Вольная планета

            – А теперь рожами в землю – и молчок! Ну же!
Они замешкались, и Ник дал вторую, короткую очередь над головами. Все четверо упали  чуть ли не плашмя, стараясь впечататься в поверхность. Он подошёл к четырём автоматам, лежащим на земле, и ногой отбросил в сторону подальше.. Потом взял лежащих не прицел..
            – Так кто из вас первый хотел меня поиметь? – Ник направил автомат на Коротышку, самого шустрого из них. Они поняли, что сейчас их по очереди будут убивать.
Однако, Коротышка оказался не трусливым и просто молчал. Зато разразился  рыданиями лежащий рядом Квелый.
            – Ник, не убивай меня! Я был против этого! Я единственный был против!
Остальные трое не вымаливали жизнь. Медуза  отключился, Драный был просто в глубоком ступоре. Ник почувствовал резкий запах вони. Он поморщился.
           – Слизняки вы. Ни жить по мужски, ни умереть вам не дано. Только трахать друг друга.
Значит так – час лежать, не шевелиться. Стреляю я метко, вам известно. А после часа выдержки начнём играть в прятки. Но обещаю, первому, кто  меня найдёт – всажу весь магазин. Мне уже терять нечего. Уразумели, уроды?
           Он снял рожки с автоматов, положив их себе в сумку не поясе. Потом, размахнувшись, разбил поочерёдно все четыре автомата, о бетонный угол блокпоста, искорёжив, всё, что можно было в них – и бесшумно нырнул в лес. Непонятно было, то ли затаился там, то ли ушёл. Минут через десять Коротышка всё же осмелился приподняться – и ничего не произошло. Тогда, кряхтя и матерясь, поднялись остальные.
            – Медуза, сообщай на базу, – скомандовал Коротышка. – Нападение на пост. Ник  предатель, ушёл к сепарам.

           Ныряя в лес, Ник переходил рубикон. Восемнадцать лет он рос среди асфальта и бетона, и о лесе знал только понаслышке. Трава, цветы, кусты, деревья, звери, где-то шмыгающие в чаще – все это было для него, подобно кино. Он понимал, что каждый элемент леса что-то значит, несёт определённую функцию и теперь внимательно рассматривал всё наяву. Надежда была лишь на Лес – он мог укрыть, увести от преследования, и возможно стать его домом надолго, если не навсегда, а Ник практически его не знал. Ни особенностей, ни повадок.
          Первое, что поразило Ника – это запах. Ни в телеке, ни в компе запахов не было, и они как бы не подразумевались в виртуальном мире. Но вот мир лесной стал явью, и запах просто оглушил парня. Это оказалась целая гамма, довольно резкая, и в отдельности каждой из составляющих ещё предстояло разобраться, но не сейчас. Ник стал приглядываться к растительности на ходу. Старая листва на поверхности, над ней кое-где папоротник, ещё выше кусты, местами  образующие непроходимые заросли. Далеко вверх вздымались стволы деревьев. Порой ему преграждали путь огромные, давно упавшие гиганты, все во мху, превратившиеся в труху и гниль.
         Незаметно для себя, Ник начал входить в образ зверя. Далёкие инстинкты пращуров всколыхнулись в нём. Появилось иное зрение, детализирующее каждый в отдельности элемент,  Всё это были предтечи свободы, о которой он так безнадёжно мечтал в городе, а потом пол года в армии. Несомненно, он был на верном пути. Познавая феномен Леса, одновременно Ник стремительно удалялся от людей.
          Вскоре беглец  набрёл на тропу, но понял, что это тропа людей, и потому отверг её. Он пошёл напрямую лесом. Спустился в прохладный распадок, где тёк небольшой ручей. Напившись из него и отдохнув, поднялся по пологому склону, потом вновь сошёл в тёмный распадок, но уже высохший, без воды. Так, несколько раз спускаясь и поднимаясь, он шёл до вечера.
Комары и мошка не особенно беспокоили его. Ник чувствовал, что Лес тоже рассматривает его и очевидно решает, что ему делать с этим человеком. По пришествии темноты, Ник не стал разжигать костёр, боясь себя обнаружить. Он догадался зарыться в сухие прошлогодние листья в небольшой ложбинке, и так довольно сносно переночевал.
