Казаки Золотой Орды. Часть 1. Древние казаки. Гл

Глава V
 БЫТ И СЕМЬЯ КАЗАКОВ

    Евграф Савельев, отмечая принадлежность кубанских черкасов (черкесов) к христианству, не соглашался с теми, кто видел их происхождение из тюрко-татарских племен. В качестве аргументов приводил наблюдения за жителями черкесских аулов на Кавказе: «…Среди массы населения попадаются на каждом шагу не только отдельные лица, но даже целые аулы с чисто арийскими профилями, овалами лиц и выражением глаз, усмешкой и ухватками, до поразительности схожими с казачьими, особенно казаков терских. …Когда заговоришь с ним по-русски: они ни слова не понимают» .
    Таким образом, наблюдательный исследователь повторил ошибку, присущую многим авторам в XIX – XX вв., кто пытался увидеть в тюрках современных монголов. Но полторы – две тысячи лет назад и обитатели предгорий Саяно-Алтая имели европеоидный облик. На это указывают не только древние историографы, но археологические находки Пазырыка, Укокка, Аржаана и др. Подтверждаются они результатами исследований археогенетики, о чем говорилось выше. Тем не менее до сих пор многие авторы страдают старой «болезнью» исторической науки, когда в пришельцах с востока на запад обязательно искали монголоидные черты. Хотя, конечно же, они могли иметь место, учитывая тесное соприкосновение древних народов Центральной Азии с китайцами и теми, кого сегодня называют монголами. Только не было это массовым явлением. Подтверждением тому может служить внешность потомков туркменов-карлуков в современном Туркменистане. Считается, карлуки сыграли важнейшую роль в образовании Караханидского каганата, а в XI веке в составе войск Сельджукидов* покоряли Иран, Ирак, вторглись в Малую Азию, после чего она стала фактически тюркской. И обнаружить монголоидные черты у самого многочисленного тюркоязычного народа в современной Турции гораздо сложнее, чем, например, среди русских.
    *Селджукиды – глава одного из огузских племен Сельджук ибн Тугак после разрыва с хазарским каганом создал племенной союз, из которого выросло государство, впоследствии получившее название «Держава Сельджукидов».      
     Жизнь казака всегда была связана степью, рекой и лошадью. Рисованный советскими писателями образ казака-земледельца противоречит здравому смыслу. Повторяем, до конца XVIII в. эти воины не занимались землепашеством! В основе их  жизни с древнейших времён лежала военная организация, свойственная кочевым народам, а землепашцы, ремесленники давали необходимые продукты в обмен на защиту от врагов.
    Бытовая, воинская терминология казаков преимущественно тюркоязычная. Из тюркского языка приходило то, что можно называть основой их внутреннего жизнеустройства, например, курень. В современном татарском языке «кура» означает ограду из камыша, загон, а на этнографическом диалекте – хлев-мазанка. У казаков курень в разных ситуациях мог означать собрание станиц, станицу, а иногда казацкую избу или избу вообще.
    В старейшем значении курень означал способ лагерной стоянки, огораживание юрт и повозок с домашним скотом в центре. Там же находился глава рода или племени, начальник отряда. Со временем курень - это не просто круг юрт и повозок, расположенных вокруг вождя, а социальная и военно-политическая единица. В годы службы Крымским ханам запорожские казаки объединялись в курени и сохранили этот термин, перейдя на окраины Великого княжества Литовского. У них курень означал неодинаковое по численности военное содружество односельчан и родственников с куренным атаманом во главе и названием той местности, откуда в него приходило постоянное пополнение. Запорожцы принесли куренное устройство и на Кубань .
    Другим административным образованием, сложившимся у запорожцев, был кош. Кошами назывались: вооружённый лагерь при ханской ставке у крымских татар, военный и административный центр Запорожского войска Низового со ставкой атамана в Сичи, временные стоянки сибирских кочевников, степные стоянки казаков .
    У печенегов в степях верховий Россавы, у торков, берендеев известны вежи и небольшие городки, в т.ч. Белая Вежа. Так в конце XI века на месте древнего скифского поселения появился Торческ. Его постройки размещались «гнёздами» (дворами). Каждое «гнездо» принадлежало, вероятно, одной большой семье. Один двор от другого отдалялся иногда довольно значительным свободным от застроек пространством для возможности содержать породистых лошадей или молодняк скота. Такой двор в летописи именовался «вежей». Для них характерно расположение строений (юрт)по периметру круга, в центре которого ставили юрту главы семьи.  Если вежи создавались в степи, по внешнему периметру круга нагромождали связанные между собой телеги, а в городе могли ставить плетневые загородки, аналогичные тем, которые плетут вокруг двора (база) казаки. Пробраться внутрь вежи-двора нежелательному гостю было непросто .
    В более древние времена подобным образом защищали лагеря-стоянки скифы и гунны.
    Этнические процессы в Днепровско-Донском междуречье проходили в тесной связи с экономическим развитием и социальными изменениями. Кочевники постепенно переходили к осёдлому пастушеству, однако в военной организации, в экономике и быту сохраняли выработанные столетиями традиции кочевничества. Проживая в вежах со стадами, они начинали активно использовать оседлые укрепления. На это указывали   летописцы в описании действий чёрных клобуков в случаях опасности: «…Жёны своя и дети своя в городех затворише на Поросье, а сами приехаша к Изъяславу всеми своими силами» .
    Формировался определённый тип связей с оседлым населением, выражавшийся, прежде всего в обмене продуктами, получаемыми с основной отрасли экономики, – скот меняли на хлеб. Кроме того, из городов в степные вежи шли некоторые предметы ремесленного производства. Поросье, с его своеобразным военизированным бытом, возможностью отличиться в боях, получить надёжных союзников-побратимов среди черноклобуцкого населения, привлекало и русских воинов . Попадая в их окружение, русы могли перенимать быт и обычаи чёрных клобуков. Это не составляло труда, если признать кочевничество древних русов, предполагая в них потомков динлинов, усуней и россомонов. Иначе они бы не расселились по всей Евразии, достигнув Скандинавии и Западной Европы. Другое дело, часть их кормилась с весла, нападая на прибрежные поселения и города.
     В степи же скотоводство и конь определяли основной характер хозяйства и образ жизни, жилище и одежду, обеспечивали военные успехи. Изобретение седла, стремян, телеги, кривой сабли, мощного лука, особая тактики ведения войны, своеобразная идеология оказали огромное влияние и на мировую культуру. Без степной цивилизации невозможно было бы освоение огромных пространств Евразии, именно в этом заключается ее историческая заслуга . 
    Кочевое, полукочевое хозяйство казаков не подразумевало каких-то грандиозных жилищных сооружений. Строительным материалом чаще служило то, что находилось в степи: трава, камыш, глина.
     Коч – одномачтовое судно казаков с палубой и рулями на корме и на носу. На них они плавали, в т.ч. вдоль берегов Северного Ледовитого. У татар «кэч» означает силу, мощь и могущество.
