, Дудкин писал мне: "Товарищ король страны Колаббурдинии", а я в тон ему отвечал: "Товарищ король страны Кукушки"… Саша Лебедев называл меня "Товарищ генерал шестой", а Колю Верещагина - "Товарищ генерал второй". Дальше говорилось в таком духе: "Если вы не перестанете нападать на нас, мы будем жаловаться Греции".
 Но были и меры физического воздействия. А проще говоря, меня поколачивали. Впрочем, били не больно, но всё равно было неприятно, когда чей-то кулак тыкался в твоё тело. Это вызывало появление очередной листовки. Короче, всё это напоминало игру. Но очень скоро стало ясно, что они надо мной смеются, считают меня дурачком, и это было неприятно. Но, как говорится, всё ещё впереди.

 20. Болезни во второй четверти

 История первой болезни, случившейся со мной во второй четверти начинается в конце первой. Именно тогда всю нашу группу водили на флюорографию в десятую поликлинику. Сразу никто ничего не сказал. А когда началась вторая четверть, оказалось, что результат моей флюорографии оказался неудачным. Остаётся только гадать, что было тому причиной. И пришлось нам с бабушкой вторично идти в десятую поликлинику и проходить эту процедуру.
 В начале декабря в школу приходил ортопед. И вот в числе обследуемых оказался и я. У меня нашли плоскостопие и порекомендовали носить стельки. Увы, ни я, ни все остальные не придали этому значения. Но главное было в другом: мне предписывалось 8 декабря явиться в туберкулёзный диспансер в третий раз пройти флюорографию.
 В начале декабря в нашей школе, а, точнее, в первом классе, был карантин по коклюшу. Как мне говорила бабушка, при этой болезни бывает дичайший кашель до рвоты. И вот на следующий день я заболел. Была сильная боль в горле. Казалось, что кто-то елозит палкой в моём горле.
 Лечили меня настойкой календулы, довольно горьковатым снадобьем со своеобразным запахом. Поскольку была температура, постольку снова пришлось вызывать врача. Это была всё та же доктор Самарина. Она назначила лечение, благодаря чему улучшение наметилось уже вскоре.
 8 декабря, как и было запланировано, мы поехали в туберкулёзный диспансер. Он находится на Свердловской набережной. Как оказалось, вместе со мной этой же процедуре был подвергнут Алёша Юров. Его сопровождала медсестра Вера Акимовна.
 Мне же, помимо флюорографии нужно было пройти реакцию Перке в виде четырёх царапин. Такую прививку мне делали несколько раз начиная с раннего детства. Ну, тут я сам виноват: у меня была привычка царапать всякие порезы, надрезы, прививки (позже я узнал, что такое явление называется мазохизмом, и что незрячим оно присуще). Сейчас эта прививка каких-либо затруднений не вызывала.
 В один из этих дней мне звонила Лена Лапина. Она рассказала об учебных делах, а также о делах из жизни класса. Оказывается, сейчас у нас уроки ведёт студентка Ирина Фёдоровна.
 Ещё одно замечательное событие, относящееся к этому периоду, встреча с тётей Ксеней. Она, между прочим, показала один из рассказов, который написал дядя Валерик. Так я узнал, что он ещё и пишет. То, что она прочитала, было интересно. Много лет спустя мы прочитали в журнале его рассказ на производственную тему. Увы, это всё, что мне было известно о писательском таланте дяди Валерика.
 Сейчас же вскоре после второго посещения диспансера на Свердловской набережной я был выписан. Это и позволило мне вернуться в школу.
 Но недолго я позанимался. Прошла всего неделя, а после этого срока я снова простудился. Снова вызывали врача. Снова было лечение. Но казалось, что на сей раз каких-либо из ряда вон выходящих событий не будет. Но одно из таких событий всё же случилось и причём с самой неожиданной стороны.
 Мы уже шли на выписку. Но я по-прежнему продолжал играть в придуманные страны. Этот мой разговор услышала моя старая знакомая Муза Алексеевна, невропатолог, работавшая в нашей школе в прошлом году. Она сразу же выписала направление на обследование в психиатрический диспансер на Октябрьской набережной. А бабушка мне сказала: "Вот повезут тебя сейчас в больницу". А мне было всё равно: школа меня уже не прельщала. Хотелось чего-то нового. Вот хотя бы даже и больница - чем плохо? Но, как оказалось, речь шла не о госпитализации, а лишь о консультации. Бабушка, наверно, думала, что я испугаюсь. Но мне тогда было очень интересно, что испытывает человек, когда его положат в больницу.
 
 Итак, мы сели в автобус №5 и поехали. Проехали несколько остановок и пришли в это здание. Чем-то оно мне показалось необычным. Но на больницу не похоже. Ведь я уже знал (лежал в Педиатрическом институте), что в больнице везде пахнет лекарствами. Здесь же я ничего подобного не почувствовал. Но что-то медицинское здесь явно было.
 С нами общалась врач-психиатр Ирина Петровна Сивакова. Она внимательно меня осмотрела и выслушала. А потом она как-то таинственно спросила меня: "А что это за страна такая Колаббурдиния?" Мне это показалось немного странным. Но я сказал, что эту страну придумал я сам. А потом она сказала: "Только не пугай врачей". Казалось бы, это всё. Но она спросила (на сей раз бабушку), какие у меня проблемы. Бабушка сказала, что я часто плачу, причём часто без всякого видимого повода. Ирина Петровна выписала мне лекарства, которые я в дальнейшем принимал. Но не знаю, насколько они мне помогли. А, может быть, их надо принимать регулярно? Этого она не объяснила. Но, во всяком случае, я меньше стал плакать. Но ночной сон по-прежнему был неравномерный. Кстати говоря, он остаётся таким и по сей день.
 А сейчас мы возвращаемся к событиям повседневной школьной жизни.

 21. Ирина Фёдоровна

 Я застал ещё начало её практики. Как раз помню, как она пришла к нам в первый раз. После уроков они с Элеонорой Эдуардовной обсуждали будущие уроки, Элеонора Эдуардовна давала ей методические рекомендации. Была среди них и такая: с 8 декабря на уроках русского языка начать изучение суффикса. Мне очень хотелось присутствовать на этих уроках. Но врач меня не выписала. А Анастасия Георгиевна принесла вторую книгу учебника русского языка, так что я не только суффикс, но чуть ли не всю грамматику третьего класса освоил.
 Только после возвращения в школу после первой болезни я впервые увидел Ирину Фёдоровну. Очень приятная молодая девушка. У неё был красивый голос. Да и уроки она проводила в игровой форме. Во всяком случае, они проходили гораздо веселее, чем обычно. Например, была такая игра: она называла суффикс, которым заканчивалось слово, а надо было восстановить слово целиком. Так она говорила: "еник", а это означало, что полностью слово было "ученик" и т.д.
 Вспоминаю её урок рисования. Тут, видимо, уже никакой методики не было. Но всех ребят и Ирину Фёдоровну я уверял, что черчу географическую карту Колаббурдинии. Она не стала спорить. Словом, фантазия поощрялась. При этом даже не обращали внимания на то, что эта "географическая карта" на деле представляла собой никак и ничем не связанные хаотичные линии и странные надписи. наверно, она догадывалась о том, что я фактически не умею рисовать, но, видимо, у неё не было специальной установки на то, как меня обучать. Да и не ставилось такой цели: она хотела дать нам возможность проявить себя в свободном творчестве, полагая, что разные задания выполнять нам ещё предстоит и немало, но сейчас на короткое время она хотела нас разгрузить.
 Практика Ирины Фёдоровны должна была продолжаться всего неделю. Но заболела Элеонора Эдуардовна. Поэтому Ирина Фёдоровна ещё в течение недели работала у нас. Потом я встретился с ней на нашей школьной ёлке. Мы вспомнили те дни, когда она была у нас на практике. Я хотел поздравить её с Новым годом. Пришли в школу. Но Элеонора Эдуардовна сказала, что не знает, где можно её найти. Но то, что Ирина Фёдоровна была у нас на практике, всколыхнуло дотоле тихую скучную нашу жизнь. Именно потому я был рад тому, что она была у нас на практике. Больше в этом году студенты почти к нам не приходили, за исключением уроков коррекции.
 Но об этом речь впереди. А сейчас рассказ об Ирине Фёдоровне мы на этом закончим.

 22. Успеваемость во второй четверти

 На уроках арифметики основное внимание было уделено делению на однозначное число. Оно изучалось в несколько этапов. на первом этапе мы занимались устным делением. Это было несложно. Затем в рамках подготовки к выполнению письменного деления предметом нашего изучения было деление с остатком в пределах 100. Тут тоже никаких проблем не было.
 Самое сложное - это письменное деление. Как можно догадаться, это опять-таки выполнение действия в столбик. Рассмотрим, как это производится. Сам пример записывается в строчку и на этой же строчке пишется результат. Но сложнее всего производить действия. Итак, на первой строчке пишется сам пример. Под первой цифрой делимого сносим первую цифру делителя, производим действие, результат пишем в частное. Затем под снесённым числом пишем остаток, если таковой есть. Если его нет, то пропускаем одну клетку и сносим второе число делимого. Также производим действие, результат пишем в частное и точно так же под снесённым числом пишем остаток, если он есть. Если же его нет, пропускаем клетку и сносим третью цифру. Производим действие. Результат пишем в частное. Наше число разделилось без остатка, поэтому мы пропускаем клетку и пишем 0.
 Сейчас это всё кажется очень простым. Но тогда многое было не понятно. Так было непонятно, что значит "снести". По-прежнему действия выполнялись медленно.
 Были контрольные и проверочные работы. Не всегда удачно я их писал. Поэтому можно сказать, что результаты выполнения отражают уровень моих знаний. В четверти я получил по арифметике 3.
 На уроках русского языка продолжали большой раздел "Корень слова". Теперь тоже надо было уметь подчёркивать слова. В отличие от предыдущего, теперь подчёркивались буквосочетания типа "Оло - Оро" в словах "борода", "молоко".
 А когда я вернулся после болезни, класс изучал суффикс. Как раз в это время происходили весёлые уроки Ирины Фёдоровны. А потом изучили последнюю часть состава слова - окончание слова.
 Ещё хотел бы рассказать о двух интересных случаях, происходивших на уроках русского языка в этот период. На одном из уроков мы писали изложение по рассказу, в котором дедушка принёс внукам живого лисёнка. А он не хотел в неволю. Когда его пытались накормить, он отказывался от пищи. Ночью он стал шуметь, тявкать. Тогда дедушка унёс его в сарай. А когда все утром проснулись, оказалось, что лисёнка в сарае нет. Под сараем был прокопан ход. Значит, мать-лиса приходила и спасла лисёнка.
 А другой случай был более прозаическим. К этому времени относится вторая попытка вести школьный дневник, в котором обычно записывается домашнее задание. Случилось так, что моя классная тетрадь то ли кончилась, то ли подходила к концу. Я увидел, что есть тетрадь, открытая на чистом листе. Там было ещё много страниц. И я решил, что это чистая тетрадь. И я обрадовался. Написал в ней классную работу. Сдал тетрадь Элеоноре Эдуардовне. А на следующий день мне была возвращена эта тетрадь. Как всегда, ошибки были помечены. Я получил то, что, по мнению Элеоноры Эдуардовны, я заслужил при таком количестве ошибок. А в конце моих трудов было написано: "А где домашняя работа?" выходит, я взял не ту тетрадь. То был мой дневник, раскрытый на чистой странице. Вот какой казус произошёл у меня на уроке русского языка. После этого я отказался записывать домашние задания в дневник.
 Состоялось несколько проверочных и контрольных работ. В четверти я получил по русскому языку 4.
 На уроках чтения происходила какая-то странная ситуация: мы метались от одной темы к другой. Следовало бы заняться историческим материалом, но мы то читали о выращивании сельскохозяйственных культур, то о домашних и диких животных. Там ещё снова выскакивала тема "План и карта". Припоминаю, что прочитали рассказ А.П. Чехова "Белолобый". И тут симпатию вызывали и волчиха, и сам Белолобый, потому что это в очередной раз напомнило поведение маленьких детей. У волчихи было слабое здоровье (что именно с ней происходило, в такие ветеринарные подробности не пускались). Но раз слабое здоровье, то к кому бы оно ни относилось, вызывало сочувствие. А Белолобый - это щенок, это собака. Волчиха забрала его, думая, что это ягнёнок. Но только тогда, когда она попыталась начать его есть, она почувствовала, что запах и вкус иной. Это - тоже своеобразный детский эксперимент. А сам Белообый? Волчиха его ранила. А он облизал помятую раненую спину (в моём представлении это одна из черт поведения маленького ребёнка), но всё-таки он остался жив. Такие подробности тоже привлекали моё внимание.
 В середине четверти проходила проверка чтения. Здесь читали фрагмент из повести Михаила Пришвина "Кладовая солнца" (радиоспектакль по этой повести передавали летом 1966 года). Это была последняя проверка чтения, которую проводила Ольга Алексеевна.
 В четверти я получил по чтению 5.
 Хотел бы совсем коротко рассказать о труде. Очевидно, по рекомендации Элеоноры Эдуардовны на одном из уроков занимались шитьём тетрадей. Тут уж и меня привлекли. Так что пришлось делать всю работу целиком. Конечно, меня не только контролировали, но в нужный момент манипулировали моими руками. Это ещё лишний раз говорит о том, сколь сложной была (и по-прежнему остаётся) эта проблема. А Лена Лапина, хоть и полноценно участвовала в выполнении работы, (наверно, она её уже досконально освоила) всё же играла. Эта игра была в хирурга: то, что она шьёт тетрадь, она представляла себе как операцию. И приговаривала невидимым "больным", то есть, несшитой тетради: "Терпите!" А Анжелика Каранатовна в тон ей вторила поговоркой, которую в дальнейшем мы слышали и повторяли не раз: "Терпи, казак, атаманом будешь!"

 23. Нотная грамота во второй четверти

 Как я уже говорил, музыкальные занятия всё никак не начинались. Между тем, Евгений Петрович говорил, что вскоре они начнутся, придёт новый педагог. Её зовут Ирина Леонидовна. Но пришла она только в третьей четверти.
 А что касается нотной грамоты, то занятия шли своим чередом. Рассматривались две темы. Первая из них называлась "двухголосие". Здесь говорилось о разных типах двухголосия - на весь такт и на часть такта. Вводились дополнительные знаки: большой объединитель (среди остряков он получил название "горшок" и в смысле цветочный (а некоторые шли ещё дальше, прямо на занятии произнося соответствующий звук, который произносит ребёнок, сидящий на горшке и "делающий свои дела", а также некоторые не очень умные взрослые, полагающие, что таким образом они наглядно разъяснят ребёнку необходимость этого действия). Очевидно, такая аналогия возникает потому, что этот знак по Брайлю обозначается в виде сочетания левой и правой скобок, которое, видимо, выглядит соответствующим образом. Этим знаком обозначается двухголосие на весь такт. С двухголосием на часть такта дело обстоит сложнее. Тут два знака: маленький объединитель и тактоделитель. Маленький объединитель обозначает двухголосную часть такта, а тактоделитель отделяет одноголосную часть такта от двухголосной. Проще говоря, там, где маленький объединитель, исполняется двухголосная часть такта. Там, где написан тактоделитель, исполняется одноголосная часть такта. Мне эта премудрость стала понятна много позже. А до того я трясся и дрожал, когда дело доходило до двухголосия на часть такта. Но, оказывается, зрячие этих наших объединителей и тактоделителей не знают. Стало быть, это чисто брайлевская символика. Будут и некоторые другие правила, которые характерны для брайлевской нотной грамоты и совсем не известны зрячим. Об этом я могу судить на основании общения с одним студентом четвёртого курса музыкального училища при консерватории. Но об этом речь впереди.
 Вторая тема, которую мы рассматривали, "Знаки силы звучания" (динамики): пиано, пианиссимо, фортэ, фортиссимо, мецо-фортэ, мецо-пиано, крещендо, диминуэндо.
 Писали многочисленные диктанты. Теперь и здесь произошли изменения: партию правой руки писали все, а партию левой руки - только баянисты. Дело в том, что у них специфическое обозначение рядов клавиатуры левой руки, о котором пианисты не знают. Но я слышал эти названия: мажор, минор, септаккорд. Всё это завораживало. Но придёт время, и я тоже этим займусь. Но это произойдёт позже.
 Хотел бы рассказать об одном курьёзном случае. Он произошёл накануне моей первой болезни. Мы как раз изучали крещендо и диминуэндо. Так случилось, что я пришёл последним, и все места за столом были заняты. Насилу нашёлся один единственный стул. А куда мне положить прибор и тетрадь? Некуда. Так я навесу держал их и каким-то чудесным образом писал. Не всё, впрочем, было написано чётко. Поэтому пришлось всё переписывать. В дальнейшем я научусь складывать тетрадь и прибор на какую-нибудь поверхность, например, на портфель. Но это произойдёт позже.

 24. Моё чтение во второй четверти

 В этом разделе я расскажу о романе американской писательницы Гарриет Бичер-Стоу "Хижина дяди Тома". Об этом произведении я услышал ещё в 1965 году. Именно в то время эту книгу читала Лена Лапина. Кое-что она нам пересказывала. Но, конечно, никакой пересказ не сравнится с собственным чтением. Возможно, нам всем во втором - третьем классах читать этот роман было рановато. Рановато потому, что мы ещё не начали изучать историю, в том числе, и всеобщую историю. Между тем, понимая историческую обстановку того времени, лучше можно было бы понять сюжет этого большого и по объёму, и по содержанию произведения. Но суть в том, что действие происходит в середине XIХ века. Это эпоха плантационного рабства на юге США. Если упрощать, то можно сказать, что основными действующими лицами этого романа были пять семейств: два семейства представляли рабов, три семейства - рабовладельцев. Но они не однозначны. Это, прежде всего, относится к рабовладельческим семьям. Одни из них, как например, мистер Артур Шелби и его сын Джордж, принадлежат к либеральному крылу. Они не слишком рьяно притесняют своих рабов, в том числе, и дядю Тома. Но работорговец Гейли во что бы то ни стало намеревается его продать, для чего похищает. С другой стороны, Джордж Гаррис, его жена Элиза и их маленький сын Гарри бегут в Канаду, где рабства нет. А что же дядя Том? Гейли его похитил. Так случилось, что дядя Том спас маленькую девочку Еву (Евангелину), дочь Огюстена Сен-Клёра. Ева настаивает на том, чтобы отец его купил. Отец вначале не понимает, для чего ей нужен этот темнокожий. Но всё-таки он соглашается. Но в самой семье Сен-Клёра царит несогласие: его жена Мари была против либеральных взглядов мужа и считала, что рабов надо держать в чёрном теле. Огюстен, напротив, проповедовал равенство слуг и господ. Девочка же умирала, и ей нужен был человек, с которым она бы могла общаться, и который мог бы скрасить её последние дни. И таким человеком оказался дядя Том, по натуре очень добрый. Но Ева умирает. А вскоре после несчастного случая умирает и Огюстен Сен-Клёр. Тогда Мари решает продать дядю Тома. Так он при участии того же Гейли попадает к своему последнему хозяину - Саймону Легри. Это самодур, пытающийся заигрывать с женской частью прислуги. Но Эммилина и Касси противятся этому. Они пытаются бежать. Дядя Том оказывается косвенным участником этого неудавшегося побега. С помощью своих рабов Сэмбо и Квимбо Легри поймал беглецов. Дядя Том был жестоко избит, и это довело его до смерти. Обо всём этом узнал Джордж Шелби. Он рассказал об этом семье дяди Тома. Общий вывод такой: надо сделать всё для того, чтобы таких трагедий было как можно меньше. Но для этого нужно уничтожить рабство.
 Таков вкратце сюжет этого романа. Конечно, за четверть я его прочитать не мог. Я лишь начал его читать, а продолжил на каникулах.

25. Начало зимних каникул

 Каникулы начинались 28 декабря. Но подготовка к ёлке началась гораздо раньше. С одной стороны, репетировали новогодние песни. А ещё Нина Михайловна зачем-то придумала на новогодней ёлке выполнять вольное упражнение, которое обычно выполнялось на уроках физкультуры. Но, оказывается, и на прошлогодней ёлке тоже выполняли вольное упражнение. Даже записали на магнитофон музыку - Валера Евсеев играл на баяне. Я уже и не помню, что именно он играл. Помню только, что баян на этой плёнке звучал совершенно неузнаваемым образом. Время проведения ёлки приближалось, но вдруг оказалось, что то ли магнитофон испортился, то ли сама запись куда-то пропала. Долгое время Нина Михайловна заставляла вспоминать, какую музыку тогда играли. Коля напел, и, судя по всему, это был вальс Вальтейфеля "Конькобежцы" (ну, само название этого вальса и имя композитора я узнал, уже будучи взрослым). А Нина Михайловна настаивала на том, что это был вальс Штрауса. Нина Георгиевна предположила, что это мог быть вальс Штрауса "Сказки венского леса". Но этот вальс достаточно большой, как, впрочем, и большинство вальсов Штрауса. Поэтому, если использовать этот вальс, то в виде небольшого фрагмента. Но Коля настаивал на той мелодии, которую он напел в самом начале. А кончилось тем, что Нина Георгиевна предложила в качестве музыкального сопровождения вальс из балета П.И. Чайковского "Спящая красавица" (тоже, разумеется, небольшой популярный его фрагмент). На том и порешили.
 Другая "мировая" проблема: в каком костюме мне выступать. Галина Львовна настолько невзлюбила костюм Тома Кенти, в котором я выступал два раза, что и слышать о нём не хотела, тогда как Анна Васильевна была готова к тому, чтобы я выступил в нём и в третий раз. В общем был сплошной кавардак. На этом фоне репетировали песни, и как мы будем водить хороводы вокруг ёлки - то, чего я так не любил.
 Буквально в самый последний момент решили, что я буду пингвином. Впрочем, был и второй пингвин - Оля Рыжикова. Нам и короткое стихотвореньице нашлось:
"Я пингвин, не один.
Нас, пингвинов, стая.
Мы живём среди льдин и не замерзаем".
В самый раз про меня, вечно мёрзнущего зимой. Но когда меня одели, и, в особенности, нацепили крылья, я почувствовал нечто новое: я вдруг почувствовал непременное желание полететь. Я употреблял все силы к тому, чтобы подняться в воздух, и, может быть, пару секунд я и держался в воздухе. Желание полететь было очень сильно. Как-то и забылось, что пингвины не летают. Но ведь он птица, значит, у него есть крылья. Если бы у человека были крылья, он бы непременно полетел. Я бы точно полетел.
 Итак, 28 декабря состоялась наша школьная ёлка. На ней дедом-Морозом был старшеклассник. Как всегда, пели песни, кружились вокруг ёлки.
 Была раздача подарков. После ёлки был праздничный обед.
 После этого мы пошли домой. Сегодня отмечали день рождения мамы. А подарки были такие, что впору всем бы быть именинниками: пластинки "Музыкальный калейдоскоп" - четвёртая, шестая и седьмая серии. В дальнейшем эти пластинки мы слушали много раз.
 Я тоже получил подарок (уже на Новый год) - игрушечный элеватор. Но я пользовался им так же, как любой заводной игрушкой: меня, прежде всего, интересовал шумовой эффект, и я испытывал удовольствие, когда заводил его и чувствовал, как вращаются колёса и движется самотаска.
 Но начались каникулы. И самым первым событием здесь был Новый год.

 26. Встреча нового года

 Но не только развлекался я в первые дни каникул. При подготовке к новогоднему празднику обязательным блюдом был салат "Оливье". А для него надо подготовить картошку. Для этого салата годится картошка, сваренная "в мундире". И тут оказалось, что я могу чистить такую картошку. Здесь вообще-то нож не нужен, можно чистить руками. Правда, тут чистка не такая качественная, но для человека, не владеющего ножом, это единственный шанс участвовать в такой работе.
 Другим запомнившимся событием было выступление итальянских артистов по радио. Судя по голосам, это были оперные певцы.
 Мы также смотрели по телевизору новогодний "Голубой огонёк". Там был номер, в котором тигрёнок в ответ на просьбы что-то сделать отвечает: "Не хочу-не буду", а потом запел голосом Армстронга. В дальнейшем этот номер повторялся неоднократно.
 На этот праздник пришли Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна. И тут оказалось, что Сергей Ананьевич является большим любителем поэзии. Сейчас он прочитал стихотворение (не помню, чьё). Но начиналось оно словами: "В нашем доме мыши поселились".
 А я исполнял роль Деда-Мороза. Для этого мне надели зимнюю шапку, дали посох (палку). Памятуя, как говорил на нашей ёлке Дед-Мороз, я старался его копировать. Вроде бы, всё получалось. Я не только произносил полагавшиеся в таком случае слова, но и раздавал подарки. Все были довольны. Все получили подарки в соответствии с возрастом и интересами.
 Это был первый и последний случай, когда я исполнял роль Деда-Мороза.
 В 12 часов ночи с 31 декабря на 1 января мы встретили Новый год. По традиции, пили шампанское, желали друг другу доброго здоровья.
 А потом меня отпустили. Так закончился этот праздник.

 27. На даче

 Наступил год 1967. Это юбилейный год. В этом году будет отмечаться 50-летие советской власти. Но, конечно, этому будут предшествовать политические события огромной важности.
 А что же наша жизнь? В первый день Нового года, 1 января, мы выехали на дачу. На трамвае №23 мы доехали до Финляндского вокзала. А дальше поехали на электричке.
 На железной дороге никаких изменений не произошло. По-прежнему от Рощино надо было ехать на "подкидыше". Кажется, и народу стало больше. И влезать в него было тяжелее. И время от времени я ныл. Но всё-таки влезал.
 А снегу было видимо-невидимо. Идти было ещё тяжелее, чем во время прошлых каникул.
 А возле самого дома некстати облаял Тобс. Радостного настроения это мне не прибавило.
 Конечно, дома затопили печку. И это создавало тепло и уют. Значит, даже в самый разгар лютой зимы и здесь можно жить.
 Мама и отец были вместе с нами до вечера. Вечером они уехали, так как им нужно было идти на работу. А мы остались.
 Чем же мы занимались? Я читал. Была с собой последняя книга "Хижины дяди тома". А потом отец привёз ещё книгу.
 Ко мне приходил Валерик. Оказывается, на сей раз он был и на зимних каникулах. У него тоже появилась собака, по кличке Рудик. Этот Рудик был ещё более взбалмошным, чем Тобс. Но лаял ещё по-младенчески, хотя пытался порыкивать. Бабушка думала, что этот Рудик просто игровой партнёр для Тобса. Но ведь Тобс - сторожевая собака (во всяком случае, так хотел бы хозяин). Спрашивается, может ли он терять время на глупости? Оказывается, может, и делает это с явным удовольствием. Точно так же поступали едва ли не все собаки, которых я встречал. Или это я так думал? Но, как ни странно, мне было даже приятно так думать.
 Но главное наше развлечение - походы к Марии Даниловне и Марине. Там мы постоянно находили ласковый приём и добрые чувства.
 В один из этих дней приезжал отец. Он привёз мне новую книгу (о ней я расскажу в разделе "моё чтение").
 Вместе мы совершили короткую прогулку. В частности, дошли до дома лесника. Оказывается, у него появилась новая собака, немецкая овчарка, по кличке Буран. Но тогда этот Буран прогуливался по двору. Время от времени повизгивал от восторга. Очевидно, таким образом демонстрировал радость жизни. Но пройдёт немного времени, и настроение его станет хуже.
 А ещё мы слушали на коротких волнах радиостанцию "BBC", радио Израиля из Иерусалима, радиостанцию "Немецкая волна". Отец говорил, чтобы я никому об этом не рассказывал. Но в тех передачах не было никакой "политики". Я, например, узнал о знаменитом итальянском кинорежиссёре Антониони.
 Были у нас с собой взяты последние пластинки. Мы их пробовали послушать на проигрывателе "Рекорд". Но звук "плавал". Поэтому на лето привезли проигрыватель "Эльфа-6".
 Во время пребывания на даче мы отважились покататься на лыжах. Отец сделал мне какое-то особое крепление, так что я падал меньше. Во всяком случае, я чувствовал себя более уверенно, чем в прошлом году.
 Но на даче я не только отдыхал, но и лечился. Напомню, что в конце августа произошла известная неприятность, из-за которой я едва не начал позже свой учебный год. А в декабре, в конце второй болезни, стало известно, что у меня лямблии. И вот было назначено лечение в виде приёма таблеток двух видов. Их мы и принимали. Конечно, ещё надо было соблюдать некоторую диету. Мы и соблюдали, и до сих пор всё было в порядке. И вот в последний день мне было нехорошо. Назад меня везли на санках. А когда мы приехали домой, меня стошнило. Но это был уже конец лечения.
 У нас был билет на ёлку 8 января. Но на ёлку не пошли. Тем не менее, 7 января вернулись в город.

 28. Почему я говорил, что хотел умереть?

 Вот уже на протяжении всех прошедших лет, что я пишу свои мемуары, я избегаю обсуждения вопроса, который в то время был камнем преткновения между мной и бабушкой. В какой-то мере он и сейчас остаётся загадкой, на которую однозначный ответ дать невозможно. Но факт остаётся фактом: на каникулах, точнее, вскоре после Нового года, я в одночасье заявил бабушке: "Я хочу умереть!"
 Как взрослый должен отнестись к подобным заявлениям ребёнка? Нормален ли человек, делающий их, или же у него есть симптомы какой-то патологии?
 Вот недавно мы уже побывали у психиатра. Он никакой патологии у меня не нашёл. Поэтому такая постановка вопроса, как будто, исключается. Но что же такое?
 Когда слышишь о том, что ребёнок делает такие страшные заявления, то напрашивается, по крайней мере, два вывода: либо с ним не всё в порядке (ну, мы уже отбросили вопрос о патологии), значит, его не устраивает окружение? Либо его слишком любят, а он уже настолько пресытился, что сам не знает, чего он хочет, либо он добивается чего-либо, чего родители по каким-то причинам не хотят или не могут сделать, а он, манипулируя и угрожая им, пытается добиться своего любой ценой.
 А как с этой точки зрения рассматривать мою жизнь? То, что я переехал из интерната домой, было для меня благом. Казалось бы, бытовые вопросы несколько отодвинулись. На первый план вышли вопросы учёбы. Но, положа руку на сердце, таких уж больших достижений в учёбе у меня не было. Да, четвертные оценки были положительными. Но текущие были далеко не всегда такими. Я помнил ещё с первого класса, что если я получу "двойку", мне за неё достанется. Нет, меня не били (такого не было ни разу с момента моего поступления в школу). Но вот словесно - такое бывало и немало. Но в таком случае, я должен был бы употреблять все усилия, чтобы ради того, чтобы избежать неприятных разговоров, учиться как можно лучше. Но в том-то всё и дело, что в то время я руководствовался не логикой, а эмоциями, причём эмоциями сиюминутными. Наиболее полно такое моё состояние выражает фраза, которую я произнёс однажды во второй четверти. Как-то я сказал: "Мне всё равно, что мне поставят". Но думал ли я так? Возможно, мне и хотелось так думать. Но на дне сознания было понимание того, что так быть не может.
 Начиная с конца второго класса мне стала попадаться литература, где описывается смерть героя или героини. Причём она происходила в возрасте далеко не старческом и даже детском (например, стихотворение Эдуарда Багрицкого "Смерть пионерки"). В этом стихотворении меня привлёк такой эпизод: мать просит (умоляет) умирающую дочь целовать крест. Но она пионерка, а потому со всякой религией порвала.
 Среди книг, которые мы читали (большинство читало, а я не читал) была повесть Галины Николаевой "Гибель командарма". Ну, последнее говорит о том, что дело происходит на войне, когда ни один человек, будь то солдат, или гражданский, или генерал, или командующий всеми вооружёнными силами - не застрахован от гибели.
 Ну, а в мирное время что происходит? А происходят болезни, которые настигают человека в любом возрасте (сейчас модно говорить, что болезнь и здоровье человека обусловлены всей предшествующей его жизнью, тем, насколько правильно или неправильно он живёт). Но думаю, что если бы человек стремился бы всегда жить правильно, рационально, то жизнь превратилась бы в сплошную скуку, в которой нет возможности для эксперимента и творчества вообще.
 Но продолжим вспоминать литературу, где изображена ранняя смерть или мысли героя о смерти. Таков Том Сойер, который не хочет идти в школу и воображает, что уже у него гангрена (а знает ли он, что это такое?), что он умирает. Но школа, в которую он не хочет идти, такова, что его нежелание вполне понятно.
 А наша школа? Конкретно наш класс? Хотелось ли мне их покинуть? Вот вспоминая прошедшее, относящееся к описываемому периоду, я вдруг обнаружил, что не имел ни малейшего желания оставаться в обществе своих одноклассников. Потому что между нами не было ничего общего. То, что я стал приходящим, помогло мне решить мои учебные и бытовые проблемы, но не способствовало моему "вживанию" в коллектив. Отсюда и страны придумывал, потому что чувствовал себя неудовлетворённым своим положением, не находил его для себя приемлемым. Вот и получалось: школа не возбуждала никаких положительных чувств, а только ненависть. И когда бабушка говорила мне, что если я буду плохо себя вести, то меня отправят в больницу, я бы и на это согласился. Конечно, я не представлял себе, что такое возможно (а речь шла о психиатрической больнице), но мысленно я был к этому готов: хоть в больницу, только не в школу. Подумалось мне: "Ведь она знала, что умрёт, но ей было нестрашно, а почему мне должно быть страшно?" Тут-то и возникла мысль: "Мне тоже! Надо умереть". Но если человек умер, то его уже никогда не будет. Если думать про себя, меня это даже устроило бы.
 Но вслух этих мыслей я не высказал.
 Весь вопрос в том, как это осуществить. Я не был болен, а потому не мог умереть от болезни. Про самоубийство я тогда даже не слышал. И вот невозможность удовлетворить своё желание бесила. Поэтому я целыми днями блажил, говоря: "Я хочу умереть". Вначале бабушка пыталась понять, что мною движет. Я говорил (скорее всего, повторял где-то услышанное или прочитанное), что мне плохо живётся. Бабушку это удивляло. Она спрашивала объяснения. Но я ничего толком объяснить не мог, да и нечего мне было сказать. Но вот эта навязчивая идея не давала покоя. И в десятый, сотый, тысячный раз я повторял: "Я хочу умереть". Ну, в конце концов, бабушке надоело слушать эти вопли, и она в сердцах говорила: "Ну, и помирай". Но говорила она это не потому, что хотела моей смерти, а потому, что я ей своим бредом надоел. Возможно, я и сам понимал, что это бред, но остановиться не мог.
 Несколько отрезвила меня новая книга, в которой ничего про смерть не было.
 Но уже в момент начала четверти Элеонора Эдуардовна (зачем?) рассказала историю человека, которого врачи запугали, и он, действительно, умер. И вот снова эта мысль у меня появилась. И способ тоже был подсказан: надо в одежде лечь в холодную воду.
 Но когда я попытался сделать это, я испугался холодной воды больше, чем всего остального. Быть может, трусость в данном случае меня и спасла. Вот почему я живу, пишу эти записки, делаю кое-что ещё. Короче, не надо думать о смерти, когда время не пришло! А надо жить, пока живётся. Надо делать что-то полезное. Тогда всякие дурные мысли уйдут. Думаю, что и я от них избавился. Поэтому не будем больше говорить о смерти, а будем говорить о жизни.

 29. Моё чтение на зимних каникулах

 В один из дней нашего пребывания на даче отец привёз мне книгу Г. Скрибицкого "Друзья моего детства". Напомню, что, в основном, этот писатель пишет о природе, о взаимодействии человека и природы. Эта же мысль прослеживается и в данной книге. Здесь он рассказывает о своих встречах с птицами и зверьками, которые у него происходили в детстве. Он сумел с ними подружиться, и они в благодарность сами становятся его друзьями. Вот об этом книга.
 А когда 7 января мы вернулись в город, я, раздеваясь, обнаружил на стуле две тоненькие книжечки. И прочитал название "Папа, мама, восемь детей и грузовик". Автором этой книги является норвежская писательница Анне Катарине Вестли. В ней рассказывается о жизни большой семьи. Они живут в однокомнатной квартире. Они не могут разместить в ней восемь кроватей, а спят на матрасе, который расстелен на полу. В такой большой семье есть только один работающий - папа. Единственная семейная собственность - грузовик. Папа возит грузы на грузовике, зарабатывает тем на жизнь всей семьи. Но однажды у них грузовик украли. И вот они его ищут. По звуку мотора младшие узнают грузовик. Но он перекрашен (был зелёный, а стал красный). И всё же дети уверены: это их грузовик. Приходит полицейский. Дети доказывают ему, что это их грузовик. А человек, который приехал на этом грузовике, уверяет, что грузовик его. Более того, он говорит, что на сиденье помещены фотографии его жены и его детей. Тогда мальчик советует полицейскому спросить у этого человека, как его, мальчика, зовут. Приехавший на грузовике говорит: "Монс". А мальчик говорит, что это неправильно, его зовут Мадс. Кстати, вот имена всех детей: Марен, Мартин, Марта, Мадс, Мона, Милли, Мина, Мортен. Человек, приехавший на грузовике, сознаётся в том, что это он украл грузовик и перекрасил его, потому что он выглядел сиротливо. Самого его зовут Хенрик.
 Следующий эпизод: в город из деревни приезжает бабушка. Она никогда не была в городе, а потому всё её удивляет. Мона и Милли уговаривают её вместе покататься на трамвае. Деньги на такую поездку у них оказываются только на путь туда, а на обратную дорогу денег нет. Приходится идти пешком. Но бабушке надо возвращаться в деревню, а денег нет. Мадс советует ей "голосовать" на дороге. И бабушка так и поступает. Тем временем всё тот же Мадс рассказывает родителям, что бабушка "голосует". Тогда отец снаряжает грузовик, и все вместе едут на дорогу в сторону бабушкиной деревни. Здесь они встречаются и едут с ней в деревню. Доставив её, они возвращаются в город.
 Следующий эпизод: "Немножечко летних каникул". Они на тележке едут в лес, и несколько дней живут в шалаше, собирая грибы и чернику. На обратном пути они встречаются с собакой, которую сразу же окрестили Самоварная Труба. Они привезли её в город. А тем временем Хенрик, взломав дверь, проник в их квартиру. Но сделал он это не для воровства, а для доброго дела: он построил для детей восемь кроватей. А на кровати Мортена нашлось место и для Самоварной Трубы. Да, они ещё встретились с хозяйкой этой собаки (оказывается, её зовут Ганнибал). Хозяйке трудно было с ним гулять. Она попыталась выпустить его одного, но он убежал, и только они его нашли. К тому же этой женщине понравилось путешествовать. Она уже запланировала, что поедет в Данию и во Францию. Короче, Собака Ганнибал "Самоварная Труба" остаётся с семьёй наших героев.
 Следующий эпизод: наблюдательные дети замечают, что Хенрик заглядывается на их нижнюю соседку ("нижнюю" Хюльду). Они решают, что Хенрику нужно к ней посвататься. И они придумывают хитрый план с написанием предложений, у которых все слова начинаются с одной буквы. В результате получается, что Хенрик трижды просит Хюльду выйти за него замуж. И Хюльда согласна.
 Следующий эпизод: дети обнаруживают, что в соседнем доме пожар. И они всеми подручными средствами, вплоть до детского ведёрка с водой пытаются потушить пожар. Общими усилиями это удаётся. А соседи их вознаградили деньгами - сто крон. И тогда они идут на аукцион и покупают часы с кукушкой взамен будильнику, который, играя, разбил Мортен.
 Наконец, они переселяются в деревню с бабушкой. Дети в зимнее время будут приходить в школу на лыжах. Так всё заканчивается ко всеобщей радости. Такова вкратце эта книга.