            Как только рассвело, Ник возобновил свой поход, ибо самое главное сейчас было уйти, как можно дальше от людей. Однако, вскоре почувствовал: погоня послана за ним. Своим языком Лес поведывал ему об этом. Сначала оттуда, откуда он шёл, несколько раз пролетели возбуждённые горластые сороки. Потом промелькнула пятнистая шкурка косули, за ней бежала, не оглядываясь, пегая, с большим хвостом, лиса – тоже. все оттуда. Очевидно, лес прочёсывали цепью.
          К полудню он услышал отдалённый лай – ясно было, собаки взяли его след. Теперь надежда была  лишь на автомат. К ночи правда лай стих, погоня прекратилась – и Ник опять не разжигая костёр, скоротал ночь.
           Надо было  предпринять что-то кардинальное и необычное, иначе от погони ему не уйти. Но что? – Так он размышлял, проснувшись, пока в лесу рассветало.
Ник хотел свободы, только свободы, больше ничего! А ему её не давали ни в городе, ни в лесу. Люди по-прежнему имели виды на него, считали, что он у них в долгу. Очевидно, оставалось  дорого себя продать. Пройдя свою красную черту, он уже не мог оставаться рабом. Во имя желанной свободы, он готов был принять и смерть.
           И едва возникла эта решимость, Ник почувствовал, что Лес её услышал. Задумчиво  зашелестели листья деревьев вокруг, не так как от ветерка. В начинающемся рассвете, сверкнули чьи-то глаза. Ник напряг зрение, и ясно различил. что на краю поляны, где он заночевал, стоял и смотрел на него большой, в тёмной шерсти волк. Вот он пристально посмотрел на Ника, и не издав ни звука, развернулся и пошёл. Инстинктивно беглец понял, что ему следует идти за ним.    
          Уже нисколько не сомневаясь, он встал, собрался и направился за волком.
В лесу с каждой минутой светлело. Волка Ник не видел – лишь вздрючиваемые кусты и папоротник впереди указывали его ход. Вдруг лес разрядился, стало совсем светло – и перед Ником раскрылось озеро. Оно красивой чашей лежало в километровом распадке, Лучи встававшего над долиной солнца скользили вдоль озера, ещё не падая на него, но вода его казалось не хмурой, а сказочной, словно заворожилась в некой тайне.
          Ник остановился на пологом склоне. Залюбовавшись озером, он потерял из виду ведшего его волка. Но очевидно, озеро и волк были как-то связаны между собой. Не успел Ник обдумать эту мысль, как перед ним, словно из-под земли, вырос человек.
         Человек этот был лесной. Именно таким, если бы Ник вообразил подобное слово, представился этот человек. Начиная с его одеяния – ветки с листьями, шкуры животных, вплоть до обуви из них. Но всё это были отнюдь не лохмотья. Одежда его казалась частью плоти, но плотью по достоинству приобретённой, настоящей. Возможно, под этой лиственно-звериным одеянием он был человек наполовину. Лицо загорелое, обветренное, но с аккуратной бородой. Взгляд глаз хищный, но мимика лица не угрожавшая Нику. Заговорив, он не оставил никаких сомнений – это был человек со всеми повадками его.
       – Знаю, погоня совсем близко, – сказал Лесной без вступлений. – И тебе надо действовать не медля.
        Лай собак действительно был слышен за ближайшей грядой.
      – Давай сюда автомат – он тебе не пригодится, – потребовал безоговорочно Лесной.
Нет, это был не гипноз – Ник ясно всё осознавал. Но перед ним был хозяин – а Ник к нему пришёл. Он  послушно снял с плеча и передал Лесному автомат. Тот, вдруг широко размахнулся и закинул его, как можно дальше в озеро.
       – Теперь сумку,  – потребовал Лесной.
       Ник послушно отстегнул сумку с рожками. Сумка последовала за автоматом.
Неожиданно Ник почувствовал необычайное облегчение. Не только от физической тяжести. Всё это словно с души улетело у него. Невольно всплеснула мысль: «Раньше, раньше надо было сделать это! Вот что не дало мне оторваться и уйти!»
