О Друге

         Если бы мой друг был человеком, он бы сейчас ходил с палочкой. Тяжело, особенно на длинные расстояния. Я сажаю друга в тележку и везу на волшебную гору. Там нет ничего волшебного, одна высокая трава и вид на нашу деревню. Но другу сейчас тяжело взбираться ввысь. А волшебное только то, что мы вместе и по эту сторону травы.
        - Как хорошо, что ты привёз меня сюда! Я немножко побегаю?
        Помогаю другу выбраться из тележки. Бегает он недолго. Даже не бегает, а просто быстро перебирает лапами. Затем, навострив уши, ложится у самого обрыва. Друг смотрит на деревню, в которой прожил всю жизнь.
        - Я могу победить тигра? — неожиданно спрашивает друг.
        - Иногда, — уклончиво отвечаю я.
        - Значит могу, — радуется друг.
        Я вспоминаю, как выбрал друга из нескольких щенков его породы. Он двигал ушами, склонял в мою сторону голову, и не спрашивал, а утверждал:
        - Пошли скорее. Я жду тебя с сотворения Мира, а ты всё не идёшь.
        Конечно, мы пошли, вместе, надолго. На двенадцать с половиною лет. Для друга это много… Как то раз, когда другу было лет пять, около нас остановились и спросили:
         
        - Ваш друг что-нибудь умеет?
        - Друг всё умеет.
        - Почему же он не приносит палку?
        Друг должен приносить палку? Я не спрашиваю, я молчу. Даме, которая это спросила, её друзья , наверное, приносят палки и другие предметы… А Ваши друзья это делают? Мой — нет.
         
        Руки щупают земное счастье — холодный нос, густая мягкая шерсть. Особенно холодный нос. Это означает, что друг здоров.
        Как то ко мне приехала женщина, с которой я намеревался связать свои жизнь. Мой друг, обычно бодрый и весёлый, неожиданно заболел. Я вынужден был ехать к ветеринару, самостоятельно делать уколы. Моя женщина уехала от меня недовольная, посчитала, что другу я уделял больше внимания, чем ей. Это оказалась наша последняя встреча. А друг выздоровел и до недавнего времени оставался бодрым и весёлым. Но наступила старость…
         
        Я называю его Другом в мужском лице, хотя на самом деле мой Друг — она. Почему то не могу называть подругой. А другого определения нет. Поэтому я называл и называю её Друг и никак иначе.
         
        - Ты заболела и тогда спасла меня.
        Друг улыбается. Конечно спасла. От той женщины, Свадьба с которой была уже на горизонте.
        - А помнишь, как ты от меня убежала? Я чуть с ума не сошёл. Зачем ты тогда убежала?
        Друг молчит. Было дело. Я поднял на поиск половину нашей деревне. Друга нашли. Нужно было наказать, но рука не могла подняться и даже слова с трудом подобрались.
        - Больше так не делай. Иначе я умру. Ты вернёшься , а меня нет.
        Друг виновато смотрел на меня, привычной независимости как не бывало. Собака понимала, что я говорю правду.
         
        Когда я сильно заболел — первая мысль с кем останется Друг? Кто будет его причесывать, выгуливать, готовить куриное филе соответствующим образом? И я быстро выздоровел, потому что болеть ( тем более чего похуже ) было никак нельзя.
         
        - Ты можешь взлететь и кого-нибудь спасти?
        Это мне вопрос. Немного подумав, отвечаю:
        - Немного подучусь и смогу.
        - А я умею!
        Как то раз она спасла воробья, невесть как попавшего в ведро с водой. Подскочила и давай лаять. Воробья вытащили, он обсох и улетел. Ей же очень хотелось, ко всему прочему, полетать с воробьём наперегонки.
         
        Друг спал на коврике , у двери. Потом перебрался в кресло, потом на диван. Сейчас на диван запрыгнуть тяжело, я помогаю залезать и спускаться.
        - Спи , где хочешь. Если, что — зови меня!
        Друг зовёт. Деликатным, одиночным лаем — дескать, помоги, спуститься-забраться… Подольше бы это всё, особенно лай.
         
        У меня в кармане любимая морковь Друга. Любит овощи не меньше, чем мясо. Вынимаю, спрашиваю. Нет, Друг сыт, все лакомства потом , а сейчас лишь наслаждение видом деревни с самой высокой горы.
         