 30. Начало третьей четверти

 Четверть началась 11 января. Если иметь в виду моё учебное положение, то тут каких-либо серьёзных проблем не было. Тем не менее, в жизни класса произошли некоторые события. Появился новый ученик. Правда, он удержался у нас лишь полгода. После этого он был оставлен в третьем классе на третий год.
 Произошли события и в моей жизни. Они были не однозначными. Мы побывали у Татьяны Николаевны, побывали в Пушкине у Елизаветы Самойловны и Людмилы Николаевны, на дне рождения тёти Ксени. Я в очередной раз заболел. К нам приезжал дядя Миша с Ольгой Георгиевной. В один из этих дней мы всей компанией ездили на дачу.
 Но произошло и отрицательное событие: бабушка ушла от меня (так я это воспринял). Но я считаю, что виноват в этом я сам. И теперь до конца этого года и весь следующий год я должен буду находиться на продлённом дне.
 Об учёбе я уже говорил. Наконец-то, начались наши музыкальные занятия. Но, какими бы успешными они ни были, всё же наверстать упущенное не удалось.
 К этому времени относится начало истории моих мемуаров. А именно - произошло событие, которое я назвал первым периодом истории моих мемуаров.
 Таковы вкратце основные события третьей четверти. Приступаем к их подробному изложению.

 31. Поездка в Пушкин

 Напомню, что моя первая поездка в Пушкин состоялась в ноябре 1962 года. Больше мы таких поездок не предпринимали. И вот теперь, 21 января 1967 года, мы туда поехали.
 Бабушка выехала раньше. Она сказала нам, как добираться. Мы пешком дошли до Таллинской улицы. Здесь сели на троллейбус №11. Так мы доехали до Витебского вокзала. Здесь на электричке доехали до станции Детское Село. Вышли из электрички и пошли. Идти недалеко. Елизавета Самойловна и Людмила Николаевна живут в доме, расположенном на улице, которая называлась Вокзальной.
 И подниматься особенно не надо. Квартира находится на первом этаже.
 Мы пришли в квартиру. Попали в атмосферу гостеприимства.
 Конечно, было угощение. Помню, что спекли вкусный творожный кекс.
 Мама общалась С Людмилой Николаевной. Мне дали резиновую грелку. Я стучал рукой по этой грелке и пел под такой "аккомпанемент" кубинскую мелодию. А ещё постоянно говорил об испанском языке. И тут мама вспомнила, что дочь Надежды Степановны, Ляля, учила испанский язык. И мне, конечно, хотелось с ней встретиться. Но это произойдёт более, чем через год, и окажется, что она уже почти ничего не помнит из испанского языка.
 А сейчас мы должны были возвращаться. Благополучно дошли до вокзала. Там сели на электричку. Так доехали до Ленинграда. На том закончилась наша поездка.

 32. Встреча с Татьяной Николаевной

 Напомню, что Татьяна Николаевна была нашей соседкой по квартире в период, когда мы жили на Васильевском острове. вместе мы жили до 1964 года. В феврале этого года они вместе с Любовью Александровной переехали на новую квартиру. Эта квартира находилась на Малой Охте, на Красногвардейской площади. Конечно, нам хотелось поддерживать отношения и далее. Поэтому после переезда мы как раз об этом думали. Но только сейчас, 28 января, совершили эту первую встречу.
 До Красногвардейской площади от нашего дома можно доехать на трамвае. От остановки недалеко.
 Без каких-либо сложностей мы туда пришли. Вместе с Татьяной Николаевной жила и Валентина Александровна. А с ней мы не виделись очень давно. Скорее всего, это было в 1961 году, когда она уже в августе или даже в сентябре приезжала в Горьковское. Поэтому я её не узнал. Конечно, и голос изменился.
 Но не было Любови Александровны. Конечно, мне бы следовало уже догадаться, почему её нет. Но я со своей детской непосредственностью задал вопрос. А мама крепко сжала мне руку. А потом она вывела меня в коридор и тихо так сказала: "А Абочка умерла ещё зимой". Значит, умерла. Я очень опечалился. Но слёз не было.
 Узнав такую прискорбную новость и поняв, что это уже свершившийся факт, я вернулся в комнату.
 Конечно, было угощение. Потом вели разговоры. Я снова расслабился и говорил на любимые мною темы: музыка, итальянский язык. В общем была приятная атмосфера.
 Так прошло некоторое время. Мы поблагодарили хозяев. А потом мы направились в сторону дома. Так и прошла эта встреча.

 33. Лёня Логинов

 Он пришёл в школу в самом начале этого учебного года. Пришёл в четвёртый класс.
 И вот в последний день каникул, когда мы встретились с Анастасией Георгиевной, я услышал от неё сенсационную новость: оказывается, она вывела его из четвёртого класса и перевела в третий. Причина? За короткий срок он успел четыре раза заболеть. К тому же у него была не просто плохая успеваемость, а лень. А вообще это не такая простая история.
 Он родом из Коми АССР. Не знаю, однако, является ли он представителем коренной национальности, или всё же русский (это довольно сложно однозначно определить, потому что представители некоторых национальностей вынуждены были брать русские имена и фамилии, чтобы не погибнуть). Один раз довелось увидеть его отца. Судя по выговору, что-то необычное есть. Сам же Лёня, как мне казалось, говорил по-русски чисто, без какого-либо акцента.
 Он начал учиться в школе слепых по месту жительства, в Сыктывкаре. Но ввиду малой комплектности эту школу закрыли. И оказалось, что ближайшая школа находится у нас в Ленинграде (позже я слышал, что есть ещё школа в Грязовце Вологодской области, но по каким-то причинам она их не устраивала). Именно к нам его и перевели. И перевели, как я уже сказал, в четвёртый класс. Но, по словам Анастасии Георгиевны, он продемонстрировал такую плохую успеваемость, что не в состоянии усвоить программу четвёртого класса. Так встал вопрос о его возврате в третий класс. Но в какой именно? Как будто, были намерения отправить его в класс "Б". Но по прошествии какого-то непродолжительного времени решили, что будет лучше перевести его к нам.
 Странным он был. Вроде бы не хулиганил. В драках особенно не был замечен. Но к учебным обязанностям относился странно: выполнял задание по одному предмету, а не выполнял по-другому. Камнем преткновения у него был русский язык. Именно задания по русскому языку он не выполнял. И ещё был такой случай: задали нам озаглавить части рассказа в соответствии с содержанием (такое у нас практиковалось довольно часто). Кстати говоря, в тот момент я тоже не выполнил это задание, потому что не любил таких заданий, считал их излишними и ненужными. Но я пытался наверстать невыполненное на уроке. Другое дело, что такие мои заголовки были неуклюжими. А Лёня пошёл на хитрость: он постоянно делал вид, что читает свои заголовки. Когда дежурный собирал наши работы, чтобы отдать Элеоноре Эдуардовне, он громко так сказал: "Я только подпишу". А дежурный увидел у него на парте чистый листок. Выходит, он весь урок имитировал чтение, водя пальцем по чистому листку. Этот его "подвиг" был обессмерчен в частушке: "Лёня Логинов не пишет, он за точкой точку ищет. Водит пальцем по листку и кричит: "Я подпишу!".
 После этого "подвига" он стал допускать и высказывания, свидетельствующие о том, что он и дальше намерен саботировать задания.
 Мы готовили "КВН". Он взялся подготовить одно приветствие. Незадолго до этого мы поехали на экскурсию. А он предложил взять текст приветствия, чтобы его порепетировать. Элеонора Эдуардовна с этим согласилась. А когда мы приехали с экскурсии, он сначала сказал, что потерял это приветствие, а потом сказал, что оставил его в автобусе. Казалось бы, номер утерян. Но (ведь может, если захочет) он восстановил текст по памяти и сказал.
 Но всё-таки по русскому языку в году получил "двойку". Это означало, что для того чтобы перейти в следующий класс, нужна переэкзаменовка.
 И вот на следующий год он приехал. После линейки пришёл в наш класс. Элеонора Эдуардовна спросила его, где его работа. Он же сказал, что не выполнил её. И тогда она отправила его в третий класс. Так он остался в третьем классе на третий год. Но странная метаморфоза с ним произошла: уже после первой четверти он попал в "отличники". И вообще весь этот год он был в том классе "звездой". Но уже со следующего года "звезда" постепенно стала меркнуть. Но это ещё не был конец.
 В течение нескольких последующих лет о нём практически ничего не было слышно. Заговорили о нём в конце его седьмого класса. Даже был поставлен вопрос о нём на комсомольском собрании.
 На следующий год он вообще ушёл из школы. Пытался уехать в Эстонию, чтобы учиться там на токаря. Но его не взяли из-за зрения. Какое-то время он скитался по Эстонии, а потом вернулся на свою родину. Но что было потом, покрыто мраком.

 34. День рождения тёти Ксени

 13 февраля был день рождения тёти Ксени. Но день будний, а у меня и учебный. Поэтому после уроков мы пришли из школы домой. Бабушка уже приготовила обед. Мы пообедали. Затем быстро и споро занялись уроками. И вот что интересно: в предвкушении праздника как-то и соображал быстрее, и примеры по арифметике решались быстрее. Столь же быстро выполнялось и упражнение по русскому языку.
 После того как задание было выполнено, мы с бабушкой поехали к тёте Ксене. Сейчас уже затрудняюсь сказать, как мы ехали. Одно знаю наверняка: трамвай №17, которым мы ехали туда в прошлом году, тут уже не ходил. И не мудрено: это ведь доехать до Финляндского вокзала, а оттуда на Петроградскую сторону - это далеко. Был какой-то другой, менее затратный маршрут. Так вот мы и ехали.
 Пришли мои мама и отец. Пришёл дядя Валерик со своей женой. Мы впервые её увидели. Ничего плохого не могу сказать, хотя, конечно, мои детские суждения могут считаться поверхностными. Но она подарила мне забавную игрушку "Гусь-Зазнайка". Сам он пластмассовый. У него есть отверстие, которое сжимается руками, в результате чего появлялся необычный звук. Какое-то время я играл с этой игрушкой, но куда-то она исчезла. А что касается поверхностных детских суждений, то они, действительно, были таковы. Вот я только что сказал, что не увидел у жены дяди Валерика ничего плохого. Но любой нормальный человек никогда не будет на людях обнаруживать своих дурных сторон. От тёти Ксени мы слышали о ней только плохое. Но, как бы там ни было, один очевидный факт налицо: родилась дочь Лена (в дальнейшем мы о ней скажем), а она практически не занималась её воспитанием. Фактически она устранилась от этого. То есть, если говорить по существу, она бросила свою дочь. Хорошо, что хоть отец, бабушка и дедушка оказались не равнодушны к её судьбе, и она практически всё время находилась у них. Но всё это ещё произойдёт, и, возможно, в дальнейшем мы об этом будем говорить.
 Было хорошее угощение. Про торт могу сказать, что он был почти так же хорош, как и "Наполеон" у тёти Зины, который мы едали в ноябре 1965 года.
 А потом слушали приёмник "Спидола". Конечно, включали короткие волны. В частности, слушали радио Пекина, вещающее на русском языке. А меня удивило, почему так давно нет передач из Китая. А бабушка сказала мне, что отношения с Китаем у нас сейчас вконец испорчены.
 Надо сказать, что Положение в Китае в то время интересовало буквально всех. Так китайский лидер Мао Цзэдун объявил о начале так называемой "культурной революции". На практике это означало истребление неугодных людей, причём наиболее образованных. Всё это происходило на фоне антисоветской кампании в Китае. 25 января группа китайских студентов устроила демонстрацию у мавзолея Ленина. Чего они добивались, непонятно. В самом Китае молодые люди ("хунвейбины") устраивали потасовки и вообще хулиганские действия. Из машины выставили французского торгового советника, заставили его стоять на двадцатипятиградусном морозе в течение нескольких часов. Радио Китая передавало хвастливые идеи, либо скучным монотонным голосом читали целые куски из речей и трудов "великого кормчего". В общем-то слушать это было неприятно.
 Но вот настало время, когда уже надо было двигаться в обратный путь.
 И вот мы приехали домой. Закончился праздник. Наступают суровые будни. Как оказалось, в ближайшее время они завершатся болезнью.

 35. Болезнь в третьей четверти

 После того как мы вернулись с праздника тёти Ксени у меня вскоре появился кашель. Конечно, поначалу мы пытались бороться с ним домашними средствами. Но было очевидно, что справиться с ним непросто. Так или иначе всю оставшуюся часть недели я добросовестно ходил в школу, выполнял все задания. Словом, делался вид, что всё в порядке.
 Но вот в субботу 18 февраля я пришёл из школы. И оказалось, что пришёл совершенно обессиленный. После обеда меня уложили в постель. И теперь я уже не вставал. А на следующий день, 19 февраля, стало очевидным, что я заболел.
 На следующий день вызвали врача. Он констатировал грипп. Было назначено лечение.
 Но нынешняя болезнь отличалась какими-то странностями. Не боль в горле, не насморк или кашель надо мной тяготели. Меня стала обуревать жажда деятельности. Мне вдруг захотелось писать. Но это не было связано с уроками. Появились совершенно бредовые идеи. Мне вдруг захотелось в Италию. Я как-то перед самой ночью взял лист бумаги, взял прибор и грифель и лёг в пастель. И я целую страницу исписал одной и той же фразой: "Я хочу в Рим". При этом я совсем не представлял себе, как это возможно, и чего я хочу в Риме. Думалось только о тепле и ни о чём другом. Но исписав всю страницу этой единственной фразой, я подписал своё "творение" "Свинья".
 В другой раз взял лист бумаги и стал писать письмо. Обращался я к Ольге Георгиевне (называл её "тётя Оля"). В этом письме я писал, что-то о родителях. При этом я постоянно слушал по радио сообщения о событиях в Китае. В этих сообщениях то и дело фигурировали различные движения: хунвэйбины, цзаофани, смутьяны. Конечно, от всего этого словесного разнообразия в моей голове царил полный ералаш. Конечно, значение каждого слова было мне не известно. Но я чувствовал, что и хунвэйбины, и цзаофани, и смутьяны - это нехорошие люди. И вот в этих своих бредовых письмах я обзывал своих родителей этими словами, полагая, что наношу им оскорбление. Но, конечно, ни одно из этих писем нельзя было рассматривать всерьёз, потому что в этом случае опять-таки можно было бы ставить вопрос о моём психическом здоровье. И получалось, что я писал эти письма, а потом рвал их на мелкие клочья.
 Но следовало бы спросить, почему я адресовался к Ольге Георгиевне. А потому, что мне сообщили, что они с дядей Мишей скоро приедут. Но их приезд откладывался. Вот почему я и писал эти письма к Ольге Георгиевне. Писал и рвал. Дня три продолжалось такое странное состояние.
 А бабушка читала мне совсем не детскую книгу. В ней рассказывалось о том, как семья из Советского Союза поехала в США, в Вашингтон на дипломатическую работу. Причём неясно, в какое время это происходило. Подробно рассказывалось о том, как они ехали (а, судя по всему, путь их был непрямой), потом они приехали в Вашингтон. И вот они там находятся и пытаются адаптироваться к американской жизни. Но эту книгу мы не дочитали. Возможно, она не принадлежала моим родителям, а кто-то из их знакомых дал её ненадолго моим родителям, чтобы они прочитали за короткое время.
 Перечитывал старые журналы. Особенно интересным был раздел "Книжная полка".
 А болезнь продолжалась примерно неделю. По истечении этого срока мы с бабушкой пошли к врачу. Врач меня выписала. На следующий день я получил возможность идти в школу.

 36. Приезд дяди Миши и Ольги Георгиевны

 Итак, моя болезнь прошла как бы под флагом подготовки к приезду дяди Миши и Ольги Георгиевны. Но что-то долго они не ехали. Трижды сроки их приезда сдвигались. Говорили, что они приедут в понедельник, в понедельник говорили, что это произойдёт во вторник, а во вторник говорили, что они приедут в среду.
 И вот, наконец, наступила среда. И, к моей радости, когда я утром проснулся, я услышал голос дяди Миши. И получилось, что если всю предыдущую неделю я жил в предвкушении встречи с дядей Мишей, и это способствовало постепенному улучшению состояния моего здоровья, то сам их приезд привёл к тому, что я уже окончательно поправился. Во всяком случае, мы уже совершенно свободно общались, и никакая болезнь нам не мешала. А почему их приезд так надолго откладывался? Оказывается, они тоже в это время болели. И вот, поправившись, они смогли приехать.
 Конечно, дядя Миша встречался со своими друзьями. И главным из них, о ком он часто говорил, в том числе, и по телефону, был Сергей Жилин (пока только так, в том числе и при мне, его называли). Помнится, этот Жилин однажды приходил. Впечатление он производил человека весёлого, насмешливого. Но были, возможно, и другие.
 Конечно, были среди них и коллекционеры. От них он получал и некоторые пластинки. И тут уже начинались прослушивания. Припоминаю, что во время одного из таких прослушиваний я имел редкую возможность услышать запись итальянского певца Александро Бончи. Это певец, живший, как я впоследствии узнал, С 1850 по 1930 год. Очень мало записывался на пластинки. Конечно, каждая такая запись коллекционная. Нужно очень внимательно прислушиваться, потому что шелест и треск невероятный. Но и в этом случае всё же удаётся "разглядеть" отдельные черты голоса, что позволяет судить о нём, как о выдающемся певце.
 Дядя Миша и мне тоже привёз подарки. Теперь он стал кое-что приобретать для меня в магазине "Рассвет". О книгах я расскажу в разделе "Моё чтение". Здесь я скажу о пластинках. Они разные. С одной стороны, это двухпластиночный набор - запись радиоспектакля по книге Александра Волкова "Волшебник изумрудного города" (тот самый радиоспектакль, который я слышал по радио в начале 1966 года). Оказывается, в этом спектакле роль Льва играл знаменитый артист Ростислав Плятт. В этой роли его голос звучит весьма своеобразно. В дальнейшем я слышал его в других ролях (уже "взрослых" спектаклях), так вот там его голос звучит совсем по-другому.
 Ещё была постановка по балету П.И. Чайковского "Щелкунчик". Этот спектакль отличался от того, который я слышал в 1964 году. Тот спектакль производил впечатление, что действие происходит в нашей стране и чуть ли не в наше время. Но оказалось, что автором первоисточника является знаменитый немецкий писатель Гофман. С его творчеством мы в дальнейшем тоже познакомимся.
 Наконец, дядя Миша подарил мне пластинку, на которой были записаны шедевры итальянского "бельканто" в исполнении выдающихся певцов:
Капуа, "О моё солнце" (Карузо); Боноволонте, "Неаполь, который не умрёт" (тито Скипа); Капуа, "О Мари"; Куртис, "Пой мне" (Джильи).
 Эту пластинку мы прослушали только за время пребывания дяди Миши несколько раз. А потом через несколько лет по частям переписали её на магнитофон.
 Дядя Миша и Ольга Георгиевна находились в Ленинграде примерно две недели. 11 марта они уезжали. Увы, как и раньше, я плакал. Но наша следующая встреча состоится уже во время пребывания в Москве в апреле - мае 1967 года.

 37. Восьмое марта

 Итак, 2 марта я вернулся в школу после болезни. Стало известно, что Элеонора Эдуардовна больна. Уроки ведут попеременно Лена Лапина и Вера Пакконен. Причём ведут они их как настоящие тифлопедагоги. Есть у них планы (Лена писала плоским шрифтом, а Вера - по Брайлю). По крайней мере, по русскому языку были выписаны тексты. Был там диктант, орфографическая пятиминутка и прочее, что обычно бывало на уроках у Элеоноры Эдуардовны. Лично меня всё это удивило. Но одновременно можно было сказать, что они вполне могли заменить преподавателя. А ведь они были такими же учениками, как и мы. За это их можно и нужно было уважать. Оставалось только сожалеть, что они не стали учителями. Но в то время, как ни парадоксально это звучит, незрячих не допускали до преподавательской работы. Достаточно сказать, что у Лены даже не взяли документы. Ну, в конце концов, высшее образование они получили на филологическом факультете Ленинградского университета (немецкое отделение). Однако работать по специальности им не пришлось. Они работали в редакции журнала "Литературные чтения": Лена - редактором по Брайлю, а Вера - брошюровщицей. По-разному сложились их судьбы: Вера погибла, а Лена вышла замуж за немца (русского немца), уехала вместе с ним в Германию.
 Но это небольшое лирическое отступление. До конца недели продолжалась болезнь Элеоноры Эдуардовны. В понедельник она вернулась. И сразу произошёл праздник Восьмое марта. Наши мальчики поздравляли девочек. Вручали подарки. Это были духи во флаконах разной формы. Были вручены поздравительные открытки. Эти открытки под руководством отца писал я. Отец Коли Верещагина, Владимир Сергеевич, играл на баяне. Это заметно оживило наш праздник.
А у нас дома тоже проходил свой праздник. Поздравляли маму, бабушку и Ольгу Георгиевну.
 Оказывается, дядя Миша привёз и пластинку Элвиса Пресли с песней "О моё солнце". Эта пластинка должна была звучать со скоростью 45 оборотов в минуту. Проигрыватель "Эльфа-6" такой скоростью не обладает. Но отец попытался вызвать её искусственно. В тот момент это получилось.
 Так и прошёл этот праздник.

 38. На даче в начале марта

 На следующий день мы все собрались поехать на дачу. Если раньше я особого удовольствия от такой поездки не испытал (вспомним глубокий снег, которым встретило нас Горьковское в первый день Нового года). А вот сейчас совсем другое дело. Почему? Потому что вместе с нами поехали дядя Миша, Ольга Георгиевна, Сергей Ананьевич, Ирина Валентиновна. Короче, весь наш дружный коллектив собрался. Тут и путь на Финляндский вокзал казался более комфортным, чем обычно, и электричка шла как-то быстрее, и "подкидыш" уже не казался таким унылым. Даже я не заметил, как влезать было легко. Вот что значит, что мы составляем дружный коллектив.
 Приехав в Горьковское, мы обнаружили, что и природа постаралась. Конечно, снег ещё лежал, да и морозец ещё был. Но всё же дыхание весны чувствовалось.
 Конечно, и Тобс нас облаял. Но это было уже не так страшно. Между прочим, обнаружилось, что у него есть дети. То есть, собака, с которой у него была "любовь" родила щенков. Так вот этот выводок занял его будку. Ну, а его выселили на улицу. Но, похоже, весь этот "собачий коллектив" это не очень беспокоило. Они, тем не менее, радовались жизни.
 Ну, а у нас свои человеческие потребности. Была затоплена печка, разогрели еду - словом, дачная жизнь в миниатюре продолжается.
 Мы приехали на дачу ближе к вечеру. Поэтому, после того как мы поужинали, по крайней мере, меня отправили спать.
 А на следующий день после завтрака совершили прогулку. Ходили по нашему кварталу.
 Для меня особенно замечательной была беседа с дядей Мишей. Прежде всего, он рассказал мне о своём знакомом-итальянце. Зовут его Дарио Маркуччо. Он работает на московском радио для иностранцев (итальянский отдел). У него жена русская. Но он часто ездит в Италию. У него есть маленькая дочь. Её зовут Джулиана. Когда родители уезжают в СССР, её часто оставляют у бабушки в Италии.
 Мы беседовали о творчестве итальянских певцов. С сожалением я узнал, что великих певцов: Карузо, Джильи, Руффо уже нет в живых. Сравнительно недавно (13 декабря 1965 года) умер Тито Скипа. Но все эти певцы довольно старые по возрасту, родились давно, ещё в XIX веке. Но позже я читал о том, что некоторые современные дети пишут письма, например, Пушкину. Происходит это не от незнания, а вследствие убеждённости в том, что любимый, значит, живой. Думаю, что нечто подобное происходит и при восприятии творчества выдающихся вокалистов. Каждый из них любимый, а, значит, живой, тем более, что его голос можно услышать на пластинке.
 А потом мы говорили об операх. Тогда меня в меньшей степени интересовало содержание, больше место действия, в какой стране оно происходит. Так я узнал, что действие оперы "Травиата" происходит во Франции, а действие оперы "Трубадур" - в Испании. Быть может, это тоже начало моей заинтересованности. В будущем мы будем слушать и оперы. А сейчас я узнал, что у дяди Миши есть и полные оперы в записи на пластинках.
 Вечером мы уезжали в город. Закончился праздник. Начинаются суровые будни. Но я благодарен за это прекрасное время, которое мы провели вместе с дядей Мишей в Горьковском.

 39. Бабушка уходит от меня (первый номер)

 Теперь мне предстоит проанализировать своё поведение. Это нелегко. Потому, что субъективно кажется, что всегда ведёшь себя так, как в состоянии реагировать на ситуацию, а другой человек может воспринять твоё поведение как обидное, как неправильное.
 Бабушка пожертвовала ради меня своей работой, тем, что она привыкла быть в коллективе. Я уже не говорю о том, что возраст у неё был вполне трудоспособный (в 1966 году ей исполнилось 49 лет). Тем не менее, она пошла на жертву, потому что любила единственного внука, потому что сочувствовала ему, наконец, боялась за него, потому что он оказался слишком нежным (изнеженным), неприспособленным к жизни человеком. И раз это произошло, я должен был быть ей благодарен за это. А что я делал?
 Нет, я не говорил каких-то слов неблагодарности. Но я часто позволял себе действия, которые никак нельзя было не осудить.
 Вот только несколько примеров. Я уже говорил, что после конфликта, происшедшего у меня с Галиной Львовной и Эмилией Абрамовной по поводу творожной запеканки я объявил, что больше в школе обедать не буду. Бабушка на это согласилась. Она прикладывала все усилия к тому, чтобы приготовить вкусный обед. Готовила те блюда, которые я особенно любил. Среди них часто делались котлеты. Но мне вдруг вспомнились школьные котлеты, какие они были пышные, хорошо посоленные. А почему таких котлет не было дома? Пищевые "неудовольствия" высказывались мною и в других случаях. Бабушка старалась учесть мои пожелания. А я, выходит, бессовестно эксплуатировал её доброту.
 Но этим не ограничивалось. Я плохо себя вёл и тогда, когда надо было идти в школу. Однажды я швырнул свой портфель. Бабушка пошла его подбирать. И она его нашла. Но хороший быстропишущий грифель был навсегда потерян.
 А однажды я и вовсе заявил, что поддерживаю Китай, Мао Цзэдуна (что я в этом понимал?). Но слова были сказаны, а настроение у бабушки было испорчено. Сказав эти слова, я, кажется, опомнился. Понял, что, как говорится, перегнул палку, и извинился перед бабушкой.
 Но другие мои заявления тоже её не радовали. И настроения это ей не прибавляло. Вот хотя бы то, что я сказал после очередной "двойки", полученной мной. Я сказал, что мне всё равно, что мне поставят. Правду ли я говорил? Конечно, нет. Я всё ещё боялся "двоек", боялся, что меня отчитают за это. Так чего же ради я говорю? Мне, видите ли, нужно было доказать, что я никого не боюсь, и я не нашёл ничего умнее, как сказать такие слова.
 Но бабушка никогда не высказывала мне прямых претензий. Не было с её стороны какой-либо угрозы типа: "Вот будешь так себя вести, уйду от тебя".
 Наступило 13 марта. В тот день мне почем-то особенно не хотелось идти в школу, так что бабушке пришлось тащить меня за руку. Я ныл, кричал. Но всё-таки в школу мы пришли. Бабушка осталась со мной на труде. После этих уроков она ушла.
 Как обычно, я занимался на уроках. После уроков собрал свои тетради и даже пришёл в вестибюль. Но время шло, а бабушки не было. И тут мне предложили пойти на обед. И я пошёл. Так я и узнал, что теперь бабушка от меня ушла.
 Нет, не верно. Не от меня она ушла, а на работу. Теперь она работает начальником кондитерского цеха на Василеостровской фабрике-кухне. Но по воскресеньям мы по-прежнему с ней встречаемся. Но я остаюсь в школе на продлённом дне, потому что отец заканчивает свою работу в 18.15. Он отводит меня в школу. А приходит за мной после работы. Это значит, что я остаюсь на обед, провожу время после обеда (по идее я должен также учить уроки). Но, как оказалось, этого не происходит из-за моей медлительности, а также по причине одной дружбы, о которой я расскажу в дальнейшем.
 Так я закончил третий класс и весь четвёртый класс. Что было потом, расскажем в своё время.

 40. Успеваемость в третьей четверти

 На уроках арифметики мы приступили к большой теме "Многозначные числа". Тут уже не было никаких ограничений: задачи и примеры могли быть в пределах миллиона, а могли быть и в пределах миллиарда. Изучение арифметических действий происходило быстрыми темпами. Так мы прошли сложение, вычитание, умножение. Вот с умножением были наибольшие сложности. Правда, пока мы изучали умножение на однозначное число, таких сложностей не было. Оно выполнялось точно так же, как и умножение в пределах 1000. А когда мы перешли к умножению на двузначное число, стало сложно с записью. И опять трудно было проделывать её точно, чтобы единицы были под единицами, десятки под десятками, сотни под сотнями и т. д. И читать грифелем тоже было трудно. И нередко бывало, что из-за неосторожных движений грифелем появлялась лишняя точка, а, значит, перекол, значит, ошибка. В общем всё было плохо.
 Были несколько проверочных работ. В результате я получил 3.
 На уроках русского языка мы перешли к изучению частей речи. Предметом нашего рассмотрения в третьей и четвёртой четвертях была первая часть речи - имя существительное. Рассмотрели такие вопросы: определение имени существительного, имя существительное собственное и нарицательное, род имён существительных, падежи и падежные окончания, три склонения имён существительных. Эту последнюю тему мы изучали особенно тщательно.
 Здесь состоялось несколько проверочных и контрольных работ. Последняя работа - это контрольное списывание. И это была самая лучшая моя работа. Я написал её на 5. И уже впервые Элеонора Эдуардовна готова была поставить мне в четверти 5. Но что-то помешало. А после контрольного списывания был ещё диктант. И вот с ним-то у меня случилась неприятность. Хорошо, что я хоть "тройку" получил. Но тем самым пришлось до лучших времён расстаться с идеей о четвертной "пятёрке". Так в четверти я получил по русскому языку 4.
 А теперь я расскажу об одном эпизоде, когда я обманул Элеонору Эдуардовну. Стыдно об этом говорить, но и замалчивать это событие невозможно: совесть не позволяет умолчать об этом. Надо сказать, что Элеонора Эдуардовна доверяла нескольким ученикам проверять тетради. Наверно, единственное, чего мы не можем сделать, это пометить ошибку. И вот так случилось, что мне довелось проверять собственную тетрадь. Там было полно ошибок. Если бы все они были бы отмечены, то это была бы верная "двойка". Но я пропускал ошибки. Я мог бы вообще сделать так, что ошибок бы вовсе не было, и тогда я бы и вовсе получил бы 5. Но две ошибки я всё-таки назвал. Получил 4. Конечно, это был обман. Элеонора Эдуардовна доверяла мне, а я, выходит, обманул её доверие. Но и потом я ей этого не сказал. И теперь совесть меня мучает. Но ничего не поделаешь. Так с этим грехом я останусь на всю жизнь.
 На уроках чтения мы продолжали читать рассказы и сказки про животных. Мне вспоминается сказка "Дедушка Мазай и зайцы" (или это не просто сказка, а стихотворение или даже поэма Николая Алексеевича Некрасова?). Часть этого произведения мы учили наизусть. Точно так же читали и учили "Генерала Топтыгина".
 С февраля мы перешли к теме "Из истории, из прошлого нашей родины". Здесь читали материал от древних славян до строительства Москвы. Попутно смотрели учебные фильмы, например, "Московский Кремль".
 В четверти я получил 5.
 Уроки коррекции вели студенты. Теперь предметом нашего изучения были различные ткани. Так рассматривали производство льняной ткани (холст), производство шёлка и виды шёлка. В четверти я получил 4.
 Следует сказать и о физкультуре. Обычно в зимнее время она проходит на улице. В это время мы катаемся на лыжах, а то и на коньках. Помню, как один раз встал на коньки. Правда, это было не на физкультуре, а мамина инициатива - она дала мне свои коньки. Они мне не понравились, потому что я даже не выдерживал равновесия. Это и понятно. Позже я узнал, что при обучении вначале учат стоять, держась за стенку. Потом стоять, держась без стенки, опираясь на ноги. И только после этого ученик совершает свои первые самостоятельные шаги. Но я всех этих этих этапов не проходил.
Всё же общими усилиями мы добились у Нины Михайловны, чтобы мне было разрешено кататься на лыжах с лыжными палками. Но это разрешение действовало лишь до тех пор, пока бабушка приходила на уроки физкультуры. Как только она пошла на работу, это разрешение было отменено. В четверти я получил по физкультуре 3.
Такова картина моей успеваемости в третьей четверти.
 
 41. Музыка и нотная грамота в третьей четверти
 
Наконец-то, пришёл педагог по роялю. Её звали Ирина Леонидовна. Быть может, не такая привлекательная, как Мария Александровна. Но складывалось впечатление, что дело своё она знает. Во всяком случае, мы начали с довольно непростого произведения. Это была пьеса Т. Салютринской "Пастух играет". Здесь всё-таки происходит разделение функций рук: правая рука ведёт мелодию, а левая - аккомпанемент. Собственно, большую часть времени левая рука исполняет один и тот же двойной аккорд. Только в конце появляется более сложный аккорд. Честно говоря, мне так и не удалось взять его правильно.
 Следующим номером была знаменитая русская народная песня "Во поле берёзонька стояла". Но более жуткого переложения для фортепиано трудно было себе и представить, потому что гармонии не соблюдалось. Правая и левая руки никак не соединялись. И снова получалось так, что порознь партии каждой руки можно было разучить. Но соединить их было нелегко. Я неоднократно слышал, как эту песню играют другие. Решительно у всех игра получалась "хромая". Никто не сыграл её слаженно, как это и подобает при исполнении музыкального произведения. Примерно три недели я разучивал её.
 Третьим номером была "Детская песня" А. Майкапара. Это, действительно, имитация детской игровой деятельности, например, игры с детским резиновым мячом, когда ребёнок его подбрасывает. Но пьеса выдержана гармонически верно, построена по законам классического произведения. Самая главная её особенность заключается в том, что в ней нет ни одной натуральной ноты, всё построено на знаках альтерации - диезах и бемолях. Такого я до сих пор не встречал. Тут разделение партий правой и левой рук было весьма условным: сама пьеса была построена на четырёхзвучиях, в каждом из которых первые три ноты исполнялись правой рукой, а четвёртая - левой. Это делало самоё эту пьесу при всей кажущейся её простоте и незатейливости достаточно сложной и интересной. Во всяком случае, я испытывал удовольствие, разучивая её. Эту пьесу я разучивал фактически до конца четверти.
 На занятиях по нотной грамоте мы, прежде всего, изучили правило группировки. Это требует некоторого разъяснения, потому что группировка, скорее всего, характерна исключительно для брайлевской нотной грамоты. Дело в том, что для брайлевской нотной грамоты исходной формой записи нот являются восьмые. Все остальные длительности записываются путём прибавления к восьмым первой и шестой точек (целые), первой (половинные), шестой (четверти). А дальше запись производится по аналогии: шестнадцатые записываются как целые, тридцать вторые - как половинные, шестьдесят четвёртые - как четверти. Нетрудно видеть, что при записи нот мелкими длительностями всё это выглядит довольно громоздко. Поэтому и было придумано правило группировки. Именно группа нот записывается следующим образом: предположим, у нас имеются четыре ноты. Все они играются шестнадцатыми. Но для удобства записи первая нота пишется шестнадцатая, а последующие три - восьмыми. Но исполняются шестнадцатыми. Так выглядит наиболее простая (и, как оказалось, наиболее типичная форма группировки). Но группировку нельзя делать, если, кроме шестнадцатых есть более крупные длительности, например, восьмые и четверти. Есть и другие виды и формы группировки, но мне с ними встречаться не довелось.
 Следующая тема, которую мы изучали, называлась "группы особого деления": триоли, квартоли, квинтоли, секстоли, септоли. Чаще всего приходилось встречаться с триолями. Это три ноты как бы на одну длительность. Такие приёмы используются для украшения.
 В этих же целях используются мелизмы. Наиболее часто встречается один из них - форшлаг (предударье, если переводить это слово с немецкого языка), когда две ноты или больше исполняются как можно скорее.
 Наконец, мы вернулись к знакам повторения. Изучили один из них - сеньо. Обычно он связан с повторением целого отрывка. К нему примыкает знак, который называется даль сеньо. Он указывает, до какого места следует повторять.
 В течение четверти писали много диктантов. Наиболее интересный случай: как оказалось, мы писали ноты песни А. Островского "Ходит песенка по кругу" из репертуара Эдуарда Хиля. Но это стало известно лишь на третьем занятии, после того как мы закончили её писать. Жаль только, что никогда не пришлось её играть.