       – А теперь внимай каждому слову, что я тебе скажу, – говорил, словно заглядывая в его разум старик. – Видишь тот дуб, что на берегу? Вообрази, что он твоя обитель, а позади вообрази зачёркивающую тебя смерть. Старайся сосредоточиться, но и не медли.
Одной рукой Лесной взял за руку Ника, а другой показывал на дуб – и почти тут же магия свершилась! Дуб раздвоился, и в нём появилась дверь. Бегом, Лесной и Ник поспешили к Дубу. Дверь открылась легко, и они в неё вошли. Плоть Дума тотчас сомкнулась позади.
           То, что, ожидал увидать Ник, иной портал, или параллельное пространство, однако не случилось. Глаза фиксировали только тьму. Но он почувствовал, что стоит дубом на земле. Всё, начиная от корней, ушедших на десятки метров в глубь, и кончая листьями, купающихся в воздухе на такой же высоте – всё это теперь принадлежало ему, и было истиной его. Лесной, находился с ним рядом, тоже обладая всем этим.
         Тьма постепенно прояснялась, и Ник всё чётче взором Дуба видел окружавший его мир: озеро, берег, и первых собак, несущиеся по склону.
         Сбежав к озеру, собаки, скуля и лая, недоумённо бегали по берегу Вскоре появились и преследователи, человек пятнадцать вооружённых автоматами солдат. Они обыскали берег и окрестности озера. Всё было ясно. Беглец скорее всего от отчаяния утопился в озере. Лейтенант дал отбой, и отдохнув немного в тени большого дуба, погоня отправилась назад.

         Вечером, когда стемнело, Лесной и Ник легко вышли из плоти Дуба, вообразив  себя опять людьми. Затем Лесной, ничего не объясняя, повёл куда-то Ника. Идти пришлось недолго, и вскоре они вышли к избушке, нахохлившейся под слоем лишайника и мха. Свет от Луны, проникая сквозь кроны деревьев едва освещал это таившееся в лесу жилище.
         – Вот моё пристанище, – сказал Лесной. – показывая на неё,  – одно из них. Лес огромен, но он весь мой, я слился с его сутью. Поэтому и пристанищ у меня несколько в Лесу.
Когда они разожгли костёр возле избы, и поужинали из припасов Лесного, тот наконец  спросил Ника:
         – Многих ты убил, уходя от погони?
         – Я не могу никого убить, – говорил откровенно Ник. – Потому и бежал.
Лесной долго молчал в ответ, наконец сказал:
         – Я ведь тоже из дезертиров. Только я убивал. Я убил всех преследовавших меня, а потом вернулся и покарал тех, кто  бил и унижал. Так что я вполне удовлетворённый человек. Хотя, далее мне с людьми не по пути. Лес, он принимает беглецов любых. Его надо лишь понять – язык, слова и мысли.
         – Ты научишь меня? – спросил Лесного Ник.
         – А что тебе надобно в Лесу?
         – Свободы, полной свободы ото всех! – воскликнул Ник.
На какое-то время Лесной задумался, потом произнёс:
         – Лес не подходит для тебя. Ты здесь не будешь одинок, а значит и свободен. Сейчас ложимся спать, а завтра я поведу тебя к Вершине. А уж она-то скажет, куда тебе идти..

         Утром, чуть, рассвело, они отправились в поход. Лесной экипировал Ника новой одеждой, похожей на свою, всё военное они сожгли на костре. Два объёмистых рюкзака, полные съестных припасов и запасной тёплой одежды отяготили их обоих.
         – Идти придётся далеко, а подниматься высоко, – пояснил  Лесной.
К концу первого дня на горизонте показалась тёмная гряда гор, к концу второго путешественники достигли подножия хребта. Его вершины цепью белых шапок взмывали в небеса. На третий день они начали штурм хребта.