     Круг – народное собрание у казаков. В Сичи народное собрание носило название коло, рада. На круге казак имел свободный голос и мог делать предложения, выступив на середину собрания. В 1721 г. на Дону царским указом круги были запрещены.
     Майдан – площадь в центре поселения, города у казаков, украинцев и тюрок. На майдане, как правило, собирался круг.
    Станица – оседлое казачье поселение, лагерь. В Средневековые времена так называли отряд конной разведки, а позже отдельные боевые единицы, посольства казаков. У тюрков «стан» сегодня используется в обозначении государства, республики: Казахстан (Казакстан), Татарстан и др.
    Старшины – социальный слой, выделившийся из среды казаков по своему боевому опыту и административным качествам. Институт старшин известен у кочевых народов с древнейших времён. У казаков старшинами назывались и отдельные личности, избранные на кругах атаманами, командирами и др. начальниками. После окончательного покорения казаков в Российской империи из старшин создавались кадры ответственных начальников и командиров, но уже не выборных, а по указу свыше. Часть из них получила почетные звания дворян и крупные поместья.
    
    Одежда
    Казаки одевались по-татарски. Встречаются высказывания, что у них не было какого-то своего стиля одежды и во все времена они перенимали многое у тех народов с кем входили в тесное соприкосновение, в том числе у кавказских народов и у русских.   В то же время есть указания, что еще древние асы-аланы одевались в куртки, скроенные наподобие казачьего чекменя, причём правая пола у казаков запахивалась поверх левой даже в форменных мундирах российской армии .
    Покрой казачьих шаровар также вряд ли изменился со скифских времён, так как без них была невозможна жизнь всадника в суровых условиях сибирской зимы. Так же и казачьи  лампасы, какие были у половцев, возможно, пришли от скифских времён . В современном татарском языке слово «чалбар» означает брюки. По всему этому непросто судить, казаки одевались по-татарски или татары по-казачьи…
    Бурка – войлочный мохнатый плащ, широко распространённый на Кавказе и у казаков. Так её называет в своём дневнике Эрик Лассота, посетивший Сичь в 1594 г.  Ее татарское название «кепенек», у запорожцев - «копенок». В современном татарском языке известны: копы бурек – шапка-купа (особый вид татарской шапки без наушников); кепе – стёганный бешмет (обычно из шерсти кудрявого барана) или шуба.
    Кубелек – старинное праздничное платье донских казачек и татарок, закрытое под шею, без воротника, сшитое в талию и расширенными книзу рукавами, что делает его похожим на бабочку. Кубелек - в переводе с татарского языка и означает «бабочка».
    Александр Иванович Ригельман (1720 – 1789) одежду казаков XVIII в. описывал так: «Платье носят совсем татарское, парчовое, штофное и суконное, кафтан и полукафтанье или бешмет и штаны широкие, сапоги и шапка черкесские, опоясываются кушаком». По его рисункам, кроме сапог, казаки носили и лёгкую обувь – чирики.
    О донских казачках А.И. Ригельман писал: «На голове носят с висящими по щекам чикиликами, т.е. лопастьми жемчужными, и поверх оных высокие кички с сороками, наподобие большой треугольной лопаты, вышитой спереди золотом, серебром и шелками в узор, а иные унизаны дорогими каменьями и жемчугом с накрытием белым тонким шальником, т.е. кисейною или флеровою фатою с распущенными сзади концами» .
    Верхнее платье казачек состояло прежде всего, из длинного цветного капота тонкой материи, застёгнутого под шею, с очень широкими у кисти рукавами. «Поверх него каврак или саян и кубелеки парчовые, штофные и прочей материи, т.е. кафтан долгой и полукафтанье. Девушки «платья носят все такое же, как и женщины, притом все без изъятия ходят в портках, а по-ихнему – в штанах, зимою в тулупах, крытых разными материями» .
    Кичка – старинный головной убор казачек на твёрдой основе в форме лодочки или мягкая холщовая шапочка, на передней части которой укреплялось твёрдое возвышение. Сзади кичка затягивалась, плотно облегая голову.
    Позатыльник (позатылень, подзатылень, колодка) – прямоугольный кусок ткани, нашитый на твёрдую основу из картона, бересты, простёганного холста и т. п. Он укладывался сзади, прикрывая волосы на затылке и часть шеи, и завязывался тесёмками вокруг кички под сорокой.

Позатыльник и Кичка. Астраханский объединённый историко-архитектурный музей-заповедник. Фото автора

    Налобник (налобень, подчелок, налысник) – неширокая (от 3 до 8 см) полоса холства, обшитая позументом, бусами, бисером, укладывающаяся вокруг головы таким образом, что один её край был накрыт сорокой, а другой закрывал часть её лба, виски, кончики ушей. Концы налобника затягивались под позатыльником.      
    Сорока – головной убор замужних женщин, или его часть. Был самым богатым из женских головных уборов, распространённый в центральной России до начала ХХ века. Главными предметами, образующими этот головной убор, были кичка, собственно сорока, позатыльник, налобник, платок.
    Колпак, колфак – старинный головной убор казачек и татарских женщин.
    Папаха – барашковая шапка с суконным верхом; славяне называли папаху клобуком. Казаки пользовались разными фасонами папах, низкими – с плоским верхом или высокими – с конусообразным верхом. Донцы и запорожцы снабжали папахи суконным тумаком*, падавшим на бок в виде клина; в него можно было вложить стальной каркас или иной твёрдый предмет для защиты головы от сабельных ударов.
    Скуфья – остроконечная скифская шапочка в облачении духовенства; православным священникам её жалуют в награду. Такой же головной убор от скифских времён встречался у казаков. Гильом де Рубрук в 1253 г. видел у перевозчиков через Дон «некие высокие островерхие шапки, сделанный из войлока, по своей форме очень схожие с головкой сахара». Войлочный головной убор такой формы носила и часть Запорожцев до переселения на Кубань .
    Саукеле - особый элемент свадебного костюма ногайской невесты, пронесённый через века. Это высокий головной убор (до 65 – 70 см), сужающийся кверху, что сближало его с островерхими шапками из древних сакских захоронений. Саукеле был одним из самых нарядных элементов костюма ногайской невесты.   
    Оселедец – важнейшая часть причёски запорожских казаков, отличительная черта их внешнего вида. На оселедец имели право только закалённые в боях воины, признанные войсковыми товарищами. Хотя составители Казачьей энциклопедии писали о неком полунасмешливом названии длинной пряди волос на макушке бритой головы запорожцев в значении «сельдь», «селёдка», на самом деле это был знак принадлежности к социальным верхам казачьего общества.
    Около середины XV в. итальянец Георгий Интериано писал о кавказских черкасах: «Носят длиннейшие усы. На поясе в кожаной сумочке, сделанной и вышитой руками жены, постоянно имеют огниво и бритву с оселком. Ею они бреют друг другу голову, оставляя на макушке длинный пучок волос в виде косички» .
    Имеются основания полагать, что обычай этот пришёл с предками древних казаков из глубин Азии, где у мужчин заплетённые в косичку волосы на макушке, вплоть до XIX в. указывали на происхождение из знатного рода.