 42. Моё чтение в третьей четверти

 В этот период я получил сборник рассказов русских писателей "В детские годы". В этом сборнике помещены рассказы из жизни детей семей из простого народа. Я бы выделил три рассказа. Это, прежде всего, рассказ В.Г. Короленко "Купленный мальчик". Он вынужден работать у своего господина и терпеть издевательства. И только его друзья помогают ему всё это выдержать.
 Рассказ Григоровича "Гутаперчевый мальчик" - это повествование о тяжёлой жизни детей, оказавшихся в роли цирковых артистов. Мало того, что к этому виду искусства власть и церковь относятся достаточно косо (не могу и сейчас выработать однозначного отношения к нему), но сама эта жизнь жестока. И этот мальчик изо всех сил старается, но сил хватает ненадолго. К несчастью, он погибает.
 Третий рассказ - И.А. Куприн "Белый пудель". Вроде бы, рассказ о собаке. Но, на самом деле, он о взаимоотношениях людей. Здесь выведены два типа детских характера. С одной стороны, это герой рассказа, мальчик, который работает вместе с дедушкой-шарманщиком (в рассказе он поначалу фигурирует под именем дедушки Лодыжкина, а потом он рассказывает страшную тайну: оказывается, он ограбил одного человека и, в частности, взял его паспорт. На самом деле, он Иван Дудкин) и их собака, белый пудель Арто. С другой стороны, избалованный барчонок которого зовут то Николай Аполлонович, то Трилли, сын владельцев дачи "Дружба", который во что бы то ни стало требует: "Хочу собаку!" и обзывает всех окружающих "дураки, черти" невзирая на возраст и положение (даже, похоже, собственную мать он обзывает такими словами). Но непонятно, для чего ему нужна эта собака, что он собирается с ней делать. В конце концов, ради его прихоти эту собаку украли. Но, как и следовало ожидать, посадили на цепь. И героям рассказа стоило огромных трудов вызволить свою собаку из такой беды. И вот насколько велико наше сочувствие дедушке Лодыжкину и его мальчику, настолько отвратителен этот барчонок, из которого вырастет эгоист, подлец, короче, человек, способный на самое бесчеловечное преступление ради достижения своей цели, какой бы неправой она ни была.
 В это же время я читал книгу Натальи Кончаловской "Наша древняя столица". Наталья Кончаловская - поэт. В своей книге она в стихотворной форме кратко рассказывает историю русского государства через призму истории Москвы от Юрия Долгорукого до воцарения Романовых. Но это не летопись князей и царей, а широкая панорама жизни Москвы, её культуры и политической жизни. По такой книге ребёнок, научившийся читать, может получить первоначальное представление о Москве и её роли в строительстве российского государства.
 В марте я прочитал небольшой сборник рассказов Яхниной и Олейникова "Семьдесят два дня". Это рассказы о парижской коммуне, первой попытке создания социалистического государства. В сборнике три рассказа: "Заря над Парижем", "Вандомская колонна", "Шарф депутата". Первые два представляют собой как бы единое повествование. Главным его героем является Поль Роже из Эльзаса, который попадает в Париж. Здесь он работает в типографии Жака Пере накладчиком. Но в результате истощения он падает около машины. Потом его увольняют. Он переходит в другую типографию, к Делоне. Но там происходит забастовка, так что управляющий Жульен Решпен выполняет роль штрейкбрехера. Потом Поль становится газетчиком. Но рабочие из типографии, Анри и Антуан, находят поля. Антуан родом из той же деревни, что и Поль. Он пишет его отцу. А отец с помощью приходского священника, отца Муше, пишет ему ответ. Он говорит, что Поля надо поместить в церковно-приходскую школу. И приходится на это идти. А в это время происходит франко-прусская война. Пруссаки рвутся к Парижу. Правительство Тьера бежит из Парижа в Версаль. Рабочие Парижа берут власть в свои руки. Так появляется парижская коммуна. Но, если говорить о героях рассказа, то в сражении погиб Антуан. Но его дело должны завершить потомки: его трёхлетний сын Клод и Поль Роже.
 В рассказе "Вандомская колонна" коммунары пытаются разрушить памятник Наполеону I. И они уже близки к этому. Но приближающиеся версальцы (не будем забывать, что правительство и войска бежали в Версаль, а через два месяца они смогли перегруппировать свои силы) спасло колонну.
 "Шарф депутата" - это уже завершение истории Парижской коммуны. Последние коммунары отступают. Семья рабочего укрывает одного из последних депутатов коммуны. Ценой большого риска они его спасают.
 А теперь поговорим о литературе совсем другого вида. Именно в этот период я начал знакомство с творчеством Жюля Верна. Так случилось, что произведений этого писателя по Брайлю было издано немало. Первым произведением, которое я прочитал, был его роман "Пятнадцатилетний капитан". Китобойная флотилия американского судовладельца Джемса Уэлдона совершает промысел в южных морях. Им надо доставить жену и маленького сына судовладельца в Америку. Но на пути они встречаются с пятью неграми-рабами, бежавшими на корабле "Вальдек". Корабль потерпел крушение, а они спаслись. Однако главное их назначение - китобойный промысел. И вот они встречаются с китом-полосатиком. Но добыть его не удаётся. Вся команда во главе с капитаном Гулем погибла. Выжил только юнга Дик Сэнд (ему всего пятнадцать лет) и корабельный кок, португалец Негоро, Дик Сэнд занимает пост капитана. В качестве матросов оказываются спасённые ими негры. Но Негоро сделал так, что компас дал неправильные показания, и шхуна села на мель. Они оказались в Южной Африке. Здесь они встречаются с Гэррисом, который уверяет их, что он такой же американец, как и они. На самом же деле, он сговаривается с Негоро о том, чтобы продать этих негров. И их присоединяют к каравану Ибн-Хамиса. Так четверых негров связывают, а пятый, Геркулес, сумел убежать. Миссис Уэлдон и Джек были помещены в фактории работорговца Хозе-Антонио Альвеца. Но Геркулес нашёл сначала кузена Бенедикта, а потом спас Дика Сэнда и мисис Уэлдон с Джеком. Они бежали. На протяжении нескольких дней они пытались достичь берега и какого-нибудь корабля. Корабль их подобрал и доставил в Америку. Завершается этот роман тем, что Дик Сэнд уже становится полноценным капитаном. А Джек - юнгой на новом корабле. Теперь они плывут на остров Мадагаскар спасать оставшихся там четверых негров: Тома, Бата, Остина и Актеона, которых ранее они спасли. Таков вкратце сюжет романа. Конечно, были здесь и своеобразные лирические отступления. Автор приводит краткую историю работорговли в Африке. Специальная глава была посвящена жизни и деятельности доктора Ливингстона. Но не менее любопытно отметить, какие чувства я испытывал, читая этот роман. Увы, для меня по-прежнему главный вопрос был о том, что они едят. Ну, раз они плавают по морям, то им приходится питаться рыбой. Но эта рыба должна быть как-то по-особому приготовлена. А ещё, по моему разумению, на десерт они ели творожный кекс. Это, как мне тогда казалось, было верхом кулинарного искусства.
 В этот же период я начал читать роман Жюля Верна, который по-разному называется в наших переводах. В одном случае (это буквальный перевод с французского языка названия романа) "2000 лье под водой". В нашем же брайлевском издании приводится другое название "80000 километров под водой". Суть от этого не меняется. Очень многие суда, преимущественно, английские, бесследно исчезали. Было подозрение, что они пожираются гигантским нарвалом. И вот очередное американское судно направляется к месту, где происходят эти таинственные исчезновения судов. В этой экспедиции принимает участие профессор Пьер Аронакс, от лица которого ведётся повествование. И вот они достигают места, где происходят эти события. Сами они тоже оказываются в странном положении. Но выясняется, что не гигантский нарвал пожирает корабли с находящимися на них людьми, а подводный корабль топит другие корабли. И оказывается, что это подводный корабль "Наутилус", командиром которого является капитан Немо. И с этого момента начинается плавание Пьера Аронакса, его слуги Конселя, офицера с американского корабля Неда Ленда на "Наутилусе". О приключениях, которые произошли с ними, всё дальнейшее повествование. К сожалению, мне не удалось дочитать эту книгу до конца, хотя я дважды обращался к ней.
 Третьим произведением Жюля Верна, которое я прочитал в это время, был роман "Путешествия и приключения капитана Гаттераса". Здесь немало таинственного. Действительно, корабль вначале отправляется в плавание, а капитана как бы и нет (указываются лишь инициалы К.З.) Есть ещё "собака-капитан"). Но вдруг всё чудесным образом разъясняется: фамилия капитана Гаттерас, а собака оказывается по кличке Дэк, что более естественно для собаки, нежели странное её наименование "Капитан". На этот раз автор направляет своих героев к Северному полюсу. Однако тяжёлые условия не позволяют им вернуться в цивилизованную обстановку. Вместе с тем, как и в большинстве романов, и здесь мы узнаём много нового из истории мореплавания и географических открытий. Так, например, мы узнаём о том, что португалец Васко да Гама совершил плавание в Индию, которое, с одной стороны, способствовало расширению представлений европейцев об этой стране, а, с другой, её колонизации. В том, что Жюль Верн во всех наиболее известных своих произведениях приводит сведения общего характера, позволяет говорить о том, что они способствуют общему расширению кругозора.
 В этот же период я прочитал повесть греческой писательницы Альки Зеи "Наш брат Никос". В этой повести рассказывается о событиях, происходивших в Греции в 1936 году. В это время король Греции Константин навязал в качестве премьер-министра генерала Иоанниса Метаксаса. Это был фашистский диктатор. В то же время, началась гражданская война в Испании. На этом фоне разворачиваются события повести. Действие происходит на одном из греческих островов (на каком именно, не вполне ясно), но можно предположить, что этот остров расположен рядом с известным островом Крит. Дедушка, очевидно, филолог, занимающийся древнегреческой литературой. Его сестра, тётя Деспина, владелица дома. Отец - служащий банка. Двое детей - Мирто и Мелисса (Мелия). У них есть двоюродный брат Никос, студент химического факультета Афинского университета. Девочки не ходят в школу, дедушка занимается с ними. Уже в первых главах мы читаем некоторые мифы Древней Греции, например, миф о Дедале и Икаре. Кстати, море, в котором находится их остров, называется Икарийским (будучи на Крите, я услышал о том, что оно существует и находится недалеко от Крита). Тётя Деспина пытается вести светскую жизнь, устраивает приёмы, на одном из которых оказывается местный епископ, начальник округа, господин Номарх, а также ещё третий господин, которого девочки окрестили "Амстрадам Пикипикирам". Номарх вещает, что как только к власти придут большевики, детей отнимут у родителей. А Пипипикирам говорит, что Греции необходим Гитлер. Можно себе представить, каких взглядов придерживаются эти люди. А Никос коммунист. И вот летом девочек увозят в деревню. Там они дружат с деревенскими детьми: Нолисом, Артеми, Одиссеем, Авги. На каникулы туда приезжает Никос. Обычно он им рассказывает сказки о барсе, чучело которого помещено в "витрине" в доме тёти Деспины. В это лето он им рассказывает, как барс научился изготовлять бумагу. Но среди деревенских детей есть девочка, которую зовут Ниница. Она дочь одного из владельцев здешних винных погребов. И вот эта Ниница рассказала родителям о том, что им рассказывал Никос. Но это опасно. Никоса могут подвергнуть аресту. Дети решают по-своему расправиться с Ниницей. Они решают её заживо похоронить. Но тот же Никос помешал им проделать это действие, сказав им, что так поступают только фашисты. Но самому ему приходится скрыться сначала на мельнице с поломанным крылом.
 Осенью дети возвращаются в город. Они пошли в школу, в частную школу "Пифагор" Каранасиса. Во время предшкольного испытания ему так понравилась Мирто, что он обещал ей, что она будет командиром местной фаланги. Так между девочками возникает противостояние: Мирто, ещё не подозревая, оказывается орудием молодёжной фашистской организации "Эон", учреждённой Метаксасом. А Мелия вместе с Никосом и деревенскими ребятами. У неё в школе появился друг Алексис. Он сын прогрессивного писателя. И вот фашистские молодчики устроили публичное сожжение книг. В их число попали и книги из дедушкиной библиотеки. Отца Алексиса арестовали, а самого Алексиса исключили из школы. Каранасис заявил: "Сыновьям предателей не место в нашей школе". Мирто в фаланге должна совершить "подвиг": украсть из местной лавки шоколадки с лотерейными билетами и что-то ещё. Поначалу Мирто отказывается, но её принуждают. Мирто зажгла электричество. И увидела Никоса, который скрывался в этой лавке. Никос убедил Мирто в том, что никакой это не подвиг, самая настоящая кража. И фаланга - это фашисты. Они несут народу не благо, а зло. Значит, с ними у народа нет ничего общего. Так Мирто сама решает, что больше не пойдёт в эту школу, где вместо образования учат лгать и шпионить за родителями. А Никос отправляется в Испанию в составе интернациональной бригады. Так заканчивается эта повесть. В предисловии к ней мы читаем, что автор работает над второй книгой о Мирто и Мелии, ставших взрослыми. К сожалению, мы ничего о ней не знаем. Мы даже не знаем, жива ли автор книги (ведь в 1967 году в Греции произошёл очередной фашистский переворот. Военная хунта была у власти до 1974 года. Попытка захватить Кипр погубила этот режим. Но это совсем другая история).
 В 2014 году мне довелось в течение короткого времени побывать в Греции, на острове Родос, а в 2015 году - на Крите. И я попытался представить себе ту обстановку. И многое стало появляться в памяти. И есть желание побывать в Греции не раз. К сожалению, после 2015 года это стало уже невозможным.
 
 Наконец, о книге шведской писательницы Астрид Линдгрен "Две повести о Малыше и Карсоне, который живёт на крыше". Должен сказать, что подход к этой книге начался у меня ещё в период раннего детства. Софья Александровна дарила мне эту книгу ещё в 1962 году. Но, видимо, для этой книги я ещё не созрел. Второе обращение к ней имело место в 1965 году. Тогда мне прочитали, как оказалось, большую часть этой книги. И вот дядя Миша привёз мне эту книгу сейчас, во время своего приезда в конце февраля - начале марта. Но, в отличие от предыдущих вариантов, здесь помещены именно две повести: "Малыш и Карлсон, который живёт на крыше" и "Карлсон, который живёт на крыше, снова прилетел". Думаю, что нет смысла пересказывать эту книгу. Наверно, нет ребёнка, который бы ни слышал об этом произведении. Правда, мне доводилось слышать и противоположную точку зрения. Но лишь один человек высказал её. Подозреваю, что этот человек высказал свою собственную точку зрения. Большинство считает иначе. А в чём его точка зрения заключается? Он считает, что Карлсон - тунеядец. Но это, по меньшей мере, странная постановка вопроса. Ведь Карлсон - сказочный герой. Вряд ли наша обычная человеческая оценка здесь срабатывает. А по факту он не может быть тунеядцем хотя бы потому, что ему самому нужно добывать себе продукты питания, самому их готовить. Можно ли считать это тунеядством? Впрочем, каждый имеет право на свой взгляд, в том числе, и на Карлсона.
 Таковы те книги, которые я читал в третьей четверти.

 43. Начало истории моих мемуаров
 
К этому времени относится начало истории моих мемуаров.
 Всё началось 11 марта. В тот день мы с бабушкой шли в школу. И вот пока мы шли, я рассказывал бабушке о первом годе своего обучения в школе, о Галине Ивановне, о ребятах. Я почувствовал, что готов рассказывать без остановки, день за днём. Так я проговорил весь путь, пока мы шли в школу. Наверно, если бы мы не шли в школу, я бы так и продолжал рассказывать. Но надо было идти на уроки, а потому рассказ пришлось прервать. И тут бабушка сказала мне: "А ты напиши об этом".
 И вот после того как я пришёл из школы, поел, немного отдохнул, я взял лист бумаги и написал: "Первый год в школе". И начал писать примерно так же, как рассказывал утром бабушке. Однако, написав лист, я вдруг приостановился. Более того, я почувствовал, что я устал.
 Больше я к этому своему рассказу не возвращался. Но начало главному делу моей жизни было положено. И теперь его история началась. По мере её развёртывания мы будем её описывать. Тем более, что, как я убедился, мои воспоминания, носят непрерывный характер, так что если бы у меня всё-таки нашлись читатели, они бы, наверно, утомились, если бы вознамерились читать их последовательно. А пусть даже простое перечисление того, что было ранее написано и прочитано, напомнит им о том, что было до этого.

 44. Болезнь в начале каникул

 Последние дни третьей четверти прошли в какой-то странной обстановке. Несколько дней подряд мы с мамой не ночевали дома, а уходили то к бабушке, то к тёте Ксене. От этого времени у меня осталось только одно, впрочем, не вполне чётко оформленное воспоминание: когда я слушал радио, обыкновенно слышал либо о чемпионате мира по хоккею в Вене, либо о событиях в Замбии (там президентом стал Кеннет Каунда).
 А когда мы возвращались из школы, был такой сильный ветер, что мы оба попадали на землю. Ничего подобного больше не происходило.
 И вот наступили каникулы. Надо сказать, что на эти каникулы были некоторые планы. Предполагалась даже поездка в дом отдыха в Сиверскую. Были куплены билеты в Театр оперы и балета имени С.М. Кирова на балет Петра Ильича Чайковского "Лебединое озеро". Но в тот момент этого не произошло.
 На следующий день я заболел. Была обыкновенная простуда. Болело горло, был насморк. Конечно, эта моя болезнь нарушила все наши планы. Но винить в этом никого нельзя. И не винили. Просто мама и отец меня лечили. А по мере возможностей и развлекали. Как раз в это время в Вене происходил чемпионат мира по хоккею. Для нашей команды это был один из самых блестящих чемпионатов. Но нелегко было противостоять сборной Швеции. Тем не менее, наша сборная выиграла.
 А ещё в это время я вернулся к сочинительству. Написал короткий рассказ "Андрей Матвеев". Помню, что этот рассказ был написан 29 марта. Таковы события этого периода.

 45. У тёти Ксени
 
После того как я поправился, меня отвезли к тёте Ксене. Там я находился два дня. У меня с собой был журнал "Советский школьник" №12 за 1966 год. Я вслух читал его тёте Ксене. Особенно большое впечатление произвела на нас статья М. Бирючкова о незрячем болгарском композиторе Петко Стайнове (к сожалению, не слышал ни одного его произведения).
 Однажды приходила бабушка. Мы с ней ходили на прогулку. Гуляли по ближайшим окрестностям.
 А когда мы вернулись, Иван Матвеевич сообщил, что умер маршал Малиновский. После этого практически все официальные сообщения по радио и телевидению в течение нескольких последующих дней были посвящены ему.
 На следующий день мама приехала за мной. Мы поехали домой.
 Увы, концовка этого дня была не слишком приятной. Уже после ужина я лёг. И тут меня стошнило. Казалось, повторилась история, которая была перед началом учебного года и в один из последних дней зимних каникул. Но, к счастью, никаких серьёзных последствий эта история не имела.

 46. Культурная жизнь на весенних каникулах

 Впервые, говоря о культурной жизни, мы практически ничего не будем говорить о моих музыкальных занятиях.
 Выше я уже говорил, что мы купили билеты в Театр оперы и балета имени С.М. Кирова на балет "Лебединое озеро". Но болезнь помешала посмотреть его в тот день. Это произойдёт позже. А сейчас мама всё-таки купила билеты в Театр оперы и балета имени Кирова на оперу "Князь Игорь". За несколько дней до этого отец кое-что рассказал мне об этой опере. Советовал мне обратить особое внимание на арию половецкого хана Кончака.
 И вот наступило 2 апреля. Мы с мамой встали рано, позавтракали. А затем поехали в театр. Не могу сейчас припомнить, как мы туда ехали. (Честно говоря, я думал, что Театр оперы и балета имени Кирова находится где-то недалеко от нас). Возможно, мы ехали на трамвае.
 И вот приехали в театр. Разделись. Мама купила программу. Мы стали читать краткое содержание оперы. Читали по действиям. А перед тем, как начался спектакль, мы прошли в зрительный зал и заняли места.
 И теперь я оказался во власти музыки. Помню некоторых исполнителей партий в этой опере. Партию Игоря пел Топориков, Кончака - Евгений Нестеренко (запомним это имя: в дальнейшем он будет одним из ведущих солистов Большого театра Союза ССР), Кончаковну - Людмила Филатова.
 Не могу сказать, кто из них произвёл на меня особенно большое впечатление. Все пели хорошо. Сейчас для меня важно было то, что я впервые попал в оперу. Так начался новый этап моей жизни, жизни в опере, который, смею надеяться, продолжается и сейчас.

 47. Начало четвёртой четверти

 Ещё задолго до того как началась четверть, отец вдруг стал говорить мне, что собирается в длительную экспедицию в Сибирь, в такое место, куда даже письма не доходят. И, будто бы, эта экспедиция будет продолжаться не менее четырёх лет.
 Я поделился этими сообщениями с Анастасией Георгиевной. А она мне сказала, что таких длительных экспедиций не бывает, как не бывает и мест, куда не доходят письма. Но про экспедицию отец упоминал не раз в том числе, и в таком контексте: "Вот уеду в экспедицию…". Он уверял, что поедет в апреле. Но вот апрель наступил, а ни в какую экспедицию он не едет. И я его спросил: "Что же ты не едешь в экспедицию?" А он сказал, что поедет в мае. Но вот и май наступил, а он ни в какую экспедицию не едет. И я понял, что и не поедет. А все такие разговоры были призваны к тому, чтобы затушевать истинные намерения. А какие намерения? В десять лет мне такое даже не приходило в голову. Гораздо позже я узнал, что он собирался разводиться с мамой. Но всё же решил этого не делать. Смею надеяться, что остался он ради меня.
 Ну, а теперь непосредственно о самой четвёртой четверти. Два выдающихся события произошли в этой четверти: приём в пионеры и КВН.
 Конечно, отпраздновали дни рождения. Кстати, групповой день рождения в этом году происходил вслед за моим днём рождения.
 Мы побывали в Москве. И это было время знаковых событий. Мы побывали на Красной площади, а также в магазине "Рассвет". Конечно, слушали пластинки из коллекции дяди Миши. Одну пластинку он подарил мне, а также первую оперу на пластинках. А вскоре он сам приезжал в Ленинград. Снова подарил мне пластинку.
 Мы также совершили поездку в Павловск. Вот такие события происходили в этот период.
 Хотел бы рассказать два эпизода, относящихся к этому периоду. После отъезда дяди Миши утром в субботу отец объявил мне, что сегодня в школу мы поедем на машине. Нас довёз его сослуживец, которого он тогда назвал мне "дядя Серёжа" (позже я узнал, что это был Сергей Васильевич Вышегородский). С ним и его семьёй мы в дальнейшем общались.
 Следующий эпизод совсем другого свойства. Должен сказать, что ещё с детства недолюбливал гречневую кашу, точнее, ядрицу. Мне гораздо больше нравилась каша из гречневого продела. Но вот именно в мае 1967 года у нас эта самая гречневая каша была обычным завтраком. Я пытался отказываться от нелюбимой каши. А отец потчевал меня всякими присказками, например: "В церкви было столько народу, что яблоку негде было упасть. А пришёл городничий, и место нашлось". В нашем контексте это означало, что если захотеть, то найдётся место в желудке и для этой каши. А потом меня стали занимать вопросы, откуда он взял такие премудрости. Оказалось, что это было взято из второго тома поэмы гоголя "мёртвые души". Но самостоятельно я прочитал его, когда достаточно повзрослел для этого. А сейчас было самое первое знакомство, пусть хотя бы даже и через такие утилитарные потребности.
 В заключении этого раздела хотел бы обратить внимание на следующий момент: в этот период на уроках труда особое внимание обращалось на работу на пришкольном участке. Тут мне пришлось основательно поработать лопатой. И оказалось, что моё представление о том, как это делать, было неполным. Оказалось, что для успешной работы действовать лишь одними руками здесь совершенно недостаточно. Иногда лопата так плотно "приклеивается" к земле, что стоит большого труда её "отклеить". Вот для этого приходится поддерживать лопату ногой. Это требует известной ловкости. У меня её явно недоставало. И мне эта работа большого удовольствия не доставляла. Но под контролем отца, который приходил на некоторые наши уроки труда, я всё же, хоть и, что называется, со скрипом, но всё же выполнял эту работу.
 А в мае, точнее, на последнем уроке труда, я принимал участие в посадке семян календулы. Интересно, что сами семена пахнут так же, как и цветы. Ничего подобного я не испытывал. Кое-что я узнал и о нашем школьном здании (оказывается, я ещё до сих пор его не освоил). В тот день вместе с Анжеликой Каранатовной мы прошли через столовую и через кухню. Там, оказывается, есть дверь, которая выходит на лестницу. По этой лестнице можно спуститься и выйти на улицу. Но, во-первых, сама эта лестница была неприятной: очень крутая, грязная. Складывалось впечатление, что нормальные люди там не ходят (правда, и раньше я неоднократно слышал от разных воспитателей о том, что можно пройти через столовую). К тому же сравнительно недалеко я услышал собачий лай. Позже я узнал от Анастасии Георгиевны, что в школе была собака Амур. Потом этого Амура отдали на границу.

 48. Приём в пионеры

 Это было первым событием в четвёртой четверти. К нему готовились с самых первых её дней. Учили новое торжественное обещание пионеров Советского Союза и законы.
 Но о двух эпизодах не могу не упомянуть. Среди действий, которыми юный пионер должен владеть, было умение отдавать салют. А я этого не умел. Этому никто никогда меня не учил. Кажется, этому и сейчас никого не учили. Как-то мне показали. Я попробовал воспроизвести это действие. Мне казалось, что я всё правильно делаю. А когда я сделал, Вихров, председатель совета дружины, осудительно так это сказал: "ну что ты, как Гитлер, сдаёшься?" Но всё же ещё раз показал. Потом я это действие проделывал. Не знаю, правильно ли я его проделывал. Но никто уже ко мне не цеплялся.
 Незадолго до самого торжественного мероприятия с каждым провели предварительное собеседование (это называлось "пробирали" в пионеры). Мне в числе прочего, задали такой вопрос: не обижает ли кто меня. А я совершенно машинально сказал: "Филиппов". Галину Львовну это удивило. Но потом на смену удивлению пришло другое чувство: говорил ли я правду, или клеветал. С точки зрения Галины Львовны и всех остальных это была именно клевета. Вскоре Вихров явился к нам в класс и объявил о моём заявлении. Моё поведение было осуждено. А я не мог ничего сказать в своё оправдание.
 Следующий день я провёл как в тумане. Ведь я вчера ещё сказал, что было избиение, но в 1964 году. Вот и новое обвинение: Марков злопамятный.
 После обеда состоялось экстренное собрание, посвящённое разбору моего поведения. Снова был поднят вопрос о клевете. Но я по-прежнему не мог ничего сказать в своё оправдание. И единственным вариантом спасения положения было - попросить у всех прощение. Меня простили (так, по крайней мере, это выглядело внешне). По крайней мере, путь к приёму в пионеры был открыт.
 И вот настало 21 апреля. В этот день произошёл торжественный акт приёма в пионеры. И вот, когда мы шли в зал, опять меня взяли с двух сторон и потащили. Я не удержался на лестнице и упал. Не так быстро я смог встать. А пока я пытался это сделать, по мне наше "войско великое" прошло. Воспитатель была рядом и не обратила внимания. Ну, в конце концов, я встал. Мы прошли в зал. Продекламировали это торжественное обещание. Потом нам повязали галстуки. Так мы стали пионерами.
 И, заканчивая раздел, я хотел бы рассказать ещё один случай, происшедший вскоре после этого торжественного акта. По какой-то причине в воспитательские часы к нам пришёл Валерий Алексеевич. Мы пообедали. Дальше, согласно распорядку, была прогулка. Мне казалось, что я уже научился, как от этих нежелательных прогулок отмахнуться. К тому же и причина, как мне казалось, вполне объективная, была: достал хорошую книгу и надеялся её почитать. Но не тут-то было. Валерий Алексеевич начал разглагольствовать в том смысле, что если я не буду гулять, то я заболею туберкулёзом и лет в 15 умру. При этом был намёк на Надю Щербакову. Но я думал, что со мной это не произойдёт (и, как видите, не произошло: эти строки набираю на компьютере в возрасте 58 лет, а редактирую - в возрасте 64 лет). Но тогда всё-таки пришлось идти гулять. Нехотя поплёлся в вестибюль. Надеваю ботинки. А шнуровать не умею. Валерий Алексеевич это осудил и поинтересовался, когда же я, наконец, научусь шнуровать ботинки. Я сказал: "После 4 мая". Его мой ответ удовлетворил. Но и до сих пор не могу. К тому же есть и другие виды обуви, не связанные со шнуровкой. С ними мы в дальнейшем познакомимся.
 И вот мы вышли на улицу. И тут продолжаем разговор на более интересные темы. Он поинтересовался, что я читаю, и чем для меня так интересна эта книга, что я хочу пренебречь прогулкой. Я сказал, что это были фрагменты из книги Уильяма Манчестера "Кто убил президента Кеннеди?", напечатанные в "Литературной газете" и перепечатанные в нашем журнале "Призыв". А потом заговорили о холодных и тёплых странах. И я сказал, что хотел бы попасть в Италию. А Валерий Алексеевич начал высказываться с осуждением. А потом он спросил, чем же меня Италия так привлекает. Знай я, что он музыкант, в недалёком будущем учитель пения, а также преподаватель баяна, я бы сказал ему о музыке, о певцах. Но я не знал, что он занимается этими вопросами. И я сказал: "Там тепло, а у нас холодно". И тогда Валерий Алексеевич продекламировал мне слова из песни "Журавлёнок": "Хоть та земля теплей, а родина милей. Милей, запомни, журавлёнок, это слово". А потом он высказал последний и, как, наверно, ему казалось, неотразимый аргумент: "Но ведь Италия - капиталистическая страна". А я ответил: "Так сделаем там социалистическую революцию!". Ну, тут он уж ничего не мог сказать. Почти через сорок лет попал я в Италию, но видел её, можно сказать, одним глазком. Да удастся ли ещё увидеть? Не знаю. А тогда разговор на эту тему закончился. А теперь поговорим о более приятном.

 49. Дни рождения

 22 апреля был день рождения бабушки, точнее, юбилей. Ей исполнилось пятьдесят лет.
 После уроков и обеда за мной пришла мама. Мы пошли на остановку, сели на автобус №26 и поехали на Водопроводный переулок.
 Здесь собралось много гостей. Все пожелали бабушке доброго здоровья. Как всегда, было отличное угощение.
 Поскольку праздник продолжался допоздна, меня оставили ночевать. А на следующий день праздновали день моего рождения. Свой праздник я начал с самого утра. Проснулись мы с бабушкой в 6 часов. Слушали все выпуски "Последних известий". И самым главным из них было начало полёта космического корабля "Союз-1", пилотируемого лётчиком-космонавтом СССР Владимиром Михайловичем Комаровым. Увы, для него этот полёт был последним. На следующий день он погиб. Но тогда мы, по крайней мере, об этом ничего не знали.
 Другим крупным событием было совещание руководителей коммунистических и рабочих партий европейских стран, проходившее в Чехословакии, в городе Карловы Вары.
 Как обычно, в 9.15 была передача "С добрым утром". На сей раз этот выпуск был подготовлен журналистами белорусского радио.
 И вот мы позавтракали. А вскоре приехала мама. Мы поехали домой. Теперь праздник переносился к нам.
 Самым замечательным событием был приход Ольги Викторовны и Тани.
 По случаю моего дня рождения тоже была приготовлена вкусная еда.
 Я получил подарки. Ещё накануне бабушка подарила мне резиновую белку и двух собак. Первая из них шерстяная, лающая. Я назвал её Астра (так звали собаку из соседней квартиры). А вторая собака немецкого производства. Я назвал её Кадо (так звали собаку Жака Пере в рассказе "Вандомская колонна" из книги Яхниной и Олейникова "Семьдесят два дня"). Судьба этих игрушечных животных была, увы, печальна: белка лопнула от простого надавливания рукой. А собак облюбовал кот, который, играя с ними, загрыз их. А когда бабушка купила мне точно такого же пса, кот и его испортил.
 Родители подарили мне телеграф. От подарка Софьи Александровны он отличался тем, что больше напоминал тот, что мы слышим на радиолюбительских радиостанциях, которые работают на коротких волнах, то есть, при нажатии ключа раздаётся характерный звук. К этому телеграфу прилагалась отпечатанная на бумаге азбука Морзе. В дальнейшем мы попытались её изучить. Но, как это бывало в моей тогдашней ещё детской жизни, это увлечение быстро прошло.
 А Ольга Викторовна и Таня подарили мне игрушечный автомобиль, у которого заводился и мотор, и гудок. Это такой же автомобиль, как и тот, что демонстрировал мне Витя Ильин два года тому назад.
 Словом, во время дня рождения я хорошо повеселился.
 А 25 апреля был у нас групповой день рождения. Однако ему предшествовала траурная линейка. К этому моменту уже было известно о гибели Комарова.
 А потом был наш групповой день рождения. Как и прошлый, он состоял из литературно-музыкальной композиции и развлекательной части. Из литературной части наиболее примечательным номером был монтаж "Дедушка-завтра". Это рассказ о мальчике, который, что бы его ни попросили, на всё отвечал: "Завтра. Я завтра сделаю дела". И так он прожил всю жизнь: стал взрослым, стал дедушкой. И за всю жизнь за ним закрепилось это прозвище "Дедушка-Завтра".
 Потом в рубрике "Вести из леса" прозвучал рассказ про зайца и ворона. Этот рассказ звучал и в радиопередаче "Вести из леса". Там заяц говорит ворону: "Эй ты, ворона!" А ворон ему отвечает: "Это ты мне, что ли? Так я не ворона, а ворон". И подробно рассказывает ему, в чём разница. И заканчивает: "И вот таких зайчиков, как ты…". И тут пристыжённый заяц со страхом отвечает: "Спасибо, дяденька Ворон. Всё уже понял".
 А вот песня "Разговор с Лениным", на мой взгляд, была неудачной. Ничего не могу сказать о музыке, а поэтический текст просто топорный. В самом деле, вот первые строчки этого поэтического "шедевра":
"Запах тополиный и сиреневый
над Москвою майскою поплыл.
Встретились весною дети с Лениным.
Ленин с ними долго говорил".
Спрашивается, где тут связь одного и другого? И как это запах "поплыл"?
Или следующая строфа:
"Надо, чтоб росли вы коммунистами,
и тогда нам грозы нипочём.
Улыбнулось солнышко лучистое, радуясь беседе с Ильичом".
И опять же какая связь между первым и вторым. И на каком основании антропоморфизируются природные явления? Словом, стихи, может быть, и идеологически выдержанные, но, с точки зрения поэзии, не выдерживают никакой критики.
 Снова приготовили вкусную еду. Шефы подарили шахматы и пластинки. Среди них была "Музыкальный калейдоскоп - третья серия". Так прошёл наш групповой день рождения.
 Увы, это был последний в нашей жизни групповой день рождения. На следующий год в школе поменялся директор, поменялся врач. Последний, при всём моём уважении к ней, всё же предпочитал следовать слепо букве инструкций и циркуляров, нежели специфике учреждения, воспитанникам которого нужна, с одной стороны, радость более свободного общения между учителем и учениками, а, с другой, освоение бытовых навыков. Решению обеих задач как раз и способствовали групповые дни рождения. Но со следующего года групповые дни рождения были отменены. Формальный повод - забота о том, чтобы качество продуктов контролировалось. Это, по мнению врача, обеспечивала школьная столовая, а какая-либо самодеятельность здесь не допустима. Понять это можно - забота о здоровье детей. Но вот чего-то они при этом лишаются.
 Однако вернёмся к событиям нашей жизни.

 50. Поездка В Москву на Первое мая

 Накануне поездки уже я сам задал вопрос Элеоноре Эдуардовне, можно ли мне прийти в школу начиная с 5 мая, поскольку мы возвращаемся 4 мая. А она в ответ сказала: "Можешь тогда вообще переходить в московскую школу". Но вряд ли это было сказано серьёзно: ведь для того чтобы мне перейти в московскую школу, надо было переехать в Москву. А это без особой причины не представлялось возможным. Во всяком случае, тогда этот вопрос даже не рассматривался.
 Итак, 29 апреля мы с мамой выехали в Москву. На трамвае доехали до Московского вокзала. Когда приехали, поезд уже стоял. Через некоторое время мы поехали.
 Путешествие в целом прошло без приключений. И вот мы прибыли в Москву. Здесь на Ленинградском вокзале нас встретил дядя Миша. И тут произошло нечто совершенно необычное: теперь мы поехали не на такси, а на троллейбусе. Оказалось, что это даже быстрее.
 И вот мы приехали. Встреча была сердечной. Нас спрашивали о здоровье, меня об учёбе. Я рассказывал обо всём не таясь.
 У меня с собой была первая книга повести Альки Зеи "Наш брат Никос". Я читал её вслух. А дедушка читал бабушке повесть Михаила Юрьевича Лермонтова "Максим Максимыч", как я впоследствии узнал, это одна из новелл романа "Герой нашего времени". А мне дедушка начал читать трагедию Вильяма Шекспира "Юлий Цезарь". Но тогда мы только начали читать её. Примерно через полтора года мы к ней вернёмся.
 Дедушка проявил интерес к письму по системе Брайля. Я продиктовал ему алфавит. Когда мы были в магазине "Рассвет", мы купили ему прибор, бумагу и грифель. Однажды дедушка написал мне письмо. А позже я узнал, что у дедушки возникла необходимость письменного общения с незрячим философом, занимавшимся околоматематическими проблемами. Но я не знаю, удалось ли ему с ним пообщаться по Брайлю.
 30 апреля отец приехал в Москву. Он ехал на машине своего знакомого. Как раз в это время проложили новую дорогу, связывающую Ленинград и Москву. нам же доведётся впервые проехать по этой дороге в 1979 году, когда у нас появится новый автомобиль.
 4 мая мы возвратились в Ленинград. Я снова со слезами уезжал из Москвы. Все, как могли, утешали меня. Но, к моей великой радости, встреча с москвичами состоялась очень скоро. Буквально через несколько дней приехал дядя Миша. И снова несколько дней мы провели вместе.
 Но продолжим наш рассказ о пребывании в Москве.