         В горах Лесной был тоже своим. Изредка Ник наблюдал за ним – тот не ворожил, не говорил никаких заклинавших слов – но тропинки похоже приходили сами, ни разу путешественники не заблудились в их хитросплетениях, не заходили в ущелья, или на обрывы, всегда Лесной знал, куда идти. Только пару раз они останавливались, и Лесной то ли прислушивался, то ли задумывался о чём-то, после чего появлялась новая тропинка, и они резко меняли курс.
        – Там люди, – пояснял он.
Однако Ник ни разу не слыхал никаких подозрительных звуков. И вновь Лесной пояснял:
       – Я звуков не слышу, слишком далеко. Но я чувствую вездесущие слова. Тебя по-прежнему ищут. Теперь дано задание лесникам и лесорубам. И они выдадут тебя, как меня когда-то.
Склоны становились всё круче, и когда они стали медленно штурмовать их, Лесной и здесь пояснил ничего не ведающему Нику:
       – Мы идём в Вершине, с которой я дружу. Не все вершины контактируют с людьми. Слишком разные у нас слова. А с этой я нашёл много общих.  Она волшебна по своей сути, и сама вышла на меня. В Природе много волшебства – среди существ, явлений и стихий. Люди просто не ведают об этом. И многое что не желают знать. Но ты доверься Природе, как доверился мне давеча, и станешь сам обладать подобным волшебством..
        К полудню, когда они поднялись к первому леднику, Лесной опять остановился. Ник наблюдал удивительную вещь. Его друг протянул руки к белому конусу, вознесённому над головой, и просто произнёс:
       – Приветствую тебя, собрат подзвёздный. Это мой юный друг. За ним погоня, он никак не может оторваться от неё.. Ты поможешь ему в этом?
Нику показалось, земля слегка вздрогнула под ним, а где-то высоко взвыл сильный ветер.
Лесной прислушался и сказал:
       – Вершина приветствует нас, и готова вести дальше.
       – О, Вершина, я склоняюсь пред тобой! – воскликнул благодарный Ник. – Я не хочу быть более с людьми. Они слишком опасны для меня. Сможешь ты мне помочь в этом?
«Свобода многолика и не каждому дана. Не бойся, прыгай в мою бездну», – гулом ветра чётко послышались слова на человечьем языке.
        На молчаливый вопрос Лесного, Ник также молча кивнул головой. Лесной снова стал помогать Нику:
       – Смотри на Вершину, не отрываясь. Сосредоточься, вообрази, что это обитель твоя  и плоть от плоти..
       Ник вновь проделал всё, чему наставлял его Лесной. Он увидел, как в ледяном теле Вершины разверзся проём, закрытый тяжёлыми вратами. Продолжал сосредоточенно смотреть, он дождался, когда врата открылись перед ним. Лесной легонько подтолкнул Ника, и он быстро к ним пошёл.
        – Спасибо, друг! – успел, обернувшись, крикнуть, Ник и врата закрылись вслед за ним.

         И вновь была тьма, и свет, появившись в виде слабого лучика, стал разрастаться и её побеждать. Вскоре лучик преобразился в красную зарницу – и небо вспыхнуло и осветилось. Тьма ушла, освободив пространство. Тор обнаружил себя на берегу стремительной реки. Белая Вершина была у него над головой, но уже позади, а не впереди.
         «Прощай, беглец! – услышал он гудящий с Вершины ветер. – Я передаю тебя своей сестре Реке. Она стекает по другую сторону Хребта, и поведёт тебя дальше от людей!»
Ник подошёл к Реке ближе, она что-то  уже говорила ему. В шуме воды на перекатах он явственно услыхал слова: «Там, внизу, начнутся селения людей. Если хочешь скрыться с их глаз, я уведу тебя в рыбье царство».
         Едва Ник дал согласие, как услыхал: «Ныряй, не бойся!»
Не раздумывая, прямо одетый, Ник прыгнул с обрыва в реку и тотчас ощутил себя в образе какой- то рыбы. Вода в реке, хоть и была горной, однако, не казалась ему ледяной. Для хладнокровной рыбы это была привычная стихия.  Как можно глубже он ушёл в глубину, и несомый горным течением, помчался вниз.
         Люди не оставляли его, он видел их крючки, поплавки, сети, но как человек, он знал всё это,  не трогая, умело обходил.
