Глава 3 Право на жизнь

Глава 3
«Право на жизнь»

Грохот копыт заполнил собой всё пространство. Кор чувствовал кожей дрожь, исходящую от земли. Он стоял прямо на пути двух кавалеристов, и смерть не казалась ему чем-то далёким.
Всадник с пикой наперевес направил коня на полшага в сторону от цели. Пика в его руке чуть ушла назад и резко полетела вперёд в направлении лица жертвы, как раз в момент, когда всадник проносился мимо стоявшего с занесённым мечом Кора. В тот же миг Кор резко присел чуть ниже, и что было сил, рубанул снизу вверх по летящему в голову оружию. Трёхгранное лезвие со звоном ушло в сторону, не задев даже шлем мечника. Кор уже вжал голову в плечи, ожидая расставания разума с телом, но всадник с саблей наголо пролетел слева от него, даже не замахнувшись.
Громила опустил меч, поднял голову и выпрямил плечи, с удивлением оглядываясь по сторонам. Конная лавина промчалась мимо, а он остался жив и здоров без единой царапины на теле.
- Что случилось Кор? Мы уже мертвы? – Ког так резко вскочил на ноги, словно понял, что лежал на дикобразе. Он начал рьяно стряхивать пыль со штанов и ощупывать тело в поисках ран. Кор заметил, что в паху болтуна потемнело, а пыль там не стряхивалась, а размазывалась, превращаясь в грязь.
- Бежим Кор. Давай, скорее, смоемся отсюда. Они нас не заметили, или пожалели. Мне всё равно! Мои мольбы услышали. Нам повезло! Нельзя так просто обращаться с волей богов, бежим скорее. – Ког обскочил Кора и дал, было, дёру в сторону затихающего пожара, но сильная рука остановила его, схватив за плечо. Кор развернул малодушного подельника к себе лицом.
- Нам некуда бежать, помнишь!? Мы окружены на равнине. Всадники за спиной, а впереди караван с громом на спинах мамонтов и отряд с алебардами. Мы как на ладони. – Кор пожал плечами.
- Встретим свою судьбу здесь, сражаясь! – Кор плашмя похлопал, лезвием своего меча по ножнам на бедре коротышки.
Ког безумно вылупился на приятеля, открыл, было, рот, но передумал, развернулся и со всех ног побежал в сторону, где за густыми клубами дыма проглядывал гнущийся под северным ветром камыш.
Ещё секунду Кор смотрел вслед убегавшего недотёпы, затем развернулся к тому спиной и пошёл следом за несущей смерть по равнине чёрной кавалькадой.
На суровом обветренном лице играли желваки. Синие глаза смотрели строго перед собой, крепко сжимаемый в правой руке меч вторил взору. По дороге Кор подобрал брошенный кем-то из банды небольшой круглый сбитый из трёх досок и обтянутый железным ободом щит. Доспех у него был не ахти. Шлем без забрала, полусферой обхватил его уши и половину лба, шею прикрывала тонкая кольчужная сетка, прикреплённая к шлему сзади. Стёганая кожаная куртка плотно прилегала к кольчуге с длинным рукавом под ней. На груди красовался медный диск, защищавший лёгкие и сердце. Поверх штанов из тонкой шерсти, на кожаных ремнях крепились два стальных, гладких как панцирь улитки наколенника, на носах сапог из толстой свиной кожи, две набойки их хлипкого железа.
Крепкие руки, хорошая выносливость и толстая шея, вот всё на что мог рассчитывать Кор, идя на встречу с профессиональными конными солдатами, рубящими сейчас в поле банду, что полгода он считал своей семьёй. Он сделает всё что сможет, ни больше, но и уж точно не меньше! Прятаться бесполезно!
Топот копыт впереди сменился с ритмичного шквала галопирующей армады, на беспорядочное, но частое постукивание.
- Взяли с наскока и теперь добивают остатки. – Зло, сквозь зубы прорычал, накручивая в себе злобу Кор.
- Беспощадные ублюдки! Если отсеку хоть одну конечность, умру счастливым! – Бандит не подбадривал, а скорее выбешивал себя словами.
Накручивая предстоящую яростную атаку у себя в голове, он представлял, как с разбега рубанёт первого попавшегося всадника по ноге.
Кровь прилила к его лицу, он глубоко и часто дышал, резко выдыхая и от того злости в нём сейчас хватило бы и на двоих.
Впереди замаячили остроконечные шлемы. Спустя мгновение Кор уже видел конный отряд целиком. Он ускорил шаг, выставил вперёд щит и крепче сжал рукоять меча.
- Сейчас посмотрим, на чьей стороне Морга, и чья судьба сегодня умереть.
Кор уже выбрал всадника из числа тех, что топтались поближе к нему, и ускорился, перейдя на лёгкий бег. Двигаясь полу боком, он занёс меч для удара, так, чтобы при атаке вложить всю силу в один смертельный замах.
- Смотрите парни, безумец мчится навстречу смерти. – Выкрикнул один из всадников.
Тот же на кого стремглав мчался свирепый мечник, резко обернулся. Забрало его шлема было поднято, и Кор успел рассмотреть удивлённый взгляд больших синих глаз, прежде чем всадник дёрнул за поводья и в мгновение ушёл от падающего вниз лезвия. Кор вложил всю силу, что у него была в этот удар. Меч бряцнул о землю и высек пару искр из лежащего там камушка. Всадник развернул коня мордой к противнику в паре шагов слева, натянул поводья и конь заржав, встал на дыбы гарцуя на фоне яркого, жёлтого солнечного диска.