 51. Первое мая

 В этот праздничный день с утра мы смотрели по телевизору парад и демонстрацию трудящихся. Теперь после смерти Малиновского страна обрела нового министра обороны. Им стал маршал Андрей Антонович Гречко. Именно он принимал парад.
 Потом состоялась праздничная демонстрация трудящихся.
 Вечером пришли гости - Николай Иванович и Вера Ивановна. Николай Иванович обсуждал с дедушкой последние литературные новинки, в частности, вышедшие в журнале "Новый мир".
 Была приготовлена праздничная еда. Словом, всё было очень хорошо.

 52. На Красной площади

 Ещё начиная с первого класса мне задают вопрос, видел ли я Ленина. Я удивлялся такому вопросу: ну, допустим, я не знал многих подробностей, но знал, что Ленин давно умер. Однако в их вопросе звучал и такой подтекст, бывал ли я в мавзолее Ленина. Но попасть туда было нелегко. Рассказывали о длинных очередях, о том, что стоять приходится ночами. Мы так ни разу и не попали в мавзолей. Даже тогда, когда жили в Москве, этого не произошло.
 В последнее время много говорят о том, что тело Ленина надо вынести из мавзолея, а сам мавзолей закрыть на том основании, что Ленин якобы повинен в развязывании террора и Гражданской войны. А я считаю, что не надо уподобляться фашистам. Не следует подобным образом расправляться с политическим деятелем, даже если мы не разделяем его взгляды.
 Но на Красную площадь мы сходили. Это произошло 2 мая. Но как мы добирались точно, этого я не помню.
 Но когда я пытаюсь представить себе Красную площадь, я испытываю затруднения. Происходит это потому, что я всё время связываю её с праздничными парадами, а также с официальными церемониями. Чаще всего их транслируют по радио и телевидению, так что, кажется, нет особой нужды и необходимости туда идти. Но всё равно, люди ходят. Это рассматривается как обязательная часть любого туристского маршрута по Москве. Любой советский человек считает за честь попасть на Красную площадь, хотя бы краешком глаза обозреть Кремль.
 Мы побывали в Архангельском соборе Кремля. Именно здесь были похоронены князь Дмитрий Донской и царь Иван "Грозный". И вот, проходя мимо этих захоронений, я почувствовал соприкосновение с этими великими историческими деятелями. Князь Дмитрий Иванович - его имя связывается с Куликовской битвой, первой крупной победой над татарами. Это ещё не окончательная победа (до полного изгнания татар пройдёт 100 лет). А Иван "Грозный" - это фактически первый русский царь, при нём Русь стала Россией. И вот тут я хотел бы заметить, что большевики, которых сегодня обвиняют во всех смертных грехах, эти святыни не тронули. Так я думаю, что нам так же не следует покушаться ни на Ленина, ни на мавзолей. Это следовало бы рассматривать как благодарность к большевикам, не посягнувшим на русские святыни.
 Замечательным этот день был тем, что температура воздуха поднялась до +30 градусов. Нам такое было непривычно. А в Москве такое не редкость. и мы тоже будем иметь возможность наблюдать такую погоду.

 53. В магазине "Рассвет"

 3 мая мы втроём поехали в магазин "Рассвет". Теперь уже и я туда поехал.
 До станции метро "Мир" мы дошли пешком. А дальше поехали на метро. Метродистанция выглядела следующим образом: "Мир", "Проспект Мира" (переход на кольцевую линию), "Комсомольская", "Курская, "Таганская", "Павелецкая", "Добрынинская", "Октябрьская", "Парк Культуры", Краснопресненская", "Киевская" (переход на Филёвскую линию), "Студенческая".
 Здесь мы выходим. Идти недалеко.
 Войдя в магазин, я ощутил запах клея, которым склеиваются наши брайлевские книги. На протяжении долгих лет именно по этому запаху я узнавал магазин "Рассвет". По моим дальнейшим наблюдениям, этот запах окончательно выветрился в 1990 году после очередного ремонта.
 Сейчас дядя Миша перед нашим приездом побывал в "Рассвете" и взял тематический план выпуска литературы на 1967 год. В предварительном порядке мы его посмотрели. Отметили достаточно много книг. А сейчас наш заказ был окончательно оформлен.
 Приобрели мы и новую книгу. Но о ней я расскажу в разделе "Моё чтение". А сейчас мы были вполне довольны посещением магазина "Рассвет".

 54. Мы и дядя Миша во время первомайских праздников

 Наше общение с дядей Мишей началось прямо с прибытия в Москву. Как я уже говорил, он нас встретил. По дороге рассказывал о последних околомузыкальных новостях. Главной из них был приезд известного певца Бориса Христова. По национальности он болгарин, но в Болгарии не жил, а, в основном, жил в Италии. В Москве, в Большом театре предполагалось, что он будет петь партию Бориса в опере Модеста Петровича Мусоргского "Борис Годунов". Предполагалось, что дирижировать будет Геннадий Рождественский. Но у него был сердечный приступ (в 36 лет?). Христову было предложено выступить с другим дирижёром. Но с точки зрения музыки и вообще искусства, это было невозможно. Христов потребовал выплаты огромной неустойки. Короче, был большой скандал. Позже эту информацию подтвердил музыкальный критик, работник радио и коллекционер Всеволод Тимохин.
 Но не эти скандальные события были в центре нашего внимания во время встреч с дядей Мишей. По-прежнему на первом месте была музыка. Она была весьма разнообразна. Слушали мы записи Тито Скипа, Мигеля Флето, Беньямино Джильи.
 А на следующий день утром, ещё до завтрака, дядя Миша поставил на проигрыватель пластинку, на которую был записан голос певца, существенно отличающийся от тех певцов, которых мы слышали до сих пор. Прежде всего, у него был совершенно иной тембр голоса, в большей степени приближающийся к эстрадной манере. Нелегко было выделить тип этого голоса. Скорее всего, это был баритон, хотя прослеживались и некоторые басовые интонации. Имя этого певца Роберто Муроло. Он, в основном, сам аккомпанировал себе на гитаре. Репертуар соответствующий - неаполитанские песни. Сейчас я услышал одну из них - песню Сальдо "Гуапария".
 Снова у дяди Миши появилась пластинка с записями испанской эстрады, которую я слышал в 1963 году. Но сейчас мы не просто слушали эту пластинку, но он мне кое-что подпевал на испанском языке. И такое у меня появилось уважение и к этой музыке, и к этому языку. Но, увы, не сподобился я его изучить. Оказалось, что нарушенный слух тут серьёзно мешает.
 Слушали мы и записи ансамбля "Лос Парагваес". Причём значительно больше слушали вторую пластинку.
 А на прощание дядя Миша подарил мне пластинку Фёдора Ивановича Шаляпина. Конечно, это были уже переписи. Но сама пластинка достаточно большая. Здесь были как арии из опер, так и русские народные песни и романсы. На меня особенно большое впечатление произвела в его исполнении сцена прощания с сыном из оперы Мусоргского "Борис Годунов". Особенно предсмертный стон. У меня ещё время от времени появлялись отголоски желания умереть. И вот, когда мы с отцом слушали эту пластинку, и как раз при исполнении этой сцены отец мне сказал: "Вот видишь, как тяжело умирать, какую невыносимую боль испытывает умирающий человек! Так что живи".
 А ещё дядя Миша собирался подарить мне оперу Шарля Гуно "Фауст" с участием Козловского. Но не подарил. А подарил оперу немецкого композитора Карла Орфа "Умница". Начало этой оперы в советском исполнении с участием Георгия Абрамова мы прослушали. Интересная опера, и музыка хорошая.
 Вот таковы были наши встречи с дядей Мишей и прослушивания его пластинок.

 55. Дядя Миша в Ленинграде

 Это произошло в значительной степени неожиданно. После возвращения из Москвы мы на День Победы ездили на дачу. Это был первый по-настоящему тёплый день.
 Вечером 9 мая он позвонил, сообщил, что находится в Ленинграде. Конечно, мы его пригласили к себе.
 Он приехал к нам утром следующего дня. Теперь он активно встречался с венграми. Их было двое. Одного звали Барток (это, скорее, фамилия), а второго - Йожеф. Время от времени они звонили и нам (мама мне говорила, что ей доводилось общаться с людьми, которые говорили с иностранным акцентом, возможно, это и были венгры).
 Общался он и с коллекционерами. Приносил пластинки. Некоторые из них мы слушали.
 А на прощание он подарил мне болгарскую пластинку с записями итальянской певицы Мильвы. Мы уже немного знакомы с её творчеством. "Итальянское танго" в её исполнении вошло в третью серию "Музыкального калейдоскопа". На этой пластинке оно тоже есть, но в другой аранжировке. В четвёртую серию "Музыкального калейдоскопа" вошла шуточная итальянская песня "Мамалюк". Она же была и на этой пластинке, но тоже в другой аранжировке. Были здесь и другие песни. В целом всё её творчество свидетельствует о том, что эстрадная музыка и вокал - это необязательно крик и грохот, но нечто большее. Слушая таких исполнителей, как Мильва, понимаешь, что происходит известное стирание граней между эстрадной и классической музыкой.
 Дядя Миша находился у нас примерно три дня. Потом он уехал. А я, по своему обыкновению, плакал. Но теперь он приедет в Ленинград на один день в июле (тогда я с ним не встречусь), а в августе вместе с Ольгой Георгиевной. Тут уж мы встретимся в Горьковском. А сейчас наша встреча на этом закончилась.

 56. Поездка в Павловск

 Всё меньше и меньше времени оставалось до конца учебного года. На этот раз вместо поездки на теплоходе администрация школы приняла решение совершить сухопутную поездку в Павловск. Ехали на автобусе. На этот раз я ехал без своего традиционного эскорта: не было ни мамы, ни бабушки. Обе они были на работе. Но поскольку ехал и четвёртый класс, с ними была Анастасия Георгиевна. Она за мной присматривала.
 Пока мы ехали, никаких экскурсий не было. Мы веселились, как могли. Пели. Я тоже спел свой небольшой репертуар, а именно песню "О моё солнце" на итальянском языке. Как ни странно, даже Котлова, которая тоже сопровождала свою группу, весьма благосклонно приняла то, что я спел эту песню. И даже то, что я спел небольшой кусочек из песни Биксио "Mamma", тоже не вызвало возражений.
 И вот мы приехали в Павловск. Конечно, главная экскурсия была во дворце императора Павла I. Надо сказать, что лучшей экскурсии я не видел за всю свою жизнь. Так ярко и просто и, думаю, квалифицированно, провёл её гид. Мы узнали, что этот дворец строился по проекту шотландского архитектора Чарлза Камерона. Но Павел не оценил того труда, который вложил Камерон в проектирование и строительство дворца, постоянно предъявлял ему претензии. В результате окончание строительства дворца отодвигалось.
 Побывали мы в библиотеке. Здесь были собраны редкие книги, преимущественно, на иностранных языках, в том числе, и древних. Но, как сказал нам экскурсовод, Павел их почти не читал, потому что полки с книгами располагались где низко, где высоко. Царь сам не будет их доставать. А слуги иностранными языками не владели, а потому книги просто лежали без движения.
 Прошли мы во фрейлинскую. Слушали старинные часы. Они не просто звонили, а вызванивали какую-то очень красивую мелодию.
 Затем мы просто гуляли в павловском парке. Было тепло, хорошо. Приближалось лето.
 А затем направились в обратный путь. И тут я хотел бы рассказать один забавный эпизод. На эту экскурсию я в последний раз взял с собой свою игрушку - собачку Кадо. Всё время она была при мне. Но на обратном пути рядом со мной сидел Емельянов. И вот в какой-то момент я вдруг обнаружил, что моего Кадо нет. Между тем, Анастасия Георгиевна бралась отвести меня домой. Когда я ей пожаловался, она посоветовала позвонить в автопарк (между прочим, нам назвали номер нашего автобуса 4603). Этот номер я запомнил.
 Когда мы пришли домой, отец позвонил в четвёртый автобусный парк. Но там сказали, что ничего не обнаружили. А на следующий день, когда я пришёл в класс, оказалось, что мой Кадо ждёт меня в парте. Оказывается, Емельянов принёс его в класс. Так благополучно закончилась эта история. А я больше на такие мероприятия игрушки с собой не брал.

 57. Успеваемость в четвёртой четверти

 Возвращаемся к рассказу об учёбе.
 Уроки арифметики начались с введения понятия о дробях. Тогда в нашем учебнике под редакцией А.С. Пчёлко и Г.Б. Поляк они назывались "простейшие дроби" (в дальнейшем мы узнаем их научное математическое название - обыкновенные дроби). Однако до действий над дробями нам ещё было очень далеко. Правда, удовлетворяя моё любопытство, бабушка попыталась объяснить мне, как производится сложение дробей. Но я никак не мог взять в толк, что значит приведение к общему знаменателю, зачем при выполнении сложения нужно делить, а потом умножать. Видимо, ещё не пришло время. Этим мы будем заниматься в шестом классе. А сейчас мы лишь научились записывать дроби и находить часть от числа путём деления на знаменатель и умножения на числитель (опять же когда мы освоим действия над дробями, мы поймём, что здесь надо выполнить умножение дробей).
 А затем мы вернулись к действиям над целыми многозначными числами. Теперь предметом нашего изучения было деление. С точки зрения техники записи, оно выполняется так же, как и при делении на однозначное число. Трудности возникают, когда мы выполняем деление на двузначное число. Здесь, как и в случае внетабличного деления в пределах 100, приходится действовать путём подбора. Тут, однако, вскрылась такая ситуация: все эти действия легче выполнять дома, когда больше возможностей подумать. Когда же я выполняю их в классе, мне не хватает времени. Конечно, никто и никогда подобное в расчёт не принимает. Но в этом случае оценка может не соответствовать реальному уровню знаний. В четверти я получил по арифметике 3.
 На уроках русского языка мы продолжали изучать имя существительное. Теперь особый упор делали на склонение существительных во множественном числе. Здесь, однако, была большая проблема. Каких-либо правил выработать было практически невозможно. В дальнейшем мы попытаемся выработать таблицу окончаний при склонении имён существительных во множественном числе. Не знаю, как это получалось у других, но мне это далось очень нелегко, и я не на все сто процентов уверен в том, что сделал эту таблицу правильно.
 Наиболее интересным событием, относящимся к этому периоду, было сочинение о Ленине. Оно писалось в рамках подготовки к празднованию 97-й годовщины со дня его рождения. В основе этого сочинения лежали все сведения о жизни и деятельности Ленина, которые мы получили из разных книг: как из художественной литературы, так и в результате рассказов на уроках. Какая-то литературная основа при этом получалась. Элеонора Эдуардовна рассказывала, что она показывала моё сочинение Николаю Афанасьевичу. Он был о нём высокого мнения. Однако в самом сочинении было много ошибок (моих ошибок, то есть, переколов и недоколов). Поэтому надо было это сочинение переписать ещё раз. Я это сделал, но, видимо, второй результат не мог затмить первый. Чем всё это закончилось, я не знаю и по сей день.
 А в мае мы писали контрольную работу. Но тут оказалось слишком много ошибок. И в итоге я получил "двойку". Это было особенно неприятно. Но всё-таки в четверти и в году я получил по русскому языку 4.
 На уроках чтения продолжали читать исторический материал. Рассмотрели большой период от Ивана Грозного до наших дней. Здесь помимо чтения текстов из "Родной речи" мы смотрели некоторые фильмы, например, "Миклухо-Маклай у папуасов". В дальнейшем я прочитал об этом книгу. В четверти и в году я получил 5.
 Интересно проходили уроки коррекции. Мы продолжали рассматривать различные виды тканей. Особенно много говорилось о производстве шёлка, о видах шёлка: крепдешин, крепжоржет и шифон. А последний урок был посвящён транспорту. Мы пошли на остановку троллейбуса. Сели на троллейбус и проехали часть маршрута. Потом надо было эту часть схематически изобразить. Только с помощью отца мне удалось это сделать.
 Уместно здесь вспомнить о занятиях, которые проводила Елена Борисовна. Теперь она значительно усложнила задание: надо было не просто рассказывать о порядке расположения предметов в комнате, а чертить схему. Конечно, давались условные обозначения. Только с помощью отца я мог выполнить это задание. А в классе я вообще никак не мог его выполнить. В четверти и в году я получил по коррекции 3. На этом курс коррекции у нас закончился.
 Такова картина моей успеваемости в четвёртой четверти.

 58. Культурная жизнь в четвёртой четверти

 Четверть я начал с того, что завершил разучивать "Детскую песню" А. Майкапара. Все части её были соединены.
 Следующим номером была мазурка А. Гречанинова. Это достаточно хорошо известное произведение. Парадокс в том, что оно, будучи написанным для фортепиано, на фортепиано исполнялось с трудом. Я сумел с грехом пополам выучить первую его часть. А продолжения так и не последовало. Считаю, что произошло это ввиду несостоятельности того метода, который по-прежнему практиковался в нашем кружке, основанного на разучивании на слух. На слух воспринимается лишь мелодия, тогда как гармония может быть изучена только по нотам.
 Среди участников нашего кружка была одна маленькая девочка, которая, однако, даже не училась в школе. Иными словами, она была дошкольницей. Звали её Оля Оржанова. Она была дочерью Элеоноры Ниловны, учительницы физкультуры, которая будет у нас вести её начиная с пятого класса. А что касается Оли, то у неё был своего рода подготовительный этап. Кое-какой простейший репертуар она играла. Но больше слушала музыку. Это тоже важно. Вхождение в мир музыки начинается со слушания музыки, а уже затем исполнение. А раз кружок платный, раз за ребёнка могут платить, то совершенно необязательно, чтобы он учился в нашей школе. Впрочем, как мы видим, Оля - не совсем посторонний для нашей школы ребёнок. Вспоминается один забавный случай: Ирина Леонидовна играла ей одну из популярных пьес из "Детского альбома" Петра Ильича Чайковского. Она назвала это произведение. А Оля сказала не вполне правильно. Она сказала: "Политанская песенка" (надо было "Неаполитанская". А Ирина Леонидовна сказала: "Ну ладно, пусть будет политанская".
 В середине мая состоялся зачёт. На нём я играл все разученные мною за год произведения. Зачёт я сдал на 4. На этом платный кружок рояля прекратил существование.
 На уроках нотной грамоты изучили ещё один вид музыкального украшения - трель. Пройдёт немало времени, прежде чем мне доведётся использовать её на практике.
 Теперь я хотел бы рассказать о необычном культурном мероприятии, которое состоялось в нашем классе. Это "КВН" - клуб весёлых и находчивых. Мы знаем о существовании такой передачи на телевидении. И вот в самом начале четверти Элеонора Эдуардовна предложила всему нашему классу принять участие в этом мероприятии. Все участники - только учащиеся нашего класса. Класс разделяется на две команды - "Восход" и "Ракета". Все команды формировались по рядам, как ученики сидят за партами. Поскольку нас нечётное число (одиннадцать), то кто-нибудь окажется неохваченным приветствием представителя команды-соперника. Таким "неудельщиком" оказался я: мне не нашлось, кого приветствовать, а меня приветствовал Коля Верещагин.
 В самом начале была разминка капитанов. Потом концерт нашей команды. Я спел а cаpella песню В.П. Соловьёва-Седого "Стой, кто идёт?". Сергей Филиппов прочитал отрывок из поэмы М.Ю. Лермонтова "Мцыри" - сцена боя с барсом. Я также принял участие в сценке "Гости ходят в огород". Я изображал Ваню, героя этой сценки. Он полол огород, поливал грядки. Но вот он говорит:
"Ох, трудна моя работа.
Ох, болит спина и бок.
Ох, устал я от чего-то.
Ох, пойду вздремну часок".
Пока он дремлет, "гости ходят в огород": Сначала петух (петух Петрович), затем гусь (гусак Гаврилыч), затем бык (бычок Богданыч). И каждый из них говорит: "Хорошо, когда на грядке для тебя готов обед". Но я думаю, что эти животные не только поедают то, что растёт на грядке, но и по-своему играют. Они копаются в земле, катаются по ней. Словом, для них это даровое поле, на котором они удовлетворяют свои биологические потребности (в дополнении к тому, что им даёт человек, а также поле для их игровой деятельности). Я также думаю, что бык-то не бык, а бычок, то есть, телёнок, который почему-то (как, впрочем, и другие животные) остался без присмотра.
 И вот когда Ваня встаёт, "гости мигом из ворот". Но оказывается, что они съели всё, что было на грядках: "Где морковь и где капуста? Лук исчез, пропал салат. Ой, беда: на грядках пусто. Не поймёшь, кто виноват", - вопрошает Ваня. А весь хор отвечает ему: "Ты один лишь виноват".
 А затем начались вопросы. Наиболее интересные из них:
По чему утка плавает? Ответ: По воде".
"от чего утка плавает? Ответ: От берега".
"Задача. Семь рыбаков за семь дней съели семь осетров. Сколько рыбаков съедят за сто дней сто осетров"? Ответ: "Число рыбаков не изменится" (эту задачу мне предложил включить в список вопросов Виктор Абрамович).
Вопрос: В какой стране Латинской Америки впервые произошла социалистическая революция? Ответ: На Кубе.
 Потом был концерт команды "Ракета". По итогам всего соревнования победила наша команда "Восход". Несомненно, это было самым замечательным событием, венчавшим этот учебный год.

 59. Моё чтение в четвёртой четверти
 
В этом разделе я расскажу о романе Марка Твена "Приключения Гекльберри Финна". Это продолжение "Приключений Тома Сойера". В "Томе Сойере" только говорится, что он выступает лишь как один из героев. Здесь же он главный герой. Прежде всего, здесь появляется его отец, о котором в "Томе Сойере" говорится, что он пьяница. А тут мы видим его, так сказать, во всей красе. Он дошёл до того, что привязал сына к столбу. Но Гек сумел освободиться. Он встретился с негром Джимом, с которым они в дальнейшем совершали путешествия. Здесь они встретились с семьёй Грэнджерфордов, которые боролись с Шепердсонами. Потом встреча с двумя мошенниками, объявившими себя герцогом и королём. Эта пара совершила ряд махинаций. Последняя из них - попытка принять участие в дележе наследства умершего богача Питера Уилкса. Но они чудом избегают расправы. Потом продают Джима на плантацию Сайласа Фелпса. Геку удаётся найти эту плантацию. Он узнал, что Фелпсы - родные Тома Сойера. Том снова появляется. Они пытаются спасти Джима. Но все пытаются им помешать. И тогда Том Сойер говорит своей тётке, что миссис Уотсон, которая ранее была хозяйкой Джима, недавно умерла. А перед смертью она завещала его освободить. И тут Фелпсам ничего не остаётся, как освободить Джима. А Гека хотят отдать на учёбу. Но он против этого. Так заканчивается эта книга.
 Помимо этого, я познакомился с журналом "Призыв". Это общественно-политический журнал. В тот момент меня интересовало, главным образом, международное обозрение. Здесь обсуждались события в Китае, читал также о последних разоблачениях, связанных с убийством президента США Кеннеди.

 60. Конец и итоги

 Итак, я закончил свою учёбу в третьем классе. В целом год был непростым. Но всё же я сумел выдержать. Благополучно перешёл в четвёртый класс. А сейчас каникулы.


XII Летом
1. Начало летних каникул
Ещё задолго до конца учебного года стали говорить, что наши каникулы начнутся 25 мая. А в тот момент, когда мы ездили в Павловск, мама и отец сообщили мне, что в верхах принято решение, что школьные каникулы начнутся 30 мая. Это порождало тихий бунт: как это так: было объявлено, что каникулы начинаются 25 мая, а тут говорят о 30-м мая. Но я эти свои мысли дальше нашей квартиры не выплёскивал, а, может быть, потому, что мы ещё оставались младшими классами, было сделано исключение.
23 мая Элеонора Эдуардовна диктовала нам задание на лето (всё-таки она опять его задала, хотя теперь оно было поменьше).
Уже 24 мая у нас не было уроков. Пришли в наш класс. Вспоминаю, чем я занимался. Книг не было. Отец придёт только во второй половине дня. Кроме того, брать книгу в школьной библиотеке сейчас, как казалось, смысла не было.
Постепенно разъезжались наши учащиеся. Фактически начались каникулы. К последнему дню остался только я один.
25 мая отец отвёл меня в школу. Я был один в классе. Элеонора Эдуардовна говорила моему отцу, что могла бы позаниматься со мной арифметикой. Но потом сама же передумала, решив, видимо, что сейчас ученик может и отдохнуть, тем более, что задание уже дано. К счастью, я уже получил очередной номер журнала "Советский школьник". Там была интересная повесть. Я её читал. Но об этом я расскажу в разделе "Моё чтение".
 Всё-таки мы с отцом взяли книгу в библиотеке. Так как не было первой книги по Брайлю, то отец взял и плоскопечатный вариант этой книги. А когда мы пришли домой, он начал мне её читать. А потом мы на следующий день ездили к нему на работу. Здесь я читал четвёртый том брайлевского варианта романа Марка Твена "Приключения Гекельберри Финна". Этим и начались мои летние каникулы.
2. Отъезд на дачу
Как я уже говорил, весь день 26 мая я провёл на работе у отца. В тот момент, когда его рабочий день закончился, мы пришли домой. Вскоре и мама пришла. Мы быстро собрались и поехали на дачу. Теперь у нас нет машины. Вернее, она есть, но стоит "на приколе" в гараже. Поэтому приходится ездить по железной дороге. А по железной дороге по-прежнему ездить неудобно. До Рощино едем на электричке, а от Рощино - на "подкидыше".
Раньше меня вносили в вагон и выносили из вагона на руках. Конечно, это была большая ошибка. Но теперь, 11-летнего мальчика, выносить на руках было невозможно - тяжеловат я был для этого. И решили, что мне уже пора своими ножками ступать. А пока платформа низкая, пока будут ступеньки, будут трудности при спуске и будут слёзы - увы, всех этих "прелестей" избежать не удалось. Не то, чтобы я как-то ревел белугой, а уж слишком высоко приходилось ноги задирать. Время от времени всё-таки было тяжеловато. Я переживал.
Ну вот этот "Эверестик" преодолён. Мы прибыли в Горьковское. Идём домой.
А дома хорошо. Правда, книгу я пока читать не могу, потому что начало не прочтено. Получается, что у мамы и отца это тоже ещё дополнительная головная боль. И всё же они сделали всё возможное, чтобы я получил возможность приступить к чтению самостоятельно. А пока это невозможно, я по следующему разу перечитываю старые книги. Ура, теперь я могу читать сам.
Так прошло два дня. Вечером 28 мая мама и отец уезжали - ведь им ещё надо на работу. А меня отправили к соседке Александре Павловне. О том,
как проходила моя жизнь у неё, я и расскажу в следующем разделе.

