О романе С. Р. Минцлова - Под шум дубов

<К роману С.Р. Минцлова «Под шум дубов»>

От публикатора:

Наверное, ни в одном из русских городов не было такого почитания Пресвятой Троицы, как в древнем Пскове. «Домом Святой Троицы» называли псковичи свой собор, свой город и свою землю. Историки утверждают, что до XIV века на Руси больше нигде не было посвящённых Ей храмов . Начало этому особенному почитанию положила Святая равноапостольная княгиня Ольга. По преданию, было ей видение у реки Великой, неподалеку от родного села: сходят с неба с востока «три пресветлых луча». Обращаясь к своим спутникам, сказала тогда Ольга: «Да будет вам ведомо, что изволением Божиим на этом месте будет церковь во имя Пресвятой и Животворящей Троицы и будет здесь великий и славный град, изобилующий всем». И на этом месте воздвигла крест и основала храм во имя Святой Троицы .
Вольному городу Пскову, «Дому Святой Троицы», его жителям, принявшим участие в героической обороне Псково-Печерского монастыря от рыцарей Ливонского ордена, посвящён исторический роман Сергея Рудольфовича Минцлова «Под шум дубов». Роман написан вскоре после Революции 1917 года, в первые годы вынужденной эмиграции, автор указал место и дату его окончания: «Берег океана. Португалия. Эшпиньо. 1919 г.». В свет книга выйдет лишь спустя пять лет, в 1924 году, в Берлине, с тех пор роман не переиздавался.
Действие романа происходит в 1501-1502 годах, в период Русско-литовской войны (1500-1503), в последние годы существования Псковской вечевой республики (1348-1510). Главных героя, пожалуй, два. Это искатели приключений Васька Щекин – сын псковского концевого посадника, главарь ватаги ушкуйников, да «Дьякон» - дьякон-расстрига Вавила, десять лет в шутовском колпаке бродивший по Руси со своим верным другом Никитой «Щенком», вместе они и пришли во Псков со скоморохами-медвежатниками, чтобы пристать здесь к ушкуйникам и  отправиться с ними в дальние края за добычей. Да судьба-то распорядилась иначе…
Чудные картины природы Псковской земли раскрывает нам автор романа, показывает сильных духом людей, верных Родине и своим товарищам, готовых, не жалея живота своего, постоять за Псков, за Святую Троицу, за други своя.
Трепет охватывает при чтении сцены молитвы ушкуйников перед походом, до чего хорошо!

«Чуть намечался рассвет, когда из чащи лозняка, закрывавшего устье маленькой речонки, впадавшей слева в Великую, что стая черных лебедей, стали выплывать наполненные людьми многочисленные ушкуи с высоко поднятыми и будто птичьи шеи изогнутыми носами.
- Шапки долой! - прозвучал над тихой заводью голос Щекина, и сотни рук поднялись, обнажая буйные, притихшие теперь, русые и черные головы.
- Богу молись, ребята!..
Все лица повернулись в сторону, где должен был находиться за крутым выступом берега дорогой сердцу всякого псковича собор Пресвятой Троицы; замелькали руки, творившие крестные знаменья.
- С походом, братцы! - произнес тот же голос. - Подай Пресвятая Троица нам час добрый!
- Дай Боже! - отозвались сотни грудей, и самый большой, изукрашенный коврами ушкуй, посредине которого, у мачты, стоял в алом мятеле и в заломленной набекрень шапке Щекин, опустил весла в зарумянившуюся от зорьки воду и первый поплыл вниз по течению.
За ним длинною линией, парами, понеслись остальные челны...».

Ещё сильнее, до слёз «пробирает» сцена прощания защитников Псково-Печерской обители с монахом Иеремией, бывшим расстригой-«Дьяконом»:

«Выступил отец Марк.
- Братие! - возгласил он, и рябое лицо его сделалось прекрасным и вдохновенным. - Кого мы хороним? Богатыря русского, надежду нашу хороним! Сперва младших богатырей схоронили, теперь старшего зрим во гробе лежаща. Но не ропщите, не впадайте в уныние, ибо неисповедимы судьбы Господни, и конечной воли Его не знаем мы! Можем только благодарно воскликнуть в смирении: «Ты дал нам его, Господи, во дни испытания, Ты и взял его!». Не для примера ли великого послал Господь усопших в обитель сию? Вспомяните, сколь дружно держались они все - и враги аки дым расточились пред очами их! Они - это земля Святорусская наша. И несть в мире силы, что устояла бы перед ней, когда мы все в дружбе и в согласии, и несть в мире слабейшей ее, когда мы все в розни и в раздроблении!
Памятуйте же пример богатырей наших; стойте твердо и дружно, отметите от себя страх и сомнения!
И да не в уныние будет вам гроб сей, а в радость! Господь этою ночью в грозе и в буре посетил нас, видел бедствия наши и все же призвал его, надежнейшего бойца своего.
Близок, значит, час конца и бедствиям нашим! Верьте, грудью стойте за други своя, и спасены будете вы и вами Святорусская земля! В муках она теперь и в поругании, но несть конечной смерти в мире, а есть вечная жизнь, ибо воскрес Христос!
И с верою в это, с верою в вас и в грядущие светлые дни, возглашаю вам над гробом сим не слово печали, а радостную весть - Христос Воскресе!!
- Воистину воскресе! - гулом прокатилось из сотен грудей, потрясенных речью и проникновенным голосом проповедника...».

*

Если набрать в «поисковике» в интернете: «Минцлов. Под шум дубов», то уже второй строчкой высвечивается разгромная рецензия на этот роман Георгия Адамовича, ведущего критика эмигрантского журнала «Звено» (Париж, 1923 – 1928). Других отзывов интернет не показывает, молчок! Что же пишет Г.В. Адамович:

«Исторический роман С. Минцлова «Под шум дубов» обнаруживает крайнюю — хочется сказать, обезоруживающую — художественную наивность автора. Этот роман мог бы появиться во времена Загоскина и даже за его подписью. <…> Это — типичный образец маскарадно-исторических романов: автор избирает эпоху, изучает ее, находит фон для неизбежной и всегда одинаковой любовной интриги. После этого придумываются имена героев — и дело сделано. Никакого творчества в этом деле нет: все взято напрокат из «Юрия Милославского» или «Князя Серебряного», если речь идет о русской старине, из Вальтера Скотта, если роман средневековый. / Характеров нет. Есть традиционный добрый молодец: удалой, буйный, сорви-голова. Есть традиционная красная девица: кроткая, смешливая, застенчивая. Вокруг них движутся, беседуют, ссорятся, бесчинствуют и молятся Богу какие-то манекены, по рисункам Константина Маковского. / Стиля нет. Одно слово неизбежно тянет другое, — по привычке. <…> Этот язык – переходящее из рук в руки клише, с пометкой на нем «исторический жанр». <…> Его [роман] читаешь со скукой и недоумением» .

Ни одного достоинства в романе Минцлова критик разглядеть не сумел, или, скорее, не захотел. А они, несомненно, есть! Это заметит любой, кому дороги русская история, русская культура, кому близок строй русской души. Яркое свидетельство этому – запись из дневника участника Второго съезда Русского Христианского студенческого Движения в Прибалтике, проходившего в августе 1929 г. в древнем православном Псково-Печерском монастыре, в силу революционных потрясений оказавшемся за рубежом, в Руси Зарубежной:

«Среда, 7 августа: <…> Хорошо прошли семинары, ещё лучше лекция. Говорил на этот раз местный историк А.И. Макаровский, познакомивший нас с историей Псково-Печерской обители. Мы, движенцы, из которых многие  ещё до съезда полюбили монастырь, познакомившись с ним по роману С.Р. Минцлова «Под шум дубов», а потом на съезде полюбившие его за искренность, древность и гостеприимство (не говоря уже о святости), после доклада А.И. Макаровского полюбили его ещё сильнее за его свято-русскую историю…» .

Как и в стародавние времена, Псково-Печерский монастырь оставался цитаделью духа и верности отеческому преданию. И разве малая заслуга Сергея Рудольфовича в том, что благодаря его роману русская зарубежная молодёжь, оторванная от родной земли, от родных святынь, сумела ПОЛЮБИТЬ древнюю обитель, ещё не побывав там?!
 