Кор прищурился, стараясь разглядеть в слепящем свете, с какой стороны сейчас всадник и где смертоносное оружие. Пика ударила в щит ровно в тот момент, когда конь опустился на все четыре копыта. Тяжелый калёный наконечник легко пробил простецкий дощатый щит, угодив меж двух досок. Кор удержал руку, и это спасло его. Остриё застыло в паре пальцев от его лица. Не тратя ни мгновения, он резко дернул щит влево и вниз, увлекая пику, а за ней и руку всадника в сторону от себя.
Меч в крепкой руке бандита уже опускался вниз, со свистом рассекая воздух, когда пикинёр осознал всю пагубность ситуации и, отпустив оружие, одёрнул руку. Сталь отзвенела по древку как раз в том месте, где кисть держала его секунду назад. Пика рухнула на землю. Кор резко переметнулся вправо, махнув обоюдоострым мечом наотмашь. Лезвие проскользило самым кончиком по стальному голенищу всадника. Конь неуклюже засеменил, боком отступая от наступающего разъярённого громилы, махавшего мечом то справа, то слева.
Всадник уже извлёк саблю из ножен, когда меч саданул жеребца по чёрному как уголь бедру. Пропоротая шкура сразу расползлась на ладонь в ширину, из зияющей раны хлынула кровь.  Конь рванул вперёд и взбрыкнул. Кор отшатнулся назад, стараясь не попасть под копыта.
Всадник секунду судорожно пытался править коня, но тот снова резко встал на дыбы, при этом его раненная нога подкосилась, а воин не удержавшись, рухнул наземь, прямо перед готовым нанести удар противником.
Кор отвёл локоть назад с желанием вонзить остриё меча в открывшуюся шею врага, когда глухой колокольный звон донёсся до его уха из самого центра его собственной головы. Прежде чем серая пелена перед глазами сменилась чёрным забвением, Кор смог обернуться и рассмотреть высокого крепко сложенного блондина с топором в руке, стоявшего у него за спиной.
- Отдохни Кор! – Убедительно скомандовал блондин. После, тело здоровяка, не подчинявшееся больше разуму, рухнуло в пыль, чудом не напоровшись на выпавший из руки и упавший чуть в стороне меч.

Кор стремительно падал в пропасть. Ржавая пила сотней растопыренных зубьев медленно и надсадно скрежетала в районе затылка, крошила череп, прогрызаясь сквозь скальп к мозгу, и разнося боль тысячью иголок во всех направлениях. Он падал в непроглядной пустоте, но чувствовал, что не может пошевелить руками, туго связанными за спиной. Боль барабанной дробью отдавалась в висках. Пила ускорила темп, и крошки острой боли, будто осколки его собственного черепа, стали скатываться по лицу шее и спине.
Внизу забрезжили блики. Солнце, а может звёзды играли светом на тронутой мелкими барашками волн воде. Чёрно-белое зеркало резко двинулось навстречу летящему Кору.
- «Бум». – Ледяной холод ударил в лицо. Кор открыл глаза!
Капли воды на веках застилали обзор. Холодная влага попала на губы, и он слизал её. Колющее горло чувство жажды не ушло, а к привкусу собственной крови добавился горький экстракт застоялой болотной жижи.
Четыре крепкие руки схватили его за подмышки и локти и резко дёрнули вверх, поставив рыхлое, не подчиняющееся разуму, но тяжелое тело на ноги. Только вот ноги Кор не контролировал, его шатало из стороны в сторону и сил хватало лишь на то чтобы снова не упасть. Тело с трудом слушалось волю, ему потребовалось хорошенько сконцентрироваться, чтобы помотать головой, сильно зажмуриться и снова открыть глаза. Пелена перед глазами просветлела и стали видны чёткие силуэты людей стоявших вокруг него.
К большому разочарованию он понял, что сном было лишь падение. Всё те же чёрные всадники, те же чёрные кони, та же холодная равнина и едкий запах дыма, напомнили ему, что он в плену.
Кор дёрнул рукой, желая вытереть лицо от влаги, и чуть не повалил себя наземь. Быстро, как мог, выставив ногу в сторону, он смог устоять, а вот рука осталась у него за спиной, привязанная в районе поясницы к своей левой подруге.
- Кор ты очнулся!? Рад тебя видеть приятель. – Перед взором пленника предстал высокий блондин, что, судя по не сильно сдвинувшемуся на небе солнцу, недавно отправил Кора в страну грёз, предательским ударом исподтишка, обухом топора по затылку.
- Кто ты? Мать твою! И откуда ты меня знаешь? – Всё ещё шатаясь и усердно моргая. Стараясь настроить резкость визуального органа данного ему от рождения, сухо вопрошал Кор, чувствуя резь в пересохшей глотке.
- Ты что, правда, совсем ничего не помнишь?- Нарочито удивлённо, приподняв брови, весёлым тоном спросил блондин.
- Да о чём это ты курва? Я тебя знать не знаю, и впервые вижу. – Не скрывая злобы, как смог, сиплым голосом взревел Кор. – Если хочешь, развяжи меня и тогда, познакомимся поближе.
Кор закрутился по кругу, неуклюже шатаясь и озираясь по сторонам.
- Сейчас только найду свой меч.
- Не ищи. – Снова подал голос блондин. – Твой меч в той груде ржавого барахла. – Он ткнул пальцем чуть поодаль.
Кор прищурился вглядываясь, и дар речи на время оставил его.
Шагах в двадцати от места, где стояли они с блондином, над равниной возвышались два холма, правда, не выше колена каждый.