   
    Семья
    Женщины в жизни казаков занимали особое место. Известное выражение: «Не боли болячка – я казачка» свидетельствует о высоком чувстве собственного достоинства и самоуважения казачек. Особенности казачьей жизни выработали в казачке бесстрашную решительность и способность сохранять присутствие духа в моменты опасности. На реке она управлялась с каюком*, скакала верхом, ловко владела арканом, луком, самопалом. Умела встать с оружием на защиту своих детей, куреней, станиц. И, несмотря на всё это, она не теряла основных черт, присущих слабому полу: женственности, сердечности, кокетства, любви к нарядам .
    Так характеризовали казачек составители «Казачьей энциклопедии», но точно так описывают женщин чуть не всех кочевых народов Великой Степи, начиная от легендарных амазонок. Образ гребенской казачки девятнадцатого столетия как никто лучше в 1852 году написал Лев Николаевич Толстой: «…Казак, который при посторонних считает неприличным ласково или праздно говорить со своею бабой, невольно чувствует её превосходство, оставаясь с глазу на глаз. Весь дом, всё имущество, всё хозяйство приобретено ею и держится только её трудами и заботами.  Хотя он и твёрдо убеждён, что труд постыден для казака и приличен только работнику-ногайцу и женщине, он смутно чувствует, что всё, чем он пользуется и называет своим, есть произведение этого труда и что во власти женщины, матери или жены, которую он считает своею холопкой, лишить его всего, чем он пользуется. Кроме того, постоянный мужской, тяжёлый труд и заботы, переданные ей на руки, дали особенно самостоятельный, мужественный характер гребенской
женщине и поразительно развил в ней физическую силу, здравый смысл, решительность и стойкость характера. Женщины большею частию и сильнее, и умнее, и развитее, и красивее казаков. Красота гребенской казачки особенно поражает соединением черкесского лица с широким сложением северной женщины. Казачки носят одежду черкесскую: татарскую рубаху, бешмет и чувяки; но платки завязывают по-русски. Щегольство и изящество в одежде, и особенно убранство хат составляют привычку и необходимость их жизни» .
    При всем этом у казаков многожёнство было обычным явлением. Учитывая, что мужчины часто гибли в боях, в поселениях преобладали женщины, да ещё из походов казаки нередко приводили с собой полонянок. Даже христианским священникам приходилось мириться с тем, что казак жил на два дома и более. По кочевым традициям вдова погибшего старшего брата нередко становилась женой младшего брата.
    Не было у казаков и проблем с разводами. Муж всегда имел право вывести жену на майдан и сказать: «Атаманы молодцы! она была мне услужливая и верная супруга; теперь она мне не жена, а я ей не муж» . Но и у разведенной женщины не возникало проблем с новым замужеством. Казачки сами заботились о себе и детях, в том числе занимаясь земледелием, охотой и рыболовством.
    В Золотой Орде военная добыча для казака составляла одно из важных средств существования. Десятая часть захваченного добра выделялась в пользу хана, остальное делилось между собой. Кроме того, одним из средств их существования было жалование, которое они получали от ханов за службу. Жалование это составляли получаемые ими продукты земледелия, взятые от соседних русских княжеств в виде «пшеницы и проса», - как писал галицкий князь Даниил, который, как и все другие князья, был обложен этой данью-поставкой. Жалование, получаемое от ханов, служило средством поддерживать в войсках верность ханам. Излишки же своей  скотоводческой продукции казаки продавали в городах русских княжеств и покупали недостающие им предметы .
    Если грабёж неприятелей и врагов были обыкновенным явлением, воровство между собой казаками строго наказывалось. А наказания за преступления были жестокими; «в куль да в воду» - главная казнь за измену, трусость, убийство и воровство. Трусов не терпели, поощряя целомудрие и храбрость .
    Даже в середине XIX в. быт казаков оставался далёким от такового в российских селениях: «…Казак большую часть времени проводит на кордонах, в походах, на охоте или рыбной ловле. Он почти никогда не работает дома. Пребывание его в станице есть исключение из правил – праздник, и тогда он гуляет. Вино у казаков своё, и пьянство есть не столько общая всем склонность, сколько обряд, неисполнение которого сочлось бы за отступничество» . Земледелием и поддержанием хозяйства продолжали заниматься женщины, дети и те, кто своё отслужил. Так жили казаки до установления советской власти и окончательного расказачивания, когда казачество ликвидировали уже и как сословие.

Глава VI
 ЯЗЫК И ПИСЬМЕННОСТЬ
    Язык казаков мало отличался от русского. Так принято считать. Но ещё в недавнем прошлом казаки говорили по-тюркски не хуже других его носителей; пели тюркские песни и пр. «Татарский язык был в большой моде, как в мужских, так и в женских беседах» писал Евграф Савельев. И вопрос об изначальном языке казаков до настоящего времени остаётся открытым.
    Насыщенность тюркскими корнями характеризует казачий язык настолько, что было время, когда казачья речь считалась славяно-татарской. Чего стоит только  отсутствие среднего рода в речи казаков, что близко роднит его с татарским языком: «…Им не пользовались донцы и все те, кто повёл от них свой род» .
    В середине XV века в годы правления великого князя Василия II Темного обосновавшиеся в пределах Москвы казаки со своими ханами также говорили на государственном языке Золотой Орды. Это производило впечатление, что Москва наполнилась татарами и слышна только татарская речь.
   С другой стороны, составители «Казачьей энциклопедии», ссылаясь на арабских путешественников, указывали, что уже во второй половине IX в., когда после апостольской миссии свв. Кирилла и Мефодия (около 860 г.) в Приазовье и по Дону восторжествовало христианство, там зазвучала славянская речь.
    В 863 г. в Моравию были направлены братья Константин (Кирилл) и Мефодий, уроженцы города Солуни (Фессалоники) в Македонии. С их именами связано упорядочение славянского алфавита и перевод большого числа греческих церковных текстов. Первоначально в основе этих переводов лежал с детства знакомый им солунский славянский диалект. Но со временем он обогащался за счет других славянских диалектов, что привело к созданию так называемого старославянского языка . Особенно заметный след он оставил в развитии древнеболгарской и древнерусской письменности.
    Говоря о смене славянского языка казаков в XIII веке на татарский, часто ссылаются на свидетельство грека Георгия Пахимера: «…При первом своём появлении, Ногай (беклярибек Золотой Орды) взял те племена (обитавшие к северу от Чёрного моря). Видя же, что завоёванные земли хороши, а жители легко могут быть управляемы, он отложился от пославших его ханов и покорённые народы подчинил собственному своему владычеству. С течением времени соседние, обитавшие в тех странах племена, каковы аланы, зикхи,  готфы, русы и многие другие, изучив их язык и вместе с языком, по обычаю, приняв их нравы и одежду, сделались союзниками их на войне. От этого тохарское племя (татары), скоро, до чрезвычайности распространившись, сделалось могущественным и по своей силе неодолимым; так что, когда напали на него, как на племя возмутившееся, верховные его повелители, оно не только не поддалось им, но ещё множество их положило на месте» .