3. У Александры Павловны
Итак, вечером 28 мая меня отправили к Александре Павловне. А кто такая Александра Павловна? К сожалению, тогда не удосужился попросить её рассказать хотя бы коротко свою биографию. И уже я никогда её не узнаю, потому что теперь её нет в живых. Поэтому я буду говорить только о том, что сам видел.
Александра Павловна приехала в Горьковское в том же 1960 году. В 1961 году мы впервые с ней встретились. И с этого момента началось наше общение, которое в общей сложности продолжалось в течение 20 лет. Когда я был маленьким ребёнком, она часто приглашала меня к себе и угощала вкусными вещами. Это были разные выпечные изделия, например, блины, не похожие на наши (а чем не похожие, не всегда можно было и уловить), мясные биточки, сахар, сваренный в молоке и многое другое. Видимо, она меня жалела, сочувствовала мне. Но и тогда, когда я пошёл в школу, наши отношения оставались прежними, и то, что происходило в дальнейшем – всё это продолжалось.
Точно так же мы общались с её семьёй: с мужем Иваном Андриановичем, с дочерью Линой Ивановной и внуком Сашей. Был ещё муж Лины Ивановны, Лев Исаакович. С ним мы общались до 1966 года. Потом они с Линой Ивановной разошлись, и больше я его не видел.
А сейчас мы приехали на дачу. И вот сейчас я был в течение нескольких дней на попечении у Александры Павловны. А в чём заключалось её попечение? Обычно, когда говорят о детях, попадающих в другие семьи, имеется в виду, что сами эти семьи делают то, что обычно делают в отношении маленьких детей: кормят, поят, играют, гуляют с ними. Но мне уже было 11 лет - вроде бы, уже и не требуется такая большая опека. Гулять со мной она не могла, да и я этого и не представлял. Тем не менее, она настаивала, чтобы я выходил из дома, точнее, ходил вокруг дома. И во время пребывания у Александры Павловны я регулярно выходил. Но куда я мог ходить? Ведь участка я не знал. Да к тому же вопрос об этом ещё не стоял. Никто, и, прежде всего, я сам, не задумывался о том, что это должно быть.
Тогда я ещё хорошо слышал все звуки. Был самый активный период пения птиц. Появлялись там и вороны. Уже тогда я читал про то, что вороны - вредители: они склёвывают яйца маленьких певчих птиц. И мне кажется, что я слышу, как происходит этот процесс. Слышал стучащие звуки, и я представлял себе, как ворона клюёт какое-то яйцо. Но тот же стучащий звук наводил на другую мысль: а, может быть, эта ворона играет?
Позже, как оказалось, Тобс производил свою привычную деятельность. Время от времени он прибегал на участок Александры Павловны. Я слышал, как он бегает по участку. Бегал он очень быстро, так быстро, как я и представить себе не мог. Александра Павловна время от времени гоняла его. Так происходило до тех пор, пока он ни уходил с участка. Тобс на какое-то время исчезал (или, может быть, притворялся), а потом появлялся снова. И снова были эти звуки, которые, конечно, не представляли для меня особого страха. Скорее всего, это тоже была его своеобразная игра.
В то же время, механические звуки воспринимались иначе.
Через два дня приехали мама и отец. На короткое время я вернулся домой. Но вечером родители снова отправили меня к Александре Павловне, хорошо, что они перенесли туда радиолу "Рекорд". Теперь моя жизнь стала веселее. Я слушал не только наше радио, но и, например, радио Финляндии. Здесь было много музыки, Я слушал ленинградскую радиостанцию на волне 375 м. то уже было веселее.
4. Приезд бабушки
В пятницу 1 июня бабушка приехала в Горьковское. Она меня взяла, и мы вернулись к нам домой.
В это время произошло важное социальное мероприятие: была введена пятидневная рабочая неделя с двумя выходными днями за счёт восьмичасового рабочего дня. А ведь последняя суббота месяца была рабочей (в народе её зазывали чёрной). Правда, уже в начале 1968 года были попытки чуть-чуть увеличить рабочий день до 8 часов 15 минут. Вначале предполагалось отменить все "чёрные" субботы. Но потом возвращались к восьмичасовому рабочему дню с "чёрными" субботами, потом было попятное движение и снова отмена. В итоге всё-таки "чёрные" субботы были отменены уже в 1977 году. Но такое положение было не у всех. Школьники и студенты, короче, учащиеся, не имели пятидневки. И это несмотря на то, что вопрос об этом муссировался постоянно. Мы до конца своей школьной жизни так и остались "шестидневщиками". Более того, если мы слышали или читали о разговорах, что-де в субботу надо меньше уроков, чтобы дети больше общались с родителями, то если это и касалось учащихся младших классов, то к старшеклассникам никакого отношения не имело. В девятом и второй половине одиннадцатого класса в субботу у нас было шесть уроков.
В то же время, то есть, в начале июня 1967 года, пятидневка была введена не у всех даже из тех, кому она была положена. Например, мои мама и отец работали шесть дней. А бабушка перешла на пятидневку уже сейчас. Это и позволило ей летом раньше приезжать на дачу. Так продолжалось в течение всего лета. И вот сейчас она забрала меня домой и моя жизнь на короткое время приняла обычный оборот.
На второй день мы ходили на прогулку. Эта прогулка была по самым ближайшим окрестностям. Уже всё время говорили, что наш участок железной дороги электрифицируют. Кое-какие работы проводились. Так укрепили насыпь. Раньше она была только песчаной, а теперь дорожное покрытие состояло из довольно крупных камней. В результате переход через железную дорогу был усложнён, но мы всё равно переходили. Только сейчас, когда по прошествии многих лет я возвращаюсь к этому периоду моей жизни, понимаю, какой опасности мы себя подвергали. А что касается электрификации дороги, то назывались разные сроки. Например, говорили, что это произойдёт в 1967 году. Но не произошло. И в 1968 году тоже не поспели. И только в 1969 году участок Рощино-Кирилловское был электрифицирован. А до того ездили по-прежнему с пересадками, терпели эти неудобства.
На второй день приехали мама и отец. И сейчас мы воссоединились и были вместе всю субботу и воскресенье.
5. Снова у Александры Павловны
Вечером в воскресенье меня отправили к Александре Павловне. В то время к ней приехала её знакомая Агафья Михайловна. С ней я встречался и раньше, и вот теперь она приехала вновь. Она рассказывала Александре Павловне о поездке на Кавказ, в Гагру. Вероятно, утром следующего дня Агафья Михайловна уехала. Я же остался у Александры Павловны.
И тут я вынужден сказать о неприятном происшествии, причиной которого было непонятно что. То ли у меня разболелся желудок, то ли что-то ещё в этом духе. Но у меня ничего не болело, однако, ночью со мной случилось ЧП. Даже не знаю, как Александра Павловна оставила без последствий это происшествие. В тот момент она не так сильно волновалась. Но днём это повторилось вновь, и тут уже без последствий не могло оставаться. Нет, никакого физического насилия не применялось. Но всё-таки кое-что Александра Павловна мне сказала, в первый раз я получил от неё нагоняй. Увы, мне нечего было сказать в своё оправдание. К счастью, на этом эта неприятная история закончилась. Это был последний случай, когда я испытывал страх перед необходимостью идти в туалет.
И в таких случаях, когда я не могу сделать это сам, я прошу, чтобы меня провели. Быть может, стыдно было бы об этом и писать. Но поскольку я рассказываю о сложных проблемах, имеющихся в жизни незрячего человека, постольку приходится говорить и о подобных случаях. Конечно, ещё о многом надо будет сказать.
А теперь о более приятном. Я слушал радио. Прежде всего, это были последние известия, особый интерес у меня был к международным делам. Продолжалась американская агрессия против Вьетнама. И вот советский корабль шёл с грузом во Вьетнам. Американцы подвергли корабль бомбардировке. Мировое сообщество сурово осудило эту бомбардировку.
5 июня 1967 года Израиль начал агрессию против арабских стран: Объединённой арабской республики (ОАР, ныне АРЕ - Арабская республика Египет),
Сирии и Иордании. За шесть дней они завоевали ряд территорий этих стран. Так война на Ближнем Востоке разгорелась с новой силой. По-прежнему нерешённой является палестинская проблема. Сирия настаивает на возвращении Галанских высот. Только с Египтом заключён мир (в дальнейшем советское официальное руководство, поддерживающее арабов в их войне с Израилем, осудило этот мир и назвало его предательским, капитулянтским).
 Словом, там ещё жёсткое противостояние. А сейчас, то есть, в июне 1967 года, Советский Союз в знак протеста против этой войны разорвал дипломатические отношения с Израилем. Только в 1991 году они были восстановлены.
А у нас в Ленинград приехал на гастроли итальянский оперный певец Николо Росси-Лемени с женой, тоже оперной певицей. Росси-Лемени пел в опере Модеста Петровича Мусоргского "Борис Годунов" в Театре оперы и балета имени С.М. Кирова, а его жена пела в опере Верди "Травиата" (дирижёр Геннадий Рождественский). В передаче "После третьего звонка" передали сцену из этой оперы с её участием.
В один из этих дней я слушал по радио оперу Джакомо Пуччини "Богема". Пели на русском языке (наверно, это была запись с участием Сергея Яковлевича Лемешева, 1953 года).
А я продолжал читать. Одним словом, если не считать досадного инцидента в самом начале этой недели, можно сказать, что во время пребывания у Александры Павловны всё было хорошо.
6. Приезд Анастасии Георгиевны
Наверно, с самого начала было ясно, что моё пребывание у Александры Павловны не может быть продолжительным. Ведь, вроде бы, я уже не маленький ребёнок, и не такая большая помощь мне требовалась. Но вот, оказывается, ещё со мной могут случаться детские истории (кстати говоря, после этого ничего подобного больше не было, во всяком случае, я мог сознательно контролировать отправление естественных потребностей). Во всяком случае, в дальнейшем этот вопрос не стоял.
У мамы отпуск начнётся только в июле. Бабушка же лишь первый год работает на Василеостровской фабрике-кухне (а в советское время первый отпуск мог быть предоставлен через одиннадцать месяцев после начала работы). Выходит, отпуск у неё должен быть в феврале 1968 года (но в феврале она не пошла).
И тут нас согласилась выручить Анастасия Георгиевна. Да, хоть я уже давно не её ученик, но мы с 1966 года соседи и, как мы уже видели, общаемся достаточно тесно. Я встречался с Димой и Мишей. Словом, это тоже было для меня интересно.
Однако, мне уже надо начинать выполнять работу на лето. А так как моя успеваемость по арифметике была не слишком блестящей, то был бы полезен контроль со стороны педагога. Вот таким педагогом как раз и была Анастасия Георгиевна. Дима перешёл в шестой класс, а у меня было такое представление, что те, кто мог бы меня чему-то научить, сами были отличниками. Так случилось, что именно в это время на дачу с детским садиком уезжал Миша. Эта дача находилась в Комарово, так что, в крайнем случае, можно съездить к нему (мы увидим, что тут будут свои проблемы).
Первоначально предполагалось, что Анастасия Георгиевна и Дима приедут 4 июня. Но в то время ещё были проблемы с устройством Миши в Комарово. Поэтому мне ещё приходилось жить у Александры Павловны.
Как обычно, 9 июня приехала бабушка. Она забрала меня в наш дом, и теперь, как оказалось, я из него уже не уходил.
10 июня приехали мама и отец. А 11 июня приехали Анастасия Георгиевна и Дима.
Первоначально их пребывание было как бы даже таким, как пребывание у нас обычных гостей. И разговоры у нас были такие, как если бы они были просто нашими гостями. Помню, что беседовали, в основном, мама и Анастасия Георгиевна, а мы с Димой тихо сидели и слушали. Анастасия Георгиевна со всеми подробностями рассказывала о том, как везли Мишу на дачу детского сада в Комарово. Он с удовольствием ехал на городском транспорте и на электричке. Но как только они вошли в ворота этой дачи, он заплакал, видимо, почувствовав, что родители передают его в это учреждение и уходят от него. А ещё Анастасия Георгиевна рассказывала о собаках. Оказывается, их семья является любителями собак и ещё кошек, хомяков, и ворон. У них ещё будут собаки, и с некоторыми из них нам доведётся встретиться. В дальнейшем бабушка, мама и Анастасия Георгиевна разговаривали.
Но после отъезда родителей всё коренным образом изменилось. Я был дома, но как бы вернулся в школу. У Анастасии Георгиевны оказалось не один, а два ученика. Как очень скоро стало ясно, у Димы были проблемы с английским языком. Решая эту проблему, он постоянно говорил по-английски, чем бы мы ни занимались, даже при приёме пищи, он непременно придумывал английские фразы с названиями тех продуктов, которые мы употребляли в данный момент.
А однажды он заявил, что говорить будет только по-английски. Когда Дима ошибался, Анастасия Георгиевна его поправляла (позже я узнал, что она на самом деле является преподавателем английского языка, но знает также и немецкий, и однажды так случилось, что в течение двух с половиной четвертей Анастасия Георгиевна вела у нас уроки немецкого языка).
Анастасия Георгиевна и меня пыталась приобщить к английскому языку. Ведь оказалось, что здесь весьма значительное внимание придаётся положению языка. А ведь я в своё время уже как бы учил английский язык (слушал по телевизору уроки английского языка для дошкольников и повторял эти уроки). Но оказалось, что здесь мало слышать, нужно уметь правильно произносить слова, в том числе, и правильно фиксировать положение языка. Здесь имеет значение, как я открываю рот в процессе произнесения звука, у меня получалось трудно. Помню, мы пытались проговорить одно детское стихотворение-считалку. Дима меня пытался научить говорить её, но из этого ничего не получилось. Но у нас будут ещё попытки освоить английский язык. Одна из них произойдёт нынешним летом, о чём я ещё расскажу.
А ещё Дима интересовался историей, в частности, историей Средних веков. И он нашёл во мне благодарного слушателя. Он рассказывал мне про Генриха IV (французского), про Людовика XVI. Его рассказы наложили отпечаток и на мою игру с выдумыванием стран. Моя фантазия продолжала расти. Вот Генрих Наваррский воюет со странами моего материка. А этому предшествовали некоторые события.
1 ноября 1966 года в Тардилии произошла социалистическая революция. До этого в стране была абсолютная монархия (страной правил король Джорджес IV). В результате революции он был свергнут. К власти пришёл Фидель Тантара. Против социалистической Тардилии воевали Англия, Италия, Греция, Испания, Китай, а теперь и Франция времён Генриха IV. Время от времени происходили столкновения и в самой Тардилии. Кроме того, против Тардилии воевали и остальные страны материка Ёэсиша, в которых существовали монархические режимы. А летом 1967 года Франция совершила агрессию против стран Ёэсиша. Французские войска достаточно быстро завоевали слабо защищённые страны Ёэсиша. Лишь Тардилия оказывала сопротивление и не была завоёвана. Игровой характер всей этой затеи выражался в том, что использовались дразнилки, которые я почерпнул из книги Антонины Голубевой "Мальчик из Уржума". Там ученики городского училища дразнили приютских: "Приютская вошь, куда ползёшь?" А я говорил: "Французская вошь, куда ползёшь?"
А Дима в ответ говорил мне: "Тардильская вошь, куда ты ползёшь?" Анастасия Георгиевна этих наших взаимных "любезностей" не одобряла, но никаких административных мер она не принимала. Так в течение некоторого непродолжительного времени продолжалась наша словесная перепалка.
Иногда я читал вслух, в частности, журнал "Советский школьник". Анастасия Георгиевна констатировала, что с чтением у меня прогресс.
И вот на следующий день по приезде Анастасии Георгиевны я начал выполнять свою работу на лето. И тут оказалось, что арифметика, в особенности, умножение и деление на двузначное число, для меня - тёмный лес. Анастасию Георгиевну это настолько удивило, что несколько раз она выражала недоумение, как это Элеонора Эдуардовна перевела меня в четвёртый класс. А ещё она сказала, что на итоговом педсовете выступила Нина Михайловна и сказала, что если я не изменю своё поведение, она поставит мне по физкультуре "двойку" и оставит на второй год. Вряд ли это могло быть сказано всерьёз, скорее, с целью устрашения. Конечно, "двойку" она могла поставить, а оставить на второй год - это абсурд, потому что по физкультуре на второй год не оставляют - это нам разъяснила учительница, о которой у нас ещё будет особый разговор.
Нелегко давалось мне выполнение этой работы. Время от времени возникали отдельные конфликтные ситуации.
Однажды приезжал Олег, старший сын Анастасии Георгиевны.
Бывало и такое: Анастасия Георгиевна уезжала в город (ведь она ещё работала, выполняя функции воспитателя у старшеклассников), а я оставался с Димой. И мы слушали пластинки. При этом, однако, просто ради интереса Дима заводил некоторые пластинки на 78 оборотов, тогда как они были записаны на 33 оборота. Было необычное звучание. Но именно за это нам влетело. В то же время, виноват был я сам. Сам же его подговорил, а потом наябедничал.
Было ясно, что у Анастасии Георгиевны создалось не слишком положительное мнение о моих успехах по арифметике. И так случилось, что из-за того, что у меня никак не решалась задача, мы едва не опоздали на поезд. Она уже даже была готова рассмотреть вопрос о том, чтобы я вновь был бы переведён к Александре Павловне. Но задачу, в конце концов, решили, так что на поезд не опоздали, и всё произошло так, как было задумано.
Но прежде чем рассказать последний довольно любопытный эпизод, я хотел бы рассказать о наших прогулках. Во время этих прогулок мы обсуждали поведение собак. И вот однажды мы стали свидетелями того, как Буран, пёс лесника, пытался убежать в лес. Он в буквальном смысле проскользнул у меня под ногами. Леснику стоило большого труда водворить его на место.
28 июня мы все уезжали в город. Анастасия Георгиевна намеревалась заехать в Комарово, чтобы навестить Мишу. Мы сели на поезд, следовавший из Светогорска. Но оказалось, что до Комарово он не довезёт. Оказывается, от Рощино до Ланской поезд проследует без остановок. Значит, в Комарово он не остановится. Поэтому пришлось выйти в Рощино. Однако я этого не понимал. Итак, мы доехали до Рощино, там сели на электричку, а на ней доехали до Комарово. Пришли к даче, где расположился Мишин детский сад. Выяснилось, что Миша заболел "свинкой". Мы с Димой оставались стоять около дачи, а Анастасия Георгиевна пошла к Мише. Я вёл себя плохо: плакал, делая вид, что не понимаю, почему Анастасия Георгиевна оставила нас с Димой.
Примерно час прошёл. Но вот Анастасия Георгиевна вышла. Прояснила ситуацию. Потом мы покинули дачу и пришли на платформу. Через несколько минут подошла электричка. На ней мы доехали до Финляндского вокзала. Потом поехали домой.
Большую часть следующего дня я находился на квартире Анастасии Георгиевны. Там был Олег. Он заводил пластинки из серии "Вокруг света", а также пластинку фирмы "Балкантон", на которой были записи болгарской и итальянской эстрады. А ещё Дима читал мне некоторые материалы о королях Франции и Испании. Так мы хорошо провели этот день у Анастасии Георгиевны. Я с ней этим летом ещё встречусь.
7. Болезнь бабушки
Во второй половине дня бабушка приехала к нам. Мы с ней поехали в Горьковское. Ехали поездом Ленинград-Светогорск. Он отправлялся в 16.50. И тут я имел возможность оценить его по достоинству. Это полноценный скорый поезд. Для очень многих путешественников, едущих из Ленинграда в Горьковское, попасть на этот поезд считалось величайшим счастьем. Этот поезд вёл тепловоз. И это не какой-нибудь там "подкидыш", а настоящий поезд. У него вагоны напоминали о московском поезде: мягкие сиденья, столики. И он от Ланской до Рощино шёл без остановок. А дальше он идёт со всеми остановками. Но поскольку до Горьковского уже недалеко, это не могло огорчить нашего путешествия. И мы были рады, что приехали этим поездом.
Сейчас же мы окончательно приехали в Горьковское.
Здесь всё оставалось по-прежнему. Мы пришли на свою дачу. Внешне здесь всё было спокойно. Было тепло, и это вселяло уверенность.
А утром, когда мы проснулись, бабушка объявила, что кто-то совершил набег на наш сад и выдрал с корнем гладиолус. Это было тем более обидно, что гладиолусы были отборные, сортовые. Такой же набег совершится и на следующий год. И уж после этого второго набега бабушка, всегда любившая эти цветы, перестала их возделывать.
Во второй половине дня ухудшилось состояние здоровья бабушки. И вот надо было достать ей лекарство (достать не в смысле купить: оно было уже куплено, достать с места, где оно лежит). Это было нелегко, но я всё-таки его нашёл и принёс бабушке. Потом бабушка неоднократно говорила, что чуть ли не я её спас. Конечно, это была лишь первая помощь. Далее нужно было думать о серьёзном лечении.
Вечером того же дня приехала мама. Вызвали здешнего врача Татьяну Петровну. Было назначено лечение. И в течение недели бабушке делали уколы. И всё это время бабушка жила у нас. В тот день, когда она возвращалась, мы все провожали её на станцию. И вот на обратном пути мы с отцом рассуждали. Отец намекнул, что может когда-нибудь настать такое время, что мы сможем поехать в Италию. И не только поехать, но и побывать в миланском театре "La Scala", одном из самых лучших оперных театров мира. И долгое время я лелеял эту мечту. Говорил, что это может произойти, когда мне исполнится 18 лет. Но, конечно, тогда этого не произошло. А попал я в Италию в пятьдесят лет. В Милане я не был. Но был во Флоренции, Риме и Венеции. Помимо Италии мечтал я и о поездке в Испанию. А под самый конец подумал и об Албании. Почему именно об Албании? Наверно, потому, что об этой стране говорилось меньше всего. Оказалось, что политический курс тогдашнего албанского руководства был не только антисоветским, но и направленным против всех стран мира. Но умолчание только подогревало интерес. А ещё интересовал албанский язык. Не то, чтобы я всерьёз думал его изучать, но привлекало то, что, как говорили, он не похож ни на один из европейских языков. В дальнейшем, когда отмечался юбилей, связанный с Албанией, по радио передали одну или две албанских песни. Мне они показались похожими на азиатские, например, на индийские - девушка пела своеобразным голосом, в котором прослеживались отдельные детские интонации, а мелодия была характерна для музыки стран Востока. Но всё это произошло лишь впоследствии. Когда у меня появился хороший приёмник, на коротких волнах можно было "поймать" албанское радио (Тирана). Но, во-первых, это радио у нас глушили, а, во-вторых, оно не столько просвещало советских граждан на предмет сегодняшнего дня страны, сколько критиковало советское руководство. При этом употреблялось выражение типа "советские ревизионисты". А почему ревизионисты? Ведь ревизионизм - это не ругательство, а тенденция к переосмыслению политики и практики
прошлого. Короче, это пересмотр предшествующих эпох. Но, конечно, в ту пору я об этом ещё не задумывался. Все эти мысли появятся лишь впоследствии.
8. Кратковременный приезд дяди Миши
В тот день, когда мы с Анастасией Георгиевной и с Димой приехали в город, звонил дядя Миша. Он сказал, что собирается приехать в Ленинград. Приедет он всего на один день. Зато 5 августа приедет в отпуск и будет находиться у нас 20 дней.
Когда он приехал на один день (а произошло это в начале июля), я его не видел, так как был на даче. Мама и отец видели его в течение нескольких минут. Он подарил мне пластинку - оперу немецкого композитора Карла Орфа "Умница" на русском языке, которую мы слушали во время пребывания в Москве в период майских праздников. И за это я его благодарю. А на следующий день отец привёз эту пластинку на дачу. И я с удовольствием её прослушал. И я представлял, будто мы находимся на даче и вместе слушаем её. Но тогда это было возможно исключительно в моём воображении. В реальной жизни это произойдёт тогда, когда дядя Миша приедет.
9. Кот Кузьма
У нас появился новый кот. Это произошло как раз в начале июля.
Несмотря на то, что я уже дошёл до четвёртого класса, мои интересы по-прежнему концентрировались вокруг игрушек. Моей последней игрушкой была резиновая собака Урс (второй, прямой потомок того Урса, которого мне купили в Евпатории). Но что-то с ним случилось: видимо, пал жертвой моих медицинских экспериментов: ведь я и ему "делал уколы", короче, он "погиб".
Летом 1967 года я ещё думал о нём. Отец сказал, что он заболел воспалением лёгких. Я тогда всё-таки этому верил. Вначале отец говорил, что его лечат, а потом, в конце концов, сказал: "Зачем тебе покалеченный Урс? Скоро у тебя будет живой котёнок". Он появился как раз тогда, когда заканчивалась болезнь бабушки. А перед тем обсуждался вопрос, как его назвать. Отец предложил назвать его Кузьмой.
И вот 8 июля приехал отец и привёз этого Кузьму. Самое первое его действие, которое он предпринял, заключалось в том, что, как только мне его показали, спустился с поверхности моего тела, как с горки, цепляясь при этом своими когтями. Пока ещё не царапал, но всё равно это было уже неприятно. Некоторые звуки он издавал, мяукал тоненько, как совсем маленький ребёнок. Он и был таковым.
Но этот ребёнок так быстро бегал по комнате, точно со второй космической скоростью - на первых порах это было его любимое занятие. Но одновременно этот Кузьма был и вредителем: "делал дела" под плитой. Это было неприятно. Я морщил нос и про себя чертыхался. Впрочем, поначалу он меня не донимал. Но мне было неприятно, что он, бывало, вспрыгивал на мою кровать.
В течение двух лет он жил у нас. Конечно, быстрым бегом его деятельность не ограничилась. Другим его любимым занятием (кстати говоря, это любимое занятие всех известных мне котов и кошек) заключалось в том, что он драл диван. И сколько отец его ни воспитывал, так и не отучил от этой привычки. Я не любил гладить Кузьму. Но меня интересовало, где у него сердце. И вот примерно год спустя с помощью бабушки, преодолевая неприятие (ведь ко всему прочему от него воняло, как из помойной ямы), я дотронулся до его сердца и убедился в том, что оно бьётся так же, как и у меня.
А вообще он был царапучий и кусачий, кое-кого кусал до крови. Меня сия чаша миновала. Зато он покалечил мою игрушечную собаку, принимался за вторую, а ещё разорвал школьный учебник по русскому языку. Короче, я не видел в нём ничего положительного. С моей точки зрения, он был источником грязи и неудобства. Если на даче с его существованием ещё можно было как-то мириться, то в городе от него спасу не было. И опять-таки эта пресловутая нечистоплотность. Для него была приспособлена фотографическая кювета, но он упорно "делал свои дела" на пол. И нередко случалось так, что только я захожу в туалет, как ноги липнут к этим безобразиям.
Однако какое-то непонятное удовольствие от него испытывал отец. Он говорил, что намерен воспитать из него тигра. И, действительно, потехи ради они устраивали настоящие "сражения".
Когда мы приехали в город, ему жилось не сладко. Начать с того, что когда мы приехали на машине (откуда взялась машина, я расскажу в дальнейшем), когда его вынесли из машины, и он оказался в нашей квартире, он жалобно замяукал, настолько страшна ему была новая обстановка. Но очень скоро он акклиматизировался и продолжил свою деятельность в том же репертуаре.
В один из первых дней сентября мама поймала его на месте преступления и примерно наказала. Как он мяукал, было слышно на всю квартиру - это даже не кошачье мяуканье, а плач ребёнка, который даже ещё толком не понимает, за что его наказывают. И, в то же время, не наказывать было нельзя. Он любил играть с цветами, особенно интересовался ягодками шиповника и всего того, что из растений оказывалось у нас дома. И всё же отрицательные эмоции в отношении Кузьмы у меня преобладали.
Последний его "подвиг" связан с 1967/68 годами и заключался в том, что он будто изгадил фотографии, будто рассердился на отца. Так эти фотографии были испорчены навсегда. А ещё в 1968 году ему приходилось спасаться от собак, для чего он много лазал по деревьям. Но едва ли не из каждой такой истории его спасал мой отец. Когда мы после лета 1968 года вернулись в город, он каких-либо заметных "подвигов" не совершал.
В мае 1969 года он вдруг повадился убегать на улицу через форточку. Правда, поначалу убегал недалеко. Дело в том, что неподалёку от нашего дома был сарай, в котором ютились бродячие коты. Оттуда отец его отлавливал. Но он снова убегал. В начале июня он убежал, да так, что его удалось поймать только через полтора месяца. И только через полтора месяца его отвезли на дачу. Здесь он однажды похитил колбасу. Однако на гоголевской куче мама его поймала, а он вырывался и рычал, демонстрируя превращение из домашнего в дикого кота. Через полтора месяца его привезли в город, а 1 сентября он снова убежал. Только 28 сентября отцу удалось его поймать. Но спасти его не удалось: на следующий день он умер. А я после его смерти сказал: "Никаких котов больше не надо". Но пройдёт два года, и у нас появится кошка. Но об этом речь впереди.
10. Приезд Артамоновых
Пока происходили все эти события, гости у нас появлялись. Ведь лето только началось.
Они находились у нас в течение недели.
Тётя Ксеня, и Иван Матвеевич, и дядя Валерик и даже его жена тогда к нам приехали. Они привезли свой приёмник "Спидола". Это настраивало на то, что они будут отдыхать. Дядя Валерик с женой откровенно развлекались. Я слышал, что они ходили на прогулку в сторону нашего пруда (то было тёплое время, а потому они ходили в тот район довольно часто), но у дяди Валерика на уме была рыбалка (никогда раньше не слышал, чтобы он интересовался рыбной ловлей). Трудно даже предположить, кому принадлежала эта идея. Решили, что надо ловить рыбу на Утином озере, в районе деревни Лебяжьей, но почему-то пошли туда днём.
Итак, идём на Утиное озеро. Это озеро принадлежит совхозу "Лебяжье". И туда мы пошли всей компанией. Вначале идём по нашей Академической улице, затем по Дачной, затем по Совхозной (посёлок Яковлево). А затем идём дальше. В ту пору, да и теперь мне неприятны были запахи коровьего, конского и свиного навоза и куриного помёта - а все эти "ароматы" в изобилии ощущались по дороге, пока мы туда шли. Всего этого "нанюхался" за этот день. Я думал только о том, чтобы поскорее выбраться из этой воняющей и смердящей обстановки. Но она в буквальном смысле заполонила всю дорогу, и не было от неё спасения. Даже на самом берегу озера всё это ощущалось, причём куриные запахи, про которые раньше и не слышал вовсе, теперь ощущались особенно явственно. И всё это приходилось терпеть ради дяди Валерика. Было похоже, что он вовсе не имеет представления о том, как происходит рыбалка, но стремится доказать, что он и это может, и уверял всех, что он обязательно поймает. Но рыба у него никак не ловится. Тётя Ксеня уже отказывается придержать свои отрицательные эмоции и говорит: "Фу, как несёт из сарая!" (наверно, оттуда ощущается запах куриного помёта). Наш дядя Валерик ничего не поймал. Словом, верна пословица: "Наделала синица славы, а моря не зажгла". Впрочем, как я думал, этого следовало ожидать. Всё было сделано явно не ко времени. И место было неудачное, и время неудачное.
Дядя Валерик в данном случае оказался в положении "знаменитого охотника Тэкли", героя эфиопской сказки, который, охотясь на леопарда, не знал, куда надо ехать - к реке или к деревне. Вполне понятно, что тогда я так здраво не рассуждал, мне только было неприятно, что кругом запахи продуктов жизнедеятельности сельскохозяйственных животных. Но хотелось лишь одного, чтобы этот запах был прекращён.
Впрочем, я только думал об этом, я понимал, что само собой ничто прекратиться не может.
Как я уже говорил, был привезён приёмник. На коротких волнах "ловили" такие радиостанции: BBC, "Голос Америки", "Немецкая волна", Китай, Францию, Иран. Всё это, как будто, было в новинку, а потому очень интересно.
Вечерами дядя Валерик с женой, взрослые люди, играли в детский бильярд "Охота на зверей". А в это время я в поте лица корпел над заданием. Мне было очень грустно. Я испытывал такие же чувства, как собака, которую посадили на цепь и заставили якобы сторожить дом. Собака в таких случаях принимается выть, скулить, лаять. А я не смел даже просто роптать, но покорно нёс повинность. И всё же в глубине души было досадно и стыдно за солидных взрослых людей, не нашедших достойного времяпрепровождения, а развлекающихся как дети.
11. Приезд Сергея Ананьевича и Ирины Валентиновны
В следующую субботу приехали Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна.
Я был немало удивлён тому, какое внимание Ирина Валентиновна уделила мне. Более того, она приняла участие в моей игре в другие страны и то, что я провозгласил себя королём, она приняла на полном серьёзе. Она наградила меня шоколадной медалью, которая для известной весёлости была привязана на верёвку (это интерпретировалось как орденская планка). После обеда она взяла наш "Атлас мира", и мы совершали путешествие по Испании, причём были упомянуты такие подробности, как питьё сока орандж, то есть, апельсинового. Мы вспомнили, что страна частично находится на побережье Средиземного моря. Есть там кофе. Я сижу в маленьком кафе, ем мороженое и слышу хорошую мелодичную музыку. Мы так увлеклись нашим "путешествием" по карте и с привлечением различных сведений об Испании, что не заметили, как наступило 11 часов вечера. Но всё равно, это наше "путешествие" было едва ли не самым приятным событием не только во время этой встречи, но и всего этого лета. И такие путешествия по карте были самыми приятными воспоминаниями того времени. И думалось, что вот так можно было бы поехать куда угодно, не сходя с места. Было бы только время и достаточный запас сведений.
А ещё тогда мне нравилось изображать из себя короля одной из придуманных мной стран, причём это выражалось лишь в том, что я говорил, что я король и только (наверно, так отозвался во мне роман Марка Твена "Приключения Гекельберри Финна, который я ещё продолжал читать, в частности, те главы, которые относятся к теме "король-герцог"). Словом, Ирина Валентиновна приняла самое живое участие в этих моих игровых действиях. И это было самым приятным событием во время пребывания Сергея Ананьевича и Ирины Валентиновны в этот период.
Другим примечательным событием, относящимся ко времени пребывания Сергея Ананьевича и Ирины Валентиновны в этот период, была наша совместная прогулка, которая состоялась на следующий день после их приезда. Дело в том, что у Сергея Ананьевича были знакомые, жившие за нашим железнодорожным переездом на улице Олега Кошевого (интересно, что именно в том районе существуют улицы, имеющие звучные названия: кроме улицы Олега Кошевого там же есть улица Зои Космодемьянской). Так вот пришли мы к ним (помню, что бабушку звали Евгения Александровна). А сын и внук интересовались животными. У них были такие необычные для домашнего содержания животные, как удав, черепаха, белая мышь. Мне показали черепаху. Но про неё я совсем ничего не понял: ни какая у неё кожа, ни какого-либо запаха не ощутил, ни того, как она двигается. Мои представления о движении черепахи основываются на высказываниях Надежды Николаевны про человека, двигающегося медленно. Она в таких случаях, имея в виду меня, говорила: "Поползёшь на черепахе". (А ведь давно замечено, что когда до животного дотрагиваешься, оно всё-таки, как правило, не стоит на месте, а совершает микродвижения, которые, однако, затрудняют более обстоятельный его осмотр и служат источником дополнительного страха). Но хорошо помню, как "познакомился" с белой мышью. Когда я до неё дотронулся, она, возможно, ввиду страха, а, может быть, вследствие особой энергичности и шустрости, а, может быть, потому, что почувствовала интересный запах, сразу же полезла в карман моей рубашки. А в кармане лежала шоколадка, причём нераспечатанная в этом тоже ещё одна моя характерная черта: когда мне давали конфету, а у меня не было непосредственного желания вот именно сейчас её съесть, я складывал её в карман, а потом мог просто-напросто про неё забыть. А через несколько секунд она стремглав выскочила из моего кармана. Я машинально полез в карман и обнаружил её "подарочек". Он отвратительно пах (позже я чувствовал мышиный помёт, который, однако, при всей своей омерзительности всё-таки казался более)
привлекательным: что-то в нём было детское, младенческое - (вот такое противоречивое чувство я испытал тогда). Здесь же ничего кроме отвращения. Пришлось эту рубашку снимать, и её срочно застирали. А я с тех пор питаю отвращение ко всяким тактильным контактам с животными, предпочитаю наблюдать за производимыми ими звуками.
Впоследствии Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна приезжали к нам и устраивали для меня небольшие игры и дарили игрушки, например, небольшой насос-пистолет. Многое из того, что передавали Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна, осталось со мной. Но мы надеемся на дальнейшее общение.
Вечером воскресенья Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна уехали. Мама и отец провожали их на станцию.
12. Ход работы
Как и в прошлом году, мы получили работу на лето как по арифметике, так и по русскому языку.
Первое время я испытывал большие затруднения при выполнении работы. Сначала жил у Александры Павловны. А в этот период выполнения работы не было. К тому же, как оказалось, мне надо было чётко представлять себе, что я делаю. Значит, необходимо участие педагога. В этом качестве выступала Анастасия Георгиевна. Она наблюдала первый этап моей работы.
Итак, работа по арифметике включала в себя 28 задач и 7 номеров примеров. Теперь я решил, что надо сначала выполнять задание по арифметике. Как оказалось, именно здесь имеются наибольшие трудности. Это объяснялось тем, что, с одной стороны, я медленно соображал (это проявлялось и в дальнейшем), а, с другой, не было уверенности в том, что я делаю правильно (последнее даже относилось к примерам, где, как будто, все действия были чётко обозначены). К тому же в то время я ещё не в достаточной степени представлял себе, что к чему.
Видимо, своей бестолковостью я довёл Анастасию Георгиевну до белого каления, и она, будучи по натуре человеком добрым и мягким, под влиянием всех этих моих выкрутасов могла и повысить голос. Но всё же расстались мы вполне нормально. В конце концов, эта трудная задача была решена, и это означало, что дела мои не столь безнадёжны, как это могло показаться на первый взгляд.
После того как Анастасия Георгиевна уехала (а я, однако, не улавливаю тут никакой связи) оказалось, что самые трудные задачи я уже решил. Последующие задачи и примеры были значительно легче. А примеры тоже оказались гораздо легче. Значит, не следует делать преждевременных выводов. Стало быть, постепенно происходило продвижение, так что уже можно было планировать возможное время окончания работы по арифметике.
Итак, мы решали примеры и задачи. Порядок действий мы будем изучать только на следующий год, а потому действия выполнялись в том порядке, в каком они были написаны. (И всё же выполнение деления на двузначное число по-прежнему давалось трудно), но всё же положенные действия я выполнял до конца. Ни одного примера, который был бы решён неправильно, у меня не было.
К середине июля значительная часть задания по арифметике была выполнена.
Дальше надо было выполнять задание по русскому языку. Оно всё-таки было намного легче, чем арифметика. Это не только упражнения. Более того, упражнения составляли меньшую часть. Более сложное задание - составить таблицу окончаний имён существительных при склонении в единственном и множественном числах. Такую таблицу я смог составить только с помощью мамы. Но этим я занимался уже после того как завершил выполнение задания по арифметике.
Во второй половине июля я к этой работе и приступил. Надо было повторить ранее пройденный материал, (а что это означало, применительно к работе на лето: ведь письменно это никак не фиксировалось - по-видимому, вся работа представляла собой повторение и закрепление пройденного материала).
Кроме этой работы надо было выполнить четыре-пять упражнений. Но это уже особых проблем не составляло.
Но вот таблица окончаний? Вообще таблица оказывается моим "узким местом", нелюбимым к тому же. Более того, я считаю, что для нас, незрячих, это неудобно, потому что в таблицах тексты располагаются не подряд, как в нормальном литературном произведении, а по рядам, по столбцам, которые не только мешают сосредоточиться на содержании того, что написано в таблице, но ещё во стократ труднее эту таблицу нарисовать: какую строчку надо заполнить нужной информацией, и как рассчитать, чтобы в данной графе было ровно столько букв, сколько нужно, и как это упорядочить. А, самое главное, нужно уметь соблюдать этот порядок. Всё это вопросы оформления. Но надо представлять себе систему окончаний, принимая во внимание, что во множественном числе нет таких закономерностей в окончаниях существительных, как в единственном числе. Решение этих вопросов, наверно, имеет более важное значение, чем формальное соблюдение принципов построения таблицы. И вот надо было соблюдать и то, и другое правило. Всё это трудно, но всё же эти трудности не шли ни в какое сравнение с теми трудностями, которые я испытывал при выполнении задач и примеров по арифметике.
А дальше надо было составить 20 слов с непроизносимыми согласными и 20 сложных слов. Тут возникает вопрос, почему так много. Но и с этим заданием я справился.
Наконец, после этого надо было выполнить упражнения. Их было всего пять. Однако их я выполнил в один день, и это был последний день моей работы. Так к 23 июля я выполнил всю работу и заработал себе каникулы, которые и были моими настоящими летними каникулами.
13. Знакомство с Буниными
Дачное место часто является местом для знакомства между людьми. Так в 1963 году мы познакомились с Марией Даниловной. А в 1967 году мы познакомились с Ириной Петровной и её двухгодовалым сыном Димой.
Моя первая встреча с ними произошла так. На следующий день после того как я завершил выполнение работы на лето, с самого утра мы с мамой пошли на наш пруд. С нами пошла также молодая женщина с маленьким ребёнком. Это и были тётя Ира (Ирина Петровна) и Дима. Время мы провели так, как обычно проводят время на нашем пруде: мы загорали, немного купались (я по-прежнему плавал на лягушке). Мы находились на пруде в течение двух часов.
И вот мы возвращаемся домой. А Дима начал плакать. Он увидел собаку и устремился за ней. Ирина Петровна пытается его остановить. А он вырывается и кричит: "Нет, нет, нет" (это означает, что он хочет добиться своего: "Нет, я хочу к этой собаке)". Любопытно, что это его "нет, нет, нет" звучало как "дет, дет, дет". Таким было моё знакомство с Димой, которое оставило в моей душе самое яркое впечатление о нём. Могла ли на этой основе возникнуть дружба? Нет, дружбы быть не могло. Но мог быть интерес, в ту пору мною не осознанный. Но их семья с этого момента стала играть определённую роль в нашей жизни. А в дальнейшем оказалось, что сама Ирина Петровна меня привлекала. Пленял меня её певучий нежный голос. Как-то сразу между нами установилось взаимопонимание. Это взаимопонимание простиралось на разные сферы, в том числе, и на мой интерес к проблематике младенчества и раннего детства, который, как оказывается, стал постепенно проявляться уже сейчас. Но путь к этому интересу был долгим, и мы в той или иной форме будем касаться его. В дальнейшем побываем мы и в их городской квартире на Светлановском проспекте. Посильное участие они принимали и в период нашего проживания в Москве. Приезжали они и туда. Мы также, приезжая из Москвы в Ленинград (Санкт-Петербург) встречались с ними. А сейчас вот тем эпизодом, о котором я только что рассказал, и закончилась наша встреча.
14. В начале августа
Прежде чем рассказывать о событиях, происшедших в начале августа, считаю нелишним напомнить о некоторых событиях, относящихся к концу июля. 26 июля национальный праздник на Кубе - годовщина начала революции. В этот день группа смельчаков-революционеров во главе с Фиделем Кастро-Русс совершила дерзкое нападение на казармы Монкада близ города Сантьяго-Де-Куба. Они потерпели поражение, но не были сломлены. Борьба продолжалась и привела их к победе революции 1 января 1959 года. А день 26 июля отмечается как день национального восстания. В нашей стране этот день тоже отмечается. Как раз в этот день передавался концерт кубинских артистов. Я с удовольствием слушал красивую мелодичную музыку и прекрасный звучный испанский язык. И с этого момента Куба стала той страной, куда бы я хотел бы попасть (но, к сожалению, так и не удалось). Видимо, это так и останется мечтой.
В августе у отца начался отпуск. Я вспоминаю один из первых дней этого времени. Мама уехала в город, а мы остались вместе с отцом. Плавали, ведь мы ходили на пруд, загорали и купались. Я по-прежнему плавал на лягушке.
Затем мы встретились с мамой. Пообедали. Потом я некоторое время занимался своими делами (читал книгу). А потом мы пошли к Виктору Абрамовичу. Он вместе с моим отцом занимался автомобильными делами. Виктор Абрамович дал нам почитать две детские книжки - книгу английского писателя Александра Милна "Винни-Пух и все-все-все" (читал, что эта книга вышла по Брайлю, но когда мы были в магазине "Рассвет", мы о ней даже не вспоминали - возможно, к тому времени она была уже раскуплена), а также роман Жюля Верна "Дети капитана Гранта", (по Брайлю она вышла в 1936 году). В городской библиотеке был экземпляр, но говорили, что читать его совершенно невозможно - издание старое, ещё 30-х годов, и шрифт стёрся. В 1968 году эта книга была в тематическом плане. Мне её выписали. Но я её не получил. И вот отец начал читать мне сначала одну, а затем другую книгу. Однако "Винни-пух" меня разочаровал. Возможно, эта книга была слишком детской (хотя пройдёт несколько лет, и меня в буквальном смысле увлекут наблюдения за играми совсем маленьких детей). А вот "Дети капитана Гранта" - совсем другое. В ту пору мы прочитали фактически лишь первую часть этого романа, где Эдуард Гленарван и его спутники путешествуют по Южной Америке, по Чили, в Патагонии. Но уже тут мне всё было интересно: замок Малькольм-Касл, имена героев: судовладелеец Эдуард Гленарван, майор Мак-Наббс, капитан корабля Гленарвана Джон Манглс, Жак Паганель (пассажир каюты № 6, по рассеянности попавший не на тот корабль, но оказавшийся далеко не бесполезным участником этой экспедиции; некоторые географические названия: Консепсьон, Араукания. Помню, что меня особенно интересовало всё, что связано с испанским языком, с Южной Америкой. Меня по-прежнему занимал вопрос, что они могли есть на борту своего корабля. Наверно, рыбу. А ещё мне почему-то казалось, что среди той еды давали кондитерские изделия, например, торты.
В ту пору, однако, "Детей капитана Гранта" мы не дочитали. В 1970 году она была выпущена вторым изданием по Брайлю, и я начал её читать. Но так и не дочитал. Я хорошо помню ту часть, которую я прочитал, но раз я не дочитал до конца, я не могу рассказывать об этом произведении здесь.
В целом мы хорошо проводили время. Этому способствовала тёплая погода, стоявшая в то время.
15. Приезд тёти Ларисы и Лены
В самом начале своих воспоминаний я говорил, что у бабушки Александры Леонтьевны было шесть сестёр. По именам уже тогда я их всех запомнил. Но вот оказывается, не всех видел. Я знал, что с помощью тёти Ларисы мы получили пианино (она прислала его из Минска). Но я ни разу её не видел. Знал я, что у неё есть муж, что его фамилия Ламберт. Знал я, что есть у неё дочь, которую зовут Лена. Но я их ещё ни разу не видел. Правда, бабушка говорила, что тётя Лариса приезжала в Ленинград. Но, видимо, тогда я был совсем маленьким и ничего не помнил.
И вот я узнал, что тётя Лариса и Лена приехали в Ленинград. А 4 августа они вместе с бабушкой приехали в Горьковское.
Но мысли мои были о том, что приедет дядя Миша. Тем не менее, встреча с тётей Ларисой, конечно, была для меня приятной, во всяком случае, мы познакомились. Я узнал, что живёт она в Минске. Но узнал я также, где именно - на улице Фабрициуса (Фабрициус- латышский революционер, комиссар, дипломат). Туда я попаду в 1976 году, и ещё пройдёт много времени, прежде чем это произойдёт.
Лена ещё была школьницей. Но в моём представлении, она уже казалась взрослым человеком. Впрочем, она в то время вела себя очень тихо, никак не выказывая каких-либо иных чувств, помимо тех, которые приличествуют подростку, впервые оказавшемуся хотя и у родственников, но никогда прежде не встреченными, и, в то же время, она проявляла сочувствие по отношению к ребёнку, каким в ту пору был я. А тётя Лариса - человек высокообразованный, интеллигентный. Она обладала певучим голосом. Впрочем, как я потом установил, этим певучим голосом обладали все бабушкины сёстры.
Ввиду непродолжительного времени разговаривали мы не так много. Это, скорее, была ознакомительная беседа. Возможно, мы могли бы общаться и дальше, если бы не моё поведение. Но оно в какой-то мере повлияло и на наши дальнейшие контакты. Впоследствии они были восстановлены, и мы пережили немало приятных минут, общаясь с этими людьми. А сейчас наша встреча представляла собой как бы знакомство. Думаю, что оно было приятным с обеих сторон.
16. Приезд дяди Миши и Ольги Георгиевны
Вот какого события я ждал. Утром 5 августа я проснулся. Но в тот день мне говорили, что приедет дядя Миша. Утро. А он не приехал. "И не приедет", - словно чей-то голос злобно нашептал мне. А я заплакал, да так, словно какое-то великое горе случилось. Мама и тётя Лариса стали меня утешать. Но я уже не мог остановиться. Не то, что я сокрушался, что он вообще не приедет, а то, что он вот именно сейчас не приехал, что, по-моему
мнению, было бы вполне обычно. Так без остановки я плакал. Нет, я его ждал, но мне казалось, что если он не приехал утром, то он не приедет вообще. Это кажется довольно странным, но у меня было детское представление, выражающееся в том, что мне казалось, что хорошее событие обязательно должно произойти утром. Если же этого не произошло, то событие не произойдёт вовсе. Лишь со временем я отошёл от такого примитивного представления.
Впрочем, на некоторое время я успокоился. Был включён приёмник. Передавали песни греческого композитора Микиса Теодоракиса (его песни в то время по советскому радио передавали довольно часто: таким образом выражалась солидарность с народом Греции, страдавшим под властью военно-фашистской диктатуры). Конкретно в тот день передали песню, которая называлась "Возвращение" (эту песню я услышал в тот день впервые и нашёл, что её стиль отличается от характерного для Теодоракиса музыкального стиля, по которому его музыка могла бы быть узнана). Пела Мария Фарандури (она является одной из главных исполнителей его песен). У неё был своеобразный голос, местами приближающийся к мужскому (но всё-таки женский), что придавало ему оттенок мужественности.
Сейчас эта песня на время успокоила меня. Но, как только песня закончилась, я снова заплакал.
И тогда отец взял меня, и мы пошли на пруд, при этом ни о чём не говорили, всё же остальное происходило в полном соответствии с тем, как это обычно происходит во время наших походов на пруд: мы загорали (купались ли, этого я не помню). Но всё же понемногу я стал успокаиваться. Потом я ещё немного полежал на песке. А потом мы пошли домой.
Пришли. А отец мне таинственно говорит: "А к нам кто-то пришёл". Я ещё ничего не понимаю. И вот он подходит ко мне, берёт меня за руку, а потом, наконец, я услышал голос. Видимо, от волнения он звучит чуть хрипловато. Но я его узнал. Дядя Миша. Он приехал. Ура! Потом мы втроём: отец, дядя Миша и я - пошли на станцию. Там оставалась Ольга Георгиевна с вещами. И вот мы очень быстро пошли в сторону станции. Встретили Ольгу Георгиевну. А потом все пришли домой.
Дядя Миша подарил мне пластинку. Это была польская пластинка с записями американского джаз-ансамбля. Именно эту пластинку я уже слышал у Бориса Ивановича Иванова, когда мы ещё жили на Васильевском острове,
а затем у дяди Миши. А теперь дядя Миша подарил её мне. В дальнейшем отец переписал её на кассету.
Сейчас дядя Миша и Ольга Георгиевна будут находиться у нас 20 дней. Потом они уедут в Москву, а затем поедут в Венгрию, к знакомому дяди Миши, Бартоку. Но всё это будет ещё нескоро. За это время произойдёт много событий. И о них я постараюсь рассказать.
17. Поездка в Выборг
Об этой поездке мы думали с самого начала, когда дядя Миша приехал к нам. Но так случилось, что поехали мы только втроём, то есть, отец, мама и я (что делали дядя Миша и Ольга Георгиевна в тот день, я так никогда и не узнаю).
В тот день мы встали рано, возможно, в 7 часов. Быстро позавтракали, затем пошли на станцию.
Пока в Выборг электрички не было. До Выборга ходили венгерские тепловозы типа "Рапид", производимые на предприятии "Ганс-Малук". Входить в такой вагон нужно, поднимаясь, по ступенькам, что составляло тогда для меня большое затруднение. Ступенек было много, но мы благополучно сели. Пока мы едем, можно рассмотреть железнодорожную дистанцию, точнее, участок от Горьковского до Выборга: Горьковское, Шевелёво, Каннельярви, Заходское, Кирилловское, Лейпесуо, Лебедевка, Гаврилово, Верхнечеркасово, Лазаревка, Выборг.
И вот мы прибыли в Выборг. В ту пору просто я ещё многого не знал. На сей раз поездка в Выборг была для меня кaк развлечение (я даже всё время думал про игру в войну Франции со странами Ёэсиша). Но, конечно, начали мы не с этого, а с покупки продуктов.
Потом надо было подумать об обеде. Мы обедали в местной гостинице.
Потом купили билеты в кино. В ту пору на нашем киноэкране шёл английский фильм "Приключения Питкина в больнице". Во всяком случае, ещё в 1965 году я о нём слышал. Больница и всё, что с ней связано, меня очень в ту пору интересовало. И я просил, чтобы купили билеты на этот фильм. И вот это произошло: купили билеты и пошли в кино на этот фильм. Как я понял, речь шла о пожилом человеке, который борется с несправедливостью. Его борьба была направлена на улучшение положения обездоленных людей. Вся его деятельность является практической реализацией принципа "Если вы сочувствуете обездоленным, вы должны прийти к ним и оказать им помощь". И он всеми своими действиями постоянно показывал это.
Фильм продолжался примерно два часа. Потом мы пошли в магазин "Чиполлино". Здесь купили игрушечный пистолет. Но, как оказалось, очень скоро он сломался. Дня через два он перестал стрелять. Возможно, он был с дефектом.
Посетив магазин "Чиполлино", мы пошли на станцию. Через некоторое время подошёл поезд.
Мы сели и поехали. Примерно через час мы прибыли в Горьковское. Так и прошла наша поездка.
18. Родители в Таллинне
Следующим культурным событием после нашей поездки в Выборг, была поездка моих родителей в Таллинн. Накануне в пятницу они уехали в город. Я оставался на попечении дяди Миши и Ольги Георгиевны. А вскоре приехала и бабушка. Именно в это время я стал свидетелем неприятной сцены между дядей Мишей и Ольгой Георгиевной. Она заявила, что уедет в Москву. Я ещё, по детской наивности, сразу кинулся в маленькую комнату, куда она удалилась и стал её утешать. А бабушка говорила мне, чтобы я её оставил, что ничего этого не произойдёт. Оказывается, дядя Миша куда-то ушёл, не сказав ей об этом. А у него друзья были и в Горьковском. Вероятно, к ним он и пошёл. А кто они? Я слышал про какого-то Фёдора, про какого-то Зайцева (или Мазаева: он употреблял обе эти фамилии, говоря явно об одном и том же человеке). Был также Михаил Москалёв (не сын тёти Паши. С этим Михаилом Москалёвым был знаком и Сергей Ананьевич, а к нам он не приходил, а потому я его не знаю). А ещё был какой-то человек, который, как будто, ночевал у нас во времянке. Об этом я слышал, но не видел. Возможно, тогда к кому-то из них он и пошёл. А то, что в тот момент разыгралось, было вполне в стиле Ольги Георгиевны.
Но я в ту пору ничего этого знать не мог, а потому принимал её слова близко к сердцу. Но когда я снова увидел дядю Мишу, я понял, что ни в какую Москву они возвращаться не собираются. И вот мы с ним пошли гулять. В конце концов, дошли до станции. Увидели поезд. И оказалось, что с этим поездом приехали мои родители. Так закончилась их поездка в Таллинн.
Они рассказали о своей поездке. Меня интересовало всё. Как попасть из Ленинграда в Таллинн? Оказывается, есть дорога - Таллинское шоссе. Вместе с другими экскурсантами мама и отец ехали на автобусе. Проехали Волосовский и Кингисеппский районы Ленинградской области. Затем попали в Эстонские города: Нарву, Кохтла-Ярве, а оттуда в Таллинн (впрочем, тогда название столицы Эстонии писалось с одним "н").
Они рассказывали о достопримечательностях города. Это флюгера. А покровителем города считается Старый Томас. Пенопластовую фигурку с изображением его головы они привезли мне в качестве подарка. А ещё они привезли конфеты, а также деревянные фигурки. От этих фигурок веяло чем-то необыкновенным. Казалось, что попал в какой-то совершенно иной мир, как бы в зарубежную страну (это несмотря на то, что Эстония, как и вся Балтия, тогда входила в состав Советского Союза). Однако местное население, по крайней мере, на уровне торговых точек, неприязненно относилось к русским. На улицах города слышалась исключительно эстонская речь. Тем самым они подчёркивали свою государственность. Всё пребывание в Таллинне продолжалось в течение двух дней. Вечером в воскресенье возвратились домой.
В конце октября 1973 года мама и отец вторично ездили в Таллинн, но только на один день. Мне же не довелось побывать в Таллинне. Но в Эстонии я был. О том, при каких обстоятельствах это произошло, я расскажу в дальнейшем. А сейчас же продолжим наше повествование.
19. Совместная жизнь с дядей Мишей
В этом разделе я расскажу о двух эпизодах, относящихся к совместной жизни с дядей Мишей в августе 1967 года.
Дядя Миша очень интересовался иностранными языками. Ещё в пору моего раннего детства я убедился в том, насколько хорошо знает он немецкий язык. Уже тогда, когда летом 1963 года он приезжал к нам на дачу, я узнал, что он может переводить с итальянского языка на русский неаполитанские песни. Мне это тоже очень нравилось, особенно итальянский язык, что было особенно приятно, потому что, слушая пение, я слышал слова. Слышал только отдельные слова, которые певцы особенно выделяли.
Прекрасен был его итальянский язык, что мне особенно нравилось. Говорил он и слова произведений, исполняемых выдающимися итальянскими певцами, как неаполитанских песен, так и оперных арий. И как-то он сам преображался.
Знал я, что были у него пластинки - пособие Ричарда Диксона по изучению английского языка. Начало этих пластинок я слушал ещё в 1965 году. Меня удивляло, как можно реально осваивать этот материал методами, предлагаемыми автором методики. Он предлагал сначала после прослушанной английской фразы прочитать её русский перевод, а затем повторить по-английски. Но в таком случае нужна магнитофонная запись, потому что пластинка не приспособлена для того, чтобы её останавливали. Но магнитофона в ту пору у нас не было. Поэтому пришлось ограничиваться прослушиванием, а потом повторением под руководством дяди Миши.
Однако этот курс отличался от телевизионных уроков для дошкольников. Не знаю, чем дядя Миша интересовался, и почему он взялся за обучение меня английскому языку. Но вначале он подарил мне эти пластинки в 1966 году. Было интересно, как это будет звучать: ведь уроки ведёт автор пособия, англичанин Ричард Ричардович Диксон. Его пособие насчитывало 15 уроков. Но я не мог понимать того, что говорит Диксон. Нужны были брайлевские книги, Но именно их-то и не было.
Летом 1967 года у меня было целых две попытки обучения английскому языку. Первую предприняла Анастасия Георгиевна. Убедилась в том, что слухового восприятия недостаточно. Нужно ещё и словарный запас солидный иметь. Кроме того, в английском языке имеет место совершенно не совместимое с русским звукопроизношение и даже, как оказалось, сама механика подачи звука. Особенно явно это проявилось при усвоении счёта от 1 до 10, то есть, самое начало курса.
Дядя Миша, наверно, сам приступил к самостоятельным занятиям (готовился к поездке в Венгрию). Он повёл работу иным путём: хотя постановка языка тоже принималась во внимание, но она не была самоцелью. Больше внимания он обращал на понимание значения слов, а, значит, на перевод. Пластинки у нас уже были, он же начал с самоучителя. И вот мы начали занятия без применения специальных пособий. При этом я должен был усваивать исключительно на слух. Я повторял слова. Дядя Миша обращал внимание на произношение слов. Но не так тут было просто. Как нужно произносить, это до меня доходило с трудом. Но всё же при всём моём уважении вынужден сказать, что дядя Миша далеко не всегда произносил так, как англичане и американцы. Думаю, что это был смелый ход, когда попытались действовать логически единственно возможным в тех условиях путём, то есть изучать исключительно на слух, как это было в телевизионных уроках для дошкольников. А, может быть, он хотел, чтобы я таким путём лучше понял? Возможно, он действовал так, как и следовало бы действовать педагогу, который начинает обучать своего ученика с самого начала, то есть, давал мне поначалу самые простые фразы, которые я и должен был переводить. Но уже тут были свои трудности. А потом дядя Миша поставил пособие Ричарда Диксона. Таким образом, мы перешли к освоению материала, который был на пластинках. В то же время, это пособие было выпущено в виде книги, так что можно было корректировать слуховое
восприятие. Всё, как будто, шло хорошо. Но так продолжалось до 11-го урока. Что там произошло, в чём была загвоздка, сказать трудно. Споткнулся я на том, что не понимал, что значит "Переводить надо с места". Что он под этим имел в виду, я понимал не всегда. И тут мы стали спорить. Дядя Миша пытался сам слушать эти пластинки, а я просто присутствовал при этом. Но потом я стал как-то даже выступать против английского языка. Я говорил, что мы в школе будем изучать немецкий, то есть, фактически повторил, что воспитатели говорили моим родителям в первый год моего обучения в школе. А дядя Миша говорил, что сейчас английский язык имеет самое широкое распространение, тогда как немецкий постепенно уходит даже из стран, традиционно считавшихся германоязычными, то есть, Австрия и Швейцария. Пройдёт много времени, прежде чем я осознаю, насколько он был прав.
Вторым событием, которое произошло в период пребывания у нас дяди Миши, связано с музыкой.
Время от времени мы слушали те пластинки, которые дядя Миша подарил мне ранее. Помню, что слышал программу центрального радиовещания на 10 августа. Я услышал, что в этот день в 19 часов начнут передавать оперу Жоржа Бизе "Кармен". Я рассказал об этом дяде Мише. Его это заинтересовало. Но когда опера началась, переключиться на нужную волну сразу не удалось. Да и не ожидал я, что ленинградское радио не будет передавать эту трансляцию. (в дальнейшем такое бывало не раз). Поэтому к началу передачи я опоздал. Даже "поймал" другую радиостанцию. Потом дядя Миша определил, кто поёт (подтвердилось). Итак, пели: Ирина Архипова, Марио Дель Монако, Павел Лисициан, хор и оркестр Большого театра Союза ССР, дирижёр - Александр Мелик-Пашаев.
В центре внимания был Марио Дель Монако, певший партию Хозе. Меня удивило двуязычье: все наши исполнители пели по-русски, а Марио Дель Монако то ли на итальянском, то ли на французском. Ну, что он поёт не по-русски, это мне понятно. А вот наши? Меня привлекло, что они поют - ведь всё-таки известная перекличка голосов здесь есть, так что русский и иностранный языки взаимодополняют друг друга. Но у Монако самый сильный голос. Для наших исполнителей это была и подлинная учёба (Архипова в дальнейшем рассказывала, что у Монако училась правильно ходить по сцене). А ещё дядя Миша переводил едва ли не каждую фразу, спетую Марио Дель Монако. Я слышал необычный чудо-голос. И я так его полюбил, что любой другой исполнитель этой партии по определению проигрывал в моих глазах. Таким образом, прослушивание оперы "Кармен" с участием Архиповой, Дель Монако, Лисициана и было тем самым замечательным событием, которым отмечена наша совместная жизнь с дядей Мишей летом 1967 года.
20. Зинаида Александровна
Она работала в ЛОМИ (Ленинградском отделении математического института) в тот период, когда там работал и мой отец. И вот случилось так, что в 1966 году она поселилась на даче в Горьковском. Именно этим и объяснялись те контакты, которые возникли у нас в тот период. До этого в течение года и двух месяцев она находилась в Алжире, где преподавала математику местным студентам. Как говорили, за валюту она покупала автомобиль (а автомобиль-то наш, "Волга"). Отец был её консультантом. То, что она купит автомобиль, стало очевидным в августе 1967 года. Планировался даже выезд в Горький, чтобы на месте выбрать автомобиль. Но, к счастью, до этого дело не дошло. Автомобиль приобрели в Ленинграде и, в конце концов, доставили. И вот приехали на дачу. В течение нескольких дней они занимались обкаткой автомобиля. Отец брал в эти маленькие поездки и меня. Я сидел в автомобиле, испытывая примерно те же ощущения, что и в раннем детстве, когда мы ездили на нашем автомобиле "Победа". Мне нравилось ездить в автомобиле. Я вспоминал, как мы ездили на нашем автомобиле.
В это же время я побывал в доме Зинаиды Александровны. Её дача находилась на Парковой улице. У неё был сын Игорь, которому уже исполнилось семь лет, и он уже готовился к поступлению в первый класс. Но вёл себя ещё как маленький ребёнок. Не вполне правильная была у него речь. В то время как Зинаида Александровна была в Алжире, она брала с собой туда и Игоря, так что он рано мог слышать иностранную речь. Зинаида Александровна владела французским языком. Потому-то её и направили в Алжир - ведь это была французская колония, только в 1962 году, в результате тяжелейшей борьбы получившая независимость.
Игорь повторял некоторые французские слова. Но так как не было обращено внимание на его дефект речи (он неправильно произносил букву "р", то можно было услышать от него такого рода "перлы", как "меуси" (вместо "мерси").
Однажды я видел и её мужа (для меня он остался дядей Володей). По словам Зинаиды Александровны, он геолог, постоянно участвует в экспедициях. Но вот в августе приехал и был на даче. Обладал довольно приятным голосом.
Наши отношения до конца лета носили довольно интенсивный характер. И, казалось, что так будет и в дальнейшем. Так продолжалось фактически до 1968 года. Но после июня 1968 года, по моим наблюдениям, всякие отношения прерываются. Потом отец рассказывал, что Зинаида Александровна искала человека, который обслуживал бы её автомобиль. И такого человека отец нашёл. Но этот человек поставил условие: какое-то время он мог бы пользоваться автомобилем. Но Зинаида Александровна на это не пошла. Поэтому всякие отношения с ней были прекращены.
Однажды, в 1973 году, гуляя по Парковой улице, мы встретились с Зинаидой Александровной. На вопрос отца, как её автомобиль, она весело ответила: "Ходим мы пешочком". Выходит, автомобиль не на ходу, а, может быть, его уж и нет?
Наша последняя встреча с Зинаидой Александровной состоялась в 1976 году. Оказалось, что теперь у неё "Жигули". Было какое-то дело. Эта встреча была последней. Больше я ничего не слышал ни о ней, ни о неё семье.
21. Поездка в город
20 августа мы поехали в город. Ведь всё меньше и меньше времени оставалось до конца лета.
Самым замечательным событием, относящимся к этой поездке, был поход в школу. Мы с отцом поднялись на наш этаж. Увидели, что здесь ещё вовсю идёт ремонт. Чувствовался дичайший беспорядок. Библиотека была как бы разгромлена. Книг не было, зато пахло краской. Но раньше я с удовольствием вдыхал этот запах, а сейчас он казался мне отвратительным. Дело в том, что теперь в краску стали добавлять состав, напоминавший по запаху куриный помёт, как я его чувствовал на Утином озере этим летом. Отец мне сказал, что эта краска не масляная, а клеевая. В неё входил козеиновый клей. Именно его использовали при окраске библиотеки. А книги гигантскими штабелями валялись в коридоре прямо на полу. Но завершить ремонт к началу учебного года не успели, поэтому не штабеля, а штабельки книг в начале учебного года ещё местами валялись, так как пол в библиотеке до конца ещё не просох.
Мы встретились с Анной Васильевной. Она работала в школе последние дни. Скоро она уходит на пенсию. Но мы ещё с ней встретимся.
Видели также завхоза Виктора Ивановича Платонова, отца ученика шестого класса Юры Платонова. Про этого Юру Платонова узнал, что он научился ходить самостоятельно и даже пользовался тростью.
Сейчас на этом наше посещение школы закончилось.
Оставшееся время я читал журналы, слушал радио. Как раз с этого момента на радио начался фестиваль социалистических стран, посвящённый 50-летию советской власти. Именно тогда был радиодень Болгарии.
Три дня находились мы в городе. Вечером 22 августа возвратились на дачу. Оставалось ещё несколько дней до окончательного возвращения в город и начала учебного года.
22. Отъезд дяди Миши и Ольги Георгиевны
Всё это время дядя Миша и Ольга Георгиевна находились у нас на даче. Что они делали, я не знаю. Не так много мы общались. И всё же мне кажется, что я сам слышал, как отец говорил ему: "27 августа мы все хором двинемся в город". Дядя Миша с ним остался. Услышав это, я внутренне воодушевился. Я подумал, что на машине Зинаиды Александровны мы все вместе и поедем. И ещё какое-то время мы будем вместе, после чего он уедет в Москву. Но меня ждало разочарование. Примерно в 16 часов 25 августа дядя Миша сказал: "Андрюша, мы уезжаем". Я, будучи в состоянии подъёма (только что я слушал по радио о 23-й годовщине освобождения Парижа (25 августа 1944 года), вдруг расплакался. "Но как же так? Ведь мы тоже радовались".- А тут получается, что всё напрасно? А дядя Миша сказал, что они с Ольгой Георгиевной уже уезжают в Москву. Потом они поедут в Венгрию. Но я не понимал, как это взрослые могут сначала говорить одно, а поступать по-другому, но, выходит, что могут. И это было ужасно. Я снова заплакал. Поэтому оставшееся время было для меня унылым.
И вот они уехали. Кстати, в дальнейшем дядя Миша в Горьковское не приезжал. А через три дня выяснилось, что у нас не работает телевизор. Оказывается, дядя Миша пытался включать его, свернул выключатель. Так до конца эксплуатации телевизор включался только при помощи вилки, а я его включать не мог.
Но это уже совсем другая история.
А мы продолжаем рассказ о моей жизни.
23. Возвращение в город
И вот наступило 27 августа. В этот день мы выехали в город. Замечательной эта поездка была тем, что мы ехали на автомобиле. Мы ехали вместе с Зинаидой Александровной, дядей Володей и Игорем. Во время этой поездки слушали приёмник. Дело в том, что у Зинаиды Александровны был французский приёмник. Он достаточно мощный. Здесь был и диапазон коротких волн. В частности, было даже написано, что он "ловил" Рим, Мадрид (на испанском языке). Но в машине "поймать" Мадрид было невозможно. Поэтому слушали наше радио типа "Маяка". Но всё равно звучал он как-то особенно, объёмно. Это был первый зарубежный приёмник, который я увидел воочию.
С прослушиванием приёмника и путешествие проходило быстрее.
И вот мы приехали. Выгрузили вещи. Выгрузили и Кузьму. Он впервые попал в нашу квартиру. Как он испугался. Он жалобно мяукал. Мама его успокаивала. Но очень скоро он успокоился и снова начал действовать в своём репертуаре. Впрочем, о его "подвигах" я уже говорил.
А у меня были последние дни школьных каникул. После этих дней начинается обучение в четвёртом классе.
24. Моё чтение летом
Ещё в самом конце мая 1967 года я читал книгу Яна Ларри "Необыкновенные приключения Карика и Вали". Об этой книге я услышал ещё во втором классе. Кое-кто из наших ребят её читал. Не скажу, что она вызвала у них особый восторг, но несколько раз её упоминали. Потом отец рассказывал мне
кратко содержание этой книги. Перед тем, как начались эти летние каникулы, мы с отцом составили список книг, которые надо было взять в библиотеке, и которые надо прочитать в первую очередь. Была среди них и эта книга. Но так случилось, что первого тома брайлевского издания этой книги в библиотеке не оказалось (то ли был на руках у читателя, то ли вообще была утеряна). Поэтому одновременно взяли и плоскопечатный вариант. Поэтому отец вначале стал мне её читать, а уж со второго тома (а всего их три) я начал читать сам. О чём же эта книга? В какой-то мере это, если можно так выразиться, околодетская фантастика. В самом деле, Карик и Валя принимают некое вещество и превращаются в маленьких… нет, не детей, а в существ, которые напоминают насекомых. Они дружат с энтомологом, профессором Иваном Гермогеновичем Енотовым, с которым они участвуют в экспериментах. И вот некоторые знания о жизни и поведении насекомых они смогли изучить и понять лишь превратившись в этих мельчайших существ. Выполнив это задание, они должны были вернуться к своему нормальному состоянию. Но лишь один Енотов знает, как это возможно. Но для этого ему самому приходится принять эту жидкость и превратиться в насекомоподобное существо. Так они и встречаются. С ними происходят необычайные приключения: то один, то другой исчезают, а то чудесным образом возвращаются. Встречаются они с муравьиным львом, едят молоко или молокообразную жидкость от божьих коровок, и оказывается, что она ничуть не хуже коровьего молока и хлеба. Всё это увлекательно, в буквальном смысле завораживает воображение. Но они понимают, что им нужно вернуться к людям. Однако путь этот оказывается столь же труден, сколь и путь туда. В конце концов, им это удаётся. Но возвращаются они обогащёнными новыми биологическими знаниями, которые они будут применять на практике в интересах людей.
В июле 1967 года я читал повесть Георгия Кубановского "Я ещё приеду". В ней мальчик с семьёй на лето приехал в деревню. Он не только отдыхает, но знакомится с деревенскими ребятами и даже принимает участие в сельскохозяйственных работах. Ему интересно всё, что происходит вокруг него. Интересуют его и сельскохозяйственные животные: кони, быки. Кое-что узнаём и мы. (Через много лет мне самому доведётся встретиться с конём, и окажется, что я вспомню эту книгу). При этом мальчик не просто наблюдает за поведением лошади, но учится управлять ею, использовать при выполнении конкретных сельскохозяйственных работ. Учится у животных чуткости и вниманию. Оказывается, здесь не всё так однозначно. А быки радуются, если удаётся избежать работы на человека. Есть такие, кто не прочь полениться (один из них чуть ли не в самый разгар рабочего дня вернулся в сарай и, довольный, мычал). Сторож был этому удивлён. А бык явно стремится вернуться в сарай и, возможно, поиграть. А я ещё вспоминаю, что у мальчика был приятель. у которого были проблемы с немецким языком, и наш герой и его тётя помогают ему. Мальчика привлекает сельская жизнь, но всё-таки ему надо вернуться в город. Он уверен, что он ещё приедет к своим новым друзьям.
В этот же период я читал роман Марка Твена "Принц и нищий". Надо сказать, что моё знакомство с этим произведением было ещё в первом классе. Мои родители сделали мне к нашему новогоднему празднику костюм Тома Кенти. А в начале каникул отец начал читать мне этот роман. Но тогда, видимо, я ещё не вполне созрел до понимания этого произведения. К тому же вскоре мы узнали, что этот роман издан по Брайлю.
Этот роман уводит нас в далёкую эпоху царствования в Англии королей из династии Тюдоров, а, точнее, последние годы правления короля Генриха VIII и, судя по всему, недолгого царствования короля Эдуарда VI. Принц Уэльский и Том Кенти рождаются в один день. Но и детство, и их последующая жизнь отличаются друг от друга. Принц встречается с Томом Кенти. Они переодеваются: Том одевается принцом, а принц переодевается в одежду Тома. Король принимает переодетого Тома за принца, и после смерти именно его объявляют королём Эдуардом VI. Том, исполняющий роль короля, справляется с довольно запутанным уголовным делом. А в это время настоящий принц попадает сначала к бродягам, затем к крестьянам, затем его арестовывают. На всех этапах он проникается представлением о том, что такое быть среди низших слоёв общества, а потом, выйдя на свободу, он встречается с графом Майлсом Гендоном, который сначала увозит его в свой замок. Но почти все его родные умерли (остался лишь один его младший брат, с которым он не ладит). И тогда они уезжают в Лондон. И тут всё становится на свои места: настоящий король под влиянием увиденного становится более мягким и справедливым, а Тома он делает своим советником: к этому всё и сводится. Таково основное содержание романа.
В июле я читал повесть немецкого писателя Эриха Распэ "Приключения барона Мюнхаузена". В этой книги небольшие новеллы, в которых рассказывается о фантастических приключениях барона, который родился ещё во времена Петра Первого, а затем воевал с турками. А потом вернулся в своё имение и прославился как остроумный рассказчик самых невероятных историй. А когда один человек усомнился в правдивости этих рассказов, барон сказал: "Те графы, герцоги и короли называли меня самым правдивым человеком на земле". Вот рассказы этого "самого правдивого человека на Земле" и составляют основное содержание этой книги.
В журнале "Советский школьник" №№ 5-10 помещён роман Владислава Крапивина "Люди с фрегата "Африка". Это продолжение его книги "Та сторона, где ветер". К сожалению, мне не довелось его читать. В дальнейшем я слышал радиопостановку. В этой части главным героем является Владик, незрячий мальчик, ставший таковым по неизвестной причине. Но он мечтает стать метеорологом. В частности, он пытается наблюдать грозовые разряды, потому что слышал, что от этого он станет видеть. Конечно, реально это кажется невозможным, но всё-таки… Продолжением является новый роман "Люди с фрегата "Африка". Здесь мы знакомимся с новыми героями. Яшка двоечник, мечтающий получить "тройку". В тот день учительница поставила-таки ему "тройку", но с минусом. Но этот Яшка был не просто двоечником, он коллекционировал марки. Особенно много у него было марок из стран Африки, в частности, королевства Бурунди. Именно этим и объясняется присутствие в книге африканской темы. Яшка пытается спасти двух малышей, которые тонули, но утонул сам. И с этого момента главными героями становятся Генка (Гена Звягин) и Илька, у которого мать - врач в местной больнице, а сам он постоянно простужается "под всеми ветрами", но всё-таки мальчик-непоседа. И тут появляется Владик. Чудо произошло. Он прозрел. Его вылечили в Одессе. И вот он присоединяется к Генке и Ильке (там был ещё Шурик, который поспорил с учительницей из-за Яшки). Вместе они строят лодку и в память о Яшке называют её "фрегат "Африка". Но при первом же плавании лодка гибнет. Генка сломал ногу. Но в итоге всё заканчивается хорошо. Правда, Владик, ранее мечтавший стать метеорологом, теперь отказывается от своей мечты.
В журнале "Советский школьник" №№ 6-7 напечатана повесть незрячего оружейного мастера и писателя Михаила Владимировича Марголина "Нас водила молодость". Это рассказ о малоизвестной истории Гражданской войны в Абхазии. Идёт война. Место действия - Абхазия. Здесь живут разные народы: абхазы, грузины, армяне, греки и русские. Отряд ЧОН (частей особого назначения) воюет с остатками вражеских сил. Вот об этом книга.
25. Перед учебным годом
Итак, 27 августа мы вернулись в город. Последующие несколько дней у отца ещё был отпуск (мама уже вышла на работу). У нас было два больших дела. Первое из них - купить мне письменный стол. Ведь до сих пор я готовил уроки за кухонным столом, либо за обеденным столом в большой комнате. И вот в один из этих дней мы с отцом пошли в мебельный магазин на Новочеркасском проспекте. Отец очень тщательно присматривался к тем письменным столам, которые были бы доступны школьникам. Но ничего такого найти не удалось. И вот случилось так, что мне и этот год пришлось заниматься за обеденным столом.
Вторым делом был обязательный медицинский осмотр, предшествующий началу учебного года. Для этого надо пойти в школу. Случилось так, что мы ходили туда несколько раз. Первый раз это было ещё 21 августа. Тогда ещё вовсю шёл ремонт. Я писал, что наша библиотека была как после разгрома.
Второй поход в школу мы совершили 30 августа. Тогда там уже положение было лучше, но всё равно там и сям книги штабелями лежали на полу в проходе. Словом, библиотеку в порядок ещё не привели.
31 августа мы пришли на медоосмотр. Я знаю только, что мой вес был 28кг 800г. Много это или мало, не знаю. Рост был 137 см. Объём груди не помню.
После медосмотра мы прошли в класс. Здесь, как будто, всё осталось без изменений.
Видели Анну Васильевну. Было известно, что она уходит на пенсию. Но ещё работала последние дни, в классе для малышей.
Таким был наш поход в школу. Оставались последние часы лета 1967 года. В это время я читал книги и слушал радио.
В положенное время я отошёл ко сну. И это была последняя ночь лета 1967 года. Дальше начинается учебный год. К рассказу о нём мы теперь и приступаем. (Продолжение следует).