*

Автор романа «Под шум дубов» - потомственный дворянин Сергей Рудольфович Минцлов (1870 - 1933) — русский писатель и офицер, библиограф, археолог, участник археографических экспедиций.  Выпускник Московского Александровского военного училища (1890) и Нижегородского археологического института (1895). Наиболее полная информация о нём содержится в Биографическом словаре: «Русские писатели 1800 – 1917» .
Здесь, между прочим, говорится, со ссылкой на источники, что уже к 1909 году С.Р. Минцлов «зарекомендовал себя как писатель для «юных любителей исторического чтения»; «некоторые из его повестей можно было найти в любой школьной библиотеке». В историческом романе «На заре века» (СПб., 1901; под назв. «Волки», Рига, 1927), посвященном событиям Смутного времени, по мнению рецензента, передан «ужас смятения эпохи», оригинально трактована личность Василия Шуйского. Эпоха Петра I как реформатора и преобразователя России рассматривается с точки зрения западничества в романе «В грозу» (СПб., 1903; 4-е изд., Рига, 1927). Критика отмечала, что автор — «серьезный ученый и знаток истории»… П.М. Пильский отмечал реалистическую устремленность Минцлова-писателя («острое чувствование быта, его корней, духа, запахов, близость к земле»)…».
Сообщается, что «во время Первой мировой войны С.Р. Минцлов «в 1916 г. по собственному желанию перевелся из тыловой Киевской дружины в Кавказскую армию; был назначен исполняющим должность начальника Трапезондского военного округа. Из брошенных турецких типографий создал русскую и стал издателем «Трапезонского военного листка», одновременно занимался исследованием этого района. В 1917 вернулся в Петроград, откуда переехал на свою дачу в Кемере (Финляндия), где прожил до 1919. Впоследствии поселился в Югославии, был директором русской гимназии в г. Нови-Caд. Последние годы жизни (с 1926) провел в Риге».
Но даже и в этой энциклопедической статье не указаны многие написанные им очерки и статьи. Судя по электронным каталогам, больше всего книг С.Р. Минцлова можно найти в Российской национальной библиотеке (РНБ), в Санкт-Петербурге. В интернете можно «скачать» десяток-полтора его произведений, но это лишь малая толика из того, что создал писатель и исследователь за свою жизнь. Современным литературоведам ещё предстоит составить полную библиографию его трудов, подробно изучить его творческую и краеведческую деятельность и дать им достойную оценку.
На сайте РНБ можно скачать «Сборник статей, напечатанных в газете «Трапезондский военный листок» за 1916-1917 гг. (Трапезонд, 1917), где содержатся девять статей С.Р. Минцлова, в большинстве своём посвященным святыням и древностям этого края, в том числе: «Сумелийский монастырь», «О бывшем храме Св. Евгения», «Собор Богородицы Златоглавой», «О древней Грузии», «Рассказы монет», «Подделки старины». Это лишний раз говорит о том, что Сергей Рудольфович Минцлов писал свой роман «Под шум дубов» вскоре после войны, в 1918-1919 гг., со знанием дела – и как военный, хорошо разбирающийся в стратегии, тактике, вооружении, и как археолог – знаток церковных и военных древностей. Поэтому вполне можно доверять созданным им в романе картинам быта, походов и сражений начала XVI века.   
Для подтверждения этой мысли приведем отрывок из рецензии на роман Минцлова «На заре века» (СПб., 1910), опубликованной в «Историческом Вестнике» (1910. № 5. С. 721) - одном из ведущих научно-популярных журналов Российской Империи:

«Посреди множества «исторических» романов, написанных по трафарету и без всякой руководящей идеи, невольно обращает на себя внимание интересный роман из эпохи смутного времени г. Минцлова под названием «На заре века».
Автор многих исторических романов, историк и археолог по специальности, г. Минцлов особенно старательно изучал по старым летописям и запискам иностранцев эпоху «Смутного времени». <…>
Помимо новизны основной идеи, в романе обращает на себя внимание замечательно колоритно обрисованный ужас смятения эпохи, художественная и исторически верная передача многих сторон духа и быта старой Москвы, масса красивых и ярких картин природы и легкий изящный язык.
Книга в короткое время выдержала уже четыре издания.
Е.С.У.»

*
Остаётся только выразить надежду, что современные читатели оценят и полюбят этот роман Сергея Минцлова, посвященный Пскову - «Дому Святой Троицы» и древней твердыне Земли Русской – Псково-Печерской обители.

Маргарита Бирюкова.


Роман Сергея Минцлова "Под шум дубов" можно прочитать здесь: http://proza.ru/2022/01/09/130