Сон как жизнь или жизнь как сон?

(Сон – явь, но пока не навь и далеко не правь)

Иногда случается, что сон видится как самая настоящая явь. Вот и сегодня, уже совсем к пробуждению, мне виделась, даже не могу сказать, что снилась, весьма любопытная картина или ситуация, кому как угодно. Так как увиденные сцены были максимально приближено к яви, запомнилось всё, вплоть до деталей, но, конечно же, без завершения некоторых событий. Крещенским сочельником навеяло, видать.
Итак. Получаю сообщение, похоже, что в формате видеосвязи, из Москвы от человека, который предлагает немедленно прибыть в столицу для защиты моего научного доклада. И, главное, этот мой собеседник особо настаивает на моём быстром решении, ибо он, как говорится, «подписался» под процедуру ожидаемого мероприятия и теперь всё зависит только от меня.  Мне показалось несколько странным такое поведение, так как мой доклад давно был готов и, более того, не было никаких противопоказаний для проведения мероприятия по его защите. А вот этот мой собеседник (предстающий теперь как некий собирательный образ многих известных мне персон) как раз и оттягивал (совершенно необоснованно и надуманно) защиту моего доклада. Однако, я не стал «заморачиваться» этой изменчивости моего собеседника (возможно или, скорее всего, коллеги – в той редакции, в которой любят определять этот термин высшие руководители нашего государства) и принял решение не затягивая время отправиться в аэропорт. Как говорится, во вред себе обижаться не стоит!
Сказать, что аэропорт как-то связан с Крымом, тем более как-то похож на современный аэропорт Симферополя, я не могу. Скорее наоборот, он вовсе не похож. А похож, скорее, на симферопольский железнодорожный вокзал, только гораздо больше и грандиознее в своей архитектуре, выраженной в классическом, тогда мне подумалось, сталинском стиле.
Около касс людей было мало. Но и не все кассиры были на месте. Не было кассира и в нужной мне кассе, продающей билеты на Москву. Я отправился на поиски кассира и встретил несколько женщин, которые были кем угодно – уборщицами, бухгалтером, дежурной, прохожей, – но не сведущими людьми и могли мне подсказать, где найти нужного мне кассира. И всё-таки одна, воспринятая как технический сотрудник аэропорта, указала мне на некую женщину и сказала, что это именно требуемая кассирша и следует следовать в её направлении.
Наконец, вернувшись к требуемой кассе, я обнаружил за стеклом кассира – женщину, весьма миловидную, средних лет, с тёмными, почти что чёрными волосами.
- Мне нужен билет до Москвы на ближайшее время, – обратился я.
- Она отвечает: ближайший рейс в 15 часов.
- Отлично, – говорю, – давайте.
Кассир попросила у меня паспорт, что в общем-то понятно, и сберегательную книжку, что не совсем понятно, ибо в жизни у меня её нет. Однако, там, в приснившейся яви, она была и, скорее всего, выполняла функции обычной теперь банковской карточки. Но, я тогда чётко видел именно сберегательную книжку, как один к одному похожую на старые сберкнижки советских времён.
Я передал кассирше требуемые документы, она стала набирать мой рейс по компьютеру и вдруг как-то оживлённо сказала, что мест на этот рейс уже нет.
Тогда я попросил билет на другой ближайший рейс, в конце концов не я же создал проблему со сроками моей защиты научного доклада.
Кассирша, на этот раз уже несколько отстранённо, ответила, что билетов вообще не предвидится.
Тогда я попросил вернуть мне документы и подумал, что буду выходить из состояния возникших трудностей иными способами – искать в других кассах или ехать в Москву поездом.
В ответ кассирша говорит, что у неё нет моего паспорта.
Как так нет? – вопрошаю. – Я только что его вам передал.