    Здесь мы видим, у Пахимера нет указаний на присутствие там славян: «…Аланы, зикхи, готфы, русы и многие другие, изучив их язык и вместе с языком, по обычаю, приняв их нравы и одежду, сделались союзниками их (татар) на войне». Русов древние греки не называли славянами и четко их отделяли!
    Влияние христианской Церкви, когда проповеди начали читать на созданном св. Кириллом и Мефодием старославянском языке, несомненно, способствовало славянизации населения. Само слово «монастырь» означает нести мысль, знания. Церковь несла знания в народ, в том числе в среду казаков, и священнослужители как никто другой способствовали славянизации разных народов. Ярким примером служат болгары, часть которых приняла христианство и перешла на славянский язык. Другая их часть в Среднем Поволжье и на Кавказе сохранили тюркский язык.
    Славянизации подверглась даже правящая верхушка Киевского каганата: «…В середине X века там произошла замена скандинавских имён на славянские» .
    Создание единой церковно-славянской азбуки было событием огромного культурно-исторического и духовного значения для славянских народов, считает Сергей Шумило (2010). А равноапостольных святых Кирилла и Мефодия он называет основателями «Славянской Церкви». Благодаря христианству, образованию и письменности варяги постепенно ославянивались, язычники христианизировались, а варвары становились цивилизованными .
   
    В начале XVI века на Дону вновь зазвучала русская речь, писали составители Казачьей энциклопедии. Появилась она там с возвращением казаков из Московии после ухода с родных земель в конце XIV в., о чем будет сказано ниже.
    Началом легального и массового переселения с московских «украин» на независимый Дон следует считать 1560 г., когда царь Иван Грозный отпустил на Дон «Казаков многих» и «ослободил их во все свои города ездити и торговати» (Синоидальная летопись). Эти казаки заняли среднее и часть нижнего течения Дона, получив название Верховых. «…Городки, которые они построили, все сплошь с названиями славянскими, в то время как у Низовых некоторые возникли с названиям туранскими (Каракор, Бабей, Богай, Бесергень). Очевидно, Севрюки в то время ещё пользовались и славянским, и туранским языками. Верховые же, прожив среди Русских свыше полутора века, пришли на Дон с чистым русским языком» .
    Создается впечатление, что именно возвращение на Дон потомков ордынских казаков, бежавших в северные русские княжества после разгрома Тимуром в 1395-1396 гг., послужило причиной называть их «беглыми холопами из русских княжеств».
    Желание идентифицировать язык великороссов со славянскими диалектами не поддерживается в славяноязычных странах Центральной Европы. Более того, они подчеркивают свое непонимание речи русских людей, в отличие, например, от речи украинцев. Также нет оснований утверждать об изначально славянском языке казаков, а свидетельства источников указывают на преобладание среди них тюркоязычных. Труднее сказать, на каком языке говорили древние динлины, усуни, россомоны или хакасы две и более тысяч лет назад. Известно лишь, что язык древних русов или варягов, их имена отличались от таковых у славян. А потому в таких дискуссиях важно определяться с тем, о каком древнем языке казаков может идти речь: о языке древних русов, тюрок, славян, великороссов или о каком другом?
    Вот что по этому поводу пишет известный исследователь истории тюрков писатель Мурад Аджи: «…В Х веке русским был язык скандинавов, и звали их русами. …Древнерусский язык, должно быть, был очень далек от современного русского языка. А до возникновения Киевской Руси на территории Восточной Европы говорили по-тюркски [Гунны, болгары и др. – Прим. автора]. Освобождаясь от своего тюркского наследия, Церковь называла его по-тюркски же – «ересь», буквально «то, что следует отвергнуть». …Одним из этапов перестройки Московской Руси (России!), были создание языка для «московских славян» и написание для них учебника. Использовался опыт создания «славенских диалектов» для Болгарии, Украины, Польши, Чехии. …Когда были готовы грамматика и словарь приступили к составлению разговорной речи. В 1735 году увидела свет книжечка выпускника Сорбонны Василия Кирилловича Тредиаковского «Новый и краткий способ к сложению российских стихов», а точнее – как писать стихи на русском языке. С тех пор началась русская поэзия. А в современном русском языке, с половину слов тюркские или выведенные от тюркского корня» .   
    Язык народа - функция непостоянная, подвержена эволюции, может меняться. Это происходит и в настоящее время. Изменения прослеживаются уже на протяжении трёх-четырех поколений. Пожилые люди не всегда понимают даже то, что имеют в виду их внуки или правнуки, разговаривая, казалось бы, на одном языке.
    После Золотой Орды, когда государственным языком в материковой Евразии, от Манчжурии до Черного моря был тюркский, во времена Петра I в Московии «пробовали» немецкий, голландский языки. Во второй половине XVIII столетия у русских аристократов в моду входит французский язык просвещенной Европы. После войны с Наполеоном в XIX веке от него отказываются, и совершенствуется литературный великорусский язык. Происходило это в том числе благодаря поэзии А.С. Пушкина, В.А. Жуковского, произведениям Н.В. Гоголя и появлению на свет словаря военного медика и чиновника Владимира Ивановича Даля в 1866 г.
     Составитель словаря собрал и растолковал более двухсот тысяч слов и тридцать тысяч пословиц! Немало сделал для совершенства русского языка последний летописец и первый историк Отечества Н.М. Карамзин. Лев Николаевич Толстой, отдавая дань уважения Карамзину как реформатору языка, его мастерству, был не согласен с произвольным введением в литературную речь некоторых слов .   
    Имеются и вовсе «крамольные» предположения. Так, Наиль Фавилович Гил в самиздатовской статье: «Что скрыл немец Владимир Даль от русского народа?» пишет: «…Он [В. Даль] не знаток русского языка, а один из его создателей. Наряду с Тредиаковским, Ададуровым, Карамзиным, Пушкиным …сын выходцев из Дании [немцев по происхождению], выполняя государственный заказ, участвовал в создании литературного великорусского языка и сделал то же, что и братья Гримм для немецкого народа - создал российскую лексикографию» . 
    И действительно, в Германии выходцы из разных немецких земель зачастую не понимают друг друга вследствие различий диалектов, но единый литературный язык делает их единым народом.  Неслучайно в России книга В.И. Даля изначально называлась «Толковый словарь великорусского наречия русского языка», позже ее называли: «Толковый словарь живого великорусского языка». А в наше время она и вовсе издаётся под названием «Толковый словарь русского языка» . Последнее название, по мнению Н.Ф. Гила, придаёт совершенно иной смысл произведению .    
   В ордынские времена XIII – XVI вв. князья и бояре Владимиро-Суздальского княжества и Южной Руси в большинстве своём в совершенстве владели татарским языком. Не зная государственного языка Золотой Орды, например, было бы невозможным годами пребывать в ордынской столице, вступать в браки с татарскими царевнами. Даже ярлык на правление в княжестве без знания татарского языка практически нельзя было получить. Так, московский князь Георгий Даниилович (внук Ярослава Всеволодовича) три года жил в Орде и в 1318 г. женился на любимой сестре хана Узбека Кончаке (Карамзин Н.М. История государства Российского: в 4 кн. Кн. 2. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.)