Первый представлял собой нагромождение ножей, мечей, топоров, щитов, шлемов и кистеней, а так же несколько кольчуг и пара луков, убранных в налучи рядом с колчанами полными стрел. Весь оружейный скарб банды налётчиков из славного города Шазара, что приволокли они с собой в надежде к вечеру разбогатеть за счёт купцов с далёкого востока. Однако онеметь Кора заставил не этот курган. Рядом, составленные аккуратной пирамидой, лежали отсечённые головы участников той самой банды. Бледные обескровленные чурки с закрытыми глазницами и вывалившимися языками. Они лежали так ровно, как не каждый хозяин складывает поленницу у себя во дворе.
- Здесь не все. Не переживай твой дружок ещё жив. – Блондин рассмеялся, а затем смачно сплюнул в придорожную пыль, развернулся и собрался уходить.
Кор сглотнул ничем. Снова почувствовав сухую резь в горле.
- «Кто ты такой»? – Хотел крикнуть Кор, но изо рта вырвалось только хриплое гарканье. Однако к удивлению Кора он был услышан.
- Зачем тебе? – Через плечо, спокойным тоном, осведомился блондин.
- Хочу знать, что мне приговаривать, когда буду ссать на твой труп.
- Ракс. – Блондин развернулся и стремительно подошёл вплотную к пленнику.
- Меня зовут Ракс. Я командир отряда Чёрные кречеты.
Ракс резко, почти без замаха пнул мыском ноги Кору по голени. Боль пронзила кость, и тут же расползлась, став холодной и тянущей, по всей ноге. Металлическая набойка на сапоге командира сделала своё дело. Хруста Кор не услышал и был благодарен судьбе, что ему не сломали ногу.
- И, я советую тебе больше не разевать рот, пока тебя не просят. А то ссать тебе будет не из чего Кор.
Кор сжал зубы и промолчал.
- Молодец. Ты всегда был дисциплинированным! Видимо полгода общения со швалью и хождение по кабакам оставили свой след. Но я рад, что ты в целом, остался собой. Тащите его к каравану парни!
Отдал распоряжение Ракс, развернулся и ушёл к группе всадников, что держали его коня. Вскочив в седло и пустив скакуна рысью, он ускакал прочь, поднимая за собой шлейф серо-бурой пыли. Оставив Кора недоумевать над его словами, переваривать жажду и боль в компании тех двоих, что подняли его с земли под руки.
- Давай топай. – Лениво приказал охранник и слегка ткнул Кора в спину древком копья, задавая пленнику направление движения.

Трир огрызался как загнанный в угол саблезубый лев. Он махал мечом по кругу, уже не думая о выпадах, вкладывая все остатки сил в бесполезное занятие. Его правая рука была залита кровью, сочившейся из раны в плече. Синяя ткань рукава его камзола пропиталась кровью насквозь и от того стала чёрной. Кожаная перчатка елозила по ладони наполненная красной жидкостью до краёв. Трир перехватил меч в левую руку, скинул перчатку с правой и лишь придерживал ей меч снизу за медное навершие рукояти.
Спешившиеся всадники окружили старика и тыкали в него пиками, не целясь, так для забавы, дразня зверя. Меч лязгал о стальные наконечники пик. Главарь несуществующей теперь банды, то рычал, то выплёвывал неразборчивые ругательства на трёх языках юга, и на одном наречии хаоса. Толпа пикинеров ржала и подзадоривала его ехидными выкриками, то о его жене, с которой они якобы все бывали и не по одному разу, то о нём самом, оказывается, некоторые из них бывали и с ним и тоже не по одному разу. Кому-то это только предстояло, а кто-то всячески отнекивался от такого время препровождения, ставя в вину Триру его возрастные ограничения, а так же якобы гнилые зубы и вонючий зад. Откуда всё это было известно достопочтенным воинам, никто не пояснял.
- Ты скоро отведаешь запаха других моих зарослей. – Еле справившись с одышкой, выпалил Трир. – Тех, что растут вокруг пальмы.
Старик закашлялся, не опуская головы. Пикинеры снова заржали.
- Твою пальму давно загнул ветер старости, и она больше не видит солнца. – Выкрикнул рыжеволосый юнец, тыча пикой в сантиметре над ухом Трира. Старик, как ему показалось, резко парировал мечом, но лезвие развеяло воздух.
- Молодые руки быстрее дряхлых коряг, что торчат из твоих плеч.
Толпа, было, снова засмеялась, но быстро осеклась. Воины расступились, освобождая дорогу Раксу.
Капитан без оружия, не сбавляя уверенного шага, подошёл к Триру вплотную. Старик яростно замахнулся мечом. Ракс схватил его за запястье, с силой сжал ладонь и тряхнул в сторону от себя. Меч выскочил из рук раненного, так словно Ракс сам держал его и решил отбросить в сторону.
- Угомонись старик! Поживи ещё пару деньков. Замоли грехи.
Капитан отпустил дряблую руку, та без сил рухнула по швам.
- Свяжите его. – Кивнул Ракс двум стоявшим ближе остальных подчинённым. – Может князь Шазара заплатит за живого главаря больше чем за мёртвого!?

Равнина ещё дышала дымом, но пламя давно угасло, а северный ветер не давал бело-желтым клубам зависать в воздухе и быстро разгонял их в стороны.
По тракту лениво переваливаясь, тяжелой поступью шли мамонты. Впереди белый как снег исполин с украшенными золотыми кольцами бивнями. Следом, так же неспешно, шли мамонты с громом на спинах, а дальше бурой вереницей растянулись по плоской равнине ещё двадцать гигантов, с коробами-бараками, высоко торчащими из-за лохматых голов.