Поднимите бумаги со стола, – говорю я, – он должен у вас быть.
Я потребовал, чтобы кассирша назвала свою фамилию. Она показала бейджик, где значилось: Неприяха.
Кассирша нехотя поворошила бумаги, подняла журнал для записей проданных билетов (почему-то такой у неё имелся) и так же нехотя нашла мой паспорт, который какими-то нервными движениями передала мне, несколько задерживая его в своей руке при передаче.
Она тут же закрыла окошко кассы и вышла из своей клетушки, сделав вид, что не услышала мой возглас: – а сберкнижку? – она тоже у вас, верните!
Потоптавшись около кассы, я отправился на поиски этой кассирши, в облике которой просматривались черты известных крымских чиновниц – министров, депутаток, городских начальниц и т.п. По пути опять встречались уборщицы, пассажиры, продавщицы… но дежурных по аэропорту уже не было видно.
Надо сказать, что в аэропорт я приехал не один – с женой. Жена сопровождала, сопереживала и сочувствовала. Но, она была участником процесса с совещательным голосом и не включалась в него непосредственно, присутствовала рядом, но не активировала себя. Отмечу, для меня её присутствие имело большое значение, и я постоянно обращался к ней, как к собеседнику и слушателю.
Как я уже отметил, аэропорт выглядел как грандиозное здание. Отправившись на поиски кассирши я отметил некоторое его сходство с Казанским вокзалом в Москве, также имевшего несколько ярусов или этажей, в том числе подземный, со спуском в виде массивной мраморной лестницы, похожей на лестницу в Петродворце, только расположенную внутри здания, а не пристроенную к нему.
Само здание находилось в состоянии ремонта, о чём свидетельствовали кучи строительного мусора, мешки с цементом, банки с краской, строительный инструмент то тут, то там попадавшиеся на моём пути. Причём, самих строителей и рабочих видно не было. Не смог найти я и кого-либо из работников технических служб самого аэропорта – ни дежурных, ни руководителей. А продавцы и пассажиры не знали или не хотели рассказывать мне, где находятся интересующие меня работники.
Так я бродил достаточно долгое время по аэропорту, натыкаясь на островки заброшенных ремонтов, ничего не знающих продавцов, отстранённых пассажиров (возможно блуждающих с такой же как у меня целью), увлечённых таксистов, увещевающих отвезти куда угодно, хоть в Москву.
Спустившись в подземный этаж по мраморной лестнице, я увидел большой зал с гранитными колоннами. В отдалении группа людей, как-то расплывчато ассоциируемая мной то ли с BLM, то ли с мигрантами или просто с агрессивными приезжими, перемещалась бодрым темпом с одного конца зала в другой, скрываясь из вида за углом, потом появляясь снова, громко кричала не совсем внятно, но иногда слышались истеричные, задиристые и вызывающие возгласы. Прохожие старались как-то побыстрее покинуть зал, да и было их немного. Я стоял на достаточно большом расстоянии от пульсирующей с одной стороны зала в другую толпы и чувствовал себя, надо сказать, не совсем спокойно, хотя, понимал, что уйти я не имею права, вспомнив при этом о своих детях. (Жена не пошла со мной на поиски по аэровокзалу не столько кассирши, сколько её начальства, оставшись у кассы, в надежде, что кассирша туда вернётся).
Вдруг откуда-то сбоку донеслись мощные мужские невидимые голоса, грянувшие песню «Вставайте, люди русские!» Вот эту песнь я услышал совершенно явственно, как будто включили неведомые силы эпизод из фильма режиссёра Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» (https://www.youtube.com/watch?v=ejbnGJbTmt8):
Вставайте, люди русские,
На славный бой, на смертный бой.
Вставайте, люди вольные,
За нашу землю честную!