    С объединением осколков распавшейся ордынской империи, с присоединением польско-литовских, финно-угорских земель возникла жизненная необходимость в создании единого литературного языка Российской империи. Что и было сделано. К тому времени бывшая ордынская аристократия уже ассимилировалась в русском обществе. Огромное количество тюркизмов и англо-саксонских слов в великорусском языке свидетельствует о влиянии, какое они имели для формирования богатейшего языка современности. И вовсе неслучайно те, кого в Центральной Европе называют славянами, сегодня плохо понимают русских.

    Остается открытым и вопрос о языках древнейших обитателёй Евразии с предположением исследователей о тесной связи шумерского и тюркского языков. Все чаще находятся подтверждения, что шумерский язык имел множество тюркских заимствований, или наоборот: есть совпадающие лингвистические, ономастические доказательства шумеро-тюркских исторических связей.
    Этноним "ар" фиксировался в составе 40 тюркских этнонимов, считает известный лингвист академик М.З. Закиев: субар или суар, булгар - речные ары; тохар или дагар - горные ары; сакар - сакские ары; татар - чужие ары. По его мнению, древние «ары», или по-гречески «арии», не были индоираноязычными, а были тюркоязычными. Этноним "субар" был зафиксирован еще во времена государства Урарту почти 3 тысячи лет до нашей эры. Фонетические варианты этого этнонима – «сабир», «сибир», «сумер» («шумер» в русском варианте). Шумеры создали государство и оставили богатое наследство в виде клинописи. По результатам расшифровки этих табличек было установлено, что язык шумеров изобиловал тюркскими словами .
    Добавим, что в древнетюркском словаре присутствует множество слов из санскрита. Как, например, abasvar (abhasvara на санскр.) – название существ, обитающих в небесных областях; asan (asana на санскр.) – трон, сиденье . 
     Дмитрий Добров находит соответствие тюркского синтаксиса древнерусскому. Он пришел к выводу, что тюркский язык древних орхоно-енисейских надписей на каменных памятниках укладывается в некоторые основания синтаксиса древнерусского языка, т.е. в индоевропейский синтаксис .
    Ю.Н. Дроздов считает, что от времен Великого переселения народов вплоть до X – XI вв. чуть не во всей Западной Европе, в первую очередь у германских народов сохранялось тюркскоязычие .
    Профессор В.А. Чудинов  пишет о близости  звучания тюркских языков с немецким и английским и в настоящее время, в отличие от языков славянских .
    Примеры некоторых татарских, русских и английских слов, совпадающих по звучанию и значению, ранее приводились в приложении к книге «Аттила – повелитель гуннов» . И автор счел необходимым представить их в качестве приложения с изменениями и дополнениями в настоящей книге. Это не связано с модными сегодня поисками общностей народов по созвучию слов и словосочетаний в их языках, часто означающих совершенно разные предметы или значения, которые прекрасно отобразила Дина Рубина в рассказах о репатриантах из России в Израиле «Я не любовник макарон» или кое-что из иврита»: «…Наконец я покинула кресло. То, что у зубного врача может быть совсем не больно, само по себе было ошеломляющей новостью. Все еще пребывая в сферах небесных, я достала из сумки чековую книжку, ручку и, почти без усилия придав голосу интонацию кротости, приличествующей этому религиозному дому, спросила:
    - Сколько я должна вам выписать, Фирочка?
Не меняя лучезарного выражения на лице, Фирочка ласково сказала:
    - Можете выписать дохуя...
    Моя рука над чековой книжкой окаменела. Умолкла музыка небесных сфер. Все смешалось в доме Облонских.
    - Боже мой! Боже мой! — вскрикнула она, всплеснув руками, — Что вы подумали?! Чек "дахуй", это значит, "отсроченный чек", а вы подумали... в моем доме..!!» .
    Хотелось бы отметить, даже ассоциации России с образом медведя у европейцев могли возникнуть задолго до образования Российской империи. Дело в том, что тюркский волк – «буре», «бюре» - в англо-саксонских языках мог превратиться в медведя («bear»)! Известно, что в своих легендах тюрки связывали происхождение предков с волком. И доныне у многих тюркоязычных народов волк является наиболее почитаемым животным. Было бы нелепо утверждать, что это тюрки заимствовали у англичан bear для названия легендарного прародителя!
    До времен Петра I более половины населения России назывались татарами, и до середины XVIII века на европейских картах территория современной России от Дона до Тихого Океана обозначалась как «Grande Tartarie». А казаки в Российской империи долго переходили на великорусский язык. У многих из них двуязычие сохранялось вплоть до середины XIX века. Воинские термины, названия одежды, предметов быта и общение между собой, наряду со многим другим свидетельствуют, что им ближе был татарский (тюркский) язык. Ярким подтверждением использования казаками татарского языка служит образ старого Ерошки из повести Л.Н. Толстого «Казаки»: «…Песни: ди-ди-ли и тому подобные, господские [Русские – Прим. авт.], он спел только для Оленина; но потом, выпив ещё стакана три чихиря, он вспомнил старину и запел настоящие казацкие и татарские песни. …Особенно трогательна была для него тавлинская песня. Слов в ней было мало, но вся прелесть её заключалась в печальном припеве: «Ай! да! далалай!» Ерошка перевёл слова песни…» .
    В этом эпизоде гениальный писатель отчётливо указывал на преобладание татарского в языке терских (гребенских) казаков середины XIX в., когда в минуты душевного волнения они переходили с русского (господского) языка на татарский. И споры на тему языка, по крайней мере у гребенских казаков, теряют смысл. Еще в ХIХ веке они были двуязычны, и татарский язык оставался в быту.
    А вот что писал в 1908 году сам сторонник «славянства» казаков Евграф Савельев: «…Иногда при разговоре с казаком просто не понимаешь, о чем он говорит или что хочет сказать, как будто он русскому языку выучился только недавно и по какому-то особенному методу. Язык его во рту будто не помещается, не поворачивается; невольно приходится думать, что великороссийский говор не есть природный для казака, что предки его говорили на каком - то другом наречии».
    Отрицать же близость кубанского говора с татарским языком и вовсе невозможно. Стоит прочесть лишь начало современного словаря Петра Ткаченко «Кубанский говор» , где масса слов тюркских корней, и, несмотря на множество украинских слов, становится понятно, с каким языком в XVIII веке днепровские казаки пришли на Кубань.

    Песни казаков
    Напевы казачьих песен такие же плавные и протяжные, как и пейзажи необъятных степных пространств, писал казак А.А. Гордеев. Любили они хоровое пение. Особенностью казачих песен являлись переливающиеся, протяжные мотивы, сопровождающиеся покрывающим голоса звонким голосом, на высоких нотах – подголоска. Эта особенность не находит сходства в пении ни одного народа, и до сих пор не установлено истоков его происхождения. Русский народ на протяжении веков находился в близком общении с половцами. Их оказалось немало среди казаков. А хоровые песни половцев всегда сопровождались флейтой и отсутствие флейты в казачьих хорах, возможно, было заменено подголоском .

