В Заиорданской пустыне. Часть II. Тамплиер

Сколько ему?  Рыжая в лучах застилающего его глаза солнца и еще довольно редкая борода – обычай, заимствованный франками у нас – говорит мне:  немного. В  белом сюрко с красным крестом на левом боку, поверх кольчуги. С длинным, подобным моему, мечом на левом же боку и облегающими ноги кольчужными шоссами. Храмовник.  Нет, все-таки юн и по всему видно – горяч. Как и его нервный, пегого цвета, конь. Мой опытный взгляд замечает: судя по тому как франк держит копье, владеет он им не очень умело. Явно не так давно прибыл  сюда из закатных земель. Сожаление. Оно проникло в мою душу. Ибо безрассудство – свойство дарованной Аллахом  юности.
Что ж, Его воля – свести нас средь этих песков, чем-то напоминающих заколдованное джиннами море. И будет слава тому, кто определяет жизнь и назначает срок кончины! Хотя я и не желаю смерти франка. Да, их уже немало погибло в битвах от моей руки. По воле Всевышнего, избравшего меня своим, карающим неверных, мечом.
 Вот и сейчас, средь этих, с красноватым оттенком песков, исполнится предначертанное нам обоим. И я, в который уже раз, постараюсь не впустить в свое сердце ненависть  – пожалуй, главного своего врага. Постараюсь не дать ей разгорячить мою кровь, для чего привожу на память  слова хадиса: «Муджахид – это тот, кто борется с самим собой во имя Всевышнего».   
И да поможет мне добрый ангел муваккаль. Я чувствую его присутствие. Особенно  в такие минуты: в преддверии битвы. Он, незримый, стоит  по правую сторону моего сердца и направляет мои помыслы к свету, укрепляя  меня. Как укрепляет меня воинство благих ангелов, пребывающих за муваккалем. Их число равно числу благих дел. И далеко не все их них еще мною совершены. Вздыхаю.
Но также накануне битвы я особенно чувство и иное: у левой, обращенной помыслами к земле – подобно не в силах оторваться от нее извивающейся змее, – стороны моего сердца обитает шайтан, влекущий меня к мраку. И с ним – его воинство. Столь же многочисленное, что и за муваккалем. Они помогают той самой, поселившейся во мне тени – нафсу аммара, – вершить злые дела.
Знаю, а  порою и в сонном, ниспосланном Всевышнем видении, прозреваю – не скрою: с содроганием – битву двух этих воинств. С содроганием – ибо не сомневаюсь: победа зависит от меня. А я не раз уже тепел поражение и случалось – шайтан управлял мною, как наездник укрощенной лошадью. И если бы не милость Аллаха, приносящая мне прохладу ночи вместо опаленного безжалостным зноем дня – я бы давно уже, скованный незримыми цепями щайтана, обитал во власти мрака.
Такое со мной всегда:  каждую мою битву с врагами правоверных предваряет сражение двух средоточий во мне – благого, ведающего стороной света, имя которому – ниспосланный Всевышним разум;  и  нафсом аммара – властвующего над мраком в моей душе.
Вот и сейчас нафс аммара влечет меня обагрить наконечник моего копья кровью франка, без всякой жалости к нему. Он повелевает мне сделать это, прикрываясь именем Аллаха и повинуясь Его воле. Но такова ли она? Верен ли будет мой выбор, если средь этих песков смерть соберет свою жатву?
Каждый раз сомнения терзают мою душу. Ибо предначертанный Всевышним путь – одно, а мой выбор – иное.
Мой выбор. Кажется – я произнес эти два слова вслух. И кажется – безбрежное море песка застывшим волнами услышало их, ответив дуновением ветра, едва поколебавшим высохшие на солнце серые кусты. Как услышало мои слова нещадно палящее солнце.
Я часто размышлял о выборе с того самого дня, когда перевернул последнюю страницу некогда прочитанной мною, еще в Басре, книги Амра ибн Убайды – да благословит его Аллах и приветствует. В ней о том, что предначертанный путь Всевышнего не лишает и меня дарованной Им свободы воли; прямо как и сейчас: принести смерть храмовнику – совсем еще юноше, –  на острие моего  копья. Или сохранить ему, поверженному, жизнь.
Он ведь не только жаждет убить моя – на что воля Всевышнего. Нет. Для него сама сущность жизни есть смерть. И в этом – его заблуждение. Как заблуждаются многие его соплеменники – люди Книги, пришедшие в наш мир с оружием, обагрившие и продолжающие обагрять его кровью правоверных.
Что ж, выбор непрост. Но первое, что я сделаю – послушаю муваккаля и уравняю наши шансы. Я поднял копье, вызывая храмовника на поединок и слегка пришпорил  коня, натянув поводья вправо, дабы солнечные лучи не застилали франку взгляд. И да свершится воля Всевышнего!
Продолжение следует
6 – 10 июня 2022 года Чкаловский