Погонщики, беззаботно свесив ножки со своих деревянных козел, казалось, вобрав в себя всю ту неспешность, коя была свойственна громадным животным, которыми они управляли, лениво постукивали в бока животных, своими длинными и тонкими прутьями.
По бокам от животных, держась на почтительном расстоянии, двумя колоннами, уверенно маршировали аллебардисты. Чёрный всадник выдвинулся навстречу каравану. Воздев руки ладонью вперёд, призывая тех остановиться.
- Славная битва Кнут. – Обратился Ракс к первому в правой колонне пехотинцу. – Надо дать коням попастись, да и самим устраиваться на ночлег.
- Почти вся трава выгорела. Да и здесь, между двух плато не лучшее место для обороны. – Широкоплечий мужчина со шрамом во всё лицо и гладко выбритой головой с подозрением смотрел на западные скалы.
- Не опасней чем ближайшие два дня пути. Эти плато тянутся почти до самого Шазара. Здесь или чуть дальше, без разницы.
- Наверное, ты прав. – Кнут почесал недельную щетину на шее. – Так даже лучше. Вряд ли в одном месте могли устроить засаду несколько банд сразу. Разобьём лагерь здесь!
- Стой парни! Пора отдохнуть. – Крикнул он колоннам. Приказ быстро побежал по цепочке пока не достиг ушей каждого воина.
Пехотинцы остановились и принялись сооружать пирамиды из алебард. Погонщики активно замахали прутьями, сгоняя мамонтов с тракта. Животные послушно разбрелись по равнине. Останавливаясь чуть в стороне от складов с оружием пехотинцев, гиганты по команде погонщиков склоняли шеи и грузно приседали на колени передних ног, давая своим всадникам соскочить с толстых шей. Те, не теряя времени, сразу принимались за выгрузку всего необходимого для стоянки из коробов на спинах животных. Пехотинцы по двое трое принялись помогать разгружать необходимый скарб.
За считанные минуты караван стал превращаться в лагерь. Тут и там разбивались большие шатры и палатки поменьше. Возле оружейных пирамид стали вспыхивать небольшие, обложенные камнями костры. Солнце ещё только перевалило за полдень, но набежавшие серые облака тенью загородили его от долины.
Конница расположилась на противоположной от пехоты и мамонтов стороне тракта. Кони не любили пастись рядом с мамонтами, а те не замечали коней, от чего копытные не редко страдали. С десяток кавалеристов собрали свои походные шатры, остальные тем временем развели точно такие же, что и на той стороне дороги костры. Всадники стреножили несколько молодых жеребцов, появившихся в отряде недавно, основная же часть табуна просто была рассёдлана и отпущена на вольные хлеба под присмотром пары вояк. Кони были такой же частью отряда, что и люди, несколько лет вместе сделали их чуткими к желаниям друг друга и животные возвращались сами, по первому зову.

Солнце катилось к закату, когда возле костра где, понуро свесив голову, сидел на земле Кор начала собираться толпа, слонявшихся доселе без дела наёмников. Среди них Кор разглядел блондинистого командира кавалеристов, командира пехоты со шрамом в пол морды и иноземца, добро украшенного драгоценными камнями.
Иногда они поглядывали на пленника, но больше общались друг с другом, да так, что Кор ничего не мог расслышать. Воин с изуродованным лицом куда-то ушёл, но вскоре вернулся не один.
Кнут притащил за шкирку мелкого доходягу и предъявил его Раксу. Лицо Когата было заляпано грязью налипшей на слёзы и сопли бедолаги. Одежда его по пояс, а руки по локоть насквозь промокли, от мужичка разило тухлой болотной водой.
- Вот, парни выловили жабу в болоте. – Кнут пнул коротышку в спину и тот, пролетев пару шагов, рухнул в придорожную пыль.
Пара воинов из толпы засмеялись, но не громко и скорее презрительно, чем весело. Ког скрипел зубами и дрожал всем телом. Его отчаянный вид не вызывал ничего кроме жалости, но её в отряде наёмников не приветствовали.
- Эй, Кор. – Подал голос Ракс, наконец, обратившись к пленнику, сидевшему возле костра.
- Это же твой приятель, верно? Я сам видел, как малыш прятался у тебя за спиной.
Когат подскочил на ноги и широко раскрыв от удивления глаза, уставился на Кора.
- Ты их знаешь Кор? Откуда они знают твоё имя? Ты, что предал нас?
- Кор, кто эта плаксивая девка? Он был твоёй подружкой? – С ухмылкой на лице осведомился Ракс. Толпа загоготала.
- Я не могу быть девкой олух. – Распрямив спину, заартачился Когат. – Моё хозяйство больше чем у любого из вас! – Коротышка схватился обеими руками за мокрые штаны и, взяв содержимое своей промежности в охапку, демонстративно задвигал тазом вперёд назад, истерично хохоча и подпрыгивая на месте.
- Во, видали? Хотите, покажу? Будь у вас жёны, они бы все сбежали ко мне! О да, Ког бы удовлетворил их всех!
- Остановись Ког. – Сквозь головную боль, старавшуюся взорвать его череп изнутри при каждом слове, попытался вразумить приятеля Кор.
- Заткнись, здоровяк! Ты мне не указ! – Ког расхохотался, и его было не остановить.
- Девки никогда не жаловались на Кога. Они всегда говорили, что у меня самый большой друг в Шазаре.
Болтун отпустил промежность и начал тыкать пальцем, в солдат, стоявших полукругом возле него.