Глава VII

РЕЛИГИЯ

    Для понимания истории важны вопросы формирования религиозных представлений, так как задолго до возникновения монотеистических учений складывалось мировоззрение, из которого разным народам впоследствии стало ближе то или иное вероучение.
    «Три тысячи лет назад в стране Арианам Вайджа (Простор Ариев), Заратуштра провозгласил веру в единственного несотворимого и вечного Бога, творца всех прочих божеств и всего благого — Ахуру Мазду. Главным для уверовавших стали: «благая мысль», «благое слово» и «благое дело» — триада, которая в конце времен должна сокрушить Анхра Манью (Злого духа), несведущего в истине и зловредного предводителя демонов-дэвов. Учение, созданное в стойбищах арийских кочевых племен, не знало храмов. Арии молились и приносили жертвы на вершинах холмов и гор, у домашнего очага, на берегах рек и озер» .
    В авестийских сказаниях говорится о стране где, по воле Ахуры, Йима создал поселения для «людей и скота», названные «вар размером в бег на все четыре стороны». Вар состоял из трех концентрических кругов валов и жилищ, выстроенных из глины и земли. Во внешнем круге было девять проходов. В среднем круге - шесть, во внутреннем — три. Между реками Иртыш и Урал археологи обнаружили десятки поселений XX  - XV вв. до н.э. с тремя вписанными друг в друга окружностями валов и стен, в том числе Аркаим .
    Преемниками ариев в Великой Степи стали кочевники скифы, саки, савроматы. Позже на вершинах гор и холмов, у лесов, рек и озер молились и приносили жертвы последователи культа Вечного Синего Неба, кочевники тенгриане - гунны, тюрки и монголы.
    Тенгри – это сердце тюркской культуры, это невидимый Дух во Вселенной, создатель всего живого на Земле. Культ Тенгри – это вера в Вечное Синее Небо, место обитания неперсонифицированного Великого Духа Небесного. Тенгриане выделяли три зоны Вселенной - небесную, земную (срединный мир) и подземную. По их убеждению, небесный мир, в свою очередь, делился на 9 ярусов, где обитали божества. На верхнем невидимом ярусе находился Великий Дух Неба – Тенгри.  Другие божества - Йер-суб, Умай, Эрлик, Земля, Вода, Огонь, Солнце, Луна, Воздух, Облака, Ветер, Смерч, Гром и Молния, Дождь, Радуга занимали подчиненное положение .
    В середине I тысячелетия н.э. для осуществления религиозных отправлений в Азии появляются архитектурные культовые сооружения. Обычным людям туда входить запрещалось. Остатки тех храмов с фундаментами в виде равностороннего креста – знака Тенгри – археологи обнаруживают в Центральной и Средней Азии, на Кавказе. Тюрки строили свои храмы так, чтобы сверху  здания напоминали равносторонние кресты . 
    Евграф Савельев отметил, что, когда братья свв. Кирилл и Мефодий в IX в. прибыли в город Корсунь на Таврическом полуострове, они нашли там Евангелие и Псалтырь, «написанные русскими письменами». Архиепископ Константинопольский Иоанн Златоуст писал, что скифы, сарматы и индейцы (синды Черноморские) уже в IV в. имели слово Божие на собственном их языке. Блаженный Иероним, современник Златоуста, в послании к Летии, его духовной дочери, говорил: «Гунны изучают псалтырь, хладная Скифия проникается пламенем истинной веры, рать (белокурых) гетов носит с собою походные церкви». Научившись читать и говорить на этом языке, Кирилл и Мефодий стали проповедовать христианство в Хазарии .
    Получается, уже с IV в. богослужение у приазовских народов совершалось на их собственном языке, была своя письменность и книги Священного писания: «…Книги Св.писания на русском языке существовали в Приазовье раньше Кирилла и Мефодия… Скифскими письменами пользовались также и тюркские народы, жившие в Средней Азии в V  и VI вв. Так, в 568 г. тюркский царь  Дизбул заключил союз с Восточной Римской империей, и договор по этому поводу был написан скифскими письменами за неимением у тюрок своих. Образцы этой письменности, большею частью на камнях, были собраны и прочитаны Томсеном в 1893г.» .
    Исследователь казачества назвал тюркское руническое письмо исключительно «скифским и русским». Это обычное заблуждение исследователей XVIII – XIX вв., не допускавших даже мысли о тюркском письме, пока не были изучены руны. Потрясающее открытие датского учёного, профессора Копенгагенского университета Вильгельма Людвига Томсена (1842 – 1927) в конце XIX века дало ключ к расшифровке монументальной руники. 25 ноября 1893 года на конференции Королевской Академии наук он представил доклад о дешифровке древних рунических текстов.
    В этой связи тюркское письмо вполне можно называть скифским, а Евграф Савельев считал его еще и русским.
    В данном случае для нас важнее, что св. Кирилл и Мефодий встретили на берега Черного и Азовского морей народы, у которых вера в Иисуса Христа появилась задолго до появления здесь этих просветителей. На Кавказе христианство распространялось в VI веке, но еще в актах Константинопольского Собора в 381 г., где участвовали только азиатские епископы, была подпись епископа провинции Скифии (Задонской) Геронтия, митрополия которого была в г. Томи, на Таманском полуострове. На документах Эфесского Собора 431 года стоит подпись Тимофея, епископа епархии Скифии. В латинском переводе подпись приведена так: "Тимофей, епископ Томитанский", т.е. городов: Томи и Таны (на Дону) .
    Итак, богослужение у приазовских народов с IV века совершалось на каком-то «своём» языке, у них была письменность и книги Священного писания. Феофан упоминает о договоре болгар с греками при Константине Копрониме в 774 г., причем обе стороны обменялись письменными договорами и грамотами.
    Известно, что после распада европейской державы гуннов, а за тем Великого Тюркского каганата в низовьях Днепра, Дона, в Предкавказье возникла «Великая Болгария». В нее вошли потомки распавшейся гуннской державы, потомки россомонов и антов, а также пришедшие сюда новые тюркские и угорские племена из-за Урала. В VI – VII вв. болгары проживали совместно с хазарами и аланами. Вполне естественно предположить, что те болгары разговаривали, как и гунны, на тюркском языке, который сохранился в Волжской Болгарии и на Кавказе.   
    Евграф Савельев писал также, что в житии Святого Кирилла не говорится об изобретении им письмен, а употребляются неопределенные выражения: «…И тогда сложи письмена и нача беседу писати евангельскую». В житии Мефодия сказано: «…Да ту яви Бог филосову словенскы книги, и абие устроив письмена и беседу ставль». То есть об изобретении письмен в Житии ничего не сказано. О том свидетельствовал монах Храбр (список XIV в.), но и тот добавлял, что на этот счет существуют и другие мнения .
