Город двух апостолов. глава 3

Глава III

Высокий сухощавый старик резко очнулся от сна. Красные, немного навыкате, глаза его слезились от принятой порции гашиша, голова раскалывалась от запаха миндаля.
Он сидел во главе длинного стола, уставленного несметным количеством блюд, бутылок разнообразного вида, дичи, жареных кабанов и белой рыбы. В  огромном зале стоял невообразимый гвалт. Гости шумно разговаривали, смеялись, спорили, играли музыканты, бесчисленная прислуга подливала, подносила и убирала.
Пир перешёл в неуправляемую фазу,  и это устраивало хозяина. Теперь можно незаметно уйти. Он сделал знак ближним, и, когда поднялся, с ним вместе встали ещё восемь гостей. Все прошли в боковую дверь. В соседней комнате было светлей и теплей, горел камин, прогоняя весеннюю свежесть. Все расселись вокруг креста на скамьи в виде подковы.
 Старик долго молчал, изредка вытирая глаза, приходил в себя. Пальцы его рук, унизанные огромными перстнями, подрагивали, на шее висела массивная цепь, оканчивающаяся большим католическим крестом, на котором, в голове распятого Спасителя, сверкал величиной с куриное яйцо ярко-красный рубин, в боковых лучах переливались такие же алмазы. Место у ног распятия было пусто и сиротливо темнело как выбитая глазница. Старика звали граф Жак де Моле, он был Великим магистром всемогущего и богатого ордена тамплиеров. Его спутники составляли Великий капитул этого ордена. Они были посвящены в тайну ордена и во все его дела.
- Я был там, – наконец проговорил старик.
- Отлично, Великий брат. Это хорошие новости! -  засмеялся, потирая руки, Великий казначей ордена. Он был немного навеселе от выпитого вина, к тому же заметил, что сегодня была сменена полностью женская часть прислуги, и это обнадёживало на интересное окончание мессы. – Теперь наши дела пойдут на поправку!
- Я бы так не спешил говорить, господин барон!
- Отчего же, господин Магистр?  Завтра же я начну принимать денежные переводы, и казна начнёт снова пополняться. У нас есть очень выгодные предложения, к тому же каждый день задержки толкает наших клиентов в руки этих разжиревших венецианских котов.
- Все думают так же?
Капитул зашумел.
Великий адмирал поведал,  что задерживает плату братьям-морякам.
- Они крепки верой и надеждой, но наёмные рыбаки давно уже разбежались. Деньги очень нужны! К тому же обросли днища кораблей, нужен ремонт.
Великий архитектор указывал на незавершённость многих командорств.  - И в случае войны мы не сможем их удержать!
Великий канцлер, более всех посвящённый в текущие дела, встал последним.- Пополнять казну надо незамедлительно! У нас много расходов. На серебро Большого моря надежды мало, штормы не дают нашему флоту добраться даже до Майорки. Дожди этого лета смоют урожай, и цена на хлеб подскочит. Начнутся голодные бунты и волнения. Короли не смогут вернуть нам долги. Деньги будут нужны им самим, остаётся одно… война! Кто сейчас в Европе отдыхает?
- Я знаю,  куда вы клоните, господин канцлер, – вздохнул Великий магистр.
- Сколько можно жалеть этих вонючих схизматиков! Мы уже упустили возможность один раз, я вижу, что и теперь она ускользает из наших рук. Опомнитесь, Ваше Величество!
Тщедушный и низкий, с нависшими надбровными дугами и от этого казавшимися бездонными глазами, Великий канцлер даже посинел от негодования.
 - И всё же на восток  нельзя. Схизматики пока единственная сила против язычников. Они обессилили Великого Хана, и если он придёт сюда, остановится торговля, ремёсла и просвещение. Падут короли. Всё придёт в запустение. Что прикажете тогда делать нам, уважаемый?
К тому же мы вернули пока только крест. – Великий магистр двумя руками приподнял его над головой. Все сразу замолчали. -  Как изволите заметить, не полностью. Бумаги архива нам пока не- доступны. У нашего друга возникли проблемы. Он не смог с нами связаться, его спугнули, и ритуал остался незавершённым. Им теперь занимаются местные власти. И это мне не нравится, я чувствую чьё-то присутствие!
При этих словах все вздрогнули и помрачнели.
