Андрофаги

Виктор Матюк

Андрофаги

Андрофаги водили разбойничьи ватаги по просторам Восточной Европы,
Разом и скопом прятались на болотах, мужчины в летах и женщины со шрамами на руках,
Прятались в лесах, приноравливая каждый свой шаг к новостям, о них писал ещё Плутарх,
Ими двигал беспредельный страх, это доказанный факт, истина осталась в славянских словах,
А в устах – боль и страх за себя и родню, а в головах – серебро и злато, добытое у богатых!
Согласно Геродоту этому пришлому народу было присуще и грешное и сущее, эти каннибалы
Врагов на кострах истязали и мгновенно сжигали, а в узкой зелёной ложбине
Стойбище тонет в дымке синей, зимой иней синий в прошлое уходит
И туманный образ былых воспоминаний напоминает о годах прозябания,
Муки и скитания сопровождали племена те практически везде!
Мне не надо ничего говорить, я сам не знаю, как и с кем, мне надо быть?
Везде сквозит, у болота ручей звенит, вход на стойбище врагам закрыт,
Каждый будет палками бит или заживо убит, никто никого там не пощадит!
Жизнь сама выносит собственный вердикт, хвала, Господи, тебе,
Я же не думаю о собственной судьбе, путаются мысли в голове
О всеобщей вражде, мир людей настороже живёт,
И тайно ждёт, когда же час битвы придёт, пусть час молитвы ждёт,
Тот, кто пашет и сеет, думать о чужом счастье не смеет, каждый жнёт всё,
Что бог пошлёт! Стрела, выпущенная из лука, уже отправилась в полёт,
Молодой андрофаг – он же людоед напал на чужой след вблизи стойбища своих коллег,
Те следы заметал белый и пушистый снег, там каждый отвагу воспевал и своим долгом считал
Обнажить собственный меч во время нежданных встреч, дабы убить врага, треща и трепеща
Чистая, как вода из ближайшего ручья, душа изменила свои цвета, погасло солнце дня,
Повсюду только кровь видна и даже следы у костра не радовали разбитного мужика!
Были времена, когда северные племена, жили в верховьях Днепра и Дона,
Никто там не слышал ни воплей, ни стонов, к югу от них жили скифы на просторах степных,
Неустанно воевали, друг друга опустошали, женились и рожали, постоянно воровали скот,
Разухабистый народ в людоедстве находил оплот для течения внутренних вод естества,
Если смотреть на все события в профиль, жалкие крохи дум высоких устрашают людей одиноких!
Каждый в то время думал о жилище своём, а уж потом о воде и пище, среди ложбин зелёных
Племена останавливались на отдых, кто-то вступал в споры, на кого-то не действовали уговоры!
Жизнь по накатанной колее шла, менялись времена, но не изменялись нравы,
Люди жили, как пауки в банке, или проститутки на Таганке, им там тесно, как в танке,
Но работать надо, телесная радость будет весомой наградой! Люблю свою отчизну я
Странною любовью, её история омыта человеческой кровью, прислонишься к её изголовью,
И ты уже склонен прибегнуть к злословью, и констатировать с болью,
Что историю хотят кастрировать, то есть оставить без полновесных яиц!
Цыц! Брысь под лавку, надень на шею удавку, и подходящего момента жди,
Пока набекрень у лысой главы не повернуться мозги! Там, где московские болота
Всегда жила босота, ей работать не охота, взять бы нужную ноту и впасть в дремоту
Или зимнюю спячку, никто не хочет пороть горячку, и трахать немощную прачку!
Сняв с идеи внешнюю позолоту, теперь не отступлю ни на йоту, обращаюсь к пророку,
Чтобы он в моих намерениях был осведомлён, сказочный дракон и вправду был смешон,
Любой андрофаг шёл к вождю на поклон, иначе будет наказан он за непочтение чина и сана,
Также само происходит в миг самообмана, когда из-за сизого тумана
Выплывают контуры старинного романа, выписанного без купюр и без изъянов
По просьбе стареющего донжуана! Его жизненная драма соткана из семейного хлама,
За старым козлом бегут бараны, старые бакланы, едва залечившие свои раны,
Потом подходят ветераны, каждый из них с огромным изъяном!