XII Летом
1. Начало летних каникул
Ещё задолго до конца учебного года стали говорить, что наши каникулы начнутся 25 мая. А в тот момент, когда мы ездили в Павловск, мама и отец сообщили мне, что в верхах принято решение, что школьные каникулы начнутся 30 мая. Это порождало тихий бунт: как это так: было объявлено, что каникулы начинаются 25 мая, а тут говорят о 30-м мая. Но я эти свои мысли дальше нашей квартиры не выплёскивал, а, может быть, потому, что мы ещё оставались младшими классами, было сделано исключение.
23 мая Элеонора Эдуардовна диктовала нам задание на лето (всё-таки она опять его задала, хотя теперь оно было поменьше).
Уже 24 мая у нас не было уроков. Пришли в наш класс. Вспоминаю, чем я занимался. Книг не было. Отец придёт только во второй половине дня. Кроме того, брать книгу в школьной библиотеке сейчас, как казалось, смысла не было.
Постепенно разъезжались наши учащиеся. Фактически начались каникулы. К последнему дню остался только я один.
25 мая отец отвёл меня в школу. Я был один в классе. Элеонора Эдуардовна говорила моему отцу, что могла бы позаниматься со мной арифметикой. Но потом сама же передумала, решив, видимо, что сейчас ученик может и отдохнуть, тем более, что задание уже дано. К счастью, я уже получил очередной номер журнала "Советский школьник". Там была интересная повесть. Я её читал. Но об этом я расскажу в разделе "Моё чтение".
 Всё-таки мы с отцом взяли книгу в библиотеке. Так как не было первой книги по Брайлю, то отец взял и плоскопечатный вариант этой книги. А когда мы пришли домой, он начал мне её читать. А потом мы на следующий день ездили к нему на работу. Здесь я читал четвёртый том брайлевского варианта романа Марка Твена "Приключения Гекельберри Финна". Этим и начались мои летние каникулы.
2. Отъезд на дачу
Как я уже говорил, весь день 26 мая я провёл на работе у отца. В тот момент, когда его рабочий день закончился, мы пришли домой. Вскоре и мама пришла. Мы быстро собрались и поехали на дачу. Теперь у нас нет машины. Вернее, она есть, но стоит "на приколе" в гараже. Поэтому приходится ездить по железной дороге. А по железной дороге по-прежнему ездить неудобно. До Рощино едем на электричке, а от Рощино - на "подкидыше".
Раньше меня вносили в вагон и выносили из вагона на руках. Конечно, это была большая ошибка. Но теперь, 11-летнего мальчика, выносить на руках было невозможно - тяжеловат я был для этого. И решили, что мне уже пора своими ножками ступать. А пока платформа низкая, пока будут ступеньки, будут трудности при спуске и будут слёзы - увы, всех этих "прелестей" избежать не удалось. Не то, чтобы я как-то ревел белугой, а уж слишком высоко приходилось ноги задирать. Время от времени всё-таки было тяжеловато. Я переживал.
Ну вот этот "Эверестик" преодолён. Мы прибыли в Горьковское. Идём домой.
А дома хорошо. Правда, книгу я пока читать не могу, потому что начало не прочтено. Получается, что у мамы и отца это тоже ещё дополнительная головная боль. И всё же они сделали всё возможное, чтобы я получил возможность приступить к чтению самостоятельно. А пока это невозможно, я по следующему разу перечитываю старые книги. Ура, теперь я могу читать сам.
Так прошло два дня. Вечером 28 мая мама и отец уезжали - ведь им ещё надо на работу. А меня отправили к соседке Александре Павловне. О том,
как проходила моя жизнь у неё, я и расскажу в следующем разделе.