- Я это понял сразу, как только оказался там. Весна! Слякоть! Промозглое утро и одинокая звезда в небе! Это вам о чём-нибудь говорит?
Все в ужасе повскакивали с мест и кинулись к стенам в тень.
- Он вас видел, Ваше Величество?!
- Нет, наверняка нет, я оставался в стороне. Ритуал не был завершён, и я не мог приблизиться. Мне предоставили молодое  женское тело, и я должен был оказывать медицинскую помощь. У них странная мода, я был на высоких каблуках, и снизу сильно поддувало, платье было коротко, очень мёрзли коленки! Нюхательную соль они держат жидкой в запаянных бутылочках и, слава Великому, она сильно пахнет. Сильней, чем соль мандрагоры, которой я там всех травил! Никто ничего не поймёт.
Собравшиеся  радостно зашумели и расселись на свои места. Великий магистр громко чихнул.
-  Чёрт, я всё-таки простудился! Пять часов без штанов не прошли даром. Я чувствую, как силы мои убывают. У этих будущих людей привычка думать на двух языках, один изменённый русский, другой имеет тюркское строение, и я сильно поломал голову, чтобы их понять. Но явился я вовремя. Все адепты во главе с нашим другом успели разбежаться, я обработал их следы от собак и убрал двух преследователей, а третьему, самому настырному, пришлось сунуть порошок прямо в нос. В последний момент я успел выхватить у него нашу святыню!
Весь синклит благоговейно взглянул на крест Магистра.
- Слава Баффомету! Слава Магистру! Слава Великому! Мы спасены!
Великий казначей громко икнул.  -  Пора, Великий брат, заканчивать мессу. Мы все в нетерпении, у нас теперь двойной праздник. Будущее в наших руках, и мы начинаем сделки! А здоровье  Ваше Величество мгновенно поправит в турецких банях. Я, Великий казначей, назначаю окончание мессы в банях нашего замка! – он от удовольствия потёр ладони.
Магистр знаком руки всех отпустил, кивнув канцлеру, чтобы он задержался.
 Когда они остались одни, в тишине, Магистр произнёс: – Безумцы! Всё зашло слишком далеко, я уже не могу управлять течением времени!
Великий канцлер сочувственно молчал.
- И этот крест  без сапфира Люцифера всего лишь железка. Видимо, мы обречены, близится срок отчитаться перед Невыразимым. Может, с Филиппом Красивым  мы оттянем наше падение.
- Не верю я этому католику. Его бабка из схизматов, и голос крови, случается, сильнее благоразумия. Она была твёрдой женщиной. К тому же, восходя на трон,  и сын, и внук присягали на её Библии, – заметил канцлер.
- Неужели так? – очнулся Великий магистр.
- Да, мой старший брат. Эти наивные французы даже забыли, откуда она взялась, и считают её от апостолов, благо читать по-славянски не умеют. К тому же король Филипп должен очень много, я думаю, он в наших руках лишь до известного времени, а там мы сумеем вернуть хотя бы наш архив.
Великий магистр устало молчал. В его голове проносились одна идея за другой, мучительно ища выход. Орден погибал,  об этом знал он, знали его ближние помощники, члены Великого капитула. Зарвавшись от величия и богатства, предшественники Магистра рискнули вмешаться в течение времени, обрекая потомков на несвободу выбора. Это был вызов Создателю, и он не остался незамеченным!
Магистру и синклиту предстояло окончить своё земное существование на костре из сырых дров. Предварительно вдоволь поразвлекшись на дыбе в «испанских сапожках». Он всячески оттягивал эту минуту. Это была не его непосредственная вина, и он не хотел расплачиваться за чужие грехи.
Два года назад он узнал своё будущее и, испросив у Баффомета совета, спрятал все регалии и архив в будущем. Он отправит из Ла-Рошеля эскадру в шесть кораблей 13 октября 1307 года. На календаре был 1305 год. Время развязки неумолимо приближалось. Магистр сам назвал свой срок. Полгода назад кто-то из будущего позвал его, и это была удача. Она принесла ему надежду и главный ритуальный крест ордена, правда, без самой важной детали.
Сегодня можно было надеяться и на бумаги, но воля случая, и все приходилось теперь начинать
сначала.
Сквозь дверь послышался шум и визг невероятной толпы. В комнату, запыхавшись, ввалился Великий казначей.
- Ваше Величество, пожалуйте в зал, братия желает видеть своего Магистра.