    Мы упоминали, что создание церковно-славянской азбуки и старославянского языка в IX веке стало событием огромного культурно-исторического и духовного значения. С появлением просветителей Кирилла и Мефодия в Северном Причерноморье начинается массовая «славянизация» населения.
    В начале XI века на востоке в татарском племени кераитов было распространено христианство несторианского толка. В 1009 г. приняли крещение от несторианских священников кераиты. Численность взрослых кераитов определена для начала XI в. в 200 тыс. человек, которые, согласно легенде, приняли христианство. Следовательно, с учётом детей и стариков их было вдвое больше».
    Примерно в то же время принимают христианство также несторианского толка) тюркоязычные онгуты, потомки воинственных тюрок-шато. Онгуты обитали вдоль Китайской стены, в горах Иньшаня, и служили маньжурским императорам династии Кин (Цзинь) в качестве пограничной стражи. В долине Ангары на берегу реки Унга в Восточной Сибири экспедицией профессора А.П. Окладникова открыты несторианские погребения средне-азиатского, европеоидного антропологического типа .
    В XIII веке Гильом де Рубрук, посетив ставку великого хана, о несторианах писал: «…Они [Священнослужители несториан. – Прим. автора] произносят свою службу и имеют священные книги на сирийском языке, которого не знают; отсюда они поют, как у нас монахи, совершенно не знающие грамоты, и отсюда они совершенно развращены. Прежде всего, они лихоимцы и пьяницы; некоторые из них, живущие вместе с татарами, имеют даже, подобно татарам, многих жен. Входя в церковь, они, подобно сарацинам, моют себе нижние части тела, в пятницу едят мясо и, по срарацинскому обычаю, устраивают в этот день попойки» .   
   Среди народов Саяно-Алтая в домонгольский период самыми многочисленными называют племена найманов. Их верхушка так же исповедовала христианство несторианского толка, в письме они пользовались уйгурским письмом, сменившим к тому времени древнюю руническую письменность .
    Это важно, так как именно письмо тюрок уйгуров стало использоваться в государственных актах монгольской империи!
    Есть ещё один известный в истории эпизод, на который мало обращают внимание. Во время первого похода на запад двадцатитысячного корпуса Субэдея и Джэбе первоначально от них особенно пострадали объединения донских и северокавказских кыпчаков (половцев), руководимых Юрием Кончаковичем и Данилой Кобяковичем .
    Имена этих ханов свидетельствуют, что и среди обитавших в Волго-Донском междуречье половцев были последователи христианства, хотя не обязательно несторианского толка! 
    Вначале XII в. придворный врач сельджукского султана Малик-шаха и его наследников, уроженец Мерва, Шараф аз-Заман Тахир ал-Марвази написал трактат по зоологии «Табаи ал-хайаван» («Природа животных») и дополнил свое сочинение сведениями по этнографии и истории. Основываясь на огузских повествованиях, он поместил рассказ о событиях, имевших отношение к прошлой истории сельджукских, а вернее огузских племен: «Среди них (тюрков) есть группа племен, которые называются кун, они прибыли из земли Кытай, боясь Кыта-хана. Они были христиане-несториане. Свои округа они покинули из-за тесноты пастбищ. Из них был хорезмшах Икинджи б. Кочкар. За кунами последовал (или: их преследовал) народ, который называется каи. Они многочисленнее и сильнее их. Они прогнали их с тех пастбищ. Куны переселились на землю шары, а шары переселились на землю туркменов. Туркмены переселились на восточные земли огузов, а огузы переселились на земли печенегов, поблизости от Армянского (Черного) моря» .
    Прежде уже говорилось о возможном этническом родстве карлуков и хакасов (кыргызов). Часть карлуков стала христианами, другие приняли ислам и под именем туркменов участвовали в завоевательных походах Сельджукидов.
    Принявшие ислам тюрки-сельджукиды и туркмены-карлуки разбили армию сырдарьинских тюрков-огузов, и те ушли в приволжские степи. Там огузы в 985 г. в союзе с князем Владимиром (962 – 1015), совершают набег на волжско-камских булгар. За тем они появляются на берегах Дона и Днепра, где сражаются уже с печенегами и русами. В русских летописях их часто называют «торками», а византийцы — «узами», т.е. огузами.
    Таким образом, практически все путешественники XIII века (Марко-Поло, Гильом де Рубрук и др.) бывавшие в Каракоруме писали о христианах-несторианах, подданных великого хана. Причём создаётся впечатление, что великие ханы благосклонно относились к христианству, строили для них храмы, в том числе имелись походные «храмы».  В описании города Ганьчжоу (Канпичион) у реки Хайхэ на Великом шёлковом пути Марко Поло упоминал о трёх больших прекрасных церквах, как и на пять дней пути на восток он встречал несториан среди тангутов, в т.ч. в тангутском городе Калачиан также видел три церкви .
О владениях «попа Ивана» [легендарный пресвитер Иоанн], где правил в то время его потомок - царь Георгий, подданный великого хана, Марко Поло писал: «…Страною правит он от имени великого хана, но не всею, что были у попа Ивана, а только одною частью. Великие ханы, скажу вам, всегда выдавали своих дочерей и родственниц за царей из рода попа Ивана». 
    То, что великие ханы «всегда выдавали своих дочерей и родственниц за царей из рода попа Ивана», может иметь значение! Мы отмечали, что за двести лет до описываемых Марко Поло событий половецкие ханы также охотно выдавали своих дочерей за сыновей Рюриковичей. Но почти никогда, наоборот, дочери Рюриковичей не выходили замуж за сыновей половецких ханов! Вполне вероятно, в монгольской империи сохранилась кастовость в вопросах семейных отношений правящей аристократической верхушки общества Евразии, подобная арийской, а наследование велось исключительно по мужской линии. Возможно, каким-то образом связано это и с религиозными представлениями. И не связано ли было преследование половцев монголами со всем этим? 
В 1261 г. по предложению хана Берке киевский митрополит Киприан основал в Сарае епископию для ордынских христиан. Ее первым епископом назначили Митрофана. Архиереи здесь стали титуловаться «епископами сарайскими и подонскими».
В Орде появилось и католическое епископство. Первым ее епископом стал францисканец Стефан. В XIV в. насчитывалось уже 12 францисканских монастырей . Это значительно меньше, чем православных, но свидетельствует о более чем веротерпимости ордынских правителей периода расцвета своего государства.
Крестились знатные татарки, в т.ч. выходившие замуж за русских князей, крестились татары, переходя на службу русским князьям. Каждый новый русский митрополит обязан был являться к хану за ярлыком, подтверждавшим права Церкви. При смене хана вся процедура повторялась .
     После установления стабильной централизованной власти ордынских ханов в нотариальных актах, касающихся Приазовья, регулярно фигурируют иудеи, а в Азаке существовал еврейский квартал, называемый на венецианский манер Джудеккой. Значительное число евреев проживало в Кафе. С XIII в. увеличивается количество караимов в Крыму. После распада Золотой Орды еврейское население сдвигается в районы более спокойные – в города и местечки южных приграничных областей Польско-Литовского государства, а также в Крым .
