Студенческая практика

Было лето, июль, 90-е годы, пора студенческих практик в больницах, профиль отделений- по желанию самих студентов, но с согласованием деканата. Нас четверо- две девушки и два юноши, мы не пары, просто симпатичны друг другу, нам интересно вместе обсуждать медицину и сложные случаи. Судьба и наш выбор пали на неврологическое сосудистое отделение, мы полны желания помогать людям, перечитываем профессиональную литературу, вспоминаем блестящие выступления профессоров и доцентов. И вот первое посещение больницы и палат. Сказать что это был шок- не сказать ничего. Царящая в те годы нищета и в обстановке и лекарственных арсеналах, кругом- умирающие старики, часто не ухоженные и без должного присмотра, персонала не хватает- лето, все в отпусках, а родственники видимо заняты чем то более важным в своей жизни. С нами работает молодой заведующий и временно еще один врач, они и диктуют нам схемы лечения, но весь кошмар в том что лечить то как раз и нечем. Мы делаем обходы и пишем записи в историях болезни о состоянии больных, а там- одни никому не нужные бабушки и деушки с инсультами- ишемическими или геморрагическими, кто то в сознании и говорит, кто то в коме и при смерти. Заведующий сетует на ситуацию и родственников, говорит что это наблюдает с тех пор как устроился работать в больницу. Каждый день кто то умирает, нам студентам по очереди вменяется ходить на патологоанатомические вскрытия, это как дополнительные занятия по анатомии, заодно мы приносим оттуда заключения. Санитары в морге полны цинизма к мертвым дряхлым телам стариков, жалости никакой, грубость и неуважение к смерти. Я с трудом переношу эти посещения, меня они чуть не доводят до слез. Запомнилась одна немолодая женщина, но и не так чтобы и совсем старая. Она поступила с диагнозом Транзиторное нарушение мозгового кровообращения. Параличей и парезов нет, говорит внятно, лицо симметрично, ну есть небольшие неврологические нарушения, на первый взгляд не смертельные. Она называет нас доченьками и сыночками, родные не приходят, а ей срочно требуются дорогостоящие препараты, которых у нас просто и в помине нет.Ее состояние начало ухудшаться- инсульт в ходу, мы звоним родным, трубку не берут. Парализация, перекошенное лицо и нарушенная речь, мы часто забегаем к ней и говорим что скоро приедет дочь с лекарствами, мы ее успокаиваем и она ненадолго засыпает. Однажды мы приходим с утра, заведующий на пятиминутке говорит о ее смерти, родные так и не появились, я рыдаю в коридоре и вспоминаю ее- доченьки, сыночки. Мы не ее родные дети, у нас стипендия и мы не можем оплатить лечение всему отделению, но где же вы- родные по крови- доченьки и сыночки. Наверное приехали уже в морг забирать тело, устроили видимость пышных похорон и поминок- чтобы стыдно перед знакомыми не было. Появлялись в отделении и бомжики-алкаши с полинейропатией, им давали отлежаться пару дней, отмывали, кормили и выгоняли обратно на улицу, благо лето на дворе- и за это скажите спасибо- слова санитарочек и медсестер. Мы еще наивны и не нюхали настоящей жизни, а персонал работает годами, у них и жалость притупляется. Меня вызывают в приемный покой посмотреть больную, привезенную неотложкой. Я меряю давление, смотрю зрачки, рефлексы, она без сознания, но дышит и пульс есть. Я еще не прошарена в больничных делах, прошу санитаров отвезти ее в наше отделение. Они мешкают, тянут время, больная грузная, ее тяжело и перекладывать и везти. Наконец на лифте ее доставляют в коридор отделения, я бегу доложить заведующему и прошу осмотреть и дать хоть какие то назначения, из того что в наличии. Он занят и освобождается не сразу- время прошло больше получаса. Мы подходим- больная уже мертва. Он начинает на меня орать зачем я ее подняла в отделение, лучше бы она умерла в приемном покое или даже в скорой, нет- дома, так как это портит всю статистику по смертности, он кричит- ты что не видела что это полутруп, я оправдываюсь что было хоть и слабое, но дыхание и пульс прощупывался при осмотре. Он отвечает- еще трупов нам из приемного не привозили, сами бы там и разбирались. Потом успокаивается и объясняет всю эту незнакомую мне административную статистическую кухню. Я снова расстроена. У моих друзей напарников те же истории, умирающие старики, бомжи, и те же эмоции. Эти три недели прошли как ад- мы напичканы знаниями, у нас руководитель хоть молодой, но опытный, и такая средневековая разруха, безразличие родных и полная медицинская беспомощность перед этими страшными диагнозами- инсульт и старость. Практика закончена, мы выходим из нее с подавленным, печальным сомнением в правильности выбора профессии. Но я повторюсь- это 90-е годы, это неразбериха в стране, никому нет дела до бесплатных больниц и тем более умирающих стариков,но мне хочется верить что в нашей стране ситуация все же изменится.