В главном зале прецептории, где происходили самые  значительные моления, стоял невероятный гам. Семьсот рыцарей, представителей разных частей ордена, встретили появление старика рёвом одобрения, но как только он поднял руку, все стихли, даже слуги замерли там, где их застал этот жест.
- Братья тамплиеры, я, ваш Магистр и душеприказчик, объявляю во  всеуслышание. Отныне наши беды кончились! – Рёв восторга прокатился под сводами необъятного замка. Поднятие руки, и снова тишина.
- Волей Главного и Великого, мы вернули свою святыню. Магистр поднял над головой золотой крест, прикрыв ладонью пустующее место. Снова рёв, многие братья, чтобы получше разглядеть, вскочили на столы, посыпалась посуда. После установившейся тишины  Магистр произнёс:
- А теперь, братья, я призову Главного и Великого, Непознанного и Сокрытого. Я призову Того, мудростью которого мы существуем, дыханию  которого мы принадлежим, Единственного во Вселенной.
При этих словах рыцари молча вышли из-за столов и встали на колено, опершись на мечи и склонив голову. Образовался коридор, упершийся одним своим концом в огромную дверь, из-за которой слышался шум барабанов. Многочисленная прислуга, музыканты и гости из приглашённых мгновенно исчезли в боковых дверях и проходах, прихватив с собой и тех рыцарей, которые переусердствовали с прецепторским вином.
Огромная дверь со скрипом отворилась, и под грохот барабанов четыре полуголых невольника внесли громадное золотое блюдо, в центре которого лежала голова рыжего человека с выпученными глазами. Причём глаза суетливо разглядывали всё по сторонам, а лицо капризно морщилось и оттопыривало губу.
Блюдо поставили на возвышение, и капитул, во главе с Великим магистром, бесшумно рухнул на колени.
Жак де Моле негромко творил молитву и чертил мелом двенадцать кабалистических знаков.
- Именем четырёх стихий, Великий и Единственный, имя которому Баффомет, во имя Истины и ради Познания, прошу, поведай нам свои царские мысли.
Голова, шипя, заговорила.
- Могу вас поздравить, господин Магистр? Покажите-ка мне крест поближе.
 Граф суетливо подскочил к голове, показывая свой крест.
- Ближе, я хочу рассмотреть его внимательно. Я столько ждал. Ещё ближе, возьмите его за цепь и не хватайтесь за него с такой осторожностью.
Тогда Магистр положил крест на блюде и быстро отошёл. Голова рассмотрела, что недостаёт сапфира.
- Проклятие, нет камня Люцифера! – гримаса ужаса исказила лицо терафима.
- Я чувствовал, что вы, господин Магистр, темните с крестом. Это, видимо, всё, на что вы способны?
- Нет, мой повелитель, отсутствие сапфира - это небольшое недоразумение, маленькая случайность. В самое ближайшее время мы всё вернём, даже архив.
- Как, вы и архив проворонили? Вот это новость! Нет, с вами не соскучишься, что прикажете мне теперь сообщать повелителю? Вы понимаете, что это конец всему? Мне, вам, вашим блюдолизам, этим невинным шалостям. - Он взглядом окинул всю толпу рыцарей. – Всему!
Великий магистр склонил голову. Он не мог возражать, это сильней бы взбесило Баффомета.
Голова уже посинела, изо рта потекли струйки белой пены, речь стала бессвязной, остекленевшие вдруг глаза бегали по стенам.
Магистр ахнул! Голова творила заклинание! Он проворно вскочил с колена, накрыл голову своим плащом и сунул ампулу с нашатырным спиртом прямо в ноздрю. Спирт он предварительно прихватил с собой утром из сумки медсестры на  кладбище.
Голова мгновенно очнулась и громко чихнула, глаза на этот раз были живые и изображали ужас!
«Вот видишь, пригодилось», – подумал Магистр.
- Что  это было? – теперь уже шипя, в нос, прокричала голова. – У меня сыплются искры из глаз. Я не могу собраться с мыслями.
- Насморк, Ваша Невыразимость, весенний насморк. Вас просквозило в помещениях замка, – поклонился Магистр.
- Какой насморк? – ещё раз чихнула голова. - Болван, какой насморк, у меня же нет тела. Поэтому нечему и простужаться. Нет, это вы мне что-то сунули в нос, ну-ка покажите, что у вас там?