*Караимы – предположительно иудейская секта. По мнению некоторых ученых, распространилась среди хазар-иудеев. У ее последователей название закрепилось как этноним.

    «…Поскольку Чингисхан не был приверженцем никакой веры и не следовал никакому вероисповеданию, то он не проявлял нетерпимости и предпочтения одной веры другой и не превозносил одних над другими; наоборот, он почитал и чтил учёных и благочестивых людей всех религиозных толков, считая такое поведение залогом обретения Царствия Божия. И так же, как он с почтением взирал на мусульман, так миловал христиан и идолопоклонников. А дети и внуки его, по нескольку человек, выбирали себе веру по своей наклонности: одни приняли Ислам, другие христианство, некоторые избрали идолопоклонство, а ещё некоторые остались верны древним обычаям дедов и отцов и ни на какую сторону не склонились, но таких было меньшинство. Но хоть и приняли они разную веру, но по большей части избегают фанатизма и не уклоняются от ясы Чингисхана, что вели все толки считать равными и различий между ними не делать». 
    Так принято считать и сегодня. Только можно ли говорить, что Чингисхан не был приверженцем никакой веры? Великая Яса Чингисхана была адресована всем, кто признает единого Бога Небесного. Таким образом, можно предположить, что он был последователем культа Вечного Синего Неба, ведь до принятия религиозных учений им руководствовались многие кочевые племена Центральной Азии.
    Следует заметить, относительная веротерпимость какое-то время сохранялась и в Московии XVI – XVII вв. Свидетельством тому служат многочисленные арабские надписи на одеждах православных священников, оружии, доспехах и др. предметах. Нельзя исключить и то, что среди татар еще сохранялся культ Вечного Синего Неба, которое они признавали стоящим над всем на Земле? Отсюда и веротерпимость к тем, кто признавал единобожие.
    В XIV веке в Золотой Орде ислам становится государственной религией. Часть ордынских казаков приняли новую веру. Видимо тогда же среди них появились арабские имена: Собырь, Сулейман, Бара, Батур, Бандар, Булю, Долмат, Тулай, Кочу, Камар, Кибир, Мусат, Мелик, Кулак, Шибан и т.п. Но когда их правнуки на окраинах Литвы, Польши и Московии возвратились в сферу христианских влияний они снова стали христианами, а их прежние имена славянизировались, обращаясь в фамилии: Собырев, Селима, Барабаша, Батырев, Бондарев, Булюбаша, Долматов, Тулаев, Кочубей, Камаров, Кибирев, Мусатов, Мелихов, Кулаков, Шибанов и др. Появились казачьи прозвища: Новокрещёновы, Туровероверовы, Туркины, Татариновы, так как вера мусульман непременно связывалась с турецко-татарским этническим миром. Богдан Хмельницкий также происходил из рода казаков-магометан .
   С распадом Золотой Орды в середине XV века центр ордынской христианской епархии переносится в московское подворье Крутицы. Владыки уже именуются архиепископами и митрополитами Крутицкими, сохраняя старый титул епископов Сарайских и Подонских. Этому важному свидетельству постепенного превращения Золотой Орды в  Московию, до сих пор не придается должного значения. Уже не Сарай, а Москва становится духовным и культурным центром большинства казаков государства, взрастающего на обломках ордынской империи!
    После падения Большой Орды в XVI веке московские князья попали под власть Крымского хана, но в стремлении к полной политической  самостоятельности получает распространение антиисламская идеология, так как мусульмане уже связывались с крымской и османской зависимостью. В этой ситуации Русская православная церковь, имевшая большие привилегии во времена ордынского правления, оказалась в двойственном положении.
    Еще в правление великого князя Дмитрия Ивановича Донского в Москве началось ограничение влияния иерархов христианской Церкви на государственные дела. Князья стали активно принимать участие в выборах патриархов, всё чаще покушаясь на незыблемые во времена Золотой Орды права Церкви. Государственные интересы правящей аристократии, в первую очередь московских правителей, стремившихся к объединению вокруг Москвы земель некогда могущественного Улуса Джучи, оказались сильнее. Если в ордынские времена Церковь имела преференции от ханов, то политика романовской династии с идеологией татаро-монгольского ига заставляла их пересмотреть отношение к прошлому. А во времена Петра I Церковь окончательно приняла новые политические правила, начав проповедовать идею борьбы русского народа с татарским игом, забыв, что, то самое иго когда-то способствовало её возвышению.
    Тем не менее именно вокруг православной Церкви объединялись люди, начинавшие строить Московию на землях осколков монгольской империи. Важную роль в деле построения государства предстояло сыграть казакам. Уже никто не вспомнит, что предки казаков Барабашей, Кочубеев, Кулаковых, Мелиховых, Туркиных, Татариновых и др. некогда исповедовали ислам. Как и все принимавшие православную веру казаки автоматически назывались «русскими»; количество русского населения за одно – два столетия увеличилось в разы... и татары становились русскими.
    Сложнее объяснить религиозные взаимоотношения Московии с Османской империей и Крымским ханством. Хулагуиды монгольской империи, по меньшей мере, терпимо относились к христианам, тем более что в войсках хана Хулагу их было множество. У их преемников Османов, несмотря на принятие в качестве государственной религии ислама, отмечалось достаточно терпимое отношение к христианским ценностям Константинополя. А в Крымском ханстве уже после распада Золотой Орды в XV в. был основан православный Успенский монастырь.
    Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко даже предполагают, что в то время крымские ханы «ещё были православными или, по крайней мере, христианами, очень близкими к православию». Православные церкви Успенского монастыря и в XVII веке в глазах известного турецкого путешественника Эвлии Челеби «были родными храмами, но только выполненными в старом стиле». Однако, как только русские войска заняли Крым, по приказу Екатерины II крымских христиан переселили в Россию, а Успенский монастырь закрыли. Открыли его через восемьдесят лет в 1850 г., и многое из того, что с ним связано, утрачено навсегда. Даже старые фрески и надписи тщательным образом соскоблили. Уничтожены были и футляры гробниц в усыпальнице крымских ханов, удивительным образом напоминавшие таковые у русских царей в Архангельском соборе Московского Кремля .
    Так как до 1700 года московские государи формально признавала старшинство над собой крымских ханов, после присоединения Крыма стало неудобно говорить о роли христианского монастыря в делах Крымского ханства.
    При всем этом и в середине XIX века мусульмане еще составляли значительную часть казаков Российской империи. Одно из законодательных решений последних дней царствования Николая I было специально посвящено регулированию религиозного быта казаков-мусульман (12 февраля 1855 г.). Военный совет Российской империи принял «Правила устройства духовной жизни магометан казачьего сословия». Согласно этому документу, 18599 мусульман состояли в штате Донского, Черноморского, Кавказского линейного, Уральского, Оренбургского, Сибирского линейного казачьих войск и Тобольского казачьего полка. Их духовные нужды обслуживали 114 мечетей и 169 мусульманских духовных лиц .