        Однажды, уже лет десять назад, по случаю праздника, мы с друзьями и близкими крепко выпили, а потом решили прокатится на машине по окрестностям. Только по окрестностям, не заезжая в город. Я решил взять с собой Друга.
        - Не надо, оставь её.
        Это сказала женщина, другая, не та, которая уехала недовольной. С этой женщиной Друг ладил. Но мы всё равно расстались, не из за Друга, из за всяких глупостей. Расстались мы потом, а тогда эта добрая женщина требовала, чтобы я оставил Друга дома.
        - Почему? — удивился я.
        Женщина нагнулась ко мне, очень негромко и быстро пояснила:
        - Мы пьяны, можем разбиться. Пусть она живёт…
        Так вот просто , без всякого выражения, почти скороговоркой, объяснила мне ситуацию та добрая, умная женщина.
        Я вылез из машины и сказал, что никуда не еду. Тогда и остальные никуда не поехали. На следующий день мы узнали, что вчерашним праздничным вечером в наших окрестностях было несколько аварий, одна со смертельным исходом.
         
        Та умная, добрая женщина покинула меня потому что была умнее и добрее. Друг немного грустил по ней. Совсем немного, в отличии от меня.

    Некое испытание. Экзамен. Насколько ты умён, добр и прочее. В роли экзаменатора собака.
    
    Или не экзаменатор, а ангел-хранитель?
    
    По моему мнению, ни то, ни другое. Просто Друг.
    - А разве Друг не может быть экзаменатором? А иногда и твоим Ангелом?
    - С Ангелом очень сложно дружить…
    - Попробуй! У тебя может получиться.
    
    У нас в деревне девчонка на мотоцикле разбилась. За неделю до восемнадцатилетия. Вот она Ангел была. И Бог забрал, нас всех наказал. Они с моей собакой так друг друга любили… Как, наверное, только Ангелы любят.
    
    - Подожди, дай мне ещё здесь побыть. Немного, чуть-чуть…
    Это разговор Друга с Творцом. Срок пришёл, но ведь можно немного отсрочить? Выйдет Друг на травку. Сядет, посидит. Тяжело бегать. Даже ходить тяжело. С Творцом поговорить самое время… А у меня только один к Творцу вопрос:
    - Что же они так мало живут? Ну хотя бы лет 25…
    Тут же сам себе за Творца отвечаю — если бы жили 25, ты бы сейчас просил 40… Сколько положено — столько и живут, надо смириться и самому не плошать.
    
    Ко мне часто приезжают друзья детства. Их много, все хотят сфотографироваться с Другом. Как то ко мне приехали на несколько дней, утром следующего решили съездить за сорок километров посмотреть одно красивое историческое место. Я было собрался с ними, но столкнулся взглядом с Другом. Нет. он ни о чём не просил. Это совсем недавно было, старость уже пришла и взяла своё. Я понял, что мне дорог каждый час и Другу этот час дорог. Поэтому я не смог оставить Друга одного в доме, отказался ехать с друзьями в красивое историческое место, зато мы с Другом провели вместе ещё несколько часов по эту сторону травы.
    
    - Тебе грустно. Я хочу чтобы было весело!
    Друг поднимается с земли, начинает , точно щенок, валятся в траве, посмеиваясь надо мной. И добивается своего — мне становится весело.

В ветеринарной клиники принято называть собак дочками-сыночками, а их владельцев мамами-папами. Мне это не нравится.
- Вот , теперь порадуй папу аккуратными коготочками! — говорит девушка-ветеринар, возвращая мне собаку после процедуры обрезания когтей.
- Мы друзья, — вежливо поправляю я девушку.
Какие мамы-папы? У собак свои годы, можно сказать, своё время. Она заметно старше меня, мудрее и добрей.
 
Мне весело. Друг продолжает валятся в траве, дрыгать ногами, по собачьи смеяться. Наконец, произносит:
- Есть хочется! Дай кусочек!
В куртке у меня имеется вкусное, любимое и друг знает это. Но я не тороплюсь.
- Дай кусочек! — повторяет Друг, нетребовательно, деликатно.
Я треплю его шерсть, отламываю долгожданный кусочек, одновременно чувствую, что обычная собака привнесла в нашу жизнь что то чудное, необыкновенно красивое, при этом неописуемое словами… Я помогаю другу разместится в тележке, нам пора домой.
 
- Мы ведь ещё сюда придём? Завтра или послезавтра?
Это мы оба спрашиваем друг друга. И отвечаем «да, конечно!».
 
Как хотелось мне тогда верить в это «завтра» и «послезавтра», друг тоже верил в «послезавтра», но именно этот наш поход на волшебную гору оказался последним.