Сорока

Лидочку все звали сорокой. Она всегда была в центре событий, разносила новости и сплетни. Даже говорила она быстро, громко и отрывисто, словно сорока стрекотала. А ещё Лидка, так и оставшись старой девой, считала себя главной советчицей во всех любовных вопросах. И раздавала советы направо и налево, даже не спросив, нужны ли они.

Её единственный сын, которого она прижила от одного заезжего мужичка, давно остепенился, жил со своей семьёй в городе. Лидка скучала, так как жила одна, поэтому даже на пенсии работала скотницей в подсобном хозяйстве. Лишь бы быть в коллективе. И жила от праздника к празднику, так как любой праздник для неё был значительным событием - одних разговоров потом на месяц: "Стюхин был недовольный, наверное, с Машкой своей поругался, Жарков опять нажрался до белой горячки, Барбаш обсчитал Аничкина". Одним словом, любое её наблюдение развивалось в целую теорию и доставляло ей небывалое и ни с чем не сравнимое удовольствие.

Особой радостью Сороки было слушать истории молодых девушек-доярок, которые только начинали ходить на свидания. Этих встреч старуха ждала с нетерпением, словно сама туда собиралась.

-Аньк, ты чего наденешь-то?

-Да не знаю, тёть Лид, пока не решила.

-Платье у тебя кримпленовое осталось?

-Да оно очень яркое, не хочу.

-Надень, говорю тебе как мать! Надень!

На следующее утро она была уже ни свет ни заря в телятнике и поджидала с расспросами:

-Ну чё? Понравился?

-Ой, тёть Лид, он такой заботливый. Куртку свою мне дал, когда вечереть стало. Да и симпатичный очень! - задумчиво улыбаясь, говорила девушка.

-Аньк, рост?????

Почему-то для Лидочки рост был самым важным критерием годности кавалеров.

-Тёть Лид, чё ты про рост сразу. Я тебя рассказываю, какой он заботливый и хороший, а ты сразу рост. Как будто это имеет какое-то значение.

-Аньк, рост???? - в нетерпении вопрошает Лидочка.

-Ну..... где-то..... метр семьдесят...

-Ясно. Хе.....ня! - досадливо обрывает девушку Сорока. -Можешь дальше не рассказывать. И-и-и-и!... Сколько вам, дурёхам говорить, что самое главное в мужике - это рост. Высокие они ж статные, посмотреть приятно, спрятаться за широкой спиной. А то ходят - метр с кепкой. И смотреть прям противно.

Вот такие интеллектуальные диалоги велись Лидкой с девчатами в телятнике. Но по воле судьбы сама Сорока скоро стала объектом для сплетен и пересудов. А случилось это вот как.

У Лидки в деревне был друг - Шурик Капралов. Он был чуть помоложе её, жил по соседству. Они вместе ходили на работу в наш посёлок. Шурик любил готовить, а Лидка придёт к нему вечером - наестся досыта (сама она готовить особо не умела и не любила)и сидит нахваливает:

-Ой, Шурик! Убъеденье просто! Убъеденье!

Как-то раз к Шурику приехал в гости его давний знакомый из Загорска - Витька Безрукий. Его так звали, потому что он лишился обеих кистей рук. По пьяни отморозил, ему их ампутировали. После этого жена выгнала его из дома. И вот он время от времени скитался по друзьям. Я помню дядю Витю. Очень боялась сначала его синеватых культей. Но с детским любопытством смотрела, как он умудрялся достать из кармана сигарету, поджечь её и курить.

Витька Безрукий выпил с Шуриком, посидели-повспоминали былое и хотели уже укладываться, как по-свойски, без стука, вошла Лидка. Она зашла к соседу за варёной в мундире картохой. А ушла с Витькой.

Естественно, это стало поводом для сплетен на следующий же день. А Витька так и остался жить с Сорокой до самой своей смерти. Он ей и картошки начистит к её приходу, и полы помоет, и даже бельё повесит. Лидка не могла нарадоваться - личное счастье настигло её под конец жизни. И да - росту он был маленького...