Их руки тянутся к гранёным стаканам прямо у стен старинного храма!
Хамы все там, хамы! Ходят толпы полупьяных наследников древней старины,
На вид они – анемичны и циничны, как и все большевики, выжившие после цинги!
Будущие холопы – выходцы из нищеты, пытаются открывать свои поганые рты,
Когда заходит речь, что надо любой гидре голову отсечь, им бы выгоду из новой истории извлечь!
Свистит картечь над седыми головами, мужики перебрасываются матерными словами,
Пытаясь на исторические знания подналечь, чтобы сбросить тонны вранья с хилых плеч,
Во всеуслышание твержу, что не шучу, когда говорю, что московиты ходили небриты,
Были всеми биты, теперь с ними общаются даже космополиты, ибо эти бандиты – потомки тех,
Кто легко всегда брал на душу грех, они из себя возомнили правнуков
Недорослей и прочих мудаков, когда-то их отцов избивали в кровь
За предательство, ложь и обман, мыслей караван, раздвинув сизый туман,
Вышли на широкую ложбину, пусть видят кретины, кому покоряются горные вершины?
В процессе познания нет золотой середины, там только запах истлевшей полыни,
И старинные картины, извлечённые из мёрзлого грунта, лихо в фунтах,
Как цепи на руках и кандалы на ногах, пока привыкнешь, душу богу отдашь,
Сделаешь следующий шаг, и ты уже помещён в мраморный саркофаг, дабы твои мечты
Были в реальность воплощены! Тихон – патриарх когда-то произнёс,
Глядя на большевистский погост, что там лежит отъявленный прохвост,
«По мощам и елей!», каждый получает по заслугам, такая мука уготована детям и внукам!
Приморили суки, приморили, погубили молодость мою, надеюсь и жду,
Что бог не обидит мою долю и судьбу! Потомки каннибалов на судьбу всегда роптали,
Московия до сих пор пьёт свой елей из канализационной трубы при входе в Мавзолей!
Междуречье Днепра и Дона не знало ни одного закона, разбойничья шпана рвалась к трону,
Но без церковного звона не было бы ни молнии, ни грома, ни деревянного дома!
Крики и стоны были слышны из публичных притонов, там потомки андрофагов
Всей ватагой с мечом и шпагой бились с каждым бродягой, дабы забрать их капиталы,
Окрестности Москвы плакали и стонали, пророческие идеалы в небыль ушли
И поселились вдали от столичной суеты! Без борьбы ни я, ни ты выжить не сможешь,
Если гниду однажды  растревожишь, голову на алтарь отечества зазря положишь!
Московия с важностью седого предка тащит к себе давно высохшую ветку,
Прижавшись лбом к толстому стволу, зрит на сухую листву и сквозь неё видит синеву,
Путь к единству усыпан шипами и розами, встретившись с занозами,
Не согласишься с прогнозами на день грядущий, будет намного лучше,
Если ты сохранишь в душе  верность исторической правде,
Она примостилась на открытом настежь окне и отдыхает в тишине,
Мерно её сердцебиение, сонное листьев шелестение предрекает прозрение!
Вдруг новое недоразумение приносит студёный ветер с соседней страны,
Смотрю на неё со стороны, пытаюсь взглядом сгладить острые углы,
Увы, тонкие голоса в толстые стены замурованы, движения истины скованны,
А люди избытком лжи разочарованы! Красота миротворенья
Подобно митрополитскому благословенью, это звенья одной цепи,
Нам с потомками антихриста не по пути! Пусть они сидят взаперти,
Им некуда идти, слышен пьяный храп из-за огромной дубовой двери,
Захлопнутой изнутри! Куда же подевались мифические русские богатыри?