         Через три дня Река домчала Ника до своего устья и спросила: «Хочешь остаться жить со мной? Любо в заводях моих, либо поднявшись к ледникам, где чистота первозданная, а людей нет никого. Я могу тебя сделать властелином рыбьего царства. И ты узнаешь много моих тайн»
         «Спасибо, матушка-Река, – отвечал ей Ник. – Но я хочу быть ещё дальше от людей!»
        «Тогда плыви в Океан. Может его глубины станут обителью твоей», – ответила Река
И тотчас течение Реки вынесло Ника на просторы Океана. Вновь услыхал он голос. Голос этот раздавался извне, он обнимал его, проникал внутрь, и манил: «Я – Океан. Сестра-Река  передала мне тебя, и теперь ты будешь недосягаем в моём царстве. Я оделю тебя всем волшебством которым обладаю!»
         И вновь Ник отдал себя на волю стихий. Он окончательно перестал уподобляться хаосу, искать выход из бесконечных тупиков. Свою свободу он предоставил первобытной силе Океана.  Теперь он был в образе дельфина. Морские собратья сразу приняли его в свою стаю. С ними он быстро научился охотиться и защищаться от кашалотов и акул
          Так, уходя всё далее в глубины и просторы, где лишь изредка он встречал суда людей, которым не было никакого дела до него, он увидел однажды в Океане величественный гейзер. Этот гейзер бил с самого дна Океана, из жерла подводного вулкана. Люди называли его Чёрным курильщиком, однако, это было существо, и довольно не простое. Наполовину живое, наполовину из огня.
         Сам Океан с большим уважением относился к этому грандиозному явлению природы, он же и рассказал об истории его.
        Это было последнее из первобытных существо, оставшихся на Земле. Когда-то из раскалённой лавы и воды упавших комет образовалось это существо. Дав начало эволюционной цепочке на Земле, за миллиарды лет оно не погибло в бесчисленных катаклизмах – существо это то засыпало, то пробуждалось, но жило. И вот Ник попал в момент одного из таких пробуждений.
        Много подводных обитателей устремилось к этому древнему существу, посмотреть на пробуждение его. Вместе с ними поплыл и Ник.  Вынырнув на поверхность, он увидел, как впереди, из Океана, взмыл к небесам столб серебряного света, проливаясь обратно светящимся дождём.  Сколь далеко извергался Гейзер, Ник не мог разглядеть. Однако, что-то магическое его затягивало в этот светящийся фонтан.
          «Приветствую тебя, о древнейший, самый первый из живых! – воскликнул ему Ник. – Как далеко ты улетаешь в небеса?»
        «Я устремляюсь в Межзвездье, – послышалось в шуме падавшей воды. – Откуда и пришлли мои пращуры кометы. Тесно мне на этой планете. Я хочу погулять и понести жизнь в миры иные».
«Тогда возьми и меня. Я тоже хочу погулять среди иных миров!» – воскликнул Ник..
        Тотчас Гейзер без слов подхватил в свои объятия Ника. Мощным толчком он послал его ввысь. Не успел Ник удивиться, как осознал, что находиться  вне Земли. Всё это действие свершалось по волшебству, и тело его преобразилось в нечто фантомное, состоящее из музыки и слов.. Ни вакуум ни запредельные давления, никакие перепады температур не были ему страшны Тотчас он услыхал со звёзд: «Я – Вселенная. Я принимаю тебя в своё лоно».
        Первое открытие, которое Ник сделал, находясь в пространстве – он был изначально вселенский человек. Вселенная была открыта, ему лишь предстояло выбрать дорогу между звёзд..
Пребывая в великом созерцании, Ник свободно поплыл в космическом  Пространстве. Он стал частью вселенской игры, одним из её  действующих лиц. Ныне Ник  был отрешён от всего человеческого, что так долго связывало его на Земле. Он мог беспредельно гулять и царствовать меж звёзд.. Истинно, он в своей Вселенной пребывал

         Вдруг кто-то звёздочкой вспыхнул сбоку, и замигав, послал приветствие на человечьем языке. Вот звёздочка стремительно сблизилась с ним, и пошла параллельным курсом. Приглядевшись, Тор увидел, что это рукотворный объект. Большая чаша антенны, приборный отсек в основании, изотопные генераторы на штанге. Станция была закручена вокруг собственной оси.