- Тебе когда-нибудь девки говорили такое? А тебе? Тебе? Может быть тебе? – Ког ткнул пальцем в грудь Ракса и тут же заткнулся. Смех стих и в толпе.
Командир холодно посмотрел на хохмача сверху вниз. Коротышка попятился назад.
- Какой же ты дурак Ког. – Посетовал Кор, понимая, что Ракс не спустит такого никому.
- Гри, Дар, придержите-ка этого весельчака. – Два рослых парня подскочили к коротышке с обеих сторон и крепко схватили его за руки.
- За деньги девки и не такое говорят. – Спокойным тоном знатока констатировал Ракс.
Сабля блеснула, отражая солнечный свет. Командир указал остриём, что нужно сделать солдатам с пленником. Гри и Дар схватили Кога за ноги и подняли на сажень от земли, широко раздвинув его конечности в стороны. Коротышка задрожал ещё сильней, чем прежде.
- Нет, нет, нет! Я пошутил и это всё не правда. – Залепетал пленник визгливым голосочком, срывающимся на плач. – Девки никогда бы не сказали мне такого, ведь он у меня совсем крошечный и самый неприметный во всём Шазаре.
Воины в толпе загоготали как те гуси на выгуле. Ког зарыдал в голос.
- Пожалуйста, не надо.
Ракс рубанул наотмашь. Рыдания прекратились так же резко, как и начались. Тёмное, запачканное грязью и тиной, пятно на штанах Кога разошлось надвое. Струйка крови брызнула из промежности хвастуна и окропила дорожную пыль. Сморщенные причиндалы весельчака несуразным мешочком остались болтаться между ног, прикреплённые тонкой полоской, не прорезанной кожи в паху дрожащего тела.
- Эх, не попал. – С сожалением выдохнул командир и подошёл к пленнику поближе.
- Теперь не похвалят! – Ракс вытер лезвие клинка о штаны Кога и, убрав оружие в ножны, отошёл от кастрированного существа, потеряв к нему всякий интерес.
Кор дёрнулся к раненому приятелю, но руки его были связаны, а сил почти не было.  Наемник, стоявший рядом, ухватил пленника за плечи, и этого оказалось достаточно, чтобы остановить потрёпанное тело.
- Отпусти его! – Глядя через плечо, небрежно бросил командир кавалеристов.
- Пусть поплачутся друг другу напоследок.
Охранник отпустил Кора и на ватных ногах тот доковылял до раненного напарника. Двое, что держали Кога, бросили бедолагу на землю, а сами остались стоять рядом с извивающимся от боли существом.
Ког лежал на боку, просунув руки между ног, он плотно зажал их ногами, а колени подтянул к животу. В этой позе он казался ещё меньше, чем был раньше. Человек почти исчез, став похожим на клочок серой степной травы или холмик песка, не приметный, тихий и ни кому не интересный. Только не громкое еле различимое среди звуков надвигающейся ночи сопение выдавало в нём живое существо.
Кор скорее рухнул, нежели сел рядом на колени и всмотрелся в бледнеющее лицо Кога. Ему удалось рассмотреть глаза, пустые, будто стеклянные осколки, отражающие свет, да и только. Ни эмоций, ни мыслей они не выражали, даже боль никак не проявляла себя во взгляде страдальца. Вдруг, Ког резко дёрнулся, словно почувствовав чьё-то присутствие рядом, и посмотрел Кору в глаза. Мгновение его лицо по-прежнему ничего не выражало, но спустя секунду что-то поменялось, он узнал сидящего рядом человека.
- Кор это ты приятель!? – Засипел не своим голосом Ког.
- Да приятель. – Кор был бы рад сказать что-то в утешение, но чёртовы мысли не шли в больную голову. Он просто смотрел в наполняющиеся слезами глаза хохмача.
- Ты был прав Кор. – Кога передёрнуло то ли от холода, то ли от боли. На миг он отвернулся от собеседника, уткнувшись лицом в пыль, но быстро чертыхнулся, и, перевалившись на бок, снова уставился Кору в глаза.
- Ты был прав Кор. Ты грёбанный пророк. За мой язык мне всё-таки отрубили… - Ког осёкся, сглотнул наполнившую рот слюну, в глазах его блеснул огонёк и он заулыбался. – Отрубили яйца.
Ког стал хихикать. Сначала тихо и не уверенно, но с каждой секундой всё громче и отчётливей. Смех смешался со словами, безумный огонёк в глазах затмил все признаки разума во взгляде.
- Ты слышишь меня Кор? Слышишь? Ты пророк! Веришь ли ты сам в такое?
Ког продолжал смеяться и говорить одновременно. Его не естественно бледное лицо было похоже на маску. И всё же он не затыкался.
«Как всегда, как всегда». – Подумал Кор, но что сказать умирающему весельчаку он так и не придумал.
Спустя всего пару минут Ког замолчал. Глаза его ещё некоторое время, продолжали отражать звезды, взошедшие на небосвод, но даже этот не естественный не живой блеск быстро иссяк, и бледная пелена смерти опустила серый занавес на некогда полный задора взгляд.

Костёр играл оранжевыми бликами на начищенной до зеркального блеска серебряной кирасе. Среднего роста мужчина грел руки над пламенем. Чёрная распущенная борода была аккуратно подстрижена вровень с плечами. Кроме телесного доспеха, лат на мужчине не было. Сабля, прикреплённая к поясу двумя золотыми цепочками, покоилась в инкрустированных драгоценным металлом и самоцветами ножнах. Рукоять тоже мерцала десятком разноцветных камней, изделие больше походило на украшение чем на оружие. Голова его была покрыта оранжевым в зелёный горошек шелковым платком. Смуглая кожа намекала на южное происхождение, но вместо халата или шаровар на нём была надета пёстрая как платок шёлковая юбка длинной по щиколотки.