Небось, покинули просторы родимой земли, сбежали, не простившись,
Своим прапрадедам не поклонившись! Ушли, вытерли сапоги от помойной грязи,
Чтобы в экстазе доказать, что им небом ниспослана благодать арами стать!
Им врать не привыкать! Вот и бродит мой взгляд по Московии,
Он ищет размеренности и взаимной любви, меряю взглядом всех, кто рядом,
Сравниваю здешнюю жизнь с кромешным адом, пячусь задом,
Не согласившись с таким раскладом вещей,
Когда Кощей пытается забраться в умы людей!
Нахмурив пальто, решил продать его, но не купит никто,
Оно на *** никому не надо, людское стадо андрофагов
Стоит в очереди за туалетной бумагой, расставшись с отвагой,
Сцепившись в свальной драке с последней дворнягой, пьяная ватага
Жаждет от властей награды в виде браги и размахивает трёхцветным флагом,
Дабы не становиться раком невдалеке от рока и судьбы, ничего не осталось у голытьбы,
Кроме опустошённой души! Воспоминания о величии страны свежи, её рубежи в безопасности,
Органы госбезопасности наступили на горло эпохе гласности! Отброшены в сторону частности,
Только плохие новости гуляют по прессе нейтральной, нет свободных мест в тюрьме центральной,
Вариант далеко не идеальный, но радикальный взят за основу, ничто не ново, нет выбора иного,
Как свою историю опошлять, ложь с амвона проповедовать и народное собрание удивлять!
Там никто не желает землю пахать, сеять, жать и убирать,
Лучше на веру новые парадигмы принять! Ну, что сказать тебе,
Мой неизвестный друг, в стране контрастов и педерастов
Все живут беспристрастно с собственной паствой, спрятав паспорт за душой,
Чтобы в момент любой, когда изменится суть, сбежать куда-нибудь!
Забудь, мой новый друг, о делах давно минувших дней, оставь в душе своей
Только пройденный страною путь, ветер надежды продолжает в другую сторону дуть,
Неужто ей капут или же полный ****ец? Что задумал Творец?
Быть может новый день станет концом начала?
Чья бы корова мычала, а ваша молчала! Страна начала движение, неужто новое поползновение
В сторону Европы, господа всегда ей лизали жопу, оказалось, что не ту, теперь ожидают лепоту
В сосновом бору! Я живу вблизи отрогов гор, не отвожу свой взор от грозовых облаков,
Перевожу разговор, как оператор мотор в тихое русло, хочу без толики грусти уехать в захолустье,
И посвятить своё творчество искусству, но взволнованные чувства душе покоя не дают,
Они впереди обоза мыслей и дум бегут, между собой беседу веду, про войну и про деда,
Чья песня давно уже спета, но его кредо – империя, вот такая мистерия
Происходит в диких прериях, нет у деда ни к кому доверия, огненная феерия
Коснулась всех, на ком лежит с давних лет нераскаянный грех!
Путь страны был горек и велик, органы госбезопасности завели её в тупик,
Тот, кто поднял вопль и крик, уже сидит, и небо видит в клетку,
Остальные выполняют пятилетку и берут на заметку все,
Что было и что уже давно прошло, но не кануло в Лету,
Кто же призовёт проходимцев к ответу? Никто! То-то и оно,
Всё на том пути пошло не так, как надо, везде бардак, все любят брать щенками,
Никто не думает о будущей жизни там, за облаками, где каждый сам себе возводит храм!
Тупица и хам лежит на койке, слава богу, что не на питерской помойке,
История страны на ремонте, мысль о новой форме и ярком декольте
Воссияют в своей наготе над звёздами Кремля, но три богатыря не удержат их
В руках своих, они сидели взаперти, оскудели их мозги от всеобщей лжи,
Бравые мысли сами зашли в тупик, их путь был горек и велик,
Как тот чистый родник, из которого возник этот высокий стих
 Об изъянах чужих, он в стонах глухих глубоких недр давно уже достиг!