        Чудеса продолжались – и объект говорил далее Нику: «Я – Пионер! Первая станция, ушедшая к звёздам. Это наша Земля послала сопроводить тебя в походе».
        Как рад был Ник, что не он один будет ходить отныне в этой огромной пустоте!
       «Ты вышел из Круга Первого, из самого себя. Но их ещё много в Мирозданье. И если хочешь быть абсолютно свободным от всего, то надо выйти из всех кругов, оковывающих тебя», – говорил его спутник Пионер
       «Но коль далеко мне исходить, чтобы выйти из всех кругов и в полную свободу?» – Ник мыслями открывался перед новым другом. Никто из людей ещё не смог так утолить одиночество его.
       «Тебе, как и мне, исходить ровно вечность, а выходить из бесчисленного количества кругов», – ответил Пионер
      «Но сможем ли мы, с тобой, порождение материи тленной, вечность одолеть?» – спросил Ник
       «От разума своего ты пришёл, от его неугомонного духа, и потому для тебя возможно всё», – отвечал ему Пионер.

        Долго они шли вдвоём, давно покинув Солнечную Систему, когда по курсу у них появилась неизвестная планета. Эта планета была вольной. Ближайшие яркие туманности разогретого газа,  густые россыпи звёзд вокруг, да внутреннее тепло освещали и обогревали её.. Казалось, скрытая в облаках её поверхность, хотела быть загадкой для идущих. Ни единого звука не исходило от планеты.
        «Эта планета живая?»– догадался Ник.
        «Все планеты живые, – отвечал ему Пионер. – Но у каждой свои слова, свои идеи. Видишь, эта планета одинока, и ходит вольно  между звёзд, оттого и исповедует идеи абсолютной свободы для себя».
         Слова землян догнали закрытую планету, однако ничего не могли у ней ни выведать, ни определить. Между тем, Планета сама разглядывала землян, ничего не спрашивая их.
И вдруг музыка излилась от Планеты по всем частотам волн, ею она хотела что-то важное сказать. Музыка раскрыла свой занавес из облаков – и тогда Ник прозрел: Планета доверилась ему. Она звала его к себе.
         Ник попрощался с Пионером, и пошёл вниз. Звёздным огнём сошёл Ник к поверхности планеты. Когда огонь погас, налетел невидимый, но плотный вихрь, и подхватив фантомное тело Ника, понёс вниз, и вскоре мягко  опустил его в неведомой пустыне. Атмосфера здесь была плотная, с кислородом, и Ник тотчас вернул себе человеческую плоть.
         И увидал Ник самое невероятное за время своего бегства от людей – встреч ему босиком шла девушка. Она шла по камням и пыли, не боясь на этой планете ничего.
         А она увидала тоже невероятное: как сначала в небе зажглась звезда, как пошла  вниз, оставляя дымный след, как коснувшись земли, обернулась человеком, с изумлением, смотрящим на неё.
        Нику осталось крикнуть ей: «Привет!» Девушка ничуть его не испугалась. Возможно, она грезила о нём. Возможно, она его ждала.. Выражение её лица исходило музыкой неслышной, но воображённой – она ей улыбалась.
        «Не она ли всю жизнь была моя потаённая мечта?!» – воскликнул про себя Ник
Девушка между тем смотрела на всё удивлёнными глазами. Она не помнила, откуда она на этой планете, но знала что здесь ей предназначалось нести  свою красоту – лица и тела. Она выставлялась этой красотой. Это была красота, зовущая любить.
На этой планете под облаками, шли неведомые Тору игры. Они заманивали его во что- то новое, чего он не мог вообразить.
        Только боги могли придумать такое для людей: встреча в бездне двоих, любовь вечная, дары смертным ни за что.
       Девушка сама пошла ему навстречу. Они коснулись друг друга, взявшись за руки и пошли, Пионер уже далеко ушёл своей дорогой.. Он был послан бродить одиночкой, а у встретившихся была своя дорога на двоих.