Человек-волк, 1770

Взошла луна.
И вздыблен рок!
Все тучи тут же сбились в стаю.
И из пещеры
Вышел волк,
Долину воем оглашая.
О чем он пел, вожак племен,
Седых равнин понурый старец?
Какую быль
Иных времен
Поведал
Горестный страдалец?
Струила ночь коварный яд,
И звезды бешено вращались!   
Стояли
Виселицы в ряд,   
И тихо
Мертвецы качались.
На сумасшедшем, злом ветру
Померкли блещущие дали –
И призраками
Ввечеру
Леса угрюмые стояли.
Сухие желтые листы
Не трепетали на вершинах...
Неодолимые мечты
Рассеялись
В степях унылых...
Курганы спали, шевелясь,
Казалось, миг еще – и встанут:
Истлевшая порвется бязь,
И хлынет кровь в глухую рану!
Виденья
Проклятых годин
Летели облаком туманным...
Пожары
В сумерках равнин
Огнем светились изначальным...   
И – труп поднялся из земли,
И, полнясь мрачного
Презренья,
Вошел в лежащий
Град вдали,
Тая ужасное отмщенье!

1770

Из славянских баллад, 1770

ПЕСНЬ ВОЛЬНОСТИ

Разбуди меня, Алауда,
Разбуди меня поутру,–
Я покорным
Уже не буду,
Я вступил в иную игру.
Чудодейственным
Пьян алкоголем,
И суровая свилась нить.
Это горе –
Еще не горе,
Мне тебя не позабыть!
Словно кинул
Свою жизнь на плаху,
Где в бурунах
Кипит волна:
Позабыл дебри
Черного страха,
Только ярость и крутизна!..
Пламенеют
Смертельные выси,
И растаяла
Грустная боль...
С синеглазой бездной
Сроднился
Молодой и вольный орел!

1850