Магистр незаметно сунул ампулу в карман плаща и показал пустые руки.
- Уверяю вас,  это простуда, просто фантомная, мы все простыли и назначили заблаговременно окончание мессы в турецких банях, – он рукой сделал знак.
Ввели четырёх  полуобнажённых чёрных девушек.
- Они проводят Вашу Невыразимость в парную и сделают массаж. А мы несмело последуем за вами.
Девушки, умасленные благовониями, шоколадно поблескивали в свете множества свечей и факелов.
- А вы хитрец, Магистр, – не отрывая глаз от невольниц, улыбалась голова. - Большой политик, очень большой политик, - глаза Баффомета перескакивали с одной соблазнительной формы на другую.
- Кстати, – он очнулся. - Можете запомнить это слово, оно  скоро станет популярным. Благодаря вам, Магистр! Я согласен, несите.
Девушки подняли блюдо с подставки и медленно двинулись к выходу. Голова, предвкушая удовольствия, сделала капризное выражение и красиво оттопырила губу.
- Иногда полезно побывать в будущем, – сказал Магистр подошедшему канцлеру – Кстати, противоядие найдено, – он показал ампулу нашатырного спирта, глядя на удаляющуюся процессию.
- Дайте попробовать, на него это произвело магическое  действие.
- Не советую, это равносильно удару палкой по голове.
- Вот урод, – вздохнул канцлер. – Сегодня он сожрёт одну из моих лучших невольниц. Я-то знаю, чем эти бани кончаются.
- Как это - ваши? Я думал, барона казначея.
- Барон сделал лужу, когда увидел заклинания головы, и я решил вам помочь.
- Ну что же, я вам признателен, господин канцлер, и, как будут говорить в Новом Свете лет через 600, мы с вами хорошая команда. - Магистр похлопал оторопевшего канцлера по плечу и двинулся за процессией.
В нижних помещениях средневекового замка было огромное сводчатое помещение величиной с современное футбольное поле, утыканное в шахматном порядке тринадцатью мраморными бассейнами с подогретой и окрашенной водой. От мраморных скамеек поднимался пар, всё было освещено вытяжными венецианскими светильниками.
Каждому входящему подносился огромный рог подмешанного вина, и пока его раздевали, он доходил до кондиции. Рыцари-новички выпивали рог торопливо, проливая. Опытные, надолго задумавшись и тяжело вздохнув, выпивали, не роняя ни одной капли.
Капитул вина не употреблял, его задача была всё запомнить и проанализировать, от не прошедших испытание – мессу -  избавлялись.
Монотонная заунывная музыка расслабляла, и ритм незаметно менялся, ускоряясь. Сотни тел мылись, купались, громко смеялись, удивляясь своей свободе от смущения. Ведь все были голые - и рыцари, и гости, и шоколадного цвета невольницы, которые мыли рыцарей и делали массаж.
Голова лежала на блюде и наблюдала с высокого помоста за происходящим,  весело улыбаясь. За ней стоял в полном облачении и с мечами хмурый капитул ордена.
 Кроме господина казначея – тот незаметно выпил целый рог вина и, раздевшись, затерялся в толпе.
Голова сделала жест глазами, и незаметно для всех купающихся, занятых собой, вдоль боковых стен промелькнули чудовищных размеров козлоногие тени.
Магистр хмуро кивнул своему окружению, и все обнажили мечи. Даже Великий капитул во время развлечений головы не был в безопасности.
Музыка дошла до верхнего ритма, и в помещении уже стоял невообразимый хохот и визгливые стоны.
У головы изо рта потекла слюна и глаза закатились. Что-то белое, как удав, поползло из задней  части к помосту. Ближние купающиеся в ужасе выскакивали из бассейнов. Вдруг раздался душераздирающий крик, и куски разорванной плоти и крови разлетелись в разные стороны, попав даже на лицо головы. Она очнулась от транса, принюхалась и слизнула сгусток с блюда необыкновенно длинным языком. Секунду стояла абсолютная тишина и в то же мгновение обвалилась ужасным гвалтом и паникой. Чёрные тени метнулись в толпу,  а восемь рыцарей Великого капитула  плотным кольцом прикрыли чавкающую голову, приняв боевую стойку с мечами  для отражения нападения. Нечеловеческие крики теперь не прекращались, и куски плоти сыпались на всех как дождь…