Живым бойцам почёт и честь,
А мёртвым – слава вечная.
За отчий дом, за русский край
Вставайте, люди русские!

Вставайте, люди русские,
На славный бой, на смертный бой.
Вставайте, люди вольные,
За нашу землю честную!

На Руси родной,
На Руси большой
Не бывать врагу!
Не бывать врагу!
Поднимайся, встань,
Мать родная, Русь!
Поднимайся, встань,
Мать родная, Русь!

Вставайте, люди русские,
На славный бой, на смертный бой.
Вставайте, люди вольные,
За нашу землю честную!

Врагам на Русь не хаживать,
Полков на Русь не важивать!
Путей на Русь не видывать,
Полей Руси не таптывать

Вставайте, люди русские,
На славный бой, на смертный бой.
Вставайте, люди вольные,
За нашу землю честную!

Некогда воинствующая толпа как-то скукожилась, перестала пульсировать, сбилась в кучу, послышались робкие извиняющиеся голоса.
На этом сцена закончилась.
Я увидел себя в другом зале, похожем на зал ожидания аэровокзала, с многочисленными буфетами, кафешками, киосками. Осмотрелся. Все либо торгуют, либо бессмысленно бродят по залу, либо отрешённо расположились на скамейках. Попытался у буфетчицы узнать, где можно найти дежурного по аэропорту, либо какое-никакое аэрофлотское начальство. Но, она меня просто проигнорировала.
Я видел людей, молча перемещающихся от одного буфета к другому, от киоска к кафешкам, ничего не покупающих, а лишь бросающих робкие, озлобленные или невменяемые взгляды на разложенные разнообразные товары. Другие пытались что-то ухватить с прилавка и скрыться. Многих из них ловили торговцы, отбирали продукты и товары, нещадно били. Но, бывало, хотя и весьма редко, что и торговцы отгребали и вынуждены были отступить…
Этот зал был расположен выше кассового зала, как я понял, когда стал спускаться по ещё одной мраморной лестнице, заваленной мусором, с потрескавшимися и колотыми ступенями.
Я вновь подошёл к кассе, где осталась моя сберкнижка. Кассирши не было. Жена терпеливо её ожидала. Я подошёл к соседней кассе. Там кассирша немного старше моей, но с теми же чертами лица крымских чиновниц, любезно беседовала с женщиной с обличьем вокзальной гадалки, вперемежку домоуправительницы и председательницы кооператива. Я понял, что она выписывала ей билет. И может быть даже не для её нужд.
Дождавшись, когда гадалка отойдёт в сторону, я поинтересовался у этой кассирши: знает ли она где может быть её коллега кассирша Неприяха и как вообще можно её найти. Та ответила, повернувшись ко мне так, что я увидел надпись на её бейджике «Невзгода», мол, скоро должна подойти. Тогда я поинтересовался, есть ли вообще возможность увидеть дежурного по аэровокзалу или попасть на приём к аэрофлотскому начальству? Невзгода ответила, что к начальству попасть невозможно, оно на самом верхнем этаже и вход туда закрыт. Дежурные где-то есть, но они маскируются и на глаза публики стараются не показываться. К начальству, конечно, можно обратиться, отправив запрос через терминал. Но, всё отсылается сюда, вниз на рассмотрение невидимых дежурных. А найти их проблематично, точнее невозможно. Потому все вопросы нужно решать с кассиршами непосредственно.
Выслушав всё это я отошёл от касс.
На большом телевизионном экране на стене аэровокзала демонстрировалась встреча Путина с очередным министром, на которой президент отмечал слаженную работу министерства, решение насущных социальных проблем, рост благосостояния народа и неустанную заботу всего госаппарата о людях.
В голове у меня пронеслись мысли и оценки, которые я не произнёс даже во сне. Может быть по причине, что их эмоциональность диктовалась сложившейся неприятной ситуацией и не хотелось предаваться этой эмоциональности, которая зачастую приводит к неверным решениям. А возможно, не хотелось провоцировать ненужную дискуссию с женой, которая твёрдо уверовала, что наш президент в полном неведении о всеобщем произволе местного чиновничества и думает, что встречаются лишь отдельные негоразды, неприяхи и невзгоды. Да и, к тому же, не может же президент за всех отвечать в такой большой стране как Российская Федерация! Другое дело, что успехи, о которых рассказывает сам президент, его окружение и назначенцы их, а также близкие к ним вещатели, пропагандисты и политографы, конечно же, без его участия возникнуть не могут…
В общем, во сне не произнёс, а проснувшись тем более озвучивать не стану.
Вот такой сон-явь.
Конечно же не правь. Хотя, проблеск имеется.
Но от нави что-то более просматривается. И это самое печальное.

Если что, ответственности за любые субъективные ассоциации не несу. Ибо сон. А во сне, сами знаете, никто за себя не отвечает.
А изложено в полном соответствии с увиденным, без прикрас и принижений.
В чём и подписываюсь – почти что безработный и немного пенсионер (если судить по размеру пенсии) Анатолий Сергеевич Филатов.


18 января 2022 года. Крым, Новозбурьевка.