3. У Александры Павловны
Итак, вечером 28 мая меня отправили к Александре Павловне. А кто такая Александра Павловна? К сожалению, тогда не удосужился попросить её рассказать хотя бы коротко свою биографию. И уже я никогда её не узнаю, потому что теперь её нет в живых. Поэтому я буду говорить только о том, что сам видел.
Александра Павловна приехала в Горьковское в том же 1960 году. В 1961 году мы впервые с ней встретились. И с этого момента началось наше общение, которое в общей сложности продолжалось в течение 20 лет. Когда я был маленьким ребёнком, она часто приглашала меня к себе и угощала вкусными вещами. Это были разные выпечные изделия, например, блины, не похожие на наши (а чем не похожие, не всегда можно было и уловить), мясные биточки, сахар, сваренный в молоке и многое другое. Видимо, она меня жалела, сочувствовала мне. Но и тогда, когда я пошёл в школу, наши отношения оставались прежними, и то, что происходило в дальнейшем – всё это продолжалось.
Точно так же мы общались с её семьёй: с мужем Иваном Андриановичем, с дочерью Линой Ивановной и внуком Сашей. Был ещё муж Лины Ивановны, Лев Исаакович. С ним мы общались до 1966 года. Потом они с Линой Ивановной разошлись, и больше я его не видел.
А сейчас мы приехали на дачу. И вот сейчас я был в течение нескольких дней на попечении у Александры Павловны. А в чём заключалось её попечение? Обычно, когда говорят о детях, попадающих в другие семьи, имеется в виду, что сами эти семьи делают то, что обычно делают в отношении маленьких детей: кормят, поят, играют, гуляют с ними. Но мне уже было 11 лет - вроде бы, уже и не требуется такая большая опека. Гулять со мной она не могла, да и я этого и не представлял. Тем не менее, она настаивала, чтобы я выходил из дома, точнее, ходил вокруг дома. И во время пребывания у Александры Павловны я регулярно выходил. Но куда я мог ходить? Ведь участка я не знал. Да к тому же вопрос об этом ещё не стоял. Никто, и, прежде всего, я сам, не задумывался о том, что это должно быть.
Тогда я ещё хорошо слышал все звуки. Был самый активный период пения птиц. Появлялись там и вороны. Уже тогда я читал про то, что вороны - вредители: они склёвывают яйца маленьких певчих птиц. И мне кажется, что я слышу, как происходит этот процесс. Слышал стучащие звуки, и я представлял себе, как ворона клюёт какое-то яйцо. Но тот же стучащий звук наводил на другую мысль: а, может быть, эта ворона играет?
Позже, как оказалось, Тобс производил свою привычную деятельность. Время от времени он прибегал на участок Александры Павловны. Я слышал, как он бегает по участку. Бегал он очень быстро, так быстро, как я и представить себе не мог. Александра Павловна время от времени гоняла его. Так происходило до тех пор, пока он ни уходил с участка. Тобс на какое-то время исчезал (или, может быть, притворялся), а потом появлялся снова. И снова были эти звуки, которые, конечно, не представляли для меня особого страха. Скорее всего, это тоже была его своеобразная игра.
В то же время, механические звуки воспринимались иначе.
Через два дня приехали мама и отец. На короткое время я вернулся домой. Но вечером родители снова отправили меня к Александре Павловне, хорошо, что они перенесли туда радиолу "Рекорд". Теперь моя жизнь стала веселее. Я слушал не только наше радио, но и, например, радио Финляндии. Здесь было много музыки, Я слушал ленинградскую радиостанцию на волне 375 м. то уже было веселее.
4. Приезд бабушки
В пятницу 1 июня бабушка приехала в Горьковское. Она меня взяла, и мы вернулись к нам домой.
В это время произошло важное социальное мероприятие: была введена пятидневная рабочая неделя с двумя выходными днями за счёт восьмичасового рабочего дня. А ведь последняя суббота месяца была рабочей (в народе её зазывали чёрной). Правда, уже в начале 1968 года были попытки чуть-чуть увеличить рабочий день до 8 часов 15 минут. Вначале предполагалось отменить все "чёрные" субботы. Но потом возвращались к восьмичасовому рабочему дню с "чёрными" субботами, потом было попятное движение и снова отмена. В итоге всё-таки "чёрные" субботы были отменены уже в 1977 году. Но такое положение было не у всех. Школьники и студенты, короче, учащиеся, не имели пятидневки. И это несмотря на то, что вопрос об этом муссировался постоянно. Мы до конца своей школьной жизни так и остались "шестидневщиками". Более того, если мы слышали или читали о разговорах, что-де в субботу надо меньше уроков, чтобы дети больше общались с родителями, то если это и касалось учащихся младших классов, то к старшеклассникам никакого отношения не имело. В девятом и второй половине одиннадцатого класса в субботу у нас было шесть уроков.
В то же время, то есть, в начале июня 1967 года, пятидневка была введена не у всех даже из тех, кому она была положена. Например, мои мама и отец работали шесть дней. А бабушка перешла на пятидневку уже сейчас. Это и позволило ей летом раньше приезжать на дачу. Так продолжалось в течение всего лета. И вот сейчас она забрала меня домой и моя жизнь на короткое время приняла обычный оборот.
На второй день мы ходили на прогулку. Эта прогулка была по самым ближайшим окрестностям. Уже всё время говорили, что наш участок железной дороги электрифицируют. Кое-какие работы проводились. Так укрепили насыпь. Раньше она была только песчаной, а теперь дорожное покрытие состояло из довольно крупных камней. В результате переход через железную дорогу был усложнён, но мы всё равно переходили. Только сейчас, когда по прошествии многих лет я возвращаюсь к этому периоду моей жизни, понимаю, какой опасности мы себя подвергали. А что касается электрификации дороги, то назывались разные сроки. Например, говорили, что это произойдёт в 1967 году. Но не произошло. И в 1968 году тоже не поспели. И только в 1969 году участок Рощино-Кирилловское был электрифицирован. А до того ездили по-прежнему с пересадками, терпели эти неудобства.
На второй день приехали мама и отец. И сейчас мы воссоединились и были вместе всю субботу и воскресенье.
5. Снова у Александры Павловны
Вечером в воскресенье меня отправили к Александре Павловне. В то время к ней приехала её знакомая Агафья Михайловна. С ней я встречался и раньше, и вот теперь она приехала вновь. Она рассказывала Александре Павловне о поездке на Кавказ, в Гагру. Вероятно, утром следующего дня Агафья Михайловна уехала. Я же остался у Александры Павловны.
И тут я вынужден сказать о неприятном происшествии, причиной которого было непонятно что. То ли у меня разболелся желудок, то ли что-то ещё в этом духе. Но у меня ничего не болело, однако, ночью со мной случилось ЧП. Даже не знаю, как Александра Павловна оставила без последствий это происшествие. В тот момент она не так сильно волновалась. Но днём это повторилось вновь, и тут уже без последствий не могло оставаться. Нет, никакого физического насилия не применялось. Но всё-таки кое-что Александра Павловна мне сказала, в первый раз я получил от неё нагоняй. Увы, мне нечего было сказать в своё оправдание. К счастью, на этом эта неприятная история закончилась. Это был последний случай, когда я испытывал страх перед необходимостью идти в туалет.
И в таких случаях, когда я не могу сделать это сам, я прошу, чтобы меня провели. Быть может, стыдно было бы об этом и писать. Но поскольку я рассказываю о сложных проблемах, имеющихся в жизни незрячего человека, постольку приходится говорить и о подобных случаях. Конечно, ещё о многом надо будет сказать.
А теперь о более приятном. Я слушал радио. Прежде всего, это были последние известия, особый интерес у меня был к международным делам. Продолжалась американская агрессия против Вьетнама. И вот советский корабль шёл с грузом во Вьетнам. Американцы подвергли корабль бомбардировке. Мировое сообщество сурово осудило эту бомбардировку.
5 июня 1967 года Израиль начал агрессию против арабских стран: Объединённой арабской республики (ОАР, ныне АРЕ - Арабская республика Египет),
Сирии и Иордании. За шесть дней они завоевали ряд территорий этих стран. Так война на Ближнем Востоке разгорелась с новой силой. По-прежнему нерешённой является палестинская проблема. Сирия настаивает на возвращении Галанских высот. Только с Египтом заключён мир (в дальнейшем советское официальное руководство, поддерживающее арабов в их войне с Израилем, осудило этот мир и назвало его предательским, капитулянтским).
 Словом, там ещё жёсткое противостояние. А сейчас, то есть, в июне 1967 года, Советский Союз в знак протеста против этой войны разорвал дипломатические отношения с Израилем. Только в 1991 году они были восстановлены.
А у нас в Ленинград приехал на гастроли итальянский оперный певец Николо Росси-Лемени с женой, тоже оперной певицей. Росси-Лемени пел в опере Модеста Петровича Мусоргского "Борис Годунов" в Театре оперы и балета имени С.М. Кирова, а его жена пела в опере Верди "Травиата" (дирижёр Геннадий Рождественский). В передаче "После третьего звонка" передали сцену из этой оперы с её участием.
В один из этих дней я слушал по радио оперу Джакомо Пуччини "Богема". Пели на русском языке (наверно, это была запись с участием Сергея Яковлевича Лемешева, 1953 года).
А я продолжал читать. Одним словом, если не считать досадного инцидента в самом начале этой недели, можно сказать, что во время пребывания у Александры Павловны всё было хорошо.
6. Приезд Анастасии Георгиевны
Наверно, с самого начала было ясно, что моё пребывание у Александры Павловны не может быть продолжительным. Ведь, вроде бы, я уже не маленький ребёнок, и не такая большая помощь мне требовалась. Но вот, оказывается, ещё со мной могут случаться детские истории (кстати говоря, после этого ничего подобного больше не было, во всяком случае, я мог сознательно контролировать отправление естественных потребностей). Во всяком случае, в дальнейшем этот вопрос не стоял.
У мамы отпуск начнётся только в июле. Бабушка же лишь первый год работает на Василеостровской фабрике-кухне (а в советское время первый отпуск мог быть предоставлен через одиннадцать месяцев после начала работы). Выходит, отпуск у неё должен быть в феврале 1968 года (но в феврале она не пошла).
И тут нас согласилась выручить Анастасия Георгиевна. Да, хоть я уже давно не её ученик, но мы с 1966 года соседи и, как мы уже видели, общаемся достаточно тесно. Я встречался с Димой и Мишей. Словом, это тоже было для меня интересно.
Однако, мне уже надо начинать выполнять работу на лето. А так как моя успеваемость по арифметике была не слишком блестящей, то был бы полезен контроль со стороны педагога. Вот таким педагогом как раз и была Анастасия Георгиевна. Дима перешёл в шестой класс, а у меня было такое представление, что те, кто мог бы меня чему-то научить, сами были отличниками. Так случилось, что именно в это время на дачу с детским садиком уезжал Миша. Эта дача находилась в Комарово, так что, в крайнем случае, можно съездить к нему (мы увидим, что тут будут свои проблемы).
Первоначально предполагалось, что Анастасия Георгиевна и Дима приедут 4 июня. Но в то время ещё были проблемы с устройством Миши в Комарово. Поэтому мне ещё приходилось жить у Александры Павловны.
Как обычно, 9 июня приехала бабушка. Она забрала меня в наш дом, и теперь, как оказалось, я из него уже не уходил.
10 июня приехали мама и отец. А 11 июня приехали Анастасия Георгиевна и Дима.
Первоначально их пребывание было как бы даже таким, как пребывание у нас обычных гостей. И разговоры у нас были такие, как если бы они были просто нашими гостями. Помню, что беседовали, в основном, мама и Анастасия Георгиевна, а мы с Димой тихо сидели и слушали. Анастасия Георгиевна со всеми подробностями рассказывала о том, как везли Мишу на дачу детского сада в Комарово. Он с удовольствием ехал на городском транспорте и на электричке. Но как только они вошли в ворота этой дачи, он заплакал, видимо, почувствовав, что родители передают его в это учреждение и уходят от него. А ещё Анастасия Георгиевна рассказывала о собаках. Оказывается, их семья является любителями собак и ещё кошек, хомяков, и ворон. У них ещё будут собаки, и с некоторыми из них нам доведётся встретиться. В дальнейшем бабушка, мама и Анастасия Георгиевна разговаривали.
Но после отъезда родителей всё коренным образом изменилось. Я был дома, но как бы вернулся в школу. У Анастасии Георгиевны оказалось не один, а два ученика. Как очень скоро стало ясно, у Димы были проблемы с английским языком. Решая эту проблему, он постоянно говорил по-английски, чем бы мы ни занимались, даже при приёме пищи, он непременно придумывал английские фразы с названиями тех продуктов, которые мы употребляли в данный момент.
А однажды он заявил, что говорить будет только по-английски. Когда Дима ошибался, Анастасия Георгиевна его поправляла (позже я узнал, что она на самом деле является преподавателем английского языка, но знает также и немецкий, и однажды так случилось, что в течение двух с половиной четвертей Анастасия Георгиевна вела у нас уроки немецкого языка).
Анастасия Георгиевна и меня пыталась приобщить к английскому языку. Ведь оказалось, что здесь весьма значительное внимание придаётся положению языка. А ведь я в своё время уже как бы учил английский язык (слушал по телевизору уроки английского языка для дошкольников и повторял эти уроки). Но оказалось, что здесь мало слышать, нужно уметь правильно произносить слова, в том числе, и правильно фиксировать положение языка. Здесь имеет значение, как я открываю рот в процессе произнесения звука, у меня получалось трудно. Помню, мы пытались проговорить одно детское стихотворение-считалку. Дима меня пытался научить говорить её, но из этого ничего не получилось. Но у нас будут ещё попытки освоить английский язык. Одна из них произойдёт нынешним летом, о чём я ещё расскажу.
А ещё Дима интересовался историей, в частности, историей Средних веков. И он нашёл во мне благодарного слушателя. Он рассказывал мне про Генриха IV (французского), про Людовика XVI. Его рассказы наложили отпечаток и на мою игру с выдумыванием стран. Моя фантазия продолжала расти. Вот Генрих Наваррский воюет со странами моего материка. А этому предшествовали некоторые события.
1 ноября 1966 года в Тардилии произошла социалистическая революция. До этого в стране была абсолютная монархия (страной правил король Джорджес IV). В результате революции он был свергнут. К власти пришёл Фидель Тантара. Против социалистической Тардилии воевали Англия, Италия, Греция, Испания, Китай, а теперь и Франция времён Генриха IV. Время от времени происходили столкновения и в самой Тардилии. Кроме того, против Тардилии воевали и остальные страны материка Ёэсиша, в которых существовали монархические режимы. А летом 1967 года Франция совершила агрессию против стран Ёэсиша. Французские войска достаточно быстро завоевали слабо защищённые страны Ёэсиша. Лишь Тардилия оказывала сопротивление и не была завоёвана. Игровой характер всей этой затеи выражался в том, что использовались дразнилки, которые я почерпнул из книги Антонины Голубевой "Мальчик из Уржума". Там ученики городского училища дразнили приютских: "Приютская вошь, куда ползёшь?" А я говорил: "Французская вошь, куда ползёшь?"
А Дима в ответ говорил мне: "Тардильская вошь, куда ты ползёшь?" Анастасия Георгиевна этих наших взаимных "любезностей" не одобряла, но никаких административных мер она не принимала. Так в течение некоторого непродолжительного времени продолжалась наша словесная перепалка.
Иногда я читал вслух, в частности, журнал "Советский школьник". Анастасия Георгиевна констатировала, что с чтением у меня прогресс.
И вот на следующий день по приезде Анастасии Георгиевны я начал выполнять свою работу на лето. И тут оказалось, что арифметика, в особенности, умножение и деление на двузначное число, для меня - тёмный лес. Анастасию Георгиевну это настолько удивило, что несколько раз она выражала недоумение, как это Элеонора Эдуардовна перевела меня в четвёртый класс. А ещё она сказала, что на итоговом педсовете выступила Нина Михайловна и сказала, что если я не изменю своё поведение, она поставит мне по физкультуре "двойку" и оставит на второй год. Вряд ли это могло быть сказано всерьёз, скорее, с целью устрашения. Конечно, "двойку" она могла поставить, а оставить на второй год - это абсурд, потому что по физкультуре на второй год не оставляют - это нам разъяснила учительница, о которой у нас ещё будет особый разговор.
Нелегко давалось мне выполнение этой работы. Время от времени возникали отдельные конфликтные ситуации.
Однажды приезжал Олег, старший сын Анастасии Георгиевны.
Бывало и такое: Анастасия Георгиевна уезжала в город (ведь она ещё работала, выполняя функции воспитателя у старшеклассников), а я оставался с Димой. И мы слушали пластинки. При этом, однако, просто ради интереса Дима заводил некоторые пластинки на 78 оборотов, тогда как они были записаны на 33 оборота. Было необычное звучание. Но именно за это нам влетело. В то же время, виноват был я сам. Сам же его подговорил, а потом наябедничал.
Было ясно, что у Анастасии Георгиевны создалось не слишком положительное мнение о моих успехах по арифметике. И так случилось, что из-за того, что у меня никак не решалась задача, мы едва не опоздали на поезд. Она уже даже была готова рассмотреть вопрос о том, чтобы я вновь был бы переведён к Александре Павловне. Но задачу, в конце концов, решили, так что на поезд не опоздали, и всё произошло так, как было задумано.
Но прежде чем рассказать последний довольно любопытный эпизод, я хотел бы рассказать о наших прогулках. Во время этих прогулок мы обсуждали поведение собак. И вот однажды мы стали свидетелями того, как Буран, пёс лесника, пытался убежать в лес. Он в буквальном смысле проскользнул у меня под ногами. Леснику стоило большого труда водворить его на место.
28 июня мы все уезжали в город. Анастасия Георгиевна намеревалась заехать в Комарово, чтобы навестить Мишу. Мы сели на поезд, следовавший из Светогорска. Но оказалось, что до Комарово он не довезёт. Оказывается, от Рощино до Ланской поезд проследует без остановок. Значит, в Комарово он не остановится. Поэтому пришлось выйти в Рощино. Однако я этого не понимал. Итак, мы доехали до Рощино, там сели на электричку, а на ней доехали до Комарово. Пришли к даче, где расположился Мишин детский сад. Выяснилось, что Миша заболел "свинкой". Мы с Димой оставались стоять около дачи, а Анастасия Георгиевна пошла к Мише. Я вёл себя плохо: плакал, делая вид, что не понимаю, почему Анастасия Георгиевна оставила нас с Димой.
Примерно час прошёл. Но вот Анастасия Георгиевна вышла. Прояснила ситуацию. Потом мы покинули дачу и пришли на платформу. Через несколько минут подошла электричка. На ней мы доехали до Финляндского вокзала. Потом поехали домой.
Большую часть следующего дня я находился на квартире Анастасии Георгиевны. Там был Олег. Он заводил пластинки из серии "Вокруг света", а также пластинку фирмы "Балкантон", на которой были записи болгарской и итальянской эстрады. А ещё Дима читал мне некоторые материалы о королях Франции и Испании. Так мы хорошо провели этот день у Анастасии Георгиевны. Я с ней этим летом ещё встречусь.
7. Болезнь бабушки
Во второй половине дня бабушка приехала к нам. Мы с ней поехали в Горьковское. Ехали поездом Ленинград-Светогорск. Он отправлялся в 16.50. И тут я имел возможность оценить его по достоинству. Это полноценный скорый поезд. Для очень многих путешественников, едущих из Ленинграда в Горьковское, попасть на этот поезд считалось величайшим счастьем. Этот поезд вёл тепловоз. И это не какой-нибудь там "подкидыш", а настоящий поезд. У него вагоны напоминали о московском поезде: мягкие сиденья, столики. И он от Ланской до Рощино шёл без остановок. А дальше он идёт со всеми остановками. Но поскольку до Горьковского уже недалеко, это не могло огорчить нашего путешествия. И мы были рады, что приехали этим поездом.
Сейчас же мы окончательно приехали в Горьковское.
Здесь всё оставалось по-прежнему. Мы пришли на свою дачу. Внешне здесь всё было спокойно. Было тепло, и это вселяло уверенность.
А утром, когда мы проснулись, бабушка объявила, что кто-то совершил набег на наш сад и выдрал с корнем гладиолус. Это было тем более обидно, что гладиолусы были отборные, сортовые. Такой же набег совершится и на следующий год. И уж после этого второго набега бабушка, всегда любившая эти цветы, перестала их возделывать.
Во второй половине дня ухудшилось состояние здоровья бабушки. И вот надо было достать ей лекарство (достать не в смысле купить: оно было уже куплено, достать с места, где оно лежит). Это было нелегко, но я всё-таки его нашёл и принёс бабушке. Потом бабушка неоднократно говорила, что чуть ли не я её спас. Конечно, это была лишь первая помощь. Далее нужно было думать о серьёзном лечении.
Вечером того же дня приехала мама. Вызвали здешнего врача Татьяну Петровну. Было назначено лечение. И в течение недели бабушке делали уколы. И всё это время бабушка жила у нас. В тот день, когда она возвращалась, мы все провожали её на станцию. И вот на обратном пути мы с отцом рассуждали. Отец намекнул, что может когда-нибудь настать такое время, что мы сможем поехать в Италию. И не только поехать, но и побывать в миланском театре "La Scala", одном из самых лучших оперных театров мира. И долгое время я лелеял эту мечту. Говорил, что это может произойти, когда мне исполнится 18 лет. Но, конечно, тогда этого не произошло. А попал я в Италию в пятьдесят лет. В Милане я не был. Но был во Флоренции, Риме и Венеции. Помимо Италии мечтал я и о поездке в Испанию. А под самый конец подумал и об Албании. Почему именно об Албании? Наверно, потому, что об этой стране говорилось меньше всего. Оказалось, что политический курс тогдашнего албанского руководства был не только антисоветским, но и направленным против всех стран мира. Но умолчание только подогревало интерес. А ещё интересовал албанский язык. Не то, чтобы я всерьёз думал его изучать, но привлекало то, что, как говорили, он не похож ни на один из европейских языков. В дальнейшем, когда отмечался юбилей, связанный с Албанией, по радио передали одну или две албанских песни. Мне они показались похожими на азиатские, например, на индийские - девушка пела своеобразным голосом, в котором прослеживались отдельные детские интонации, а мелодия была характерна для музыки стран Востока. Но всё это произошло лишь впоследствии. Когда у меня появился хороший приёмник, на коротких волнах можно было "поймать" албанское радио (Тирана). Но, во-первых, это радио у нас глушили, а, во-вторых, оно не столько просвещало советских граждан на предмет сегодняшнего дня страны, сколько критиковало советское руководство. При этом употреблялось выражение типа "советские ревизионисты". А почему ревизионисты? Ведь ревизионизм - это не ругательство, а тенденция к переосмыслению политики и практики
прошлого. Короче, это пересмотр предшествующих эпох. Но, конечно, в ту пору я об этом ещё не задумывался. Все эти мысли появятся лишь впоследствии.
8. Кратковременный приезд дяди Миши
В тот день, когда мы с Анастасией Георгиевной и с Димой приехали в город, звонил дядя Миша. Он сказал, что собирается приехать в Ленинград. Приедет он всего на один день. Зато 5 августа приедет в отпуск и будет находиться у нас 20 дней.
Когда он приехал на один день (а произошло это в начале июля), я его не видел, так как был на даче. Мама и отец видели его в течение нескольких минут. Он подарил мне пластинку - оперу немецкого композитора Карла Орфа "Умница" на русском языке, которую мы слушали во время пребывания в Москве в период майских праздников. И за это я его благодарю. А на следующий день отец привёз эту пластинку на дачу. И я с удовольствием её прослушал. И я представлял, будто мы находимся на даче и вместе слушаем её. Но тогда это было возможно исключительно в моём воображении. В реальной жизни это произойдёт тогда, когда дядя Миша приедет.
9. Кот Кузьма
У нас появился новый кот. Это произошло как раз в начале июля.
Несмотря на то, что я уже дошёл до четвёртого класса, мои интересы по-прежнему концентрировались вокруг игрушек. Моей последней игрушкой была резиновая собака Урс (второй, прямой потомок того Урса, которого мне купили в Евпатории). Но что-то с ним случилось: видимо, пал жертвой моих медицинских экспериментов: ведь я и ему "делал уколы", короче, он "погиб".
Летом 1967 года я ещё думал о нём. Отец сказал, что он заболел воспалением лёгких. Я тогда всё-таки этому верил. Вначале отец говорил, что его лечат, а потом, в конце концов, сказал: "Зачем тебе покалеченный Урс? Скоро у тебя будет живой котёнок". Он появился как раз тогда, когда заканчивалась болезнь бабушки. А перед тем обсуждался вопрос, как его назвать. Отец предложил назвать его Кузьмой.
И вот 8 июля приехал отец и привёз этого Кузьму. Самое первое его действие, которое он предпринял, заключалось в том, что, как только мне его показали, спустился с поверхности моего тела, как с горки, цепляясь при этом своими когтями. Пока ещё не царапал, но всё равно это было уже неприятно. Некоторые звуки он издавал, мяукал тоненько, как совсем маленький ребёнок. Он и был таковым.
Но этот ребёнок так быстро бегал по комнате, точно со второй космической скоростью - на первых порах это было его любимое занятие. Но одновременно этот Кузьма был и вредителем: "делал дела" под плитой. Это было неприятно. Я морщил нос и про себя чертыхался. Впрочем, поначалу он меня не донимал. Но мне было неприятно, что он, бывало, вспрыгивал на мою кровать.
В течение двух лет он жил у нас. Конечно, быстрым бегом его деятельность не ограничилась. Другим его любимым занятием (кстати говоря, это любимое занятие всех известных мне котов и кошек) заключалось в том, что он драл диван. И сколько отец его ни воспитывал, так и не отучил от этой привычки. Я не любил гладить Кузьму. Но меня интересовало, где у него сердце. И вот примерно год спустя с помощью бабушки, преодолевая неприятие (ведь ко всему прочему от него воняло, как из помойной ямы), я дотронулся до его сердца и убедился в том, что оно бьётся так же, как и у меня.
А вообще он был царапучий и кусачий, кое-кого кусал до крови. Меня сия чаша миновала. Зато он покалечил мою игрушечную собаку, принимался за вторую, а ещё разорвал школьный учебник по русскому языку. Короче, я не видел в нём ничего положительного. С моей точки зрения, он был источником грязи и неудобства. Если на даче с его существованием ещё можно было как-то мириться, то в городе от него спасу не было. И опять-таки эта пресловутая нечистоплотность. Для него была приспособлена фотографическая кювета, но он упорно "делал свои дела" на пол. И нередко случалось так, что только я захожу в туалет, как ноги липнут к этим безобразиям.
Однако какое-то непонятное удовольствие от него испытывал отец. Он говорил, что намерен воспитать из него тигра. И, действительно, потехи ради они устраивали настоящие "сражения".
Когда мы приехали в город, ему жилось не сладко. Начать с того, что когда мы приехали на машине (откуда взялась машина, я расскажу в дальнейшем), когда его вынесли из машины, и он оказался в нашей квартире, он жалобно замяукал, настолько страшна ему была новая обстановка. Но очень скоро он акклиматизировался и продолжил свою деятельность в том же репертуаре.
В один из первых дней сентября мама поймала его на месте преступления и примерно наказала. Как он мяукал, было слышно на всю квартиру - это даже не кошачье мяуканье, а плач ребёнка, который даже ещё толком не понимает, за что его наказывают. И, в то же время, не наказывать было нельзя. Он любил играть с цветами, особенно интересовался ягодками шиповника и всего того, что из растений оказывалось у нас дома. И всё же отрицательные эмоции в отношении Кузьмы у меня преобладали.
Последний его "подвиг" связан с 1967/68 годами и заключался в том, что он будто изгадил фотографии, будто рассердился на отца. Так эти фотографии были испорчены навсегда. А ещё в 1968 году ему приходилось спасаться от собак, для чего он много лазал по деревьям. Но едва ли не из каждой такой истории его спасал мой отец. Когда мы после лета 1968 года вернулись в город, он каких-либо заметных "подвигов" не совершал.
В мае 1969 года он вдруг повадился убегать на улицу через форточку. Правда, поначалу убегал недалеко. Дело в том, что неподалёку от нашего дома был сарай, в котором ютились бродячие коты. Оттуда отец его отлавливал. Но он снова убегал. В начале июня он убежал, да так, что его удалось поймать только через полтора месяца. И только через полтора месяца его отвезли на дачу. Здесь он однажды похитил колбасу. Однако на гоголевской куче мама его поймала, а он вырывался и рычал, демонстрируя превращение из домашнего в дикого кота. Через полтора месяца его привезли в город, а 1 сентября он снова убежал. Только 28 сентября отцу удалось его поймать. Но спасти его не удалось: на следующий день он умер. А я после его смерти сказал: "Никаких котов больше не надо". Но пройдёт два года, и у нас появится кошка. Но об этом речь впереди.
10. Приезд Артамоновых
Пока происходили все эти события, гости у нас появлялись. Ведь лето только началось.
Они находились у нас в течение недели.
Тётя Ксеня, и Иван Матвеевич, и дядя Валерик и даже его жена тогда к нам приехали. Они привезли свой приёмник "Спидола". Это настраивало на то, что они будут отдыхать. Дядя Валерик с женой откровенно развлекались. Я слышал, что они ходили на прогулку в сторону нашего пруда (то было тёплое время, а потому они ходили в тот район довольно часто), но у дяди Валерика на уме была рыбалка (никогда раньше не слышал, чтобы он интересовался рыбной ловлей). Трудно даже предположить, кому принадлежала эта идея. Решили, что надо ловить рыбу на Утином озере, в районе деревни Лебяжьей, но почему-то пошли туда днём.
Итак, идём на Утиное озеро. Это озеро принадлежит совхозу "Лебяжье". И туда мы пошли всей компанией. Вначале идём по нашей Академической улице, затем по Дачной, затем по Совхозной (посёлок Яковлево). А затем идём дальше. В ту пору, да и теперь мне неприятны были запахи коровьего, конского и свиного навоза и куриного помёта - а все эти "ароматы" в изобилии ощущались по дороге, пока мы туда шли. Всего этого "нанюхался" за этот день. Я думал только о том, чтобы поскорее выбраться из этой воняющей и смердящей обстановки. Но она в буквальном смысле заполонила всю дорогу, и не было от неё спасения. Даже на самом берегу озера всё это ощущалось, причём куриные запахи, про которые раньше и не слышал вовсе, теперь ощущались особенно явственно. И всё это приходилось терпеть ради дяди Валерика. Было похоже, что он вовсе не имеет представления о том, как происходит рыбалка, но стремится доказать, что он и это может, и уверял всех, что он обязательно поймает. Но рыба у него никак не ловится. Тётя Ксеня уже отказывается придержать свои отрицательные эмоции и говорит: "Фу, как несёт из сарая!" (наверно, оттуда ощущается запах куриного помёта). Наш дядя Валерик ничего не поймал. Словом, верна пословица: "Наделала синица славы, а моря не зажгла". Впрочем, как я думал, этого следовало ожидать. Всё было сделано явно не ко времени. И место было неудачное, и время неудачное.
Дядя Валерик в данном случае оказался в положении "знаменитого охотника Тэкли", героя эфиопской сказки, который, охотясь на леопарда, не знал, куда надо ехать - к реке или к деревне. Вполне понятно, что тогда я так здраво не рассуждал, мне только было неприятно, что кругом запахи продуктов жизнедеятельности сельскохозяйственных животных. Но хотелось лишь одного, чтобы этот запах был прекращён.
Впрочем, я только думал об этом, я понимал, что само собой ничто прекратиться не может.
Как я уже говорил, был привезён приёмник. На коротких волнах "ловили" такие радиостанции: BBC, "Голос Америки", "Немецкая волна", Китай, Францию, Иран. Всё это, как будто, было в новинку, а потому очень интересно.
Вечерами дядя Валерик с женой, взрослые люди, играли в детский бильярд "Охота на зверей". А в это время я в поте лица корпел над заданием. Мне было очень грустно. Я испытывал такие же чувства, как собака, которую посадили на цепь и заставили якобы сторожить дом. Собака в таких случаях принимается выть, скулить, лаять. А я не смел даже просто роптать, но покорно нёс повинность. И всё же в глубине души было досадно и стыдно за солидных взрослых людей, не нашедших достойного времяпрепровождения, а развлекающихся как дети.
11. Приезд Сергея Ананьевича и Ирины Валентиновны
В следующую субботу приехали Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна.
Я был немало удивлён тому, какое внимание Ирина Валентиновна уделила мне. Более того, она приняла участие в моей игре в другие страны и то, что я провозгласил себя королём, она приняла на полном серьёзе. Она наградила меня шоколадной медалью, которая для известной весёлости была привязана на верёвку (это интерпретировалось как орденская планка). После обеда она взяла наш "Атлас мира", и мы совершали путешествие по Испании, причём были упомянуты такие подробности, как питьё сока орандж, то есть, апельсинового. Мы вспомнили, что страна частично находится на побережье Средиземного моря. Есть там кофе. Я сижу в маленьком кафе, ем мороженое и слышу хорошую мелодичную музыку. Мы так увлеклись нашим "путешествием" по карте и с привлечением различных сведений об Испании, что не заметили, как наступило 11 часов вечера. Но всё равно, это наше "путешествие" было едва ли не самым приятным событием не только во время этой встречи, но и всего этого лета. И такие путешествия по карте были самыми приятными воспоминаниями того времени. И думалось, что вот так можно было бы поехать куда угодно, не сходя с места. Было бы только время и достаточный запас сведений.
А ещё тогда мне нравилось изображать из себя короля одной из придуманных мной стран, причём это выражалось лишь в том, что я говорил, что я король и только (наверно, так отозвался во мне роман Марка Твена "Приключения Гекельберри Финна, который я ещё продолжал читать, в частности, те главы, которые относятся к теме "король-герцог"). Словом, Ирина Валентиновна приняла самое живое участие в этих моих игровых действиях. И это было самым приятным событием во время пребывания Сергея Ананьевича и Ирины Валентиновны в этот период.
Другим примечательным событием, относящимся ко времени пребывания Сергея Ананьевича и Ирины Валентиновны в этот период, была наша совместная прогулка, которая состоялась на следующий день после их приезда. Дело в том, что у Сергея Ананьевича были знакомые, жившие за нашим железнодорожным переездом на улице Олега Кошевого (интересно, что именно в том районе существуют улицы, имеющие звучные названия: кроме улицы Олега Кошевого там же есть улица Зои Космодемьянской). Так вот пришли мы к ним (помню, что бабушку звали Евгения Александровна). А сын и внук интересовались животными. У них были такие необычные для домашнего содержания животные, как удав, черепаха, белая мышь. Мне показали черепаху. Но про неё я совсем ничего не понял: ни какая у неё кожа, ни какого-либо запаха не ощутил, ни того, как она двигается. Мои представления о движении черепахи основываются на высказываниях Надежды Николаевны про человека, двигающегося медленно. Она в таких случаях, имея в виду меня, говорила: "Поползёшь на черепахе". (А ведь давно замечено, что когда до животного дотрагиваешься, оно всё-таки, как правило, не стоит на месте, а совершает микродвижения, которые, однако, затрудняют более обстоятельный его осмотр и служат источником дополнительного страха). Но хорошо помню, как "познакомился" с белой мышью. Когда я до неё дотронулся, она, возможно, ввиду страха, а, может быть, вследствие особой энергичности и шустрости, а, может быть, потому, что почувствовала интересный запах, сразу же полезла в карман моей рубашки. А в кармане лежала шоколадка, причём нераспечатанная в этом тоже ещё одна моя характерная черта: когда мне давали конфету, а у меня не было непосредственного желания вот именно сейчас её съесть, я складывал её в карман, а потом мог просто-напросто про неё забыть. А через несколько секунд она стремглав выскочила из моего кармана. Я машинально полез в карман и обнаружил её "подарочек". Он отвратительно пах (позже я чувствовал мышиный помёт, который, однако, при всей своей омерзительности всё-таки казался более)
привлекательным: что-то в нём было детское, младенческое - (вот такое противоречивое чувство я испытал тогда). Здесь же ничего кроме отвращения. Пришлось эту рубашку снимать, и её срочно застирали. А я с тех пор питаю отвращение ко всяким тактильным контактам с животными, предпочитаю наблюдать за производимыми ими звуками.
Впоследствии Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна приезжали к нам и устраивали для меня небольшие игры и дарили игрушки, например, небольшой насос-пистолет. Многое из того, что передавали Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна, осталось со мной. Но мы надеемся на дальнейшее общение.
Вечером воскресенья Сергей Ананьевич и Ирина Валентиновна уехали. Мама и отец провожали их на станцию.
12. Ход работы
Как и в прошлом году, мы получили работу на лето как по арифметике, так и по русскому языку.
Первое время я испытывал большие затруднения при выполнении работы. Сначала жил у Александры Павловны. А в этот период выполнения работы не было. К тому же, как оказалось, мне надо было чётко представлять себе, что я делаю. Значит, необходимо участие педагога. В этом качестве выступала Анастасия Георгиевна. Она наблюдала первый этап моей работы.
Итак, работа по арифметике включала в себя 28 задач и 7 номеров примеров. Теперь я решил, что надо сначала выполнять задание по арифметике. Как оказалось, именно здесь имеются наибольшие трудности. Это объяснялось тем, что, с одной стороны, я медленно соображал (это проявлялось и в дальнейшем), а, с другой, не было уверенности в том, что я делаю правильно (последнее даже относилось к примерам, где, как будто, все действия были чётко обозначены). К тому же в то время я ещё не в достаточной степени представлял себе, что к чему.
Видимо, своей бестолковостью я довёл Анастасию Георгиевну до белого каления, и она, будучи по натуре человеком добрым и мягким, под влиянием всех этих моих выкрутасов могла и повысить голос. Но всё же расстались мы вполне нормально. В конце концов, эта трудная задача была решена, и это означало, что дела мои не столь безнадёжны, как это могло показаться на первый взгляд.
После того как Анастасия Георгиевна уехала (а я, однако, не улавливаю тут никакой связи) оказалось, что самые трудные задачи я уже решил. Последующие задачи и примеры были значительно легче. А примеры тоже оказались гораздо легче. Значит, не следует делать преждевременных выводов. Стало быть, постепенно происходило продвижение, так что уже можно было планировать возможное время окончания работы по арифметике.
Итак, мы решали примеры и задачи. Порядок действий мы будем изучать только на следующий год, а потому действия выполнялись в том порядке, в каком они были написаны. (И всё же выполнение деления на двузначное число по-прежнему давалось трудно), но всё же положенные действия я выполнял до конца. Ни одного примера, который был бы решён неправильно, у меня не было.
К середине июля значительная часть задания по арифметике была выполнена.
Дальше надо было выполнять задание по русскому языку. Оно всё-таки было намного легче, чем арифметика. Это не только упражнения. Более того, упражнения составляли меньшую часть. Более сложное задание - составить таблицу окончаний имён существительных при склонении в единственном и множественном числах. Такую таблицу я смог составить только с помощью мамы. Но этим я занимался уже после того как завершил выполнение задания по арифметике.
Во второй половине июля я к этой работе и приступил. Надо было повторить ранее пройденный материал, (а что это означало, применительно к работе на лето: ведь письменно это никак не фиксировалось - по-видимому, вся работа представляла собой повторение и закрепление пройденного материала).
Кроме этой работы надо было выполнить четыре-пять упражнений. Но это уже особых проблем не составляло.