Откуда взялся такой соловей Кор мог, только догадываться.
Сам арестант, со связанными за спиной руками сидел в пяти шагах от костра и тепло пламени до него почти не доходило. К ночи ветер чуть стих, но стал ещё холодней, чем днём. Где-то в темноте, за спиной фыркали мамонты, звёзды заполонили небосвод, и всё это походило на сон. Если бы не тупая боль, не унимавшаяся в затылке и шее, и не морозный ветер, пробиравший до костей и заставлявший Кора дрожать всем телом.
К костру, звеня шпорами, подошёл Ракс. Шлема на нём не было, но сабля на поясе имелась. Та самая сабля лишившая бедолагу Кога его единственной радости, а затем и жизни. После урока фехтования в исполнении заносчивого кавалериста, Кор не видел и Трира, поэтому не знал, сколько ещё пленных изрубило это оружие.
Бравый блондин о чём-то заговорил с чужеземцем и указал в сторону пленника. Чужеземец согласно кивнул, потёр руки над костром и оба они направились к Кору.
- Где Трир? – Кор хотел бы, чтобы его голос звучал грозно, но пить ему не давали, и его осипший писк прозвучал как мольба.
- Главарь у другого костра. – Небрежно махнул рукой Ракс куда-то в сторону.
- Он ещё жив? – От удивления Кор даже привстал на корточки, но голова закружилась, и здоровяк плюхнулся обратно пятой точкой на землю.
- Ты, правда, беспокоишься за него Кор? – Театрально приподнял брови блондин.
- Беспокоюсь? Нет, мне просто интересно, почему вы держите пленников отдельно. Охраны нужно больше, когда разделяешь пленных.
- Ха. Ты думаешь, его нужно охранять!? Раненного старика, который не пройдёт самостоятельно и версты, и который скорее останется у костра, зная, что ему отрубят голову, чем один решится добраться до Шазара, трясясь от одной мысли встретить шарахающихся по равнине саблезубых.
Ракс заткнул большие пальцы за пояс, ещё больше демонстрируя свою расслабленность.
- Я не боюсь, что вы сговоритесь и сбежите. Я не хочу, чтобы кто-либо посторонний видел, то, что сейчас произойдёт с тобой. – Ракс говорил и одновременно натягивал чёрные кожаные перчатки на руки.
Со спины к Кору кто-то подошёл и крепко схватил его за плечи. Кор напрягся и попытался встать, но сил у него было недостаточно. Крепкие руки пригвоздили его к земле.
- Не переживай Кор, больно не будет. Если только, самую малость. – Ракс одним четким движением извлёк саблю из ножен. Стальное лезвие блеснуло во тьме.
- Настоятельно рекомендую не сопротивляться. Не хочу тебя порезать, дружище. – Блондин сказал это как-то добро, даже по-отечески. Эти слова смутили Кора, он не знал, что и думать. Кто эти люди, что взяли его в плен? Наёмники, профессиональные вояки, нанятые охранять караван, умелые всадники и хорошо обученные убивать пехотинцы. Они порубили стаю саблезубых Та-Хар, они расправились с бандой Трира, отрубили яйца Когу и взяли их в плен. С какого рожна этот нахальный кавалерист называет его дружище? Что ожидать от них теперь Кор не представлял.
- Кван-Су, приступай! – Обратился командир к чужеземцу, гревшему руки возле костра.
Мужчина в юбке встал напротив пленника и воздел руки к мерцающему мириадами звёзд небосводу.
- Он маг? – Кору стало не по себе. Любой в падших землях знал, что от магии добра не жди.
- Не знаю. – Усмехнулся Ракс, не спуская глаз с пленника. Видно было, что его забавит страх появившийся во взгляде Кора. – Мне всё равно, лишь бы у него получилось, то, что он задумал.
Кван-Су заговорил громко, но медленно, постепенно наращивая темп, и казалось, вовсе не обращая внимания на сидящего перед ним Кора. Речь его звучала раскатисто и мелодично, он скорее напевал, нежели говорил. Тембр его голоса успокаивал и в то же время вызывал лёгкое ощущение неизбежно накатывающей волны обволакивающей слушателя целиком. Ночная тьма поглощала слова, слова сливались с ней воедино и вот уже Кор слушал, задрав голову к звёздному небу, не способный оторвать взор от сияющей красоты бесконечного небесного полотна.
- Альтумен, Альбоир, Альсаиф и Альхарам. Все звёзды на небе важны, но только эти четыре являются ключами от разума человека, лелея память обо всём что было, есть, будет и могло бы быть.
Кван-Су указал все четыре звезды на небосводе, и Кору даже показалось, что каждая вспыхивала и светила ярче, чем соседние, по мере движения руки чужеземца.
- Альтумен связан с собственным я человека. Так человек понимает себя!
Волшебник провёл мизинцем невидимую линию от звезды на небе к голове Кора, слегка коснулся пальцем лба пленника, и Кору показалось, что его голову опустили в лёд.
- Альбоир связан с человеческим восприятием, окружающих его бесчисленных я. Так человек понимает других!
Колдун повторил жест, только от другой звезды и безымянным пальцем. На этот раз прикосновение было тёплым.
- Альсаиф, демонстрирует я человека всем вокруг. Так они понимают его!