Никто не слышит их, секретари и председатели всех посылают к ****и матери,
Они едят и пьют на белоснежной скатерти, как попы у паперти,
А заместители  и прочие руководители – воры и расхитители
Отечество ниже плинтуса унизили, главного стратега возвысили,
Каблуки ему подмётками подбили, но чести и достоинства его лишили!
Вот так бы и дальше жили, грехи копили, тайно баб любили, делали передышку на обед,
И проповедовали сладкий бред, он душу обольщает, она быстро к обещаниям привыкает,
Но когда за свои слова никто не отвечает, тогда отечеству – труба, товарищи и господа!
Пусть не спит часовой на лагерной вышке, молодой парнишка выполняет служебный долг,
За ним следит матёрый волк, он в этой службе знает толк, он привык давить других,
Но сбивается его ритм, ему бы взять бутылку на троих в отделе винном в особняке старинном,
Выпить и закусить, а уж потом по душам с алкашами поговорить, они не станут ни за кем следить,
Им бы истину для себя открыть, голова болит, и сердце ноет, расстраиваться сильно не стоит,
Никто тебя своим вниманием не удостоит, тот, кто над всеми стоит, этот тщедушный старик,
Не привык правду в глаза говорить! Он людям рай на земле обещает,
На всю страну об этом вещает, страницы летописей листает,
Но смысла до конца не понимает! Он многое желает, кое-что предлагает,
Но его мысль не улучшает обыденную жизнь, она теряет всякий смысл!
Не возгордись! Остановись на полпути, неисповедимы господние пути!
Господи, отведи и помилуй, чтобы людей силой сгоняли в толпу,
И гнали в могилу, не спросив ни рок, ни судьбу! Она сплетает свою канву,
Я любое предначертание небес приму, но напоследок скажу:
«Ухожу! Ухожу! Ухожу! Быть может, в пустоту, и с собой уношу всё,
 Что не успело отобрать жульё! Пока дышу, надеюсь, немного развеюсь,
И что-то напишу, но с собой уже ничего не унесу! Сам себе не принадлежу,
Потому и грущу, мысли над головой парят, каждая из них ведёт себя, как пират,
Им не подходит всеобщий стандарт, только дегенерат был бы ему рад,
Через гортанный  крик и мат он пытается страной управлять, а годы жизни летят и летят,
Их никак нельзя вернуть назад, нам вместо рая обещают посмертный ад,
Так что готовимся после свальной драки умирать во всеобщей разрухе и мраке!
Паки! Паки! Мы ползём в будущее подобно морской черепахе, на бумаге – одно,
На деле – другое, нам бы счастье земное, ничего другого нам не надо,
Нам бы кусок мыла и шоколада, постирать трусы, а шоколада – для классовой борьбы
И на закусь сто граммов варёной колбасы!»  Увы, преходящи все мечты!
Чернеют дыры в парусах, старенький пират пытается из последних сил обещать,
Что победоносная рать осилит смертоносный шквал, будет страшным девятый вал,
Тот, кто этого ещё не осознал, попадёт в тюремный подвал! Крошка сын к отцу пришёл
И сказала кроха: «Писька в письку – хорошо, писька в попу – плохо!»
Кто из нас без порока? Никто! То-то и оно! Проходит всё, пройдёт и это,
Промозглую весну сменит жаркое лето, всё так же будет кружиться зелёная планета,
Но кто ответит за издевательства те, что творились в темноте, людей распинали на кресте,
Сажали лучшие умы в «Кресты», неужто безумцы мы,
Что допускаем беспредел в пределах страны?
Тот, кто нагл и смел, всё под себя подмял,
Этот одинокий шакал на честь и совесть наплевал,
Но из страны ещё не сбежал!

Г. Ржищев
20 мая 2021г.
5:25