Но вот таблица окончаний? Вообще таблица оказывается моим "узким местом", нелюбимым к тому же. Более того, я считаю, что для нас, незрячих, это неудобно, потому что в таблицах тексты располагаются не подряд, как в нормальном литературном произведении, а по рядам, по столбцам, которые не только мешают сосредоточиться на содержании того, что написано в таблице, но ещё во стократ труднее эту таблицу нарисовать: какую строчку надо заполнить нужной информацией, и как рассчитать, чтобы в данной графе было ровно столько букв, сколько нужно, и как это упорядочить. А, самое главное, нужно уметь соблюдать этот порядок. Всё это вопросы оформления. Но надо представлять себе систему окончаний, принимая во внимание, что во множественном числе нет таких закономерностей в окончаниях существительных, как в единственном числе. Решение этих вопросов, наверно, имеет более важное значение, чем формальное соблюдение принципов построения таблицы. И вот надо было соблюдать и то, и другое правило. Всё это трудно, но всё же эти трудности не шли ни в какое сравнение с теми трудностями, которые я испытывал при выполнении задач и примеров по арифметике.
А дальше надо было составить 20 слов с непроизносимыми согласными и 20 сложных слов. Тут возникает вопрос, почему так много. Но и с этим заданием я справился.
Наконец, после этого надо было выполнить упражнения. Их было всего пять. Однако их я выполнил в один день, и это был последний день моей работы. Так к 23 июля я выполнил всю работу и заработал себе каникулы, которые и были моими настоящими летними каникулами.
13. Знакомство с Буниными
Дачное место часто является местом для знакомства между людьми. Так в 1963 году мы познакомились с Марией Даниловной. А в 1967 году мы познакомились с Ириной Петровной и её двухгодовалым сыном Димой.
Моя первая встреча с ними произошла так. На следующий день после того как я завершил выполнение работы на лето, с самого утра мы с мамой пошли на наш пруд. С нами пошла также молодая женщина с маленьким ребёнком. Это и были тётя Ира (Ирина Петровна) и Дима. Время мы провели так, как обычно проводят время на нашем пруде: мы загорали, немного купались (я по-прежнему плавал на лягушке). Мы находились на пруде в течение двух часов.
И вот мы возвращаемся домой. А Дима начал плакать. Он увидел собаку и устремился за ней. Ирина Петровна пытается его остановить. А он вырывается и кричит: "Нет, нет, нет" (это означает, что он хочет добиться своего: "Нет, я хочу к этой собаке)". Любопытно, что это его "нет, нет, нет" звучало как "дет, дет, дет". Таким было моё знакомство с Димой, которое оставило в моей душе самое яркое впечатление о нём. Могла ли на этой основе возникнуть дружба? Нет, дружбы быть не могло. Но мог быть интерес, в ту пору мною не осознанный. Но их семья с этого момента стала играть определённую роль в нашей жизни. А в дальнейшем оказалось, что сама Ирина Петровна меня привлекала. Пленял меня её певучий нежный голос. Как-то сразу между нами установилось взаимопонимание. Это взаимопонимание простиралось на разные сферы, в том числе, и на мой интерес к проблематике младенчества и раннего детства, который, как оказывается, стал постепенно проявляться уже сейчас. Но путь к этому интересу был долгим, и мы в той или иной форме будем касаться его. В дальнейшем побываем мы и в их городской квартире на Светлановском проспекте. Посильное участие они принимали и в период нашего проживания в Москве. Приезжали они и туда. Мы также, приезжая из Москвы в Ленинград (Санкт-Петербург) встречались с ними. А сейчас вот тем эпизодом, о котором я только что рассказал, и закончилась наша встреча.
14. В начале августа
Прежде чем рассказывать о событиях, происшедших в начале августа, считаю нелишним напомнить о некоторых событиях, относящихся к концу июля. 26 июля национальный праздник на Кубе - годовщина начала революции. В этот день группа смельчаков-революционеров во главе с Фиделем Кастро-Русс совершила дерзкое нападение на казармы Монкада близ города Сантьяго-Де-Куба. Они потерпели поражение, но не были сломлены. Борьба продолжалась и привела их к победе революции 1 января 1959 года. А день 26 июля отмечается как день национального восстания. В нашей стране этот день тоже отмечается. Как раз в этот день передавался концерт кубинских артистов. Я с удовольствием слушал красивую мелодичную музыку и прекрасный звучный испанский язык. И с этого момента Куба стала той страной, куда бы я хотел бы попасть (но, к сожалению, так и не удалось). Видимо, это так и останется мечтой.
В августе у отца начался отпуск. Я вспоминаю один из первых дней этого времени. Мама уехала в город, а мы остались вместе с отцом. Плавали, ведь мы ходили на пруд, загорали и купались. Я по-прежнему плавал на лягушке.
Затем мы встретились с мамой. Пообедали. Потом я некоторое время занимался своими делами (читал книгу). А потом мы пошли к Виктору Абрамовичу. Он вместе с моим отцом занимался автомобильными делами. Виктор Абрамович дал нам почитать две детские книжки - книгу английского писателя Александра Милна "Винни-Пух и все-все-все" (читал, что эта книга вышла по Брайлю, но когда мы были в магазине "Рассвет", мы о ней даже не вспоминали - возможно, к тому времени она была уже раскуплена), а также роман Жюля Верна "Дети капитана Гранта", (по Брайлю она вышла в 1936 году). В городской библиотеке был экземпляр, но говорили, что читать его совершенно невозможно - издание старое, ещё 30-х годов, и шрифт стёрся. В 1968 году эта книга была в тематическом плане. Мне её выписали. Но я её не получил. И вот отец начал читать мне сначала одну, а затем другую книгу. Однако "Винни-пух" меня разочаровал. Возможно, эта книга была слишком детской (хотя пройдёт несколько лет, и меня в буквальном смысле увлекут наблюдения за играми совсем маленьких детей). А вот "Дети капитана Гранта" - совсем другое. В ту пору мы прочитали фактически лишь первую часть этого романа, где Эдуард Гленарван и его спутники путешествуют по Южной Америке, по Чили, в Патагонии. Но уже тут мне всё было интересно: замок Малькольм-Касл, имена героев: судовладелеец Эдуард Гленарван, майор Мак-Наббс, капитан корабля Гленарвана Джон Манглс, Жак Паганель (пассажир каюты № 6, по рассеянности попавший не на тот корабль, но оказавшийся далеко не бесполезным участником этой экспедиции; некоторые географические названия: Консепсьон, Араукания. Помню, что меня особенно интересовало всё, что связано с испанским языком, с Южной Америкой. Меня по-прежнему занимал вопрос, что они могли есть на борту своего корабля. Наверно, рыбу. А ещё мне почему-то казалось, что среди той еды давали кондитерские изделия, например, торты.
В ту пору, однако, "Детей капитана Гранта" мы не дочитали. В 1970 году она была выпущена вторым изданием по Брайлю, и я начал её читать. Но так и не дочитал. Я хорошо помню ту часть, которую я прочитал, но раз я не дочитал до конца, я не могу рассказывать об этом произведении здесь.
В целом мы хорошо проводили время. Этому способствовала тёплая погода, стоявшая в то время.
15. Приезд тёти Ларисы и Лены
В самом начале своих воспоминаний я говорил, что у бабушки Александры Леонтьевны было шесть сестёр. По именам уже тогда я их всех запомнил. Но вот оказывается, не всех видел. Я знал, что с помощью тёти Ларисы мы получили пианино (она прислала его из Минска). Но я ни разу её не видел. Знал я, что у неё есть муж, что его фамилия Ламберт. Знал я, что есть у неё дочь, которую зовут Лена. Но я их ещё ни разу не видел. Правда, бабушка говорила, что тётя Лариса приезжала в Ленинград. Но, видимо, тогда я был совсем маленьким и ничего не помнил.
И вот я узнал, что тётя Лариса и Лена приехали в Ленинград. А 4 августа они вместе с бабушкой приехали в Горьковское.
Но мысли мои были о том, что приедет дядя Миша. Тем не менее, встреча с тётей Ларисой, конечно, была для меня приятной, во всяком случае, мы познакомились. Я узнал, что живёт она в Минске. Но узнал я также, где именно - на улице Фабрициуса (Фабрициус- латышский революционер, комиссар, дипломат). Туда я попаду в 1976 году, и ещё пройдёт много времени, прежде чем это произойдёт.
Лена ещё была школьницей. Но в моём представлении, она уже казалась взрослым человеком. Впрочем, она в то время вела себя очень тихо, никак не выказывая каких-либо иных чувств, помимо тех, которые приличествуют подростку, впервые оказавшемуся хотя и у родственников, но никогда прежде не встреченными, и, в то же время, она проявляла сочувствие по отношению к ребёнку, каким в ту пору был я. А тётя Лариса - человек высокообразованный, интеллигентный. Она обладала певучим голосом. Впрочем, как я потом установил, этим певучим голосом обладали все бабушкины сёстры.
Ввиду непродолжительного времени разговаривали мы не так много. Это, скорее, была ознакомительная беседа. Возможно, мы могли бы общаться и дальше, если бы не моё поведение. Но оно в какой-то мере повлияло и на наши дальнейшие контакты. Впоследствии они были восстановлены, и мы пережили немало приятных минут, общаясь с этими людьми. А сейчас наша встреча представляла собой как бы знакомство. Думаю, что оно было приятным с обеих сторон.
16. Приезд дяди Миши и Ольги Георгиевны
Вот какого события я ждал. Утром 5 августа я проснулся. Но в тот день мне говорили, что приедет дядя Миша. Утро. А он не приехал. "И не приедет", - словно чей-то голос злобно нашептал мне. А я заплакал, да так, словно какое-то великое горе случилось. Мама и тётя Лариса стали меня утешать. Но я уже не мог остановиться. Не то, что я сокрушался, что он вообще не приедет, а то, что он вот именно сейчас не приехал, что, по-моему
мнению, было бы вполне обычно. Так без остановки я плакал. Нет, я его ждал, но мне казалось, что если он не приехал утром, то он не приедет вообще. Это кажется довольно странным, но у меня было детское представление, выражающееся в том, что мне казалось, что хорошее событие обязательно должно произойти утром. Если же этого не произошло, то событие не произойдёт вовсе. Лишь со временем я отошёл от такого примитивного представления.
Впрочем, на некоторое время я успокоился. Был включён приёмник. Передавали песни греческого композитора Микиса Теодоракиса (его песни в то время по советскому радио передавали довольно часто: таким образом выражалась солидарность с народом Греции, страдавшим под властью военно-фашистской диктатуры). Конкретно в тот день передали песню, которая называлась "Возвращение" (эту песню я услышал в тот день впервые и нашёл, что её стиль отличается от характерного для Теодоракиса музыкального стиля, по которому его музыка могла бы быть узнана). Пела Мария Фарандури (она является одной из главных исполнителей его песен). У неё был своеобразный голос, местами приближающийся к мужскому (но всё-таки женский), что придавало ему оттенок мужественности.
Сейчас эта песня на время успокоила меня. Но, как только песня закончилась, я снова заплакал.
И тогда отец взял меня, и мы пошли на пруд, при этом ни о чём не говорили, всё же остальное происходило в полном соответствии с тем, как это обычно происходит во время наших походов на пруд: мы загорали (купались ли, этого я не помню). Но всё же понемногу я стал успокаиваться. Потом я ещё немного полежал на песке. А потом мы пошли домой.
Пришли. А отец мне таинственно говорит: "А к нам кто-то пришёл". Я ещё ничего не понимаю. И вот он подходит ко мне, берёт меня за руку, а потом, наконец, я услышал голос. Видимо, от волнения он звучит чуть хрипловато. Но я его узнал. Дядя Миша. Он приехал. Ура! Потом мы втроём: отец, дядя Миша и я - пошли на станцию. Там оставалась Ольга Георгиевна с вещами. И вот мы очень быстро пошли в сторону станции. Встретили Ольгу Георгиевну. А потом все пришли домой.
Дядя Миша подарил мне пластинку. Это была польская пластинка с записями американского джаз-ансамбля. Именно эту пластинку я уже слышал у Бориса Ивановича Иванова, когда мы ещё жили на Васильевском острове,
а затем у дяди Миши. А теперь дядя Миша подарил её мне. В дальнейшем отец переписал её на кассету.
Сейчас дядя Миша и Ольга Георгиевна будут находиться у нас 20 дней. Потом они уедут в Москву, а затем поедут в Венгрию, к знакомому дяди Миши, Бартоку. Но всё это будет ещё нескоро. За это время произойдёт много событий. И о них я постараюсь рассказать.
17. Поездка в Выборг
Об этой поездке мы думали с самого начала, когда дядя Миша приехал к нам. Но так случилось, что поехали мы только втроём, то есть, отец, мама и я (что делали дядя Миша и Ольга Георгиевна в тот день, я так никогда и не узнаю).
В тот день мы встали рано, возможно, в 7 часов. Быстро позавтракали, затем пошли на станцию.
Пока в Выборг электрички не было. До Выборга ходили венгерские тепловозы типа "Рапид", производимые на предприятии "Ганс-Малук". Входить в такой вагон нужно, поднимаясь, по ступенькам, что составляло тогда для меня большое затруднение. Ступенек было много, но мы благополучно сели. Пока мы едем, можно рассмотреть железнодорожную дистанцию, точнее, участок от Горьковского до Выборга: Горьковское, Шевелёво, Каннельярви, Заходское, Кирилловское, Лейпесуо, Лебедевка, Гаврилово, Верхнечеркасово, Лазаревка, Выборг.
И вот мы прибыли в Выборг. В ту пору просто я ещё многого не знал. На сей раз поездка в Выборг была для меня кaк развлечение (я даже всё время думал про игру в войну Франции со странами Ёэсиша). Но, конечно, начали мы не с этого, а с покупки продуктов.
Потом надо было подумать об обеде. Мы обедали в местной гостинице.
Потом купили билеты в кино. В ту пору на нашем киноэкране шёл английский фильм "Приключения Питкина в больнице". Во всяком случае, ещё в 1965 году я о нём слышал. Больница и всё, что с ней связано, меня очень в ту пору интересовало. И я просил, чтобы купили билеты на этот фильм. И вот это произошло: купили билеты и пошли в кино на этот фильм. Как я понял, речь шла о пожилом человеке, который борется с несправедливостью. Его борьба была направлена на улучшение положения обездоленных людей. Вся его деятельность является практической реализацией принципа "Если вы сочувствуете обездоленным, вы должны прийти к ним и оказать им помощь". И он всеми своими действиями постоянно показывал это.
Фильм продолжался примерно два часа. Потом мы пошли в магазин "Чиполлино". Здесь купили игрушечный пистолет. Но, как оказалось, очень скоро он сломался. Дня через два он перестал стрелять. Возможно, он был с дефектом.
Посетив магазин "Чиполлино", мы пошли на станцию. Через некоторое время подошёл поезд.
Мы сели и поехали. Примерно через час мы прибыли в Горьковское. Так и прошла наша поездка.
18. Родители в Таллинне
Следующим культурным событием после нашей поездки в Выборг, была поездка моих родителей в Таллинн. Накануне в пятницу они уехали в город. Я оставался на попечении дяди Миши и Ольги Георгиевны. А вскоре приехала и бабушка. Именно в это время я стал свидетелем неприятной сцены между дядей Мишей и Ольгой Георгиевной. Она заявила, что уедет в Москву. Я ещё, по детской наивности, сразу кинулся в маленькую комнату, куда она удалилась и стал её утешать. А бабушка говорила мне, чтобы я её оставил, что ничего этого не произойдёт. Оказывается, дядя Миша куда-то ушёл, не сказав ей об этом. А у него друзья были и в Горьковском. Вероятно, к ним он и пошёл. А кто они? Я слышал про какого-то Фёдора, про какого-то Зайцева (или Мазаева: он употреблял обе эти фамилии, говоря явно об одном и том же человеке). Был также Михаил Москалёв (не сын тёти Паши. С этим Михаилом Москалёвым был знаком и Сергей Ананьевич, а к нам он не приходил, а потому я его не знаю). А ещё был какой-то человек, который, как будто, ночевал у нас во времянке. Об этом я слышал, но не видел. Возможно, тогда к кому-то из них он и пошёл. А то, что в тот момент разыгралось, было вполне в стиле Ольги Георгиевны.
Но я в ту пору ничего этого знать не мог, а потому принимал её слова близко к сердцу. Но когда я снова увидел дядю Мишу, я понял, что ни в какую Москву они возвращаться не собираются. И вот мы с ним пошли гулять. В конце концов, дошли до станции. Увидели поезд. И оказалось, что с этим поездом приехали мои родители. Так закончилась их поездка в Таллинн.
Они рассказали о своей поездке. Меня интересовало всё. Как попасть из Ленинграда в Таллинн? Оказывается, есть дорога - Таллинское шоссе. Вместе с другими экскурсантами мама и отец ехали на автобусе. Проехали Волосовский и Кингисеппский районы Ленинградской области. Затем попали в Эстонские города: Нарву, Кохтла-Ярве, а оттуда в Таллинн (впрочем, тогда название столицы Эстонии писалось с одним "н").
Они рассказывали о достопримечательностях города. Это флюгера. А покровителем города считается Старый Томас. Пенопластовую фигурку с изображением его головы они привезли мне в качестве подарка. А ещё они привезли конфеты, а также деревянные фигурки. От этих фигурок веяло чем-то необыкновенным. Казалось, что попал в какой-то совершенно иной мир, как бы в зарубежную страну (это несмотря на то, что Эстония, как и вся Балтия, тогда входила в состав Советского Союза). Однако местное население, по крайней мере, на уровне торговых точек, неприязненно относилось к русским. На улицах города слышалась исключительно эстонская речь. Тем самым они подчёркивали свою государственность. Всё пребывание в Таллинне продолжалось в течение двух дней. Вечером в воскресенье возвратились домой.
В конце октября 1973 года мама и отец вторично ездили в Таллинн, но только на один день. Мне же не довелось побывать в Таллинне. Но в Эстонии я был. О том, при каких обстоятельствах это произошло, я расскажу в дальнейшем. А сейчас же продолжим наше повествование.
19. Совместная жизнь с дядей Мишей
В этом разделе я расскажу о двух эпизодах, относящихся к совместной жизни с дядей Мишей в августе 1967 года.
Дядя Миша очень интересовался иностранными языками. Ещё в пору моего раннего детства я убедился в том, насколько хорошо знает он немецкий язык. Уже тогда, когда летом 1963 года он приезжал к нам на дачу, я узнал, что он может переводить с итальянского языка на русский неаполитанские песни. Мне это тоже очень нравилось, особенно итальянский язык, что было особенно приятно, потому что, слушая пение, я слышал слова. Слышал только отдельные слова, которые певцы особенно выделяли.
Прекрасен был его итальянский язык, что мне особенно нравилось. Говорил он и слова произведений, исполняемых выдающимися итальянскими певцами, как неаполитанских песен, так и оперных арий. И как-то он сам преображался.
Знал я, что были у него пластинки - пособие Ричарда Диксона по изучению английского языка. Начало этих пластинок я слушал ещё в 1965 году. Меня удивляло, как можно реально осваивать этот материал методами, предлагаемыми автором методики. Он предлагал сначала после прослушанной английской фразы прочитать её русский перевод, а затем повторить по-английски. Но в таком случае нужна магнитофонная запись, потому что пластинка не приспособлена для того, чтобы её останавливали. Но магнитофона в ту пору у нас не было. Поэтому пришлось ограничиваться прослушиванием, а потом повторением под руководством дяди Миши.
Однако этот курс отличался от телевизионных уроков для дошкольников. Не знаю, чем дядя Миша интересовался, и почему он взялся за обучение меня английскому языку. Но вначале он подарил мне эти пластинки в 1966 году. Было интересно, как это будет звучать: ведь уроки ведёт автор пособия, англичанин Ричард Ричардович Диксон. Его пособие насчитывало 15 уроков. Но я не мог понимать того, что говорит Диксон. Нужны были брайлевские книги, Но именно их-то и не было.
Летом 1967 года у меня было целых две попытки обучения английскому языку. Первую предприняла Анастасия Георгиевна. Убедилась в том, что слухового восприятия недостаточно. Нужно ещё и словарный запас солидный иметь. Кроме того, в английском языке имеет место совершенно не совместимое с русским звукопроизношение и даже, как оказалось, сама механика подачи звука. Особенно явно это проявилось при усвоении счёта от 1 до 10, то есть, самое начало курса.
Дядя Миша, наверно, сам приступил к самостоятельным занятиям (готовился к поездке в Венгрию). Он повёл работу иным путём: хотя постановка языка тоже принималась во внимание, но она не была самоцелью. Больше внимания он обращал на понимание значения слов, а, значит, на перевод. Пластинки у нас уже были, он же начал с самоучителя. И вот мы начали занятия без применения специальных пособий. При этом я должен был усваивать исключительно на слух. Я повторял слова. Дядя Миша обращал внимание на произношение слов. Но не так тут было просто. Как нужно произносить, это до меня доходило с трудом. Но всё же при всём моём уважении вынужден сказать, что дядя Миша далеко не всегда произносил так, как англичане и американцы. Думаю, что это был смелый ход, когда попытались действовать логически единственно возможным в тех условиях путём, то есть изучать исключительно на слух, как это было в телевизионных уроках для дошкольников. А, может быть, он хотел, чтобы я таким путём лучше понял? Возможно, он действовал так, как и следовало бы действовать педагогу, который начинает обучать своего ученика с самого начала, то есть, давал мне поначалу самые простые фразы, которые я и должен был переводить. Но уже тут были свои трудности. А потом дядя Миша поставил пособие Ричарда Диксона. Таким образом, мы перешли к освоению материала, который был на пластинках. В то же время, это пособие было выпущено в виде книги, так что можно было корректировать слуховое
восприятие. Всё, как будто, шло хорошо. Но так продолжалось до 11-го урока. Что там произошло, в чём была загвоздка, сказать трудно. Споткнулся я на том, что не понимал, что значит "Переводить надо с места". Что он под этим имел в виду, я понимал не всегда. И тут мы стали спорить. Дядя Миша пытался сам слушать эти пластинки, а я просто присутствовал при этом. Но потом я стал как-то даже выступать против английского языка. Я говорил, что мы в школе будем изучать немецкий, то есть, фактически повторил, что воспитатели говорили моим родителям в первый год моего обучения в школе. А дядя Миша говорил, что сейчас английский язык имеет самое широкое распространение, тогда как немецкий постепенно уходит даже из стран, традиционно считавшихся германоязычными, то есть, Австрия и Швейцария. Пройдёт много времени, прежде чем я осознаю, насколько он был прав.
Вторым событием, которое произошло в период пребывания у нас дяди Миши, связано с музыкой.
Время от времени мы слушали те пластинки, которые дядя Миша подарил мне ранее. Помню, что слышал программу центрального радиовещания на 10 августа. Я услышал, что в этот день в 19 часов начнут передавать оперу Жоржа Бизе "Кармен". Я рассказал об этом дяде Мише. Его это заинтересовало. Но когда опера началась, переключиться на нужную волну сразу не удалось. Да и не ожидал я, что ленинградское радио не будет передавать эту трансляцию. (в дальнейшем такое бывало не раз). Поэтому к началу передачи я опоздал. Даже "поймал" другую радиостанцию. Потом дядя Миша определил, кто поёт (подтвердилось). Итак, пели: Ирина Архипова, Марио Дель Монако, Павел Лисициан, хор и оркестр Большого театра Союза ССР, дирижёр - Александр Мелик-Пашаев.
В центре внимания был Марио Дель Монако, певший партию Хозе. Меня удивило двуязычье: все наши исполнители пели по-русски, а Марио Дель Монако то ли на итальянском, то ли на французском. Ну, что он поёт не по-русски, это мне понятно. А вот наши? Меня привлекло, что они поют - ведь всё-таки известная перекличка голосов здесь есть, так что русский и иностранный языки взаимодополняют друг друга. Но у Монако самый сильный голос. Для наших исполнителей это была и подлинная учёба (Архипова в дальнейшем рассказывала, что у Монако училась правильно ходить по сцене). А ещё дядя Миша переводил едва ли не каждую фразу, спетую Марио Дель Монако. Я слышал необычный чудо-голос. И я так его полюбил, что любой другой исполнитель этой партии по определению проигрывал в моих глазах. Таким образом, прослушивание оперы "Кармен" с участием Архиповой, Дель Монако, Лисициана и было тем самым замечательным событием, которым отмечена наша совместная жизнь с дядей Мишей летом 1967 года.
20. Зинаида Александровна
Она работала в ЛОМИ (Ленинградском отделении математического института) в тот период, когда там работал и мой отец. И вот случилось так, что в 1966 году она поселилась на даче в Горьковском. Именно этим и объяснялись те контакты, которые возникли у нас в тот период. До этого в течение года и двух месяцев она находилась в Алжире, где преподавала математику местным студентам. Как говорили, за валюту она покупала автомобиль (а автомобиль-то наш, "Волга"). Отец был её консультантом. То, что она купит автомобиль, стало очевидным в августе 1967 года. Планировался даже выезд в Горький, чтобы на месте выбрать автомобиль. Но, к счастью, до этого дело не дошло. Автомобиль приобрели в Ленинграде и, в конце концов, доставили. И вот приехали на дачу. В течение нескольких дней они занимались обкаткой автомобиля. Отец брал в эти маленькие поездки и меня. Я сидел в автомобиле, испытывая примерно те же ощущения, что и в раннем детстве, когда мы ездили на нашем автомобиле "Победа". Мне нравилось ездить в автомобиле. Я вспоминал, как мы ездили на нашем автомобиле.
В это же время я побывал в доме Зинаиды Александровны. Её дача находилась на Парковой улице. У неё был сын Игорь, которому уже исполнилось семь лет, и он уже готовился к поступлению в первый класс. Но вёл себя ещё как маленький ребёнок. Не вполне правильная была у него речь. В то время как Зинаида Александровна была в Алжире, она брала с собой туда и Игоря, так что он рано мог слышать иностранную речь. Зинаида Александровна владела французским языком. Потому-то её и направили в Алжир - ведь это была французская колония, только в 1962 году, в результате тяжелейшей борьбы получившая независимость.
Игорь повторял некоторые французские слова. Но так как не было обращено внимание на его дефект речи (он неправильно произносил букву "р", то можно было услышать от него такого рода "перлы", как "меуси" (вместо "мерси").
Однажды я видел и её мужа (для меня он остался дядей Володей). По словам Зинаиды Александровны, он геолог, постоянно участвует в экспедициях. Но вот в августе приехал и был на даче. Обладал довольно приятным голосом.
Наши отношения до конца лета носили довольно интенсивный характер. И, казалось, что так будет и в дальнейшем. Так продолжалось фактически до 1968 года. Но после июня 1968 года, по моим наблюдениям, всякие отношения прерываются. Потом отец рассказывал, что Зинаида Александровна искала человека, который обслуживал бы её автомобиль. И такого человека отец нашёл. Но этот человек поставил условие: какое-то время он мог бы пользоваться автомобилем. Но Зинаида Александровна на это не пошла. Поэтому всякие отношения с ней были прекращены.
Однажды, в 1973 году, гуляя по Парковой улице, мы встретились с Зинаидой Александровной. На вопрос отца, как её автомобиль, она весело ответила: "Ходим мы пешочком". Выходит, автомобиль не на ходу, а, может быть, его уж и нет?
Наша последняя встреча с Зинаидой Александровной состоялась в 1976 году. Оказалось, что теперь у неё "Жигули". Было какое-то дело. Эта встреча была последней. Больше я ничего не слышал ни о ней, ни о неё семье.
21. Поездка в город
20 августа мы поехали в город. Ведь всё меньше и меньше времени оставалось до конца лета.
Самым замечательным событием, относящимся к этой поездке, был поход в школу. Мы с отцом поднялись на наш этаж. Увидели, что здесь ещё вовсю идёт ремонт. Чувствовался дичайший беспорядок. Библиотека была как бы разгромлена. Книг не было, зато пахло краской. Но раньше я с удовольствием вдыхал этот запах, а сейчас он казался мне отвратительным. Дело в том, что теперь в краску стали добавлять состав, напоминавший по запаху куриный помёт, как я его чувствовал на Утином озере этим летом. Отец мне сказал, что эта краска не масляная, а клеевая. В неё входил козеиновый клей. Именно его использовали при окраске библиотеки. А книги гигантскими штабелями валялись в коридоре прямо на полу. Но завершить ремонт к началу учебного года не успели, поэтому не штабеля, а штабельки книг в начале учебного года ещё местами валялись, так как пол в библиотеке до конца ещё не просох.
Мы встретились с Анной Васильевной. Она работала в школе последние дни. Скоро она уходит на пенсию. Но мы ещё с ней встретимся.
Видели также завхоза Виктора Ивановича Платонова, отца ученика шестого класса Юры Платонова. Про этого Юру Платонова узнал, что он научился ходить самостоятельно и даже пользовался тростью.
Сейчас на этом наше посещение школы закончилось.
Оставшееся время я читал журналы, слушал радио. Как раз с этого момента на радио начался фестиваль социалистических стран, посвящённый 50-летию советской власти. Именно тогда был радиодень Болгарии.
Три дня находились мы в городе. Вечером 22 августа возвратились на дачу. Оставалось ещё несколько дней до окончательного возвращения в город и начала учебного года.
22. Отъезд дяди Миши и Ольги Георгиевны
Всё это время дядя Миша и Ольга Георгиевна находились у нас на даче. Что они делали, я не знаю. Не так много мы общались. И всё же мне кажется, что я сам слышал, как отец говорил ему: "27 августа мы все хором двинемся в город". Дядя Миша с ним остался. Услышав это, я внутренне воодушевился. Я подумал, что на машине Зинаиды Александровны мы все вместе и поедем. И ещё какое-то время мы будем вместе, после чего он уедет в Москву. Но меня ждало разочарование. Примерно в 16 часов 25 августа дядя Миша сказал: "Андрюша, мы уезжаем". Я, будучи в состоянии подъёма (только что я слушал по радио о 23-й годовщине освобождения Парижа (25 августа 1944 года), вдруг расплакался. "Но как же так? Ведь мы тоже радовались".- А тут получается, что всё напрасно? А дядя Миша сказал, что они с Ольгой Георгиевной уже уезжают в Москву. Потом они поедут в Венгрию. Но я не понимал, как это взрослые могут сначала говорить одно, а поступать по-другому, но, выходит, что могут. И это было ужасно. Я снова заплакал. Поэтому оставшееся время было для меня унылым.
И вот они уехали. Кстати, в дальнейшем дядя Миша в Горьковское не приезжал. А через три дня выяснилось, что у нас не работает телевизор. Оказывается, дядя Миша пытался включать его, свернул выключатель. Так до конца эксплуатации телевизор включался только при помощи вилки, а я его включать не мог.
Но это уже совсем другая история.
А мы продолжаем рассказ о моей жизни.
23. Возвращение в город
И вот наступило 27 августа. В этот день мы выехали в город. Замечательной эта поездка была тем, что мы ехали на автомобиле. Мы ехали вместе с Зинаидой Александровной, дядей Володей и Игорем. Во время этой поездки слушали приёмник. Дело в том, что у Зинаиды Александровны был французский приёмник. Он достаточно мощный. Здесь был и диапазон коротких волн. В частности, было даже написано, что он "ловил" Рим, Мадрид (на испанском языке). Но в машине "поймать" Мадрид было невозможно. Поэтому слушали наше радио типа "Маяка". Но всё равно звучал он как-то особенно, объёмно. Это был первый зарубежный приёмник, который я увидел воочию.
С прослушиванием приёмника и путешествие проходило быстрее.
И вот мы приехали. Выгрузили вещи. Выгрузили и Кузьму. Он впервые попал в нашу квартиру. Как он испугался. Он жалобно мяукал. Мама его успокаивала. Но очень скоро он успокоился и снова начал действовать в своём репертуаре. Впрочем, о его "подвигах" я уже говорил.
А у меня были последние дни школьных каникул. После этих дней начинается обучение в четвёртом классе.
24. Моё чтение летом
Ещё в самом конце мая 1967 года я читал книгу Яна Ларри "Необыкновенные приключения Карика и Вали". Об этой книге я услышал ещё во втором классе. Кое-кто из наших ребят её читал. Не скажу, что она вызвала у них особый восторг, но несколько раз её упоминали. Потом отец рассказывал мне
кратко содержание этой книги. Перед тем, как начались эти летние каникулы, мы с отцом составили список книг, которые надо было взять в библиотеке, и которые надо прочитать в первую очередь. Была среди них и эта книга. Но так случилось, что первого тома брайлевского издания этой книги в библиотеке не оказалось (то ли был на руках у читателя, то ли вообще была утеряна). Поэтому одновременно взяли и плоскопечатный вариант. Поэтому отец вначале стал мне её читать, а уж со второго тома (а всего их три) я начал читать сам. О чём же эта книга? В какой-то мере это, если можно так выразиться, околодетская фантастика. В самом деле, Карик и Валя принимают некое вещество и превращаются в маленьких… нет, не детей, а в существ, которые напоминают насекомых. Они дружат с энтомологом, профессором Иваном Гермогеновичем Енотовым, с которым они участвуют в экспериментах. И вот некоторые знания о жизни и поведении насекомых они смогли изучить и понять лишь превратившись в этих мельчайших существ. Выполнив это задание, они должны были вернуться к своему нормальному состоянию. Но лишь один Енотов знает, как это возможно. Но для этого ему самому приходится принять эту жидкость и превратиться в насекомоподобное существо. Так они и встречаются. С ними происходят необычайные приключения: то один, то другой исчезают, а то чудесным образом возвращаются. Встречаются они с муравьиным львом, едят молоко или молокообразную жидкость от божьих коровок, и оказывается, что она ничуть не хуже коровьего молока и хлеба. Всё это увлекательно, в буквальном смысле завораживает воображение. Но они понимают, что им нужно вернуться к людям. Однако путь этот оказывается столь же труден, сколь и путь туда. В конце концов, им это удаётся. Но возвращаются они обогащёнными новыми биологическими знаниями, которые они будут применять на практике в интересах людей.
В июле 1967 года я читал повесть Георгия Кубановского "Я ещё приеду". В ней мальчик с семьёй на лето приехал в деревню. Он не только отдыхает, но знакомится с деревенскими ребятами и даже принимает участие в сельскохозяйственных работах. Ему интересно всё, что происходит вокруг него. Интересуют его и сельскохозяйственные животные: кони, быки. Кое-что узнаём и мы. (Через много лет мне самому доведётся встретиться с конём, и окажется, что я вспомню эту книгу). При этом мальчик не просто наблюдает за поведением лошади, но учится управлять ею, использовать при выполнении конкретных сельскохозяйственных работ. Учится у животных чуткости и вниманию. Оказывается, здесь не всё так однозначно. А быки радуются, если удаётся избежать работы на человека. Есть такие, кто не прочь полениться (один из них чуть ли не в самый разгар рабочего дня вернулся в сарай и, довольный, мычал). Сторож был этому удивлён. А бык явно стремится вернуться в сарай и, возможно, поиграть. А я ещё вспоминаю, что у мальчика был приятель. у которого были проблемы с немецким языком, и наш герой и его тётя помогают ему. Мальчика привлекает сельская жизнь, но всё-таки ему надо вернуться в город. Он уверен, что он ещё приедет к своим новым друзьям.
В этот же период я читал роман Марка Твена "Принц и нищий". Надо сказать, что моё знакомство с этим произведением было ещё в первом классе. Мои родители сделали мне к нашему новогоднему празднику костюм Тома Кенти. А в начале каникул отец начал читать мне этот роман. Но тогда, видимо, я ещё не вполне созрел до понимания этого произведения. К тому же вскоре мы узнали, что этот роман издан по Брайлю.
Этот роман уводит нас в далёкую эпоху царствования в Англии королей из династии Тюдоров, а, точнее, последние годы правления короля Генриха VIII и, судя по всему, недолгого царствования короля Эдуарда VI. Принц Уэльский и Том Кенти рождаются в один день. Но и детство, и их последующая жизнь отличаются друг от друга. Принц встречается с Томом Кенти. Они переодеваются: Том одевается принцом, а принц переодевается в одежду Тома. Король принимает переодетого Тома за принца, и после смерти именно его объявляют королём Эдуардом VI. Том, исполняющий роль короля, справляется с довольно запутанным уголовным делом. А в это время настоящий принц попадает сначала к бродягам, затем к крестьянам, затем его арестовывают. На всех этапах он проникается представлением о том, что такое быть среди низших слоёв общества, а потом, выйдя на свободу, он встречается с графом Майлсом Гендоном, который сначала увозит его в свой замок. Но почти все его родные умерли (остался лишь один его младший брат, с которым он не ладит). И тогда они уезжают в Лондон. И тут всё становится на свои места: настоящий король под влиянием увиденного становится более мягким и справедливым, а Тома он делает своим советником: к этому всё и сводится. Таково основное содержание романа.
В июле я читал повесть немецкого писателя Эриха Распэ "Приключения барона Мюнхаузена". В этой книги небольшие новеллы, в которых рассказывается о фантастических приключениях барона, который родился ещё во времена Петра Первого, а затем воевал с турками. А потом вернулся в своё имение и прославился как остроумный рассказчик самых невероятных историй. А когда один человек усомнился в правдивости этих рассказов, барон сказал: "Те графы, герцоги и короли называли меня самым правдивым человеком на земле". Вот рассказы этого "самого правдивого человека на Земле" и составляют основное содержание этой книги.
В журнале "Советский школьник" №№ 5-10 помещён роман Владислава Крапивина "Люди с фрегата "Африка". Это продолжение его книги "Та сторона, где ветер". К сожалению, мне не довелось его читать. В дальнейшем я слышал радиопостановку. В этой части главным героем является Владик, незрячий мальчик, ставший таковым по неизвестной причине. Но он мечтает стать метеорологом. В частности, он пытается наблюдать грозовые разряды, потому что слышал, что от этого он станет видеть. Конечно, реально это кажется невозможным, но всё-таки… Продолжением является новый роман "Люди с фрегата "Африка". Здесь мы знакомимся с новыми героями. Яшка двоечник, мечтающий получить "тройку". В тот день учительница поставила-таки ему "тройку", но с минусом. Но этот Яшка был не просто двоечником, он коллекционировал марки. Особенно много у него было марок из стран Африки, в частности, королевства Бурунди. Именно этим и объясняется присутствие в книге африканской темы. Яшка пытается спасти двух малышей, которые тонули, но утонул сам. И с этого момента главными героями становятся Генка (Гена Звягин) и Илька, у которого мать - врач в местной больнице, а сам он постоянно простужается "под всеми ветрами", но всё-таки мальчик-непоседа. И тут появляется Владик. Чудо произошло. Он прозрел. Его вылечили в Одессе. И вот он присоединяется к Генке и Ильке (там был ещё Шурик, который поспорил с учительницей из-за Яшки). Вместе они строят лодку и в память о Яшке называют её "фрегат "Африка". Но при первом же плавании лодка гибнет. Генка сломал ногу. Но в итоге всё заканчивается хорошо. Правда, Владик, ранее мечтавший стать метеорологом, теперь отказывается от своей мечты.
В журнале "Советский школьник" №№ 6-7 напечатана повесть незрячего оружейного мастера и писателя Михаила Владимировича Марголина "Нас водила молодость". Это рассказ о малоизвестной истории Гражданской войны в Абхазии. Идёт война. Место действия - Абхазия. Здесь живут разные народы: абхазы, грузины, армяне, греки и русские. Отряд ЧОН (частей особого назначения) воюет с остатками вражеских сил. Вот об этом книга.
25. Перед учебным годом
Итак, 27 августа мы вернулись в город. Последующие несколько дней у отца ещё был отпуск (мама уже вышла на работу). У нас было два больших дела. Первое из них - купить мне письменный стол. Ведь до сих пор я готовил уроки за кухонным столом, либо за обеденным столом в большой комнате. И вот в один из этих дней мы с отцом пошли в мебельный магазин на Новочеркасском проспекте. Отец очень тщательно присматривался к тем письменным столам, которые были бы доступны школьникам. Но ничего такого найти не удалось. И вот случилось так, что мне и этот год пришлось заниматься за обеденным столом.
Вторым делом был обязательный медицинский осмотр, предшествующий началу учебного года. Для этого надо пойти в школу. Случилось так, что мы ходили туда несколько раз. Первый раз это было ещё 21 августа. Тогда ещё вовсю шёл ремонт. Я писал, что наша библиотека была как после разгрома.
Второй поход в школу мы совершили 30 августа. Тогда там уже положение было лучше, но всё равно там и сям книги штабелями лежали на полу в проходе. Словом, библиотеку в порядок ещё не привели.
31 августа мы пришли на медоосмотр. Я знаю только, что мой вес был 28кг 800г. Много это или мало, не знаю. Рост был 137 см. Объём груди не помню.
После медосмотра мы прошли в класс. Здесь, как будто, всё осталось без изменений.
Видели Анну Васильевну. Было известно, что она уходит на пенсию. Но ещё работала последние дни, в классе для малышей.
Таким был наш поход в школу. Оставались последние часы лета 1967 года. В это время я читал книги и слушал радио.
В положенное время я отошёл ко сну. И это была последняя ночь лета 1967 года. Дальше начинается учебный год. К рассказу о нём мы теперь и приступаем. (Продолжение следует).