Маг дотронулся до лба пленника средним пальцем, и Кор машинально дёрнулся назад, на мгновение, ощутив жар раскалённого железа у себя на коже.
- Альхарам хранит память о переплетённых бесконечных людских я. Так они понимают целое!
Указательный палец колдуна коснулся лба Кора, тогда он ощутил и тепло исходящее изнутри своего тела, и холод ветра в поле и жар костра, что пылал в стороне, и всё это одновременно.
Сознание Кора прояснилось, он очень чётко воспринял окружающий мир и себя в нём. Пламя костра поедало дрова, освобождая энергию, что те впитали в себя при жизни. Энергия эта зародившись в огне солнца, вырастила дерево, и теперь эта её первородная суть вновь вырывалась наружу, языками пламени, тянущимися туда, откуда она пришла, в небо. Словно стремясь вернуться, прорвавшись сквозь холод и мрак чёрного космоса, обратно к родившей её когда-то звезде.
Кони паслись недалеко от тракта, выщипывая редкую степную траву, питаясь субстратом той же энергии далёкой жаркой звезды. Он осознал собственное я заключённое в теле, в котором оно родилось. И что тело это продукт той же энергии, что и любое живое существо вокруг. Ветер, земля, трава, камни и люди, всё суть одной энергии, лишь приобретающей разные формы. По воле, а может прихоти богов.
Он осознал могущество самой Тиши, то ли скрывающейся где-то там во мраке неба, то ли сама являющаяся этим небом.
Кван-Су выхватил свою драгоценность из ножен. Лезвие сабли пылало белым светом, ярче звёзд на небе и белее снега в горах. О да, это была истинная драгоценность. Не оружие, но ритуальный клинок, хранящий в себе силу. Не грубую силу стального меча, остротой своей разрывающего плоть и способного убить её. Но силу не осязаемую, скрытую от глаз несведущего смотрящего, магическую силу заговорённого на определённые действия артефакта.
Кор смотрел на клинок абсолютно зачарованно, ни силы, ни воли сейчас не существовало в нём, только трепетное ожидание чуда, должного вот-вот свершиться.
Чужестранец читал молитву на неведомом Кору наречии, будто распевал песню, но тихую и убаюкивающую. Сознание Кора стало оставлять его тело и сконцентрировалось где-то между успокаивающей песней мага и сиянием клинка, что приближался к его шее.
Вдруг Кван-Су резко замолчал, сделал быстрый и короткий шаг к пленнику, свободной рукой схватил Кора за заплетённую в косу бороду, оттянул её на себя и занёс саблю для удара. Даже смерть не расстроила бы сейчас Кора, настолько близко он был к осознанию вечности бытия Тиши, и жалости своего собственного существования. В этом огромном разнообразном мире, он чувствовал себя меньше комариного носа, и все его чаяния, радости, страдания,  желания и страхи умещались на самом кончике острия этого комариного носа. Он осознал, что для мира мало имело значения, жив Кор или мёртв.
Кван-Су рубанул саблей! Четыре оберега в виде звёзд, из золота, серебра, железа и меди, некогда вплетённые в бороду Кора, забряцали в руке мага вместе с отсечённой косой.
Кор потерял сознание в материальном мире, и тут же его сознание умчалось далеко прочь, прочь от равнин южного тракта, прочь от костра, прочь от Шазара. Он оказался далеко за первым пределом, где-то на севере. Там, где ярко зелёные луговые травы тронутые тонкой пеленой ночного льда весело искрились в лучах восходящего солнца.
Изо рта Кора валил пар, он бежал, топот сотен ног гулом отдавал в ушах, они шли в бой. Камни натужно свистели, рассекая воздух. Летя по огромной дуге от шести требушетов в сотнях шагов впереди. Глыбы размером с человеческий рост стремительно набирали высоту, казалось, замирали в высшей точке своего полёта, а затем резко падали вниз. Туда, где отряд алебардистов под сенью чёрных знамён выстроившись в две линии, шёл навстречу врагу, и Кор был среди них.
Кнут яростно отдавал команды и подбадривал бойцов. Кор был в первой линии. С крепко зажатой в руках опущенной на уровень живота алебардой, направленной остриём вперёд, он двигался в строю. Он не видел, но знал это точно, как любой солдат в строю наученный ежедневной муштрой, что за его спиной вторая линия задрала алебарды к небу. Слева и справа от него в просвет в ширину человеческого тела, они будут рубить врагов, что он насадит на своё оружие, тяжелыми топорами алебард. Таков был их строй, не хитрый, но слаженный. Свирепей их не было в этот миг ни кого на свете.
Камни сотрясали землю. Один обрушился за спиной отряда, лишь краем задев пару алебард второй линии. Другой снаряд рухнул в десяти шагах, прямо перед Кором, отрикошетил выдирая клочья сырой травы от твёрдой и скользкой земли, и быстро вращаясь вокруг своей оси, подпрыгнул снова, продолжив свой адский полёт. Кор инстинктивно вжал голову в плечи. Так поступили многие в первой линии, но напрасно, валун, посыпая головы солдат колючей землёй, перелетел отряд, никого не задев.
Земля сотряслась, и справа послышались крики боли. Третий камень вмял двух ребят в землю и переломал третьему ногу.
- Сомкнуть строй! Ускорить шаг! – Взревел Кнут.
И они сомкнули, и они ускорились!
Впереди три отряда по сотне каждый. Шестилапые химеры хаоса, полуящеры, полулюди, полу чёрт знает что.
Нижние конечности вгрызаются в землю когтями величиной с человеческий палец, что придаёт им устойчивости в бою. В четырёх лапах-руках два ромбовидных щита, меч и копьё. На тупорылых бошках огромный рог, толщиной с ладонь, хорош для тарана. Три пары разноцветных глаз, расположены по бокам, дают идеальный круговой обзор и днём и ночью. Разинутые пасти, оскалившиеся двумя рядами длинных клыков, устрашают врага.
Сноп арбалетных болтов просвистел над головой и умчался в сторону химер, осыпав их градом заточенной стали. Несколько тварей визжа, припали к земле. Кто-то заскулил вдалеке, но продолжил наступление.
Кор не видел, но знал, атаку прикрывает отряд арбалетчиков под красно-синим штандартом. Отряд Гродомира, бывалые парни с подножия гор Огненной стены на востоке. Таких отрядов, бравых наёмников, с десяток собралось сегодня на поле брани, на пограничных землях, в графстве Аббан, что к западу от великого Мирграда.
Наниматель отрядов Эфиль, единственная графиня во всех двадцати пограничных графствах. С красотой её тела могла сравниться лишь красота её ума. Не по годам, ей было чуть за двадцать, мудрая правительница достигла двукратного численного превосходства в точке соприкосновения с врагом. Совокупив к объединённой армии восьми графств, всех сорвиголов и псов войны, что были не при деле, со всех уголков падших земель.
Тот бой они выиграли!
Разум Кора парил от боя к бою, от точки во времени к другой точке, где он жил, сражался, дружил и сношался.
Ракс капитан конного отряда наёмников «Чёрные кречеты». Их девиз «Обгоняя ветер», был вышит на знамени отряда, и он не зря казался Кору знакомым на покрытой пламенем равнине, что лежит между скал. Плечом к плечу не раз сражались они вместе.
Кнут, серьёзный командир пехотинцев из отряда «Безродная месть». Мясник Гри, член конного отряда, любитель отрезать мизинцы у поверженных врагов. Седовласый Гродомир, обладатель самой роскошной бороды и самой гладкой лысины во всех падших землях, командир стрелкового отряда. Все они братья по оружию, с ними Кор прошёл не одну битву, и не раз они держали вместе удар судьбы, спасая жизни друг другу.
Он вспомнил, что знал их уже много лет. Он вспомнил битвы и вспомнил чары, что наложил на него Кван-Су полгода назад, вплетая в бороду четыре звёздных оберега и направляя разум по ложному пути. Пути, что привёл его в банду караванных налётчиков в Шазаре. Пути, что позволил магу читать его мысли все эти месяцы. Пути, что спас караван, шедший с падающих озёр от ловушки на южном тракте, и тремя днями ранее на перевале через каскадную реку. И он же, точнее его мысли, направили караван на южный тракт, хоть и опасный путь, но не смертельный. Лишь, о зверинце на болоте не смог предупредить он караван. Но слава Тиши всё свершилось по порядку!

Над восточным плато забрезжил рассвет. Наёмники небрежно засыпали угли землёй, погонщики поднимались по верёвочным лестницам на шеи вьючных мамонтов. На оседланных конях всадники подтягивали стремена. Караван был готов вот-вот тронуться в путь. Кор услышал топот копыт за спиной и обернулся. Ракс, как всегда бравый и прямой как струна восседал на вороном жеребце в сомнении глядя на Кора.
- Кем ты был год назад? Жарким летом в долине костей. – Хлёстко чеканя слова, спросил командир Чёрных кречетов.
- Солдатом в строю первой линии Безродной мести.
- Добро пожаловать домой Кор.
Ракс пришпорил коня и галопом промчался мимо, поднимая за собой клубы пыли и залы. Часть его отряда встала в авангарде каравана, он отправился к всадникам возглавить кавалькаду.
- Вот держи.- Угрюмый мужлан с лошадиным лицом протянул Кору холодную куриную ногу и чарку с водой. Физиономия Кора растянулась в улыбке, увидев давнего знакомого.
- Криф. Чёрт ты ещё жив?
- Живее тебя это точно. – Рассмеялся наёмник и похлопал Кора по плечу.
- Пей воду. Поешь в пути. – Дружеским тоном напутствовал Криф. – В этом караване пехотинцев нет. Мы катаемся на мамонтах.
Только он сказал это, как огромная волосатая туша гиганта, тяжелой поступью направилась в их сторону.
- Вот это хорошая новость. – С облегчением констатировал Кор. – Ноги меня сейчас совсем не тащат.

Кор вскарабкался по верёвочной лестнице на гигантское животное. С радостью заметив, что в бараке для солдат на спине мамонта есть окна, и они распахнуты настежь. Хоть шерсть животного и была коротко стрижена, для того чтобы тварь не угорела в южных широтах, вонь от неё исходила изрядная.
В бараке на двенадцать человек, по шесть с каждой стороны от могучей спины, на каждого пассажира были предусмотрены сбитые из досок лежаки, устланные соломой. Место под доспехи и алебарды располагалось вторым ярусом под лежаками. По бочонку питьевой воды на сторону и по десять тысяч блох на тело. Умеренный комфорт всё, что нужно солдату в походе.
Кор развалился на лежаке и яростно вцепился зубами в курятину. Несмотря на тряску, благодаря которой он чуть не падал каждые пять минут, всё-таки он был рад снова оказаться в своём теле. К тому же его новый старый сосуд для разума был даже покрепче предыдущего.
Караван тронулся в путь. Впереди была сотня по тысячи шагов южного тракта и крупнейший в долине каскадной реки, под завязку набитый блудом, ворьём, купцами и солдатнёй, прекрасный город Шазар.