Ели мясо мужики

Сейчас расскажу вам страшную историю - реально страшную. А то мне в одиночку вспоминать как-то жутковато. Сидела сейчас на железнодорожном вокзале, и обдало могильным холодком.
"Ели мясо мужики, пивом запивали".
Муж в то лето возил по Каме и Вишере дискотеку на двухпалубной "Москве". Виделись мы до безобразия редко ("впрочем, как обычно, в музыке только гармония есть"), я скучала по нему и поехала в речпорт провожать. На обратный автобус опоздала. Это был 1989 или 1990-й год и такси как класс ещё не народилось в тех местах.
У остановки затормозила голубая машина (не мог он мерса от бугатти, как мы ни бились, отличить. Я до сих пор авто различаю не по маркам, а по цвету, так что как возможный свидетель ДТП я полный ноль, предупреждаю.)
Нет, у меня конечно имелась пуля в голове, даже отрицать не буду, но всё же не снаряд большого калибра, чтобы я ночью (они, кстати, на Севере в июне белые) прыгнула в машину к незнакомцам! Но был нюанс: кроме водилы и мужика на переднем сиденье, на заднем сидела женщина с младенцем на руках.
Никогда! Слышите, никогда не ведитесь на стариков и детей - это не маркер безопасности, это ловушка!
От речпорта до города довольно долго ехать, и всю дорогу Вселенная не послала мне ни одного сигнала опасности.
Но когда меня не высадили ни на Свердлова, ни на Мира, в салоне царило молчание и на "Звезде" я попыталась на ходу открыть дверь, чтобы выпасть на обочину, кнопки стопора втопились в дверцы. Мы миновали все жилые кварталы, дальше шла дорога на рудник , вырубленная вдоль тайги.
Затем авто с молчаливым водителем и пассажирами, не проронившими ни слова (кроме меня, я орала, но меня не слышали) нырнуло влево на лесную грунтовку. Остановились у запертых ворот какой-то базы, или садового товарищества, а может, это было охотхозяйство. Пока мужики разматывали цепь на высоких воротах и открывали амбарный замок, я юркнула в чащобу и не разбирая пути ломанулась вглубь, оставляя за спиной раздосадованные крики мужиков и оправдывающиеся повизгивания их спутницы.
Ночи хоть и белые, но под елями и соснами корабельной высоты непроницаемый мрак, даже солнечным днем тут довольно сумеречно.
Обдирая ноги и плечи о сучья, получив сто пощёчин от еловых лап, я продвигалась к трассе и наконец выбрела на неё. Вскоре показалась какая-то таратайка. За рулём был мужик, но женщины не лучше - я только что открыла эту страшную правду, да и выбора у меня не было. Я дошла бы до города, чёрт носил меня "своим пешком", как говорит моя дочь, и по 30 километров в сутки. Но спрятаться на дороге было негде, и мои преследователи издалека заметили бы меня. Я плюхнулась на переднее сиденье, чтобы контролировать ситуацию и, если что, принять ближний бой, выхватить руль там и направить машину в ближайший столб, или ещё что, не знаю.
В то время перестроечные передачи уже много всякого гноя влили в наши мозги, популярны были телесюжеты про людоедов, и слова "А вы смотрели (дальше последовал пересказ про задержанных в Москве каннибалов)?" прозвучал зловеще.
Быть оттраханной незнакомцем ещё куда ни шло (всё это лечится, особенно, если у тебя друг в санчасти), но съеденной?!
Эта мысль была непереносимой.
Я не была крещена и даже из "Отче наш" знала только "ИЖЕЕСИНАНЕБЕСИ". В нашем городке, построенном посреди тайги комсомольцами (и зэка, куда ж без них, родимых!), мы даже не нашли священника обвенчаться, хотя белое платье в пол лежало наготове - одноклассница одолжила). Первый храм, в который я зашла - была обветшалая маленькая церковка Иоанна Предтечи на первом руднике, которую власти не хотели возвращать народу и за которую мы с коллегой Володькой Узких развернули на страницах местной газеты настоящую битву с управлением культуры. Какую молитву я могла вознести? Только животный ужас вырастал во мне и, видимо, пробил крышу автомобиля и достиг ушей кого там надо в их небесной канцелярии. Не знаю уж для чего, но Бог меня хранил на краю всех пропастей, не давая преткнуться и делая неуязвимой для аспидов.
В общем, мужик просто хотел поболтать, чтобы не заснуть за рулём, и выбрал самую топовую тему. Вот и всё. Благополучно высадил меня у дома на Юбилейной, где мы в то время жили у старенькой бабушки мужа. Дома я забралась под два одеяла и меня долго бил озноб.
И, если уж я вспомнила своего друга худенького веснушчатого Мишу Г-ова, скажу пару добрых слов о покойном (он рано ушёл). Миша был мануальщик от Бога, занимая в санчасти промышленного гиганта скромную должность участкового терапевта, ставил на ноги самых безнадежных, скрученного в три погибели и ходившего только с палочкой Женю Т-ко, ещё многих. Мне он подарил привезённый из действующей армии бронебойный рецепт от насморка: корвалол в равной пропорции с водой, полпипетки в каждую ноздрю, глаза на затылке, орать не надо - враг услышит, свободное дыхание на несколько часов. Он вообще был чудесный, наш Мишка. Добрый. Даже роды принимал однажды у какой-то грязной, обмотанной несколькими слоями одежды афганки в Панджшерском ущелье. Детали не помню, если только в архиве поискать мой очерк о нём. Мише я доверяла свои бабские тайны, советовалась насчёт мужиков и задержек. Он всегда был на вашей стороне, на стороне тех, кто пришёл к нему за поддержкой. То есть, и на